Бессонница замучила. Все перепробовал. Плотно поел, лег на живот. Желудок стал медленно наезжать на сердце, нет – так не пойдет. Включил компьютер, стал приводить в порядок папки, стирать не нужные файлы. Задремал, но как только лег и выключил свет, вспомнил про ошибку в программе, которую никак не могу найти, стал придумывать систему тестов, которая бы локализовал это неприятное зависание. Началась тряска, организм хочет спать, а мозг желает работать. Гражданская война!
Шесть утра. Аа! Гори все огнем – поеду на рыбалку. За окном черная декабрьская ночь, до рассвета часа четыре, времени полно. Нашел в гараже ледобур, запылившийся ящик, удочки на месте. Две штуки перемотал, катушечки вертятся, сторожки и мормышки в порядке. Нашел бахилы, валенки, свитер, ватник. Варежками я не пользуюсь. Они мне мешают, я всегда снимаю их, кладу рядом с лункой, забываю, ищу – морока! Рукава куртки длинные, руки не мерзнут.
Я в этом сезоне еще не выходил не лед. Куда ехать? Времени полно, поеду в Боровское. Это далеко, а главное последние километры до реки надо проехать по пойме, где дороги нет. Когда замерзает земля, а снег еще не очень, на первый лед прорываются завсегдатаи этого малодоступного места. Это те, у которых есть автомобили высокой проходимости, как правило крепкие легковые уазики, а иногда ребята берут на работе Газ- 66 с будкой для доставки лесорубов не работу. Рыболовы попроще посещали Боровское, если появлялись слухи, что дорогу накатали, и она в порядке. В хорошие зимы я бывал там, но как правило в марте, когда слухи уже были не слухи, а достоверная реальность, зимние дороги были наезжены и заведомо проходимыми.
Слухов не было, я собрался ехать наугад. Одуревший от бессонной ночи, я пришел в дерзкое состояние души. Организм требовал экстрима и постепенно избавлялся от контроля со стороны здравого смысла. Но бессмысленная авантюра в последовательности конкретных шагов была расчетлива и безукоризненна. Осмотрел НИВУ, давление в шинах, масло, бензин. Погода идеальная, мягкая, пасмурная, температура минус 5, ветра нет. Приготовил бутерброды, термос с горячим чаем. И не торопясь в путь.
В поселке в половине девятого. Заглядываю в рыболовный магазинчик, покупаю пару мормышек, мотыля. Продавец разговорчив. «В Боровское? Вроде кто-то уже ездил. Надо смотреть следы после Тельцова». Ну что ж, надежда есть. До Тельцова километров пятнадцать, снег не почищен, скользко, еду потихоньку. Небо сереет, в Тельцове гашу фары и отчетливо вижу свежие следы на выезде в сторону Боровского. Впереди еще десяток километров по свежей колее. Но я уже замурлыкал «Эх дороги, пыль да туман». Вот и Боровское, проезжаю последние метры того, что когда то было деревенской улицей. Вокруг мертвые дома. Так, приехали. Понимаю что следы оставил старый вездеход советской армии Газ-66. Колеи становятся глубокими. НИВА сразу сядет на брюхо, если я поеду по колее. Но у меня за многое годы жизни в деревне в 15 километрах от асфальта, появились всякие полезные приемы. У меня давление в шинах на много ниже нормы, и сердобольные люди в поселке всегда предупреждают меня, что колесо спустило. Я на малом газу спокойно могу проехать по заснеженной целине, съезжаю на мягкую обочину, если глубина снега не более чем по колено.
Все автомобилисты знают как надо преодолевать участки дороги, на которых вездеходы продавили колеи глубиной более 20 см. Надо аккуратно проехать «по горбушке», оставляя колею между колес. Мои слегка сплюснутые шины хорошо цепляются за «горбушку». А если, по ее центру еще тянется борозда от мостов вездехода, то совсем хорошо.
Было светло. Я практически постоянно ехал по горбушке. Временами, встречались сложные участки. Это там, где встречались впадины, мелкие ручьи. Ребята на вездеходе тоже выбирали места повыше, делали замысловатые объезды и крутые повороты. У меня в голове постоянно крутилась важная мысль – обратно надо ехать по своим следам. Вторая мысль была неприятная, я ее от себя гнал. Но избавиться не мог. «Если я сорвусь с горбушки и сяду на брюхо мне конец. Поднять НИВУ я не смогу. Колеи пробиты не только в снегу. Промята влажная болотистая земля под снегом. И после этого схвачена морозом. Моя лопатка и домкрат могут отдыхать И я не смогу преодолеть пешком 15 километров, чтобы выбраться засветло к людям. Снег местами по колено. Самое ужасное, что я не мог развернуться! Мне надо было выехать на утоптанную площадку на высоком берегу реки, где обычно рыбаки оставляли машины. Место называлось «У елки», его было видно издалека, так как там росли две разлапистых елки.
Напряженная езда по горбушкам окончательно привела меня в чувство. Остановившись у елок, я глотнул чаю. И стал думать, что делать. Здравы смысл подсказывал, разворачивайся, и пока отчетливо видны следы НИВЫ, дуй помаленьку домой! Тот же здравый смысл возразил, хуже уже не будет, пробури лунки, посиди часок, ты же на рыбалку приехал!
Поскольку терпеть не могу, когда побеждает страх, взял свое оборудование и спустился на лед. Небольшие холмики говорили о том, что здесь сверлили и сидели. Я просверлил лунку, размотал удочку, насадил мотылика, и опустил его в воду. И был вознагражден, сразу поймалась хорошенькая плотвичка. Сердце радостно забилось, рыболовы поймут, что такое поймать с первой попытки, особенно после преодоления таких трудностей. Через полчаса на льду лежала кучка окуньков и плотвичек.
Но испытание не прекратились. Я за что боролся, не то и напоролся. Неожиданно повалил густой снег. Никакие плотвички не изгнали тревогу по поводу возвращения. Я лихорадочно собрал свое барахло, забросил в багажник и чрез пять минут уже рулил в строну дома. Следы НИВЫ неуклонно исчезали под слоем свежего снега. Последние метры я преодолевал выбирая дорогу по еле заметным приметам, спасло то, что горбушка окаймленная глубокими колеями все таки была видна. Это была сказочная предновогодняя картина - дорога, засыпанная пушистым белоснежным снегом. Бог не давал мне спуску, но все-так был на моей стороне. Я потихоньку поехал мимо мертвых домов, по сказочной зимней дороге, не которой, не было никаких следов, но я знал, что это нормальная дорога, по которой я ехал три часа назад.
До сих пор воспоминание об этой безумной рыбалке вызывают у меня чувство страха и непонимание мотивов моего поступка. И в тоже время и некоторую гордость - я в свои 70 еще ничего.