Штрих 32. Солженицын
4-го августа 2008-го года по телевизионному каналу АТН передали срочное сообщение о скоропостижной кончине Александра Исаевича Солженицына. Прихватило сердце. Удивительно, как оно ещё работало после пережитого и передуманного.
Его знаменитую повесть я прочитал в «Роман-газете» в 61-м или 62-м году и был потрясён художественным отображением периода, уже известного мне и по докладу Хрущёва и по публикациям в газетах о репрессированных партийных и военных деятелях – безвинных жертвах террора.
Примерно через год мне случайно удалось присутствовать на заседании Свердловской секции Союза писателей.
Председатель секции, кажется поэт Маркин, на вопрос об отношении к творчеству Солженицына, в частности к его повести, ответил примерно так: «Союз писателей считает эту повесть низкопробной и не имеющей художественной ценности». Вот так-то! От имени всего Союза писателей.
Что это было? Всплеск сталинизма или заблуждение поэта и его единомышленников? Трудно сказать. Страна и её литературная элита ещё не была готова воспринимать новый взгляд на своё прошлое – это точно. Литературное подхалимство власть имущим ещё продолжалось. Да и будет ли когда-нибудь оно изжито? Приходят новые правители – появляются новые услужливые беллетристы. Но, слава Богу, всё чаще появляются и непримиримые, как Солженицын.
Позже я прочитал и другие его произведения: В круге первом, Раковый корпус, Архипелаг ГУЛАГ и частично Красное колесо. И моё мнение о его творчестве немного изменилось, некоторые его утверждения и оценки я принять не мог.
Ну не мог я предателей и националистов воспринимать как борцов со сталинским режимом, для меня предатель остаётся всегда предателем, какими бы идеями он не прикрывался.
И кроме того, меня смутил Архипелаг, где Автор утверждал о миллионах безвинно репрессированных по 58-й политической статье. Не было, и не могло быть такого количества политиков. Зачастую, Солженицын опирался на молву и рассказы бывших З/К, документально неподтверждённые. А это было время, когда любой пройдоха, мздоимец, а проще — ворюга напяливал тогу пострадавшего по политическим мотивам.
Их то Александр Исаевич и присовокупил наряду с предателями к политическим жертвам режима. Доступа к архивам у него никогда не было.
Так что мнение о покойном писателе у меня двойственное.
Август 2008г.