В прошлый выходной выезжаю из Алексеевки - у крытой остановки, сбоку, гнётся какой-то хлыщ. Одет почти шикарно, но фигура неухоженная , на лице синяк во всю щеку. Машины от него шарахаются.
Как не порадеть?
Он садится рядом так, будто делает мне одолжение. Запах немытого тела и едва уловимых духов. Кладет руки на теплую панель. Пальцы музыканта с плохо обкусанными ногтями. На безымянном пальце правой руки перстень тусклого металла с камнем чистой воды. Навсидку и не скажешь, кто он? Разорившийся аристократ, завязавший алкаш-нефтяник?
- Альфонс я, - он быстро освоился, распустил крупные пуговицы на пальто.
-Редкое имя, - говорю я и называю своё. Он слегка морщится:
-Да не имя это. Профессия. Живу я за счет женщин. И для каждой - отдельное имя. а мужчинам я не представляюсь. Так безопасней.
-И как успехи? - с иронией спрашиваю, имея в виду его потрепанный вид. Он небрежно отмахивается:
-Пустяки. Это меня соперники в Воронеже отметелили. Зашёл на чужую территорию. Вот, - указывает на перстень, - чистосердечный дар генеральши из налоговой инспекции. Бой баба. Даже не знает, что я не вернулся из-за драки. Ну, ничего. Есть повод окунуться вновь. А потёртый вид мой оттого, что я отлеживался у кладбищенской сторожихи. Там ни помыться, ни побриться. Немая совсем и глухая. Пятьдесять пять лет. Но как женщина - нерасплёсканный сосуд с наслаждениями. Вот вы, - повернулся всем корпусом, вопросительно заглядывает в глаза, - когда-нибудь пробовали посчитать, сколько встреченных вами, хотя бы в течение дня, женщин - вдовы, разведенки или одинокие? Это же умопомрачительное число! Неохваченных любовью женщин в разы больше, чем занятых мужчинами .Да они за какого-нибудь завалящего прыша готовы в любой кредит влезть! Хоть ножки тонкие, а жить так хочется! Страна невостребованных гетер, родина-Мать-одиночка, ёпрст...А я - мужчина в самом расцвете сил. И еще надо уяснить - кто кого сосёт - я ненасытных фурий, или они меня.
-И куда теперь? - спрашиваю.
-Сейчас в гостиницу, лоск возвратить. А бланш сойдет - сразу на охоту. Как у вас в городе с забытыми женскими сердцами?
Я высадил его на кольце и сразу забыл.
А сегодня оказался на ярмарке-распродаже, в фойе нашего Дворца культуры. И вдруг берет меня под локоть хорошо знакомая дама, можно сказать - городская львица . Вся сияет. На припухшем пальце её крупной слезинкой дрожит знакомый камень. Представляет своего спутника.
- Мой новый муж Иосиф Анатольевич, горный инженер со Шпицбергена. У них там какая-то тянучка с зарплатой, но приодеться-то благоверному надо?
И мы с горным инженером пожали друг другу руки. Во всяком случае, я теперь знаю, как его зовут хотя бы в нашем городе.