У старушенции
Лев был. Старушенция его дрожащего и
Испуганного в темного углу нашла. Спасла старушенция льва
И домой к себе забрала.
Хорошо льву.
Очень хорошо.
Старушенция такая замечательная,
Такая славная,
Такая растакая!
Хорошо льву у старушенции.
А в темном углу плохо было. В темном углу он всего боялся, а у старушенции
Бояться перестал. Свернется в клубок, и спит у ее ног.
Ну, пока он однажды так спал,
Старушенция его на нитки и размотала,
Размотала
И кофту связала,
Отличную кофту,
Мягкую,
Теплую,
С чудесной расцветкой. А удобную-то какую!
Хорошо старушенции. И даже замечательно.
Все-таки это хорошо, и даже замечательно, когда тебе на шею кофта кидается, а не лев.
Пусть и от радости.
Лев – это все-таки лев, а кофта - это кофта, у льва когти есть. А у кофты нет.
Льву тоже
Нравилось
кофтой на старушенцию кидаться.
Ох, как ему это нравилось!
Кофта из него получилась смелая, отважная.
Сам лев на шею старушенции кинуться бы ни за что не решился.
А кофта – запросто.
Лев частенько кофтой оборачивался.
Вот так обернется кофтой, на старушенцию набросится, а потом сидит на ней и ее охраняет.
И ничегошеньки не боится.
Прекрасно они ладили.