Лучше бы я ещё что-нибудь пописал…
Всю вторую половину пятницы я провел около плиты. Сначала я готовил обед, потом я готовил ужин, потом я перемывал грязную посуду, которая образовалась в результате моей борьбы за сытый желудок. И хотя эта процедура приготовления пищи мне нравится, но к половине шестого, когда жена пришла с работы, мне эта кухня так надоела, что дальше некуда. В результате во мне горело желание поскорее накормить жену приготовленным ужином и заняться чем-нибудь полезным, например, чего-нибудь написать.
Увы что жена моя этого не поняла, и поэтому после её ужина осталось столько грязной посуды, что словами не описать. Я собрал все свои силы и, как говориться, на последнем издыхании целых полчаса мыл эту посуду, в то время, как жена смотрела свой любимый биатлон и периодически приходила на кухню, чтобы посмотреть, что я делаю, и дать какой-нибудь «важный» совет о том, как надо мыть посуду.
Когда же её биатлон кончился, то она окончательно пришла на кухню и сказала мне следующее:
-Я сейчас хочу пирог испечь с яблоками, а ты мне в этом поможешь.
Сами понимаете, я этому чрезвычайно «обрадовался», причём ни сколько пирогом, хотя жена мастерски умеет их печь, а сколько тем, что мне надо ей помогать. Я бы может и помог, но организм весь мой протестовал против кухни, надоела она мне. А поэтому я ответил жене:
-Нет, дорогая, ты может и хочешь, чтобы я тебе помогал, но я этого делать не буду, поскольку всё мне надоело. Кастрюли, супы, жареная картошка, курочка, ну, и так далее. Так что ваяй свой пирог сама, а меня уволь!
-М-да, - ответила жена как-то неопределённо.
Видно было, что она очень хотела, чтобы я ей помогал. Но хотеть, как говорится, не вредно, а посему пусть жена хочет, но я пойду и что-нибудь попишу. Так решил я и так сделал.
Я включил наш компьютер с ласковым именем Настя и погрузился в мир литературы, в который меня звала моя милая и нежная муза.
Я писал свой длинный рассказ, хотя зачем я это делаю, мне было непонятно, так как его всё равно нигде не опубликуют. Самое интересное здесь то, что людям-то мои рассказы нравятся, а вот когда дело доходит до каких-нибудь толстых журналов, то всегда найдётся какая-нибудь причина и мои шедевры главному редактору вдруг и не понравятся. Тоже самое происходит и с тонкими журналами, так что пишу я лишь только для своего удовольствия, так как ни писать не могу.
Так вот, сел я за Настю и часа полтора блаженствовал, нажимая клавиши на клавиатуре. Рассказ у меня получился вроде бы и неплохой, так что окончив писать, я распечатал всё на принтере и решил показать его жене. Я так всегда делаю, поскольку жена мой самый первый и главный критик.
Жена с удовольствием слушала моё чтение, так мне, по крайней мере, показалось, сделала ничего незначащие замечания и вдруг ни с того ни с сего заявила:
-Пирог будет готов через пятнадцать минут, а пока помой-ка посуду, вон сколько её накопилось в раковине.
От такого заявления у меня слегка отвисла челюсть, так как этого я не ожидал, и я замолк на полуслове. Шок посудомоечный продолжался у меня минуты две, пока рот мой, причём практически самопроизвольно, заявил вслух:
-Лучше б я ещё что-нибудь пописал…!
-Ну, ведь ты уже написался, - заметила жена, - и отдохнул от кухни, а поэтому давай действуй.
И тут от вида этой горы грязной посуды меня начало слегка подташнивать, это значило только одно, что желудок мой просто возмущён таким, с моей точки зрения, решением жены. Мыть посуду мне было совершенно не по силам. Муза меня взбодрила, но не настолько, чтобы я отошёл от кухни, где я проторчал целых полдня.
-Мыть посуду я не буду, - с металлом в голосе заявил я. – Мой сама.
-Тогда пирога не получишь! – ответила жена.
-Ну и чёрт с ним, - в сердцах ответил я и добавил ещё раз, - лучше бы я ещё пописал…
Я пошёл в комнату и с расстройства плюхнулся на диван. Можно было, конечно, ещё что-нибудь пописать, но моя нежная и милая муза меня покинула и в голове не было никаких писательских мыслей.Так что приходилось жертвовать этим творениям женских рук.
Мне, очень хотелось попробовать жёниного пирога, но мыть посуду я не мог. Так что приходилось жертвовать этим творением женских рук.
Так я пролежал на диване минут пятнадцать, вдыхая аромат, который распространился из кухни по всей квартире, и впадая в депрессуху.
Однако жена, очевидно, поняла, что мне уже эта кухня надоела до тошноты, поэтому
она пришла из кухни в комнату, где я валялся на диване, и произнесла:
-Ладно уж, иди ешь пирог, правда он ещё горячий! А посуду я уж вымыла!
Депрессуха моя сразу куда-то улетучилась, мир в семье был восстановлен и всё окончилось благополучно с моей точки зрения.
Так что видать не зря я сказал заветную фразу, что, дескать, лучше бы я ещё пописал, потому что жена, как я уже сказал, всё поняла и даже пошла на мировую со мной. Понятливая всё же она у меня женщина, что, если честно, немаловажно в семейной жизни.
23.01.2010 17:36
Смолюк А. Л.