В девятом часу утра над небольшим, но уже значимым в данной местности лесом стоял туман, характерный для поздней осени. Серые деревья с облетевшими листьями выглядели точно высокие скелеты, лишенные жизни в этом царстве безмолвия и тоски. Сырая земля с разлагающимися в ней остатками растительности надежно скрывала звуки шагов, поэтому команда разведчиков могла особенно не беспокоиться, что их обнаружат.
Пройдя около трети своего пути, солдаты переоделись в приготовленную форму и уже готовились разделиться. Двое должны были прийти в Кэр с юга, Артур с юго-востока, а остальные - остаться поодаль в пролеске. Так было безопаснее.
Артур очень тщательно готовился к своей первой самостоятельной вылазке. Надев форму, он постарался по возможности туже затянуть поддерживающий шинель ремень, чтобы та больше не висела мешком, разгладить воротничок и как следует заправить штаны в сапоги, поскольку идти по грязи, близкой к болотной жиже, предстояло еще долго.
Другие разведчики уже ушли, получив последнее пожелание удачи от своих руководителей, и лишь после этого Артур обратился к Роберту:
- Сейчас я достойно выгляжу?
- Во всяком случае, не как дезертир, что уже радует. - ответил Дрейтон. - И все же... Мне неприятно оставлять тебя одного, без сопровождающего. Но другого пути нет... В любом случае, знай: я и часть нашего отряда будем рядом, и я сдержу слово, данное нашему майору, я не дам тебе пропасть. Костьми лягу, но не допущу, чтобы тебя пустили в расход. Помни об этом. Потому что ты не просто мой подчиненный, порученный мне офицер, но еще и верный друг.
Артур посмотрел на Роберта и тихо повторил:
- Я сдержу свое обещание. Но не струшу.
Дрейтон кивнул, протянул лейтенанту на всякий случай пистолет, затем ненадолго обнял Артура и сказал:
- Теперь пора. Я уйду пока по реке, но днем буду возле Кэр. Надеюсь, еще встретимся.
Ничего не ответив, только приложив руку к козырьку фуражки, Артур развернулся и отправился в противоположную сторону. К обеду он должен был точно прийти на окраину деревни.
* * *
Дорога в Кэр оказалась трудной. Помимо сырости, в воздухе царил неприятный холод, а небо оставалось свинцово-серым, и почти не пропускало свет. Продрогшая и мокрая земля то и дело проваливалась под ногами, замедляя продвижение. Скривив губы и мысленно проклиная погоду поздней осени на чем свет стоит, Артур, однако, продолжал идти, надеясь, что не заблудится до наступления темноты.
Если поначалу юноша не испытывал тревоги, то постепенно она начала зарождаться в его душе и усиливаться. Артуру стало казаться, что он находится здесь уже не один, что за ним следят, и отнюдь не его люди из отряда разведчиков. Стоило где-то за спиной хрустнуть сухой веточке, как юноша резко вздрагивал. Его нервы были натянуты до предела, в висках стучало. Совсем скоро он мог сорваться.
Сидевший на суку старого дуба филин, несмотря на ранее время, несколько раз глухо ухнул, причем именно в тот момент, когда под ним проходил Артур. У юноши тревожно забилось сердце, но, стиснув зубы, он успокоил себя мыслью, что это всего лишь птица, и пошел дальше. Однако когда недалеко от него раздался уже человеческий стон, Четтерфилд невольно зажмурился.
Давящая атмосфера царящей вокруг смерти природы, докучающие шорохи и шелесты, а теперь еще и непонятные стоны вконец расшатали психику молодого человека. Теперь он всецело готов был согласиться со словами майора и Роберта, что ему еще рано было идти на такие задания, слишком слабые нервы. Но повернуть назад было немыслимо. Когда стоны, напоминающие стенания могильного привидения из страшной сказки, повторились, Артур, напротив, бросился не прочь от них, а туда, откуда те доносились.
Они повторились еще пару раз, но уже тише и слабее, а затем и вовсе исчезли. Однако юноша не сомневался в том, что это ему не привиделось, и непонятные звуки издавало живое существо. В своих догадках он не ошибся.
Пробравшись через кусты на небольшую лужайку, Артур сделал еще несколько шагов, осмотрелся, заглянул за почерневшее дерево и... остолбенел от ужаса.
Возле его ствола лежал, некогда, вероятно, прислонившись к дереву спиной, человек в такой же форме, что сейчас была и на Артуре. Секунду юноша стоял в оцепенении, затем негромко вскрикнул, судорожно достал пистолет и направил на него. Однако тот не шевелился и уже даже не стонал. Заставив себя подойти ближе, Артур понял, что вражеский солдат мертв. Очевидно, он умер вследствие ранения и истощения, поскольку пролежал здесь несколько часов, не меньше.
Убедившись в верности своих подозрений, Артур опустил оружие, но тут же скривился в приступе тошноты, его едва не вырвало прямо возле трупа. С трудом преодолев брезгливость и стараясь больше не смотреть на серое безжизненное лицо с закатившимися рыбьими глазами, юноша начал рыться в его карманах, надеясь найти там документы. И ему повезло: нужные бумаги отыскались быстро, причем они не были повреждены или испачканы кровью. Бегло просмотрев их и прочтя фамилию солдата, Артур прошептал "Прости меня, Господи", и убрал их к себе. Задерживаться было больше нельзя, и младший лейтенант покинул это мрачное место.
Пройдя через небольшой пролесок, земля которого была еще застлана опавшей листвой, Артур посмотрел сквозь него и смог наконец перевести дыхание: это была юго-восточная окраина Кэр. Он до нее добрался.