Хочу я притчу рассказать вам о любви,
Мне всё равно – хоть одой назови,
Но только это было, в самом деле,
Старик показывал наколки мне на теле,
И влажными ресницами моргал,
Всё, что случилось, мне он рассказал.
- Пойми меня, полвека ведь прошло,
Я и не понял, как года-то унесло,
А начиналась жизнь в сплошной любви,
Сидели ночку с милой до зари!
Она красавицей, смугляночкой была,
Меня любила, вЕчера ждала,
Чтоб на свидание бежать ко мне,
Да снова ночку обниматься при луне!
Сказал старик, смахнув слезу,
И замолчал! А было то в лесу,
Я на поляне повстречал его лесной,
С лукошком он сидел, вокруг был зной.
Рукою вытирал со лба он пот,
Казалось, что сидит не первый год.
Присел я рядом с ним на ствол поваленной сосны,
Почувствовал приток его тоски,
И обнял осторожно старика,
Прижав его к себе слегка.
- Сынок, ты не подумай, я в уме,
Душа моя горит, поверь, в огне,
А как иначе, если жизнь всю колесил,
И вот итог – как будто бы не жил!
Я ведь в те годы просто цвёл,
Со мной любовь, по жизни её вёл,
Да только случай всё перечеркнул,
И я в проблемах в миг и утонул!
Он снова замолчал, но не надолго,
Видать дорогой шёл своей он долгой.
Вновь на меня он посмотрел, и лишь вздохнул,
И вновь слезу рукой своей смахнул.
- А что случилось, дед, поведай мне,
Поверь, полегче станет и тебе.
Не стоит горечь ту в душе своей хранить,
Ведь тяжело же с этим постоянно жить!
- А как? Как мне забыть мгновения любви?
Её убили! Руки все в крови,
А тут опричники откуда не возьмись,
На голову мою и появись!
Никто и разбираться не хотел,
Повесили мне тут же массу дел,
И на пятнашку через месяц загремел,
А вот любовь я проводить и не сумел!
На зоне я одной мечтою жил,
Чтобы подонков тех нашёл и отомстил.
Когда откинулся, братва мне помогла,
Тех выродков ко мне и привела.
Живьём я утопил их на болоте,
И снова зона, и вновь в пролёте!
Мне снова восемнадцать припаяли,
Словам моим те судьи ведь не вняли,
А я пытался доказать им на суде,
Что эти выродки и привели к беде!
Старик поднялся, горестно вздохнул,
Закрыл глаза, как будто бы уснул,
Ну, а потом на место своё сел,
И как-то глухо мне с обидой прохрипел.
Вот так, сынок, нам дарит судьба долю,
Я выдюжил, и вновь на волю,
Откинулся с тяжёлой я душой,
Но ноги снова повели меня домой.
За это время, пока шконку грел,
Мир изменился, и я снова сел.
Представь, вернулся я в халупу,
Мне снова дело шьют, разглядывая в лупу.
Вновь бросили проклятые в СИЗО,
И снова закрутилось колесо.
Следак мне говорит – у нас убийство,
Возьми, мол, на себя! Какое свинство!
И я не выдержал, его уговорил,
Естественно, на зону угодил!
Скажи мне, парень, в чём моя вина?
На зонах прелести испил свои до дна,
А те, кто судят, на Канарах отдыхают,
Они ведь под законом – его знают!
Скажи осталась справедливость на земле,
Или она у тех, кто греется в тепле?
Я не ответил, лишь его обнял,
К себе легонько с нежностью прижал.
Так и сидели долго в лесной чаще,
Озон окутал нас пьяняще.
Потом помог подняться старику,
В глазах его я видел лишь тоску.
До города я деда проводил,
Он мне сказал. – Спасибо! Уделил
Ты старику и время, и вниманье,
У каждого есть радость, наказанье!
Прошу тебя, не натвори беды,
Хотя и я не убивал бы без нужды!
Я за любовь свою всю жизнь страдал,
Теперь никчемный, никому не нужным стал!
Ты приходи ко мне, за рюмкой посидим,
О жизни нынешней с тобой поговорим!
Оставил старика я возле дома,
Та жизнь была мне незнакома!
Ни разу больше я не видел старика,
Но родилась зато судьбы его строка!
09.10.2017 год.