Сергей Александрович Копытин суеверным человеком не был никогда и даже порицал и высмеивал свою жену за излишнюю веру в приметы и вещие сны. Был он начальником крупного производства, человеком деловым и серьёзным, а делом и серьёзным людям всякие фантазии и страхи, как известно, не полагаются. Однако, дурные знамения подстерегали Сергея Александровича на каждом шагу. Выйдет он, скажем, из дома с зонтом и попытается его открыть. А тот возьми и сломайся — ну вот заело в механизме что-то и всё! Сергей Александрович уж и так, и так пытается с ним сладить, а в итоге ещё и две спицы зонту поломал. Невезучий человек, скажут некоторые непросвещённые. А жена его, Катюша, прекрасно знает в чём дело:
- Это всё потому, что тебе вчера чёрная кошка дорогу перебежала, а ты за пуговицу не держался! - ехидно зудит она мужу за ужином.
Или вот, скажем, поссорились они с Катюшей с утра. Опять же, не наблюдательный и тёмный человек скажет, что это потому, что Сергей Александрович с утра кофе пролил на юбку жены, но Катюша-то знает, что это муж вчера просто грязную посуду на ночь оставил в раковине!
Первое время Сергей Александрович на это всё внимания не обращал. Потом стал над женой подсмеиваться и подшучивать. Потом злиться и фыркать в ответ. А потом случилось что-то совсем неожиданное: Сергей Александрович потихоньку начал в приметы верить. Начиналось всё безобидно: приметы просто всплывали у него в голове. Затем он начал связывать приметы неудачи своих знакомых и коллег, а потом и свои неудачи стал объяснять только сборником суеверий. Копытин сделался нервным, недоверчивым, подозрительным. Во всём виделись ему дурные знаки и знамения, на каждом шагу подстерегала бедного измученного Копытина опасность.
Проснулся Сергей Александрович рано и долго лежал, вдумчиво разглядывая потолок. Потом потихоньку, чтобы не разбудить жену, встал, надел тапочки, почистил в ванной зубы, продолжая размышлять, и размышлял ещё и за завтраком, и когда вышел из дома, и когда увидел около скамейки чёрную кошку. Кошке Сергей Александрович даже как-то обрадовался. «Ага!» - подумалось ему. «Ну, что же ты сидишь, переходи дорогу!». Кошка, однако, продолжала сидеть и идти никуда не хотела. Она сощурила на Сергея Александровича жёлтые хитрые глаза, зевнула, показав острые зубки и демонстративно принялась вылизывать лапку. Во всех действиях кошки Сергею Александровичу мерещилось коварство животного, которое знает, что жалкий человек полностью в его власти. Сергей мялся у парадной ещё минут десять, настороженно наблюдая за кошкой и готовый в любую минуту схватить за пуговицу своего коричневого пальто. Когда же кошка, окинув напоследок Копытина уничижительным взглядом, с достоинством потянулась и медленно прошла перед Сергеем Александровичем, он вдруг почувствовал какую-то обиду:
- Ах ты, глупая скотина! - обозлился Сергей Александрович — Ну ничего-ничего, меня так просто не возьмёшь!
Проходя мимо помойки Копытин встретил весёлую соседку с пустым мусорным ведром. Сергеем овладело мрачное торжество.
- Доброго утра, Сергей Александрович! Как поживаете? -участливо спросила соседка Инна, помахивая ведром.
«Ишь, спрашивает! Ещё и с пустым ведром, будто я не вижу. За дурака она меня, что ли, держит?» подумал Копытин, сам удивляясь, как он быстро разгадал коварные планы вселенной. Вслух же он буркнул:
- Не жалуемся. - и ретировался под недоумённый взгляд соседки.
Весь день Сергея Александровича преследовали неудачи. На работе разбил чашку. Коллега залил ему чаем какие-то важные бумаги. Наступил в лужу и весь ботинок промок насквозь, а высушить его было негде. Оторвал себе пуговиц на пальто. Весь день Сергей Александрович торжествовал и удивлялся своей проницательности, к тому же он вспомнил, что встал утром с левой ноги. Надо сказать, что вставал он с неё всегда, но сегодня это имело особе значение.
Вечером, ввалившись в квартиру, Копытин имел такой угрюмый и несчастный вид, что даже жена мигом всполошилась:
- Что случилось такое, Серёженька? На работе что-то?
Серёженька что-то пробурчал в ответ и прошествовал на кухню. Сел за стол, потянулся за печеньем в вазочке и задел фарфоровую расписную солонку. Та немедленно опрокинулась и покатилась по столу, оставляя за собой белый жидкий след соли.
Но Копытин уже ничему не удивлялся. Он знал, что этот день должен закончиться именно так, других вариантов завершения явно не было. «К ссоре. Так и знал.» - удовлетворённо подумал Сергей Александрович, поднимая к потолку затуманенные глаза.
- Серёженька, ты чего себе плова не положил? - заботливо спросила его жена, заходя на кухню.
- Так я себе ещё сам должен плов накладывать. - мученически протянул Копытин.
- Серёженька, так я же ведь занята сейчас, я пол мою... - попыталась отговориться Катюша.
- Ты моешь пол. А на своего мужа тебе совершенно наплевать. Мало того, что я устал на работе, мало того, что у меня был жутко неудачный день, так я ещё сам должен накладывать себе плов, потому что, видите ли, ты моешь пол! - распалился Сергей Александрович. - Ты недалёкая женщина, ты совершенно меня не чувствуешь! Тебе просто всё равно на моё душевное состояние, на мою психику! Когда твой муж страдает, ты предпочитаешь заниматься полом! - бушевал Копытин, не обращая внимания на робкие протесты жены.
Ссора состоялась. Копытин, мрачный и удовлетворённый своей проницательностью, лёг спасть на диване в гостиной на пустой желудок и долго не мог заснуть, гадая, какие неудачи преподнесёт ему завтрашний день.
Через месяц, в который Копытин окончательно замкнулся в себе и видел во всём только заведомо дурные знамения. Он развёлся с женой, потому что вспомнил, что 15 лет назад, на свадьбе, Катюша уронила на пол обручальное кольцо, а это сулит скорый развод. Ещё через месяц развалилось предприятие Сергея Александровича и он остался безработным. Случилось это, разумеется, потому, что полтора года назад он как-то пересчитывал деньги ночью — к разорению, а вовсе не потому, что Копытин почти перестал появляться на работе и заниматься делами предприятия, как могли бы подумать всякие невежды.
Еще через год, Сергей Александрович Копытин умер. Врачи лишь разводили руками — по их мнению у него было прекрасное здоровье и причина смерти была неизвестна. Но, если бы Копытин был жив или же Катюша, переехавшая в другой город после развода, находилась в это время в больнице, они бы, конечно, объяснили невеждам — врачам, что дело вовсе не в болезни и здоровье. Просто за две недели до смерти у Копытина остановились наручные часы, что, как известно, не сулит суеверному человеку ничего хорошего.