Пока происходили все эти события, друзья поневоле оказались в ситуации, когда каждый вынужден был действовать в одиночку. Д'Артаньяну создавшееся положение настолько не нравилось, что он решительно взялся за Портоса. Никакие заверения, что барон не уверен в своих силах, что его ноги обязательно подведут их в самый неподходящий момент, на него не действовали.
- Я не желаю ничего слушать, Портос, - категоричным тоном заключил капитан. - Вы пойдете со мной и будете меня сопровождать везде. Самое главное - найти Атоса. Арамис, как мне сдается, занялся тетрадью: он как раз из тех господ-иезуитов, которому бумаги важнее, чем друзья. Наш лис учуял тайну, а он - тонкая ищейка; оставим ему ту часть работы, которая ему больше по душе, а сами займемся тем, что у нас лучше получается.
- А что у нас лучше получается, - спросил простодушный Портос, широко раскрыв глаза.
- А лучше всего у нас получается кого-нибудь искать - и найти. Или кого-нибудь арестовать, - невозмутимо изрек д'Артаньян. - Помните Вандомскую дорогу?
- Ну, Бофора там нам арестовать не удалось, - покачал головой барон. - Нам помешали друзья.
- Да, а потом была Королевская площадь. И наша клятва. Вот и посмотрим, все ли помнят о ней, - пробурчал гасконец себе под нос.
Арамис вернулся в гостиницу в отвратительном настроении. Мемуары утеряны, где Атос - неизвестно. Надо признать, что исчезновение графа волновало его куда сильнее, чем не найденные мемуары. Кто их мог утащить из библиотеки, Арамис не сомневался: Мордаунт лично или его агенты. А вот куда и зачем мог исчезнуть их друг, ему так в голову и не пришло. Надо было встретиться с д'Артаньяном и Портосом, и хорошенько расспросить обоих.
Арамис почувствовал зверский голод и первым делом отправился в ресторан при гостинице. Первое, что он там увидел, была гигантская фигура Портоса, восседавшего в глубине зала рядом с их гасконским другом. Портос, вооруженный ножом и вилкой, прикидывал, с какой стороны взяться за ногу барашка, д'Артаньян потягивал аперитив, ожидая заказанное блюдо. Арамиса он заметил первым и толкнул гиганта в бок. Портос скосил на него глаза и, повинуясь энергичному жесту капитана, перевел глаза на д'Эрбле. Не обращая ни на кого внимания, Портос жестом и голосом вынудил Арамиса пересесть за их стол. Господину Рене очень хотелось остаться незамеченным, но с Портосом это было нереально. Заказ ему подали уже вместе с завтраком для д'Артаньяна. Первое время друзья ели молча: все изрядно проголодались, к тому же французы очень трепетно относятся к процессу поглощения пищи - для них это своего рода священнодействие. Наконец, первый голод был утолен, и д'Артаньян приступил к тому, чего Арамису хотелось бы избежать: к допросу.
- Ну-с, дорогой друг, так что новенького вы можете нам рассказать? Вам удалось что-либо выяснить? Где вы успели побывать?
- Пришлось немного попутешествовать, - кисло выдавил из себя Арамис первую фразу.
- Немного? - притворно удивился бывший капитан мушкетеров.- Вы пропадали несколько дней. Где же вас носило, наш любезный друг?
- Д'Артаньян, я, как и вы, был занят поисками Мемуаров нашего дорогого Атоса.
- Узнали что-нибудь?
- Ничего утешительного. Мемуары исчезли.
- Как и наш граф!
- Вы что, тоже ничего не узнали? - Арамис замер, не донеся вилку до рта.
- Атос исчез, как под лед ушел ,- д'Артаньян сокрушенно покачал головой. - Неужели это все козни Мордаунта? Арамис, что вы успели узнать? У меня чувство, что мы идем к финалу, только не понятно: с какой стороны. Наш английский друг ведет очень хитрую игру. Чего он добивается, вы не знаете?
- Он грезит мировым господством, - скривил губы Арамис. - Во всяком случае, у меня сложилось такое впечатление.
- Ну, вам его понять не сложно, - пробурчал д'Артаньян, но Арамис услышал.
- Д'Артаньян, мне кажется, что теперь не время, и не место попрекать меня. Тем более, что мои былые просчеты именно теперь помогли мне, - не утерпел Арамис.
- И чем это вы сумели прельстить Мордаунта, что он вам открыл свои планы? - подколол его гасконец.
- Я не встречался с ним, - сухо ответил Арамис.- Я не понимаю, откуда у вас этот тон, д'Артаньян! Что вы мне пытаетесь вменить в вину?
- Я? - гасконец пожал плечами. - Я вас ни в чем не обвиняю: я только предполагаю. Арамис, друг мой, вас привлекают тайны и места, где они сосредоточены.
- Что в этом вы находите предосудительного? - Арамис почувствовал, как кровь бросилась ему в голову. Этот разговор начал ему напоминать состоявшийся у них некогда, когда д'Артаньян почти догадался о его планах. Неужели он знает о его поездке в Ватикан? Мушкетер следил за ним? На каком основании?
- Да ничего предосудительного, помилуй Бог! - ровным голосом произнес гасконец. - Вот только кончался этот интерес плохо для вас, и для некоторых из нас, ваших друзей.
Намек на трагедию с Портосом выбил Арамиса из равновесия. Он положил нож и вилку на стол и, промокнув губы салфеткой, встал.
- Сейчас не время и не место выяснять отношения, капитан, но по возвращении...
- Сядьте, - приказал д'Артаньян, и Арамис, вопреки собственным намерениям, сел на место. - Арамис, сейчас нет рядом Атоса, чтобы остановить нас, и, боюсь, все намного хуже, чем вы себе представляете. Вы были в Италии и посетили Ватикан. Как видите, я в курсе ваших перемещений. Вы ничего не хотите нам рассказать...
- Вы не дали мне это сделать! - вскипел, как мальчишка, Рене.
- Потому что предполагал, что вы нам станете рассказывать очередную сказку. Что с Атосом?
- Д'Артаньян, вы с ума сошли! Вы что, считаете, то узнай я что-то, я бы вам не сказал? Речь идет об Атосе, о нашем друге!
- А если вы с ним договорились ничего нам не рассказывать, чтобы не подвергать нас риску? А?
- Вы с ума сошли, капитан д'Артаньян!
- Какой я теперь капитан, Арамис! Как вы - епископ ваннский! Но дружеские узы никто не отменял. Что вы придумали на пару с нашим графом? Рассказывайте, потому что дело не терпит отлагательств. Мордаунт напал на след тетради, и он не один. Вам вдвоем не устоять против таких сил, и дай Бог, чтобы все мы оказались в состоянии остановить эту армию. К слову, а где Рауль?
- И Ангерран? - вставил Портос, молчавший до той минуты. - Их мы не видели несколько дней.
- Как, и они тоже исчезли? - Арамис побледнел, как полотно. - Друзья мои, это ужасно. Я действительно не нашел графа. И даже не предполагаю, куда он мог исчезнуть.
- Значит так, - теперь Портос встал во весь рост, глыбой возвышаясь над столом и друзьями. - У нас нет времени спорить и выяснять отношения. Пожмите друг другу руки - и вперед! - И он сердито подтолкнул д'Артаньяна, отчего тот едва не слетел со стула. - Арамис, хватит дуться, вас все равно все любят. Я предлагаю отправиться для начала домой к Берже. Его жена наверняка должна знать, где ее муж. Он человек обстоятельный и у него свое дело: не станет же он оставлять без присмотра ресторан.
- Господи, Портос, - неожиданно, с видимым облегчением, расхохотался Арамис, - хоть вы сумели сохранить трезвую голову и рассудительность.
- Да, я таков, - самодовольно улыбнулся Портос.
***
Атос, как и обещал, все подготовил. Ангерран же предоставил в распоряжение писателей свой ресторан, устроив так, чтобы в это время не было посетителей. Когда все было готово, Дюма торжественно проводили до дверей ресторана. Это было не просто: Мэтр упирался, вздыхал, и поглядывал по сторонам, ища момента смыться. Но его конвоировал виконт, а в этом случае Рауль бывал непреклонен, как истинный офицер. Задачу ему несколько облегчало любопытство писателя, который всю дорогу старательно разглядывал город и парижан, дивясь переменам, и темпераментно выражая свое восхищение. Обилие темнокожих на улицах, и их независимое поведение окончательно убедили его, что не зря во Франции прошло столько революций. Виконт никак не реагировал на восторги писателя, отвечал односложно, до конца исполняя свою роль.
Задача графа оказалась много сложнее. Маке был человек недоверчивый, осторожный и принять незнакомого человека в своем доме не решился. На письменное обращение он дал уклончивый ответ. Тогда Атос предложил увидеться в сквере, где он рассчитывал объясниться с Маке начистоту. Но, в последнюю минуту, Маке неожиданно сам предложил какой-нибудь ресторанчик. Атос почувствовал себя в затруднительном положении: человек щепетильный, он не желал, чтобы его обвиняли в том, что он подстроил ловушку рассорившимся соавторам. И, встретившись на улице с господином Маке, честно признал, что его в ресторане может ожидать неожиданная встреча. Против его опасений, Маке сразу ухватил суть затруднения.
- Сударь, вас смущает, что тот, кто ждет меня в ресторане - мой недруг?
- Я бы не называл этого человека вашим недругом, - слегка смутился граф.
- И, тем не менее, по вашему поведению, по выражению вашего лица, я догадываюсь, что меня ждет господин Дюма. Я прав?
- Не смею вас разубеждать!
- Александр ищет примирения? У него замыслы, для которых ему необходима моя помощь? Я не готов к такому, так ему и передайте!
Атос едва не рассмеялся: взаимная обида некогда закадычных друзей очень походила на ссору двух мальчишек, из которых каждый ждал, что товарищ придет извиниться первым. Но, щедрый и великодушный Дюма никак не походил на скрытного, осторожного, и втайне тщеславного Огюста Маке. Дюма мог бы простить, а вот Маке нужно было унижение соперника, его согласие, что он является полноправным соавтором Мэтра."Хорошо, что речь пойдет не о литературе", - подумал граф с некоторым облегчением, и поспешил заверить Маке, что предмет их встречи с романистом не касается литературы.
- А о чем тогда пойдет речь? - удивился составитель многотомной "Истории тюрем".
- Об одной, в некотором роде, краже, - заверил его граф.
- Краже? - поразился Маке. - Вы полагаете, что я могу иметь к такому отношение?
- Да, если невозвращение рукописи в библиотеку не считать кражей, - с улыбкой, но твердо, ответил ему Атос. - Речь пойдет о "Мемуарах графа де Ла Фер".
- Сударь, потрудитесь, наконец, представиться, - спохватился историк, сообразив, что он все еще не услышал имени собеседника. Как он мог упустить такой важный момент? - И вообще, что вам до всей этой истории?
- Я граф де Ла Фер, господин Маке. И мне нужна моя рукопись. Остальное вам объяснит господин Дюма. - Атос подхватил под руку покачнувшегося Маке. - Пора, господин писатель. Нас уже ждут.
Удар оказался так силен, что Маке стал осознавать обстановку, только оказавшись рядом с Дюма.
Гигант сидел, покачиваясь на стуле, отчего тот ужасающе скрипел, грозя в любой момент скинуть писателя на пол. Дюма заметно нервничал, и, едва заметив в дверях Атоса, аккуратно поддерживающего под руку Маке, резко подался вперед.
Маке огляделся по сторонам и, почувствовав на себе чей-то взгляд, подслеповато сощурился. Его очки в тепле запотели, и он нетерпеливо дернул локоть, стремясь избавиться от поддержки графа. Атос убрал руку, и историк неуверенно сделал несколько шагов вперед, пошатнулся, ухватился за спинку стула, осторожно уселся на него, и оказался лицом к лицу с Дюма.
Оба писателя как по команде сжали кулаки. Огромный, мощный Дюма, и казавшийся рядом с ним тщедушным - Огюст Маке. Казалось, они сейчас бросятся друг на друга, но вперед выскочил Ангерран.
- Господа, я вас угощаю. За счет заведения. Господин Дюма, вы известны как гурман, как великолепный повар. Вы позволите предложить вам поросенка, приготовленного так, как готовили его в поместье барона дю Валлона? С тюрингскими колбасками? А для вас, господин Маке, мы приготовили...
- Я выпью кофе. И сигару, пожалуй, - величественно объявил историк, смерив своего бывшего друга презрительным взглядом.
- Господа, а вы? - Анике бросил быстрый взгляд на графа и его сына.
- Пожалуй, бокал Вувре, - кивнул Атос, Рауль же вообще отрицательно покачал головой.
- Послушайте, Огюст, нам надо обсудить одно, очень важное дело, - Дюма решил в перерыве между закусками и главным блюдом, разговорить Маке.
- Какие еще у нас с вами могут быть дела, - пренебрежительно обронил Маке, потягивая кофе.
- Рукопись, которую вы куда-то задевали.
- Позвольте вас не понять, сударь!
- Речь о "Мемуарах графа де Ла Фер". Вы не вернули ее нашему другу Парису.
- Я не вернул? - Маке медленно наливался кровью. Казалось, его сейчас хватит удар. - Вы обвиняете меня в воровстве, господа? - он величественно встал со стула, и сразу стал большим и значительным.- Сначала вы, господин де Ла Фер, потом этот господин. Какое вы имеете право так говорить?
- Мемуары утеряны или украдены - не в этом сейчас суть, - остановил его Атос. - Вы работали с ними, и вы были последним, кто держал их в руках. Вас ничего не поразило, когда вы их читали? Может быть, в них было нечто, что показалось вам странным? Постарайтесь вспомнить, прошу вас. Это слишком серьезно, чтобы ссориться по-пустякам, господа.
- Это было так давно! Ничего не могу припомнить, - Маке растеряно переводил взгляд с Атоса на Рауля, а с Рауля - на Дюма.
- Может быть... может быть вид тетради, почерк, страницы, - подсказал ему Рауль.
- Тетрадь очень старая, переплет кожаный, с металлическими застежками, - прикрыв глаза стал вспоминать историк. - Почерк острый, энергичный, хотя на последних страницах рука пишущего сильно дрожала, местами буквы расплылись... там где говорится о друзьях, о сыне... - Атос сильно вздрогнул. - Страницы... постойте! Я вспомнил! Последние страницы в тетради были вырваны. Две или три!
- Ах, дьявол! - не утерпел граф. - Так их уже не было к тому времени! Кто же их вырвал из тетради, в конце-концов?
- Как это: вырвал? - раздался громоподобный бас, и на пороге вырос Портос. - Кто посмел распоряжаться Мемуарами? Отвечайте! Атос! Рауль! Анике! - барон радостно заулыбался. - Эй, вы, спорщики, смотрите кого я здесь нашел! - барон бросился обнимать друзей, не заботясь, как прореагируют на его изъявления нежных чувств друзья. Следом за ним зашли Арамис и д'Артаньян.
- Как вы зашли? - оторопел Ангерран, - Ведь ресторан закрыт.
- Дверь не заперта, и нет таблички на дверях, - ответил ему Арамис.
Наступило молчание. Каждый напряженно вслушивался в тишину, ожидая, что ее взорвут выстрелы, крики нападавших, мало ли что мог придумать для них Мордаунт. Но ничего не произошло.
- Нас подслушивали, - вдруг сказал Рауль, ни к кому не обращаясь, просто так: в пространство. И тут взорвался д'Артаньян.
- Это ваши приятели-иезуиты, Арамис! Они шли за нами все время, я видел какие-то невыразительные рожи вокруг нас.
Арамис медленно повернулся и смерил взглядом д'Артаньяна так, словно видел его в первый раз.
- Сударь, вы позволяете себе такие предположения, которые поставят под сомнение нашу дружбу.
- Вы сами ставите ее под сомнение своим поведением, - не выдержал вспыльчивый гасконец. - Слава Богу, мы все живы и здоровы и все - здесь. Вот теперь и пришло время поговорить начистоту.
- Что вы считаете предосудительным в моих действиях? - медленно, взвешивая каждое слово, спросил д'Эрбле.
- Извольте! - д'Артаньян набрал побольше воздуха в легкие. - Вы постоянно крутились с какими-то странными личностями с постными физиономиями святош.
- Вы забываете, что у меня свой круг знакомств, - высокомерно обронил Арамис.
- Эти люди следили за всеми нами.
- И за теми, с которыми бывали вы, сударь!
- Так вы установили слежку за всеми, милостивый государь? - д'Артаньян сузил глаза, пригнулся, и стал неуловимо похож на приготовившегося к драке дворового кота. Арамис же, напротив, сохранял видимость спокойствия. Только дергавшаяся щека, и страшная бледность и выдавали его напряжение. - Значит вы нам, своим друзьям, своим братьям, не доверяете?
- Равно, как и все вы не доверяете мне, - холодно бросил д'Эрбле, окидывая всех пристальным взглядом. - Атос, вы молчите? Вы согласны с д'Артаньяном? А вы, Портос? Вы тоже считаете меня способным на предательство? А вы, Рауль? Вы отворачиваетесь? Хорошо, я вас понял, господа. Если вы уверены, что за вашей спиной я плел какие-то нити заговора, мне нечего вам сказать. Я не стану разубеждать вас, мои дорогие бывшие друзья: мое самолюбие мне этого не позволяет.
Д'Артаньян при последних словах Арамиса покачал головой с презрительной улыбкой, и этот жест доконал Арамиса. Он, забыв, что при нем нет шпаги, ухватился за бок, но рука не нащупала рукоятки. Тогда, не дожидаясь, пока д'Артаньян ответит на его бессильный вызов, он бросился на товарища и схватил его за воротник.
Неизвестно, чем бы все это закончилось, но тут вмешался Дюма. Гигант схватил одной рукой Арамиса, а другой - д'Артаньяна, не подпуская их друг к другу.
- Нет, Огюст, ты только посмотри на них, на плод нашей фантазии! Да ведь они не просто ожили: они драться друг с другом полезли! Живые они, живые! - и Мэтр счастливо расхохотался.
- Сударь, да как вы смеете касаться меня! Да кто вы такой, в конце-концов, что позволяете себе применять силу? - Арамис сделал попытку оторвать от себя руку великана, шутя удерживающего Рене. Он даже поискал глазами Портоса, чтобы убедиться, что это не дю Валлон удерживает обоих друзей.
- Кто я? - продолжал хохотать великан. - Кто Я такой? Я твой создатель, твой духовный отец, сынок! Я великий Александр Дюма! И я счастлив, что могу растащить вас, дети мои! Ибо вы: живые люди, и я наградил вас всеми противоречиями человеческой натуры. - Он посмотрел на Маке. - Ну, что ты дуешься, Огюст? Это же великолепно, что они все есть, и все могут приходить к нам, как обычные люди. Мы с тобой славно поработали, друг Маке. И, что бы потом не говорили про нас, вот эти парни всегда будут нашими защитниками на Божьем суде. Я прав, граф? - Мэтр обратился к Атосу, который стоял неподвижно, как статуя.
- Мне больно видеть, как лучшие друзья готовы были драться насмерть из-за того, что в одном говорил боевой задор, а в другом - оскорбленное самолюбие, - медленно роняя слова, произнес Атос. - Мне горько сознавать, что негодяй, преследующий свои цели, смог рассорить нас, когда необходимо было сплотиться.
- Атос, вы первый стали скрытничать и исчезли, ничего нам не сказав, - заметил Арамис. - Вы и были тем, кто внес разлад в наше дело. Дальше мы все стали действовать каждый сам по себе. И мы искали вас, мы боялись за вас.
- Я знаю, - слова давались Атосу с трудом. - Я знаю, друзья. Но я хотел одного: вывести вас из-под удара. Я позвал вас и вы пришли, помятуя наш девиз. А я не отдал себе отчета до конца, чем это нам грозит.
- Смертью? - вдруг воскликнул Портос. - Так мы же бессмертны, милый граф.
- Мы бессмертны, Портос, пока мы вместе, нас убивают не шпаги и пули, нас убивает разлад и ссоры, - грустно ответил другу граф. - И Мордаунту удалось внести в нашу семью разлад.
- В любой семье бывают ссоры и непонимание, - из-за стойки бара вышел Ангерран, неся на подносе бокалы с шипящим шампанским. - Главное, вовремя остановиться. А для этого нет средства лучше, чем бокал вина. Я предлагаю тост, господа, - он победно оббежал взглядом всех, кто был у него в ресторане: Мэтра Дюма, придерживающего за локти во избежание продолжения конфликта д'Артаньяна и Арамиса, Атоса - бледного, напряженного, с потухшим взором, Рауля, который стоял облакотившись на спинку стула, на котором восседал верхом Портос, победно оглядывавший с высоты своего роста собравшихся, и, наконец, Маке, нервно протиравшего стекла очков. - Давайте, господа, выпьем за дружбу, которой нет границ ни во времени, ни в пространстве. За дружбу, которой не страшны козни.
- А еще я предлагаю выпить за тех, кто гордится своим родом, кто охраняет его, и кто считает себя в ответе за всех, - добавил Рауль, поднимая бокал и выразительно глядя в сторону отца.
- Это слишком много для одного тоста, - рассмеялся Ангерран. - Шампанского хватит на все.