К юбилею революций 1917 года
Эссе 4
Нужно сказать, что знакомство с документами пятнадцатилетия, предшествовавшего 1917 году, оказывается иногда не менее интересным, чем исследование самих материалов Собора и сами революционные события в многострадальной России.
Так существует расхожее мнение, что дискуссия оставаться ли в «синодальном рабстве» у государства, могла бы в то время многое изменить и в жизни церкви, и в жизни страны, если бы не была искусственно заморожена в 1907 году». Вводный доклад Присутствия был представлен государю, он его изучал и 25 апреля 1907 года наложил на него резолюцию: «Собор пока не созывать». Это «пока» продлилось до 15 августа 1917 года и завершилось Поместным Собором во время революционной катастрофы, где никто из участников, верных чад РПЦ, уже не вспомнил плененного революционными масонами Государя Императора и его несчастную Семью.
Поместный Собор уже также вероподданно возносил «осанну» - «богоданному временному правительству», как также недавно верноподдданно провозглашал Государю Императору и никто из Архиреев РПЦ не поднял голос против охватившего страну того временного революционного беснования. Расплата последовала скоро и неумолимо. Не хочешь жить своим русским природным чувством, получи господство инорасового, и в этом случае обязательно и конкретно паразитическо-садистского либерального. Пришли вооруженные отряды безжалостных революционных «республиканских» наемников садистов и русская кровь, в тотально ограбляемой России, полилась реками.
А начиналось все так «демократично» и «свободолюбиво», вот официоз: -
«Под давлением общественного мнения и требований свобод правительство в указе 12 декабря 1904 г. «Об усовершенствовании общественного порядка» обещало провести закон о веротерпимости.
;Однако обещанные в указе послабления о свободе вероисповедания не коснулись положения самой Русской Православной Церкви, продолжавшей пребывать под опекой и мелочным контролем государства, что побудило в конце декабря 1904 г. петербургского митрополита Антония (Вадковского) от имени столичного духовенства направить Николаю II записку «Вопросы о желательных преобразованиях в постановке у нас Православной Церкви». Предлагалось разрешить созыв совещания всех архиереев Православной Церкви и компетентных представителей приходского духовенства и мирян, но без участия в нем представителей от правительства, для выработки условий автономного существования Церкви и «освобождения ее от прямой государственной или политической миссии».
«Записку» Антония Вадковского император передал председателю Комитета министров С.Ю. Витте. Тот создал при Комитете Особое совещание по церковным вопросам, пригласив в него и ряд либеральных профессоров из духовных академий. Особое совещание, поддержав Антония, пошло дальше его предложений. Составленная ими записка (она получила наименование «Записки С.Ю. Витте») «О современном положении Православной церкви» была более радикальной.
В прессе писалось, что о полной свободе вероисповедания можно говорить лишь тогда, когда уравниваются в правах все конфессии и ни одной из них не дается преимуществ перед другими. Так, С.П. Мельгунов (цитируемый сегодня постоянно цитатами из его исследования «Красный террор в России»; выражая тогдашнее настроение «всеобщего забалдения», тотальной марксистской, либеральной пропагандой, своего, городских масс и интеллигенции) писал: «Во всем образованном мире в настоящее время утвердился («демократический и космополитический» В.М.) взгляд на религию как на частное дело гражданина (совпадавший по духу с космополитизмом самих «мировых религий» В.М.); никакое внешнее принуждение не должно стеснять проявления в государстве религиозных миросозерцаний... Идеальное разрешение этих требований, выработанных долгим историческим процессом человеческой мысли и начертанных на знамени всех прогрессивных политических партий (вот так то, призывая свободу, в том числе, и случившегося чуть позже террора, которому потом так ужасался, хлебнув на собственной шкуре В.М.), сводилось бы к признанию равноправными всех церквей без исключения…Церковь как частное общество не должна пользоваться никакими особыми преимуществами».
В другой своей книге «Церковь и государство в переходное время» сверхпопулярный тогда в обществе полемист С.П. Мельгунов писал: «Полное невмешательство государственной власти в область религиозного самосознания массы – таков идеал правового государства. Обеспечивая каждому гражданину неприкосновенность основных политических и гражданских прав, государство путем закона гарантирует и неприкосновенность религиозной свободы. Лишь посягательства на религиозную свободу, сопряженные с общим нарушением гражданской свободы, должны являться объектом государственного воздействия», но они не должны затрагивать «сферы религиозного мышления». Равно охраняя религиозную свободу представителей всех без исключения вероисповедных групп, признавая и атеизм, государство отделяет себя от вероисповедных интересов и окончательно сбрасывает с себя старую оболочку, поэтому она написана на знамени всех политических партий».
Он же: -
«В полицейском государстве, где одна церковь объявляется господствующей, эта церковь на деле не является самостоятельной и самодеятельной, а становится служанкой, орудием светской власти». В силу этого в России, как полицейском государстве, «церковь сделалась одной из отраслей бюрократического управления... Она впитала в себя идеи старого режима и сделалась консервативной силой, охраняющей своим духовным авторитетом одряхлевшие устои общественной жизни. Она явилась врагом свободы и защитницей бесправия. Умаляя авторитет церкви, унижая ее как носительницу божественной истины, развращая ее представителей, государственная власть путем полицейской опеки стремилась обеспечить неприкосновенность первенствующей церкви… Государство не должно покровительствовать ни одной религии и, наоборот, ни одну религию не должно стеснять посредством уголовных наказаний; наконец, всякую религию оно должно охранять от грубых оскорблений и насильственных действий».
Так жуткой мешаниной безпринципных «демократическо-космополитических» принципов зомбировалось русское общество.
А вот еще один сверхпопулярный представитель духовенства. Протоиерей Владимир Востоков, до сих пор свято почитаемый многими православными кругами. Недавно православный патриотический ресурс РНЛ разразился панегриками в дату, то ли его смерти, то ли рождения. Официоз: -
«Выдающийся оратор и проповедник, священник, которого в свое время знала вся Москва, монархист, поколебленный в своей вере (???, хороша же была подобная «вера» В.М.) в Самодержавную Монархию накануне ее краха, но раскаявшийся и вставший на борьбу с революцией с крестом в руках, когда она пала.; Таким был протоиерей Владимир Игнатьевич Востоков».
Добавлю от себя, православный протоиерей горячо приветствовавший «наступление революционной эры» 1905 года, а потом разуверившийся в ней и снова став ярым защитником монархии «от революционных бандитов». На знаменитом процессе «бейлиса» (подозрение убийства евреем Бейлисом мальчика Андрюши Ющинского, которого нашли со следами ритуального убийства) выступал против «религиозного мистического мракобесия евреев, употреблявших в этих целях кровь христианских младенцев» и публично призывал «истребить всех жидов». В войну 1914 года сначала намеревался пойти добровольцем на фронт, но тут сан мешал. Затем стал неистовым противником войны и таким же ругателем Распутина, «царицы немки» и бездарности гражданской и военной власти. И все это одинаково пылко, с надрывом.
Революции 1917 года (обе) Востоков встретил восторженно и лелеял «красную народную православную монархию» (или республику, как того желала, в тот момент, слушавшая его аудитория». Затем он в 1920 в Крыму «верный сторонник уничтожения под корень большевизма в России» в расположении белой армии Врангеля, который, правда твердо, через десять дней, попросил его удалиться из расположения белой армии «за разложенческую пропаганду снижающую дух армии», и он благополучно эмигрировал. В эмиграции Востоков сразу стал ярым сторонником Кирилла Романова, объявившего себя «императором кириллом первым», правда давно официально лишенного ранее прав на престол, в надежде стать его духовником. Но не стал, и быстро охладел к «императору кириллу», сказав, что всегда знал о его нелигитимности.
Вот такая интеллигентная ржавчина разъедала Россию многими столетиями и десятилетиями. Они же «стяжательством» Ветхого Завета и либеральным богоискательством, затеяв, что то вроде прототипа богоискательства, как местных «русских вселенских соборов» (своими псевдохристианскими исследованиями, начиная с философа В. Соловьева, П. Флоренского, С. Булгакова и прочих) этим разложили часть клира РПЦ и главное ее Архирейство, что Мы с Вами и наблюдаем наглядно сегодня в Церкви.
А вся эта узкая группка людей «свободных профессий» и не только священничества, самочинно присоединив к себе служилых людей: - врачей, учителей, служащих, чиновников, деятелей искусства и культуры и прочих представителей непроизводительных профессий веками, неутомимо, разъедала государственное тело России. Чуждые Русской Культуре, они до сих пор в самой России всегда верно служат любой либеральной власти. В том числе и последние сто лет. Они везде, где надо, что то разрушить, получить, а где придется, украсть любые блага, которые они изначально считают своим достоянием. И пока Мы с Вами, Россия не отчистимся от этой скверны и ржавчины, а Мы с Вами обязательно отчистимся от нее, удачи Нам с Вами не видать.
До встречи в следующей части.