Несколькими неделями раньше
Леся просидела у озера до заката. Ее маленькая темная фигурка четко выделялась на подтаявшем снегу, такая сутулая и грустная. Холодно, очень холодно в тонком коротком платице, но девушка не замечала этого. Какой там холод, когда в жизни случился переворот? Близкий человек погиб на глазах, как и погиб родной дом. Леся помнила все шаги в нем, все знакомства, радости, сколько она отдала и получила взамен. А теперь все это сгорело дотла. Вновь открывшееся любви и верности сердце захлопнулось. В памяти всплывали уже успевшие позабыться происшествия другой жизни, которая была до…
; Что же теперь делать? – обратилась Леся к своей верной подруге по душе и крови лунному коню Фее. – Ты помнишь, когда мы появились в Доме впервые? Тогда я сильно испугалась… Фея, мне страшно… Черт бы побрал эту Борну. Почему я не осталась с ней? Лучше бы я умерла. Так нельзя поступать».
Фея не отвечала, прекрасно понимая боль девушки.
; И что теперь? Куда мне идти, зачем? К чему вообще жить, раз нет для чего? Понимаешь, в душе пусто, ничего, ради чего стоило бы жить: ни дома, ни Борны… ни близких, ни родителей. Почему все, кого я любила, погибли? Я что, проклятая?
«Не казни себя, Лесь. У тебя есть я».
– Да ничего ты не поняла! – закричала Леся и не почувствовав отпора, продолжила: ; Ты не знаешь, каково это когда тебя силой выкидывают, заставляя смотреть, как умирает единственный в мире близкий человек. У тебя там не было никого такого. А я постоянно всех теряю. И сейчас, посмотри на меня. Я даже не выгляжу как человек. Как мне здесь жить? На меня даже не посмотрят без страха и отвращения… да и кому я вообще нужна с такой судьбой проклятой? Лучше уходи пока живая. Иди! Тебе жить надоело, что ли? Следующая ты по списку убитых из-за Леси! Что стоишь, иди? Брось и ты меня.
Леся резко встала и с разгону прыгнула в озеро, пробив тонкую корочку льда. Минуту ее нет, две… Фея спокойно стояла на берегу, рядом лежали сумки. Минут десять Леся не выныривала, но лошадь не беспокоилась – ей известно, что творится в душе девушки.
Посреди озера всплыла на спине бледная маленькая фигурка. Ее загоревшее тело посерело, мурашки поставили волоски дыбом, губы фиолетовые, а глаза закрыты. Леся сама привела себя в чувство, нырнув в ледяную воду. Ей очень холодно, но она терпела, наказывая себя за… А за что?
Солнце почти зашло и небо потемнело. С востока накатывали дождевые тучи, а с Лесей происходило что-то странное. Она чувствовала каждой частицей тела, что где-то наверху появилось необъяснимо притягательное нечто, что заставляет кровь кипеть и сильнее разгонятся по венам. Взошла луна. Тело разгоралось и этот огонь брал свое начало с головы, с того места где находился у нее рог. Что это был именно он, пришло к ней понимание только сейчас. Было приятно, она словно погрузилась в горячую ванну, а потом воспарила над миром, стала невесомой. Леся пораженно открыла глаза. Луны не видно, но она четко может указать ее положение. Она подняла голову, затем приподнялась на локти, а следом и на колени, пораженно смотря под себя. Она стояла на поверхности воды, погружаясь лишь на какие-то миллиметры, но как только в голове мелькнула эта мысль, она тотчас провалилась под воду. Быстро всплыв на поверхность, она поплыла на берег. Там, повернувшись лицом к воде, девушка захотела попробовать кое-что и медленно потянула руку к воде, и… коснулась ее погрузив пальцы. Так же, протянув ногу, стала на упругую поверхность воды. А когда посмотрела на свое отражение, то увидела лишь призрачную белую тень, растворившуюся в пространстве.
«Теперь ты знаешь, каково это – сила луны».
Леся повернулась к Фее, но на ее месте стоял такой же призрак крылатой лошади. Девушка подошла к ней. В душе царило спокойствие и умиротворение. Все печали и боли исчезли, все человеческие чувства отступили под натиском белой крови.
«Извини меня, Фея, – попросила она мысленно, касаясь длинной прозрачной морды. – Мне надо было высказаться, вот и сорвалось, а кроме тебя у меня никого нет. Извини».
«Ничего. Мне тоже больно, но я не имею такой необходимости высказываться. Это свойственно людям».
«Извини».
«Ничего».
Леся посмотрела на луну, затем на лошадь.
«Почему мы не светимся, как было в Доме?» – спросила она.
«Луна скрыта».
«Но она есть», – не поняла Леся.
«Она есть, но лучей ее нет, – уточнила лунная лошадка. – Истинные наши силы приходят при ее свете, а сейчас – лишь малая ее часть».
Леся обняла Фею и зарылась лицом в гриве. Нос щекотал запах ландышей. Пора возвращаться к настоящим проблемам.
«Так что будем делать?» – спросила она.
«Думать, – спокойно ответила лунная лошадка. – Неподалеку живут хозяева Гая с Толей. Они хорошие люди, не прогонят».
«Предлагаешь вернуться к ним? – задумалась девушка. – Неудобно очень, я им столько проблем принесла. Да и сколько времени прошло. Может, забыли они меня, а мы тут явимся».
«Не накручивай себя. Они любили тебя, поверь».
«Ты уверена?»
«Полностью», – кивнула лошадка.
«Ну хорошо, уговорила, – согласилась Леся. – Давай только сначала посмотрим, а потом решим, будем показываться или не стоит».
«Договорились», – Фея мордой толкнула ее в грудь.
Девушка скинула мокрое платье, выжала и снова одела. Холодно ей не было. Подняв сумки, она удивилась их легкости и перекинув их через плечо, они пошли, в надежде на хорошее будущее.
Девушку все поражало. Когда-то все тут вокруг ее радовало, теперь же только угнетало. Деревья, кусты, земля под ногами – словно мертвые. В Доме каждая частица жила и дышала, имела свой дух, настроение, характер, а здесь, без всего этого, растения только растут, как механизмы, и поэтому лес казался еще более диким и незнакомым. И дело было не в зиме, а в самой природе. Леся шла и чувствовала сердцем, как ее учила Борна, что сил у природы почти нет. Это и угнетало. Местами она чувствовала страдание и боль, а заглянув за кусты, видела железные зубчатые капканы. Дойдя до поворота тропы, за которым находился знакомый дом, Леся окончательно уверилась в том, что мир полуживой. Еще ее удивляло, что поблизости нет ни одного человека, она какой-то своей частью ощущала это. Поэтому, заходя за поворот, она была уверена, что никого нет дома, и ей придется ждать, но то, что она увидела заставило замереть сердце. Перед ней стояло, всего-навсего, пара обугленных стен первого этажа. Неподалеку – полуразвалившаяся конюшня, местами прогоревшая. Не смея вдохнуть, Леся упала на колени, последняя надежда на нормальную жизнь сгорела вместе с домом.
– И они туда же, – прошептала девушка. – Зачем я только к ним приехала тогда? Жили бы себе спокойно.
«Ты в этом не виновата. Мало что случилось с того момента» – утешила ее Фея.
Леся, не ощущая слез на щеках встала и подошла ближе к руинам. Видно, как зарос травой вытоптанный когда-то двор, как раскрошились от сырости кирпичи. На фундаменте повсюду разбросаны стекла. Она прошлась по конюшне не потревожив ни одного растения, и находя местами уцелевшие, но проржавевшие таблички с кличками животных.
Фея остановилась позади Леси.
«Что скажешь? – обратилась к ней девушка. – Похоже, прошло немало времени. Смотри, как заросло все».
«Да, и смерти уже не чувствуется» – согласилась лошадка.
«Смыло все дождями и очистилось снегами, – подумала Леся. – Интересно, сколько времени прошло?»
Девушке показалось, что Фея пожала плечами.
«Нужно найти место для ночлега, пока дождь не пошел. Пока луна греет нам с тобой ничего не страшно, но к утру можем окостенеть от холода».
«Ладно, только давай заглянем в одно место. Хочется убедиться, что все осталось».
«Давай я угадаю… к роднику? Ты меня, я помню, каждый день туда гоняла».
Леся слабо улыбнулась и пошла.
Убежище они нашли уже в темноте ночи. Дождь не шел, но тучи собрались на небе черным комком прямо над ними. После долгих поисков и размышлений, Леся решила сходить к пещере, с которой ей открылась новая жизнь. Больно вспоминать, но это – единственное место, не сильно отдаленное от сгоревшего дома, в котором можно скрыться от дождя и холода. Пещера оказалась обвалена наполовину, но на лучшее Леся и не надеялась.
Чтоб разжечь и отопить узенькую пещерку, Леся истратила кучу сил. Растопить влажные ветки дело простое, но, как оказалось, только в Доме. Девушка создала огонь и поддерживала его. Она с трудом вытягивала магию из камней и земли, которой, казалось, не было вообще, а уж после на нее накатила такая усталость, что упав рядом, мгновенно уснула. Камни забирали назад свои силы, но уже из самой девушки.
Утром Леся проснулась от того, что замерзла. Полностью окоченеть ей не дала Фея, чья спина грела ее всю ночь. Она аккуратно потянулась и села, разминая одеревеневшие конечности. От огня и следа не осталось – обугленные деревяшки, покрылись инеем, а согреться-то надо, поэтому девушка взялась за дело. Растерла руки, приводя их в чувство, размяла пальцы. Одну ладонь приложила к земле (она мягче камня), а другой взялась за хворост. Так легче использовать магию, когда прикасаешься к источнику. Минута сосредоточения, минута впитывания силы из земли, и минута его использования. Палки в руках Леси нагрелись, но не загорелись, – слишком много влаги набралось в них за ночь. Вначале их нужно просушить, затем только поджечь. Силы бегут, но очень слабые, пульсирующие, и это сбивает, усложняет дело. И как она умудрилась сделать это вчера? А как легко Леся делала такое в Доме, за минуту просушивала часами лежащие под дождем дрова, толщиной с ее талию. Она даже умудрялась поддерживать огонь даже под ливнем!
Откинувшись назад, она коснулась жесткой шерсти Феи. От этого прикосновения сил прибавилось и дело пошло лучше. Через несколько томительных минут перед Лесей потрескивал маленький огонек, еще не горячий, а лишь теплый, но и этого было достаточно. Девушка улеглась возле него, погрузив руки в красные искры. Это секрет Борны. Она научила девушку, как не гореть в огне и не тонуть в воде. Конечно же, это не вечно, а минут пятнадцать, в зависимости от силы огня и глубины водоема. Леся чувствовала приятое покалывание в ладони. Расслабившись, она набиралась сил после колдовства. Борна говорила, что такое случается, и что нужно разумно использовать энергию природы. В Доме она не задумывалась об этом, все жило, дышало и силы было, хоть купайся в ней.
Кое-как согревшись, Леся подкинула пару хворостинок в огонь, а остальные придвинула поближе, чтобы просушились. Сама, тихо встав, поспешила на свежий воздух. Холод невообразимый, и еще дождь моросит. Стоя не согреешься, и она побежала. Леся досадовала, что холодящий ноги снег и ледяной воздух не дают набрать полную скорость. Но даже если простой человек окажется рядом, то для него это вровень скорости молодого скакуна. Побывав вчера у родника Леся пришла к выводу, что это буквально единственное живое место в этом лесу. Родник с трудом пробивался из-под камней и был живым источником силы. На поляне все жило, дышало, и даже ближайшие деревья оживали. А потом все терялось, впитывалось мертвой почвой. Именно сюда и спешила Леся припасть к живительной влаге и напитаться силой. Покрутившись немного вокруг родника в надежде согреться, она напилась и присела на снег. Приложив руки к груди, она без труда согрела себя, одолжив силу у ручья и мысленно его поблагодарив.
Отогревшись и отдохнув, она легко создала котелок и набрала воду, чтобы нагреть ее в пещере. Дорога назад была быстрее, ведь ее ноги горели и растапливали снег. На полпути ее остановил не очень приятный сюрприз, а именно – запах крови. Усиленный лунной кровью нюх позволял ей учуять его издалека. У одного дерева на окровавленном снегу дергалась рыжая лисица, безуспешно пытавшаяся ползти на передних лапах, – задние были защемлены в капкане. Увидев девушку, лиса взволновано заскулила и стала перебирать целыми лапами быстрее. Леся испугано кинулась к бедняжке, со злостью схватив холодную железку и разломав на несколько кусков, истратив много сил, позаимствованных у местных деревьев (какое будет удивление человека, пришедшего за своей добычей!). Голова закружилась, но, не замечая этого, она бережно взяла испуганную лисичку на руки. Спасенная скалилась и рвалась, пока Леся не заглянула ей в глаза, успокаивая обещанием помочь. Послушно затихнув, лиса терпеливо лежала на изгибе левой руки, пока девушка несла ее в свою пещеру.
Фея уже встала и расхаживала по поляне. Увидев девушку, она бросилась к ней.
«Где ты была? Я волновалась, не могла дозваться тебя!»
; Успокойся, Фея, – Леся удивилась ее беспокойству. – Я была у родника, воды набрала.
«А это что, жертва людей?», – взглянула лошадка на лису.
; Да. Попала в капкан. Надо помочь с ногами.
«Хорошо. Но в следующий раз говори, если уходишь. В этом мире магия слишком слаба и без лунного света мы не сможем общаться на расстоянии».
Леся кивнула и скрылась в пещере. Подкинув дрова в костер, она бережно уложила лису у огня, поставила нагреваться воду и взяв одну из сумок, принялась рыться в ней. Ей повезло. Сверху в сумке лежали разные сушеные травы, под ними – разные баночки с мазями. Леся поблагодарила Борну, что она запаслась полезным, и стала готовить травяной отвар. Вода нагрелась и отопила маленькую пещерку. Стало тепло. Уже в приятной обстановке Леся отваром промыла лисице раны и обработала настойкой. Все это она делала разговаривая с лисицей. Когда подействовала настойка, Леся выровняла сломанные кости и привязала их к ровным палкам, найденным в лесу, перемотав полосками ткани разорванного платья – единственной одежды девушки. Закончив лечебную часть, Леся положила руку на рану и сосредоточилась. Была бы она в Доме, то справилась бы за несколько дней, а тут все течет медленно, а именно – жизнь, да и магии мало. Вот и придется пробыть лисе лежачей пару недель. Закончив лечить, Леся вышла на воздух из душной пещеры. Даже простая подпитка жизненной силы животного очень выматывает.
Фея рыла рядом копытом снег, выискивая старую вялую траву. Еда не очень, но хоть что-то. От таких мыслей у девушки заурчал желудок, напоминая о себе.
«Ну что, закончила?», – спросила Фея.
; Угу. Ужасный этот мир, – скривилась Леся. – Никакой жизни и сочувствия.
«Помнится, ты была другого мнения».
; То было в другой жизни, – выдохнула она. – Черт бы побрал этих людей! Бедная лиса даже меня испугалась, когда увидела. Ей теперь две недели лежать.
«Это уже не тот мир, к которому мы привыкли, – согласилась лошадка. – Там все свои, заботятся друг о друге, а тут люди убивают ради своих потреб, не задумываясь, что губят».
; А я ведь тоже человек, – расстроено заметила Леся.
«Ты? Ты уже не человек, – уверенно сказала Фея. – Попав в Дом, ты родилась заново, очистилась от всех этих скверностей. Ты чиста, как младенец».
– Спасибо, – тихо прошептала Леся, ; Я помню, когда училась в школе, нам преподавали экологию. Я ее терпеть не могла. Так там нам говорили, что чистых мест на земле практически не осталось. Воздух грязный. Люди без перерыва рубят и рубят леса для своих нужд. Тогда меня это не интересовало, но сейчас мне обидно и я злюсь на это. Как они не понимают, что творят?
Леся топнула ногой от злости.
«Тут ничего не поделаешь», – ответила лошадка.
; Я знаю. Людям ничего не докажешь.
Глубоко вдохнув, уравновесив чувства, девушка занялась делом. Разрыла снег и собрала прошлогодние листья, устроив себе и Фее подстилки в пещере, которые к вечеру должны просохнуть. В отличие от лошади, Леся не могла есть траву, хоть и имеет долю ее крови. Ей пришлось побродить по лесу в поисках съестного, но ничего так и не нашла, кроме пары капканов и один из них – с мертвой добычей. На этот раз ею оказался русый. Уничтожив капканы, не пожалев при этом о своих силах, она долго шептала над жертвой, а затем забрала с собой. Как бы там ни было, она не позволит бесчувственным людям разорвать зайца на куски без толики жалости и зазрения совести. Леся знает, как воздать хвалу душонке маленького зверька.
На обед у Леси был горячий жареный заяц на вертеле. Его хватило угостить и лису. Запила девушка бульоном. Пушистая белая шубка зайца сохла на камне рядом. Из нее будет хорошая обувка.
Покончив с едой, Леся взялась за то, что должна была сделать со вчерашнего вечера, а именно – разобрать сумки. Кто его знает, что помимо лекарств Борна туда впихнула?
В одной, уже перерытой – травы с мазями. Взяв другую сумку в руки, она вывалила все на землю и рассмотрела. Небогатая поклажа – пару сложенных тряпок, маленькая кожаная сумочка и что-то большое тяжелое, аккуратно завернутое в протертую, но когда-то шелковую, ткань. Из нее ей в руки выпал большой белоснежный фолиант. У девушки дыхание перехватило от прикосновения к нему. Его обложка была покрыта жесткой шерстью единорога. Что это была именно она, нет сомнений, но как ее смогли достать? Не чувствовалось и следа насильственного убийства, похоже, чудесный конь добровольно отдал себя, что обеспечило вечность фолианту и защиту от всех непредвиденных ситуаций. Не дыша, она перевернула обложку. Перед ней предстали пустые желтые листы пергамента. Такое впечатление, что ее в руки не брали ни разу. На последней странице лежала закладка, выполненная с большой профессиональностью. Переплет из тончайших цветных ниточек образовывал удивительной точности рисунок, на котором изображена цветущая поляна, русалки в озере, мелкие огоньки в темноте леса, а на ночном небе – белоснежные кони, купались в лучах луны-бусины. Леся выдохнула и взяла ее в руки. На обратной стороне закладки, зеленым по белому написано «Летопись». Буквы почти неузнаваемы, со странными закорючками. Но, главное, где эти указанные письмена, если книга пуста? Вернувшись на первую страницу, ее глазам предстала зеленая картина, вытекшая из самого листа. На ней стоял молодой красивый мужчина с квадратным лицом и прямыми, до плеч, волосами. Он устало смотрел на Лесю изумрудными глазами, в которых пробивались блики, как у живого человека. Мужчина плечом прислонился к дереву, скрестив руки на груди и слегка согнув одну ногу. Простая подпоясанная длинная рубаха, свободные штаны, заправленные в сапоги по колено. Все это дополнял широкий плащ за спиной, длиной до колен. Вернув взгляд на его молодое лицо, девушка отметила, что он уже не скучает, а с усмешкой смотрит на нее. Вот он подмигнул и кивком головы указал под себя. Леся ошеломленно перевела взгляд ниже и с трудом разобрала среди закорючек слово «Истислав».
– Истислав, – вслух повторила девушка. – Хм, и все? Кто же ты такой?
Леся перевернула страницу дальше, а там пусто. Пожав плечами, она, заложив закладку, закрыла книгу, повторно проведя пальцами по переплету и завернула ее назад в старую ткань.
Следующим она взяла кожаную сумочку. В ней, к великому изумлению, были ее принадлежности: расческа, заколка, зеркало и шкатулка. Что Борна видела в этом важного? Да, они непростые, магические, но не настолько значимые. Пожав плечами, Леся вложила все обратно, зная, что не в силах понять Борну.
Пришла очередь кусков ткани. Невзрачные, шерстяные, с них можно соорудить накидку, чтобы не замерзнуть. Взяв сперва кусок побольше, она обнаружила в нем то, чего не ожидала ни при каких обстоятельствах. Перед ней лежала одежда из зеленой ткани. Глаза наполнились радостью и изумлением – это был тот же костюм для верховой езды, который ей подарила добрая хозяйка Гая, который потерялся, а затем нашелся. Откуда Борна узнала, что ей это важно? Бережно погладив мягкую ткань, белую тесьму, вышитую эмблему на грудном кармане, Леся завернула все назад и отложила в угол. Той жизни уже нету, нечего понапрасну терзаться.
Развернув остальной кусок ткани, обнаружила небольшую стопку пергамента, прошитого тонкой лентой. Прочитав первую строчку первого листа, Леся судорожно сжала хрустящие листы и выскочила из пещеры.
– Фея! – крикнула Леся. – Я нашла!
Лошадь оторвалась от травы, повела ушами и подошла.
; Смотри.
Леся протянула самодельную тетрадь и озабоченно посмотрела на Фею, а потом спохватилась и пояснила:
; Тут написано про разные миры, их магию и, ; девушка открыла последнюю страницу, ; про то, как ее использовать. Это учебник, Фея!
Девушка опять пролистала всю тетрадь и посмотрела на лошадь.
; Я не понимаю, – расстроено сказала она. – Если Борна написала это, то знала, что так случится. Тогда почему мне не рассказала? Я должна знать почему Дом погиб?
Ей было очень обидно, и Фея участливо прислонила свою морду к ее щеке. Леся машинально приобняла ее в ответ.
«Ты помнишь последние слова Хранительницы? Что она попросила сделать?»
; Найти других Хранителей и рассказать что проснулся…
«Вавул, ; подсказала лошадь. – Он и был причиной гибели целого мира»
Леся прижала ладонь к груди, где заныло сердце.
; Если бы я помнила, если бы с самого начала знала, что в Доме чужие, то Борна прогнала бы их сразу. Этот Вавул, он убил мой дом, он резал животных… зачем ему уничтожать целый мир? Я не понимаю.
«Все не так, ; Фея отстранилась и заходила кругами вокруг Леси. – Хранительница произнесла «проснулся», а значит, не он проводил ритуалы, а для него. Те жертвы предназначались ему»
; Хочешь сказать, что в Доме был еще кто-то?
«Да. Более того, я готова поклясться, что сам мир создавался для его сохранности, ; лошадь взволнованно всхрапнула. – Мир, скрытый не только от людей, но и от магов, куда невозможно зайти и откуда невозможно выйти. Один единственный маг, тесно связанный с ним, как физически, так и эмоционально, поддерживает его магически. Идеальное место, что бы скрыть что-либо слишком ценное или опасное, то, что способно уничтожить целый мир».
Девушка судорожно вздохнула.
«Леся, ; лошадь вдруг резко подалась вперед. – Ты должна найти других Хранителей, только они способны остановить такую силу»
; Я бы с радостью, но я не знаю как.
«Хранительница Борна верила, что ты найдешь, значит, найдешь»
; Тогда если она так верила в меня, почему не рассказала все сразу? А то вытолкнула сюда – иди, мол, спасай всех.
«Ты сама знаешь ответ на этот вопрос»
Ну да, Леся понимала, что времени не было на серьезные разговоры, но она не могла удержать обиду.
«И что-то мне подсказывает, что она сама не знала, что было скрыто под ее ногами. Вспомни, как она растерялась, когда увидела разлом земли, как стояла там не зная как поступить, что делать, а потом… Что-то произошло и она принялась запечатывать мир»
; У нее были странные глаза, ; произнесла Леся вспомнив те жуткие десятки пар черных зрачков в глазах своей близкой подруги, учительницы, сестры.
«Не только. Ее глаза, голос и та сила, что она использовала ; словно это была не она»
Леся отвернулась, взглянув на серое небо. Она слишком погорячилась, обвиняя Борну, но сердцу не прикажешь и осадок остался на душе. Она сложила пергамент и спрятала среди тряпок.
«Давай прокатимся?» – неожиданно предложила она, и Фея согласилась.
Прогулка прошла на славу, и в теплую пещеру Леся заходила с поднятым настроением. Ледяной воздух отморозил ступни ног и пальцы рук, но это не угнетало ее. Сейчас она согреется.
Под вечер пошел мокрый снег, вот он и загнал девушку с лошадью в теплоту и сухоту пещеры.
– Я и забыла, какая зима красивая, – сказала Леся, растянувшись на листьях у огня.
«Только холодная и мокрая. Мне больше нравится сухое и жаркое лето», – подтвердила лошадка.
; Ага. Только летом ты пропитана вонючим потом.
Раненая лисица нежилась в тепле в углу пещеры, не забывая бросать алчные взгляды на оставшуюся зайчатину. Даже если б Леся выпросила у нее слово не трогать еду, хитрюга все равно бы стащила. Но дело в том, что перебинтованные лапы не дают возможности и пошевелится – жуткая боль при движении. Съев немного мяса, девушка дала пару кусочков лисе. Та проглотила их, не разжевывая, и вновь молча стала вымаливать еще. Леся посмеялась, но не дала. Что они будут есть завтра? Вспомнив о занимательной вещице, она достала белую книгу и показала Фее.
; Смотри. Меня удивляет, как единорог отдал себя для этого. В ней ничего нету.
Фея обнюхала.
«Не думаю, что ради пустой книги кто-то решится умереть, – сказала лошадка. – Скорее, в ней спрятано нечто ценное».
; Но тут только рисунок.
Леся открыла книгу. Как и днем, на первой странице находилась изумрудная картина. Молодой мужчина уже не стоял, а сидел, облокотившись спиной об дерево, и жевал травинку. Увидев девушку, он подмигнул.
«Что там изображено?» – спросила лошадка заглянув через ее плечо.
; А ты не видишь? – удивилась Леся. ; Тут нарисован мужчина под деревом. Внизу написано, что его зовут Истислав. Ты его знаешь?
«Впервые слышу, – ответила Фея. – А не вижу я, потому, что не имею права. Обложка одного из нас защищает то, что скрыто в книге»
; Тогда почему я вижу? И почему только рисунок? Где текст?
«Скорее всего от того, что ты Хранительница»
; Вот только охранять мне нечего.
«И как ты думаешь, что это за книга?» ; быстро отвлекла ее Фея от грустных мыслей.
; Называется «Летопись», – Леся нашла закладку и показала ее. – На закладке написано. Судя по всему, это история Дома, только создатель книги забыл в ней ее написать.
«Леся, неужели ты думаешь, что такую важную вещь, как создание целого мира, можно читать каждому?» – удивилась Фея.
;Что ты хочешь сказать? – не поняла девушка.
«А то, что летопись Дома доступна избранным. Тем, кто достоин ее узнать. Я думаю, что страницы книги заколдованы!»
; Тогда если я не вижу текст, то недостойна, а если недостойна, то зачем она мне?
«Такую вещь нужно беречь, как зеницу ока», – твердо сказала Фея и в дополнение стукнула копытом.
;Понятно. Значит, мне ее только хранить надо, – недовольно ответила девушка.
Она смотрела на мужчину. Красивое лицо очерчено длинными волосами. Милая улыбка, прямые, чуть изогнутые на конце, брови, нос с горбинкой. Лицо – мужчины, но одновременно в нем есть что-то мальчишеское. Он напомнил девушке тех романтических героев, книги о которых перечитала еще живя с родителями. О таких херувимах писали там. Взгляд его заставлял трепетать женские сердца, а от улыбки их бросало в дрожь.
Леся закрыла книгу. О таких мужчинах она сама мечтала. Сейчас мечты пора забыть. У нее есть жизнь, смысл которой определен – оберегать природу, помогать животным, ну и исполнить просьбу Борны. Для нее уже все решено и о таком, как людская любовь, стоит забыть.
«Не расстраивайся. Со временем книга откроется перед тобой», – по-другому растолковала Фея грусть девушки.
; Я не расстраиваюсь, – ответила та откладывая книгу в сторону.
«Ты смотрела, что за записи тебе оставила Хранительница?»
Леся покачала головой.
; Ты не поверишь, что она положила еще, – вспомнила она и показала лошадке костюм для верховой езды.
«Почему ты не одеваешь его? – спросила Фея. – В нем же теплее».
; Не знаю, – пожала плечами девушка. – Жалко, наверно. Он такой чистый, новенький. Я порву его сразу.
Девушка бережно сложила все назад.
«Что еще находиться в сумках?» – спросила лошадка, махнув мордой на шерстяные мешки.
; Травы, мази, настои, – перечислила она. – Еще Борна мне уложила вот это.
Леся достала кожаный мешочек и высыпала содержимое.
; Мне подарила это Карина, когда я еще жила тут. Ты ее должна помнить. У нее рыжие волосы и собака. Так этот набор из чистого золота и, кроме того, заговорен. Вот это, – Леся взяла расческу, – наговорено на волосы, а с остальным я не смогла разобраться. Чувствуешь?
Леся поднесла заколку к морде лошади.
«Магия. Горячая и сухая», – определила та.
; Да. Я это узнала недавно. До этого считала все эти вещи просто красивыми побрякушками. Кто же такая Карина? – задумалась Леся.
«Думаешь, она знала про их возможности?».
; Конечно, – уверено заявила Леся. – И еще умеет ими пользоваться. Я помню, она говорила со своей собакой, будто понимала ее.
«Ты уверена? – засомневалась лошадка. – Магия доступна далеко не всем».
; Уверена, – кивнула девушка, – она умела колдовать. Но у нас с тобой магия свежая, приятная, как ветер, а эта – жаркая, обжигающая. Как это понимать?
Она задумалась, но ненадолго.
; Ну, ладно, гадать можно долго, – в конец махнула она рукой.
«Согласна, – подтвердила Фея. – А это что?»
Лошадка кивнула мордой на лежащую в стороне замшевую шкатулку.
; Это тоже загадка, – девушка взяла ее в руки. – Бабушка передала мне его через маму.
«И что в ней?»
; Не знаю, – пожала плечами Леся. – Она не открывается, многие пытались, но даже щели для замка не нашли. Вот, смотри.
Леся покрутила шкатулку в руках, демонстрируя ее сглаженность. Нет даже намека на дыру для ключа. Девушка потрясла ее и отложила. Только тогда до нее донесся писк.
«Кажется, в ней что-то есть», – заметила Фея.
– А не было.
Леся взяла ее обратно и пристальней осмотрела – ни зацепки, но писк продолжался. Тогда она одной рукой взялась за крышку, а другой – за дно, и потянула – так обычно открывали такие вещи. И, прежде не поддававшаяся, шкатулка открылась. У девушки вырвался удивленный вскрик, а за ним смех.
«Что там?»
Нетерпеливая лошадка заглянула внутрь и тоже рассмеялась пофыркивая. На мягкой замшевой подстилке дрожал пушистый зверек. Большие желтые глаза внимательно следили за всеми движениями девушки. Это был маленький серенький трутфелек, лесной дух, тот, который помогал Лесе в Доме, который сообщил про пещеру и Мертвый лес.
– Что ты здесь делаешь, малыш? Я думала, что ты скрылся в лесу.
Звук знакомого голоса успокоил трутфелька. Он медленно вытянул свой фиолетовый язык и лизнул протянутую руку в знак радости. Леся тоже рада.
Оказалось, что, почуяв опасность, трутфелек спрятался там, где, по его мнению, не достать. И сидел, ведь залезть-то залез, а вылезти не мог. Теперь, обнаружив свободу, он быстренько забрался на облюбованное место – на затылок, в белые волосы Леси. Девушка решила назвать его Мышом. Маленький, серенький, он и в самом деле похож на мышку.
Под трутфельком, на бархате лежал камень, чистый и прозрачный, как вода, и гладко ограненный, как маленький шарик. Похоже, саму каплю воды задержали в полете. Маленький, как ноготь мизинца, камень закреплен на тонкой золотой цепочке.
– Какая красота! – восхитилась девушка.
«Удивительная работа!» – согласилась лошадка.
Не долго думая, Леся одела цепочку. На тонкой шее девочки камень лежал точно в ямочке.
– Это бриллиант?
«Наверное», – ответила Фея.
– Теперь понятно, почему камень так запрятан. Такую красоту запросто могут стащить. Но одно меня удивляет: почему не могли открыть шкатулку раньше? Все пытались.
Захлопнув крышку, она запихнула ее в сумку ко всем остальным сокровищам.
– Мыш! Эй, Мыш!
Леся пыталась выпутать трутфелька из волос, но тот крепко вцепился в них, недовольно стрекоча и царапая ее пальцы. Махнув на него рукой, она в очередной раз осмотрела лису и вышла наружу.
В Доме ночью можно было услышать сотни зверей и птиц, не то что здесь. Грустно вздохнув, она пошла погулять.