- Милая, ты здесь свой товар вряд ли продашь, тут беднота мещанская, иди завтра на Сухаревкую площадь, там огромный толчок, можно хорошо сторговаться… - посоветовала ей сердобольная женщина у табачной палатки.
- А почему бы мне сейчас туда не пойти?
- Сегодня поздно. Торгаши с ранья места занимаютЬ. Да и не успеешь уже, пешком туда вёрст семь идтить…
- Спасибо вам!..
- Не за что… Бог в помощь!
После Октябрьского переворота самыми крупными рынками страны Страны Советов стали московские. Во второй половине 1918 и в первой половине 1919 года на них, по официальным данным, было продано товаров на сумму не менее 4 миллиардоов рублей, в то время как весь Наркомат продовольствия за тот же период собрал и распределил товаров на 8,7 миллиарда!
Все рынки в большинстве случаев работали по принципу натурального обмена - один товар менялся на другой. Главными разменными средствами были мука, сахар, соль, спички. Но и драгоценности, обувь, одежда, картины, фарфор. Пол мешка пшеницы, к примеру, мог стоить набор столового серебра или соболиная шуба. Кто-то при этом безбожно наживался, а кто-то был рад, что хоть как-то оттянул на потом свою мучительную от голода смерть. Здесь продавали и обменивали практически всё. Рабочие выносили с плохо охраняемых заводов инструмент, ценное сырье и то, что еще можно было отвинтить, красноармейцы и морфлотцы выменивали казенные шинели, тельники, исподники, оружие на водку и хлеб. А бывшие "эксплуататоры" меняли остатки нажитого имущества на простую крестьянскую еду, лекарства и валенки. Отсюда же спекулянты-мешочники развозили товар по всей России.
К рыночным услугам прибегали и госучреждения, которые не могли получить необходимые товары через систему государственного распределения, и кадровые военные, и известные писатели, архитекторы, художники, театралы, и даже высокоответственные должностные лица. Символом черного рынка в Москве стала "Сухаревка"* - большая рыночная площадь, которая превратилась в одну из самых ярко выраженных толкучек времен Гражданской войны.
И до этой торговой площадки ей надо каким-то образом завтра добраться. Пассажирские трамваи давно не ездят, почти все переделаны под грузовые, возят топливо, дрова, уголь, почту и военные материалы, извозчики дерут семь шкур, - придется топать по заснеженным и обледенелым переулкам туда и обратно... Марфа и сама поняла, что на Смоленском рынке тяжело разжиться едой, а те вещи, что предлагали ей на обмен, особой ликвидностью не обладали. За свой английский дорожный сюртук и китайский халат она отвалила в Италии два червонца, тут и одного целкового серебром не давали. Постояв на морозе до полудня, вернулась домой, рухнула одетой на застеленную кровать, и чуть не расплакаться от горькой обиды и безысходности. Попробуй выжить, когда ничего нет, - ни денег, ни продуктов, ни работы!..
(продолжение по ссылке)
http://www.proza.ru/2017/10/15/1285
* В XIX веке "основным товаром на Сухаревском рынке становилось то, чем торговали и на всех других городских рынках: провизия, дешевая одежда, обувь, предметы нехитрого крестьянского и мещанского домашнего обихода. Появилась «обжорка» — наследница средневековых обжорных рядов: торговля пирогами, блинами, киселем, квасом, рубцом, вареной требухой, жареной колбасой, леденцами и другими копеечными яствами, зачастую с тухлинкой, на прогорклом масле, из продуктов подозрительного происхождения, но зато дешево. Фактически Сухаревка превратилась в обычную толкучку. Однако за ней сохранилась прежняя слава, и по воскресеньям рынок у Сухаревой башни превращался, как и прежде, в ту легендарную Сухаревку, куда приходили с такими же ощущениями, как золотоискатели на золотоносную реку."
Муравьев Владимир Брониславович, "Московские легенды. По заветной дороге российской истории."