Расплата

               
      Тема, которой хочу коснуться, неоднозначная, как и все, имеющие возможность иметь несколько, иногда противоречивых мнений. Это тема коммунистов и «их роли в обществе в эпоху развитого социализма». Эту тему можно разделить на две идеологии: идеология власти, какой во время «развитого социализма» безраздельно являлась партия, и идеология простого народа.

   Не надо ко мне сильно придираться, если вы с чем-то из моего видения проблемы не согласны, потому что это моё личное мнение, мой сложившийся за время «пребывания среди этого самого народа»  взгляд на ту ситуацию, которая сложилось в течении многих лет наблюдений за нашим Советским обществом. Не буду трогать довоенное время и время Великой Отечественной войны, так как «не был, не участвовал», а никто из живших знакомых мне людей в то время мне о том периоде почему-то многого  не рассказывал. Не было ни родственников, ни близких знакомых, которые бы мне рассказали о том периоде, так сказать, «из первых рук». Просто не довелось близко столкнуться с этими людьми. А может я был просто мал, чтобы мне об этом рассказывать, а потом то поколение «великих свершений» почти всё ушло «на пенсию», остались в большинстве своём «сторонние наблюдатели».

   Идеология партии была такова: все самые лучшие люди общества – это коммунисты. И об этом нам постоянно из всех средств информации «вдалбливали», а кое-кому, таким молодым как я, и «вдолбили». Поэтому и втягивала партия, по возможности, в свои ряды лучших рабочих. А с ними и всех остальных рабочих, «желающих влиться в число строителей коммунизма», «квота» же руководящего персонала  «в том числе» всегда была перевыполнена, так как была мала, а нужно соблюдать дисбаланс: ведь пролетариат, главная движущая сила общества, главный строитель коммунизма! А без партбилета руководить даже маленьким коллективом не было никакой возможности.

   Идеология народа выражалась в следующем. В коммунисты идут карьеристы или «стукачи», а так только взносы платить. А когда узнавали о хорошем человеке, являющимся ещё и хорошим работником, что он коммунист, то следовал удивлённо-недоумённый вопрос: «Да-а?» В смысле: а зачем? Конечно, шли в партию иногда и по убеждению, и по, я бы сказал, наивности.

   Среди таких людей я бы назвал своего отца. В партию он вступил и по убеждению, и по необходимости. Но самое главное, что он прожил честную жизнь, сам не воровал и своих детей не научил. К сожалению или нет, сейчас даже и не знаю, глядя на всю нашу собачью жизнь изнутри. Правда, я как и все был «несуном». А других в том обществе просто не было и не могло быть.

      Когда в начале 90-х из партии выходить стали массово, «перестроились», поступок моего напарника по командировочной стезе Алексея Зимина выглядел просто героически, потому что он партийный билет «положил на стол» в 1970 году, а тогда, в эпоху «махрового социализма», это было чревато не только лёгкими негативными последствиями. А об убеждённых, «махровых» коммунистах, когда в 90-х начали ряды партии покидать массово, ходила шутка: партбилет в огороде закопал, до лучших времён.

    Такой вот сложился стереотип в народной среде, что коммунист – это плохой человек, его надо всегда остерегаться. В какой-то степени ругательно и с презрением получалось: «Коммунист!». И в большей массе среди рабочего народа они являлись или стукачами, или пьяницами. Второй категории, в силу своей «внутренней потребности», просто не было выбора, поэтому первое свойство было у них как мера предосторожности от неприятностей, которые приносило свойство второе.

    Вот в такой обстановке и работали вместе такой вот «коммунистический стереотип» «первого свойства», «идейный», как их любили называть, и простой «работяга». Хотя и был он хороший работник, но любящий иногда «заложить за воротник», а попросту, иногда на работе позволить себе выпить что-то из даров Бахуса и в рабочее время. Не слишком, может быть, и много, но всё-таки на работе. Выполняя свой коммунистический долг, что, по  мнению «работяги», наш правдолюбец и делал своё пакостное дело, наш «передовой строитель коммунизма» «закладывал» своего напарника начальству, которое реагировало незамедлительно на «праведный гнев передовой общественности» и принимало меры, которые выражались в лишении нашего «работяги» некоторых материальных благ в виде различного вида премий. «Лишённый» этих благ, которые обычно составляли 40% и более, на это сильно обижался и был полон «праведного гнева» отомстить «стукачу» за нанесённые обиды.

   И настал тот день, когда появилась возможность отплатить за все нанесённые ранее обиды сразу, одним махом! Правда, получить за это лишь моральное удовлетворение. Хотя и глубокое.

   Работали они в «наладке», а это в большей степени слесарная работа, то есть работа, связанная с «железяками».

   Помню один случай, связанный со словом «железяка». Заходит Толик Миронов в Комнату мастеров и спрашивает про заготовки, которые он должен взять для последующей обработки:

- Ну, где эти железяки?

На что последовал «праведный гнев» технолога и контролёра ОТК одновременно:
   - Ты что, Анатолий, это же сталь!

   Тут уже вступился я, не то, чтобы в защиту, а так, для прояснения обстановки:

   - Людмила Ефимовна, - как прикол, их обоих такими редкими инициалами величали, поэтому к ним можно было легко обращаться одновременно - а в стали более 90% железа, так что же это, по-вашему, как не «железяка», если это сталь или даже и чугун?

   Вот, значит, работают они: какие-то «железяки» прикручивают, что-то приставляют, что-то поднимают, что-то опускают. И тут заметил наш молодой «мститель», что палец у «дедушки» попал под железную пластину, которую прикручивали к какому-то узлу станка. «И откуда взялась, только силушка», то есть откуда взялась такая прыть, с которой наш «мститель» стал закручивать гайки, прикручивая «железяку» на место. От нестерпимой боли «потерпевший» не мог даже кричать, а только издавал какие-то нечленораздельные звуки, методом «мычания» глухонемого человека, находясь на грани потери сознания. Когда молодой напарник, наконец-то, «неожиданно для себя заметил нестандартную ситуацию», а он был намного моложе своего напарника и «поборника справедливости», что что-то «приключилось» с его старшим товарищем, начал «горестно» приговаривать над случившимся и картинно разводить руками в разные стороны, как рыбаки о пойманной рыбе:

   - Виктор Иванович, что же вы так не аккуратно! Что же вы не видели? Вы же опытный человек. Как же вы, это так … -  И остальные все причитания  в том же «горестном» духе жалостлевым голосом.

    И тут от разговоров молодому напарнику пришлось перейти к делу. И начал он исправлять свою «ошибку», так «неосторожно допущенную», откручивать гайки, ослабляя зажатый между деталями палец. Но, «странное» дело,  гаечный ключ перестал попадать на гайку, как при прежней операции по закручиванию, начал с неё соскакивать, или ключ и вовсе стал падать из его рук, – видно это были «нервы», «переживания» за старшего товарища.

    Когда, всё-таки, «юный друг» открутил гайки, и освободили зажатый палец «из плена», наш старый коммунист упал «замертво». И очень долго лежал, слегка постанывая, около станка, отходил от «случайно» произошедшего с ним несчастного  случая.

    А случайностей в таких отношениях не бывает! В этот раз свершилась такого вида расплата за нанесённые обиды, а в другой раз может быть и другая, ещё более жёсткая, это от человека зависит. Расплата, как и награда всегда находит своего «героя»! Иногда и чаще!

    А как вы считаете, не сильно жестоко поступил «юный друг»? Возможно, но я не знал в лицо, ни молодого «работягу», ни «старого коммуниста», ни насколько «далеко зашли их доверительные отношения». А рассказчик не очень хорошо относился к тем, кто «стучит», как, впрочем, и подавляющее большинство наших соотечественников. Он сам, как и все мы имеет прегрешения перед Богом дисциплинарного характера.