Михаил Григорьевич Ефремов. Одна из таких трудно выносимых правд нашей истории мне открылась в истории гибели одного из героев Великой Отечественной войны генерал-лейтенанта М.Г. Ефремова. Не так давно стараниями энтузиастов-патриотов в Тарусе в сквере рядом с собором Петра и Павла был установлен бюст уроженцу деревни Жары, что под Тарусой, герою РФ, командарму 33-й армии генерал-лейтенанту Михаилу Григорьевичу Ефремову. На бюсте суровое лицо очень сильного и волевого человека в шапке-ушанке в зимней военной форме…Звание героя М.Г. Ефремову было присвоено только в 1997 году во многом благодаря стараниям людей, пытавшихся понять истинный смысл произошедших тогда событий…
Маршал А.М. Василевский считал, что при упоминании имени командарма-33 нужно снимать шапку... Г.К. Жуков очень скупой на положительные оценки уже в конце жизни запоздало признал талант и мужество Ефремова. Маршал Победы и другие высшие чины советской армии в начале войны упрекали командарма-33 в слишком интеллигентном управлении войсками. Но он начинал свою службу прапорщиком еще в царской армии, это благородство оттуда наверное, хотя сам был из простых...
Через этого редкого человека и связанные с ним события зимы и весны 1941-1942 годов, происходивших в тех местах, где мы побывали, я в полной мере прочувствовал весь кровавый запредельный ужас первых лет Великой отечественной войны. Осознал и безмерную цену, которую мы все за победу в этой войне заплатили и до сих пор еще платим. Когда мы проезжали места боев на Ржевско-Вяземском выступе, меня поразило количество оставшихся на этой земле с того времени братских могил... При этом я понимал, что братские могилы - это парадная часть огромного кладбища, раскинувшегося по полям и лесам этих мест. «В земле солдат гораздо больше, чем на земле...» - есть такие стихи у К. Ваншенкина.
Осознал моральную атмосферу, царившую в то время среди командного состава войск между командирами разных уровней, в том числе и в высшем эшелоне. Формой давления на нижестоящих командиров, и это было нормой в Красной Армии, были в основном окрик, матерщина, угроза трибуналом и расстрелом. Доходило и до мордобоя. Это говорит о том, что понятие офицерской чести отсутствовало в среде командиров Красной Армии. Не было возможности защитить себя от произвола и оскорблений со стороны вышестоящего начальника. Страх перед расстрелом за невыполнение приказа был в то время главным средством мотивации деятельности командного состава. Благородство, человеческое достоинство и уважение к человеческой личности были искоренены в рабоче-крестьянской Красной Армии. О рядовых я не говорю, но там были свои особенности. За зверство и плохое отношение к солдатам командир подразделения в бою мог и пулю в спину получить... После всего этого для меня как-то померк образ нашего славного полководца Г.К. Жукова. Боялись его очень: отправляясь в части, он часто брал с собой расстрельную команду...
Кроме генерала Ефремова, помогла мне в этом и баба Зина из деревни Дудкино Сычевского района Смоленской области, эта деревня расположена через лес в двух километрах от истока Днепра. Баба Зина осталась в этой деревне единственным местным жителем, но покидать свою деревню не хочет и каждую весну несмотря на преклонный возраст возвращается туда.…
С помощью таких людей и через них было бы правильно изучать нашу историю и воспитывать наших детей и внуков. Только так и можно проникнуть в ее тайные глубины. Правда глубины эти очень мрачные и не всем погружение в них по силам... Тогда она у нас у всех была бы в сердце и в печенках, и никто не мог бы презрительно и легкомысленно говорить о своей Родине, как говорят Невзоровы и им подобные люди...
М.Г. Ефремов родился 11 марта 1897 года в семье батрака в Калужской губернии в деревне Жары. Был призван в армию в 1915 году. Окончил школу прапорщиков, потом фронт. Прапорщиком участвовал в Брусиловском прорыве. В 1918 году добровольно пошел в Красную Армию и быстро стал там крупным военачальником. Известен организацией в 1920 году похода четырех бронепоездов на Баку, он командовал этим отрядом, прошедшим глубоко в тыл врага и помог установлению советской власти в Азербайджане. До войны закончил две военные академии. В силу своих исключительных профессиональных и моральных качеств в армии считался «белой вороной»...
Под Наро-Фоминском, куда Михаил Григорьевич прибыл 23 октября 1941 года, он из разрозненных частей, в большинстве состоявших из обученных на скорую руку ополченцев, сформировал боеспособную 33-ю армию. Она заняла оборону на берегу реки Нара, превратив этот участок в хорошо укрепленные рубежи. Солдатская молва гласила: наш генерал – из деревни Жары, он задаст фашистам жару. Солдаты его любили, а это главный критерий таланта полководца: Слуга царю, отец солдатам. Под Москвой в начале декабря фашистские дивизии удалось обескровить и остановить. В Наро-Фоминске после войны тоже был установлен памятник генералу-защитнику города.
После декабрьского разгрома немецких войск под Москвой у главнокомандующего И.В. Сталина и в Ставке возникло ложное представление о сложившемся на фронте положении. Г. Жуков в своих воспоминаниях назвал это состояние: «У нас у всех тогда была шапка набекрень...» Но это он мягко сказал, понимать это надо так: «У нас у всех тогда крыша поехала.» Это настроение отражено в директивном письме Сталина от 10 января 1942 года. В нем указывалось: «Немцы хотят... выиграть время и получить передышку. Наша задача состоит в том, чтобы не дать немцам этой передышки, гнать их на запад без остановки, заставить их израсходовать свои резервы еще до весны, когда у нас будут новые большие резервы, а у немцев не будет больше резервов, и обеспечить, таким образом полный разгром гитлеровских войск в 1942 году». Но немецкая военная машина в это время еще исправно работала и как показали дальнейшие события была в состоянии перемолоть еще много советского пушечного мяса...
В ходе наступления немцев на Москву образовался Ржевско-Вяземский выступ, образовавшийся в ходе наступления советских войск зимой 1941-1942 года на западном направлении. Имел размеры: до 160 км в глубину и до 200 км по фронту (у основания). Немецкое командование рассматривало этот выступ как плацдарм для наступления на Москву. Этот плацдарм занимала группа немецких армий Центр. У советского военного руководства возник соблазн подрезать этот выступ у основания и окружить занимавшие этот плацдарм немецкие войска и захватить два ключевых опорных пункта и железнодорожных узла, расположенные внутри него города Ржев и Вязьму… В январе это масштабное наступление началось. Участвовало в нем 14 армий Калининского и Западного фронтов. Калининским фронтом командовал маршал Конев, Западным - Жуков.
17 января 1942 года из штаба фронта от Жукова поступил приказ: 33-й армии наступать на Вязьму и овладеть этим важным стратегическим узлом. Я не военный историк и пересказывать хода этой операции не буду. Прорыв был удачным. На санях и лыжах бойцы обходили немецкие гарнизоны и громили их с фронта и тыла. Передовые отряды, не ввязываясь в затяжные бои, рвались на запад, к Вязьме. Сам командарм был в пеших порядках передовых подразделений. Начиналась она хорошо и генерал Ефремов с арьергардом своей армии, оторвавшись от основных частей дошел до юго-восточных окраин Вязьмы, но потери были большие, силы на исходе, солдаты были измотаны боями в тылу врага, коммуникации со вторым эшелоном армии ослабли.
Немецкое командование сумело перебросить резервы с Западного фронта. В ночь со 2 на 3 февраля 1942 года близ деревни Захарово танковые клинья вермахта отрезали передовые части 33-й армии от их восточной группировки. Под ожесточенными ударами «панцерваффен» наши бойцы вынуждены были отойти от Вязьмы. Превосходящим силам противника удалось окружить западную группировку 33-й армии во главе с М.Г. Ефремовым. Численность, попавших в окружение частей составляла около 12000 человек. Но и в этих условиях командующий фронтом не разрешал прорываться к своим, а в течение полутора месяцев требовал выполнения первоначального плана операции, хотя в частях заканчивались боеприпасы, и продовольствие, солдаты начинали голодать… Количество раненых и больных в полевых лазаретах все увеличивалось, медикаменты отсутствовали. Среди слабеющих от недостатка питания солдат начался тиф…
Видя безрассудную непреклонность командующего фронтом, командарм-33 был вынужден обратиться напрямую к главнокомандующему И. Сталину. Жуков был взбешен нарушением субординации командармом и настаивал на своем. Только в апреле 1942 года, когда положение окруженных частей стало безвыходным, Жуков дал приказ об отступлении и выходе из окружения. Но было уже поздно началась весна, таяние снегов и ранний паводок. Солдаты были в зимнем обмундировании и в валенках… Все тяжелое вооружение из-за отсутствия боеприпасов и распутицы было решено частью уничтожить, частью закопать в лесах.
Все, что здесь написано - это конечно внешняя часть происходивших там событий. За рамками этого изложения при этом оказываются неописуемые страдания людей, оказавшихся волею командиров и врага на грани между жизнью и смертью. Предельно физически и психически истощенные голодные солдаты, умирающие без медицинской помощи раненые, Раненые и больные, которых бросали на милость победителя и которых потом те безжалостно уничтожали. Умиравшие в лагерях от голодной смерти военнопленные, местное население, оказавшееся в заложниках у врага, ненависть и фантастическая жестокость врага. Это та самая запредельная правда о войне писать и говорить, которой невозможно без душевного содрогания… Я не знаю чем и как это все возможно измерить и возможно ли это искупить и чем.
В Красной Армии в годы войны существовала прагматичная практика спасения из котлов командиров окруженных воинских соединений. Когда верховному командованию становилось ясно, что они находятся в безвыходном положении и их гибель неизбежна, за командующим высылался самолет и его в критический момент вывозили из окружения. Всех остальных бросали на произвол судьбы… За генералом Ефремовым также был прислан самолет с соответствующим приказом, но он отказался улетать, сказав: я привел сюда солдат и я уйду вместе с ними. С самолетом за линию фронта были отправлены раненые офицеры и солдаты и знамена попавших в окружение частей. Таких случаев за всю историю войны было всего два: с Ефремовым и с генералом Власовым, которого очень ценил Сталин. Правда, Власов со своими частями, оказавшимися в окружении, перешел на сторону врага и стал воевать против своих… Так что Ефремов был самой настоящей «белой вороной» среди командиров Красной Армии…
С учетом всех этих обстоятельств Ефремов принимает решение прорываться не в направлении указанном Жуковым, а по кратчайшему пути. В ночь с 13 на 14 апреля генерал Ефремов, собрав разрозненные группы в Шпыревском лесу, повел их на прорыв. Пушки и технику с собой вывезти было уже невозможно. Их пришлось уничтожить. В бой пошли лишь со стрелковым оружием. Но группе Ефремова прорваться не удалось - кончились боеприпасы. Возле лесной деревушки Горнево тяжело раненный генерал, попрощавшись с товарищами, последний патрон выпустил себе в висок... И все же некоторым группам бойцов отчаянным броском удалось вырваться из окружения. Может быть это удалось бы и группе Ефремова, но командарм был тяжело ранен в область таза и не мог сам передвигаться, его несли на носилках…
Когда тело Ефремова принесли из леса, в гибели русского генерала пожелал удостовериться высокопоставленный представитель германского командования. Это был полковник Артур Шмидт, начальник штаба корпуса. Он пожаловал в Слободку в сопровождении многочисленной охраны. Ткнув стеком в одного из наших пленных, немец спросил, действительно ли это их командир. Тот молча опустил голову... У сельской церкви вырыли глубокую могилу. По одну сторону построили немецких солдат, по другую – наших военнопленных. Высокий немецкий чин сказал, что солдатам фюрера нужно сражаться за великую Германию так же, как русский генерал сражался за Россию. Немцы отдали ему воинские почести и похоронили Ефремова.
Этот немецкий полковник потом уже в чине генерал-лейтенанта служил начальником штаба 6-й армии Паулюса - лучшей полевой армии Вермахта, окруженной под Сталинградом. Он вместе с другими генералами был взят в плен бойцами Красной армии в подвале одного из сталинградских универмагов, где располагался его штаб. Но он не последовал примеру генерала Ефремова, а вместе с Паулюсом и другими немецкими генералами предпочел сдаться в плен. Гитлер был взбешен, когда узнал об этом. Он рассчитывал, что они в сложившейся ситуации покончат с собой.
Вожди всегда ценили проявления такой самоотверженности среди своих военачальников, выполнявших их приказы жертвуя всем даже своей жизнью … И. Сталин потом сразу после окончания войны, проверив все обстоятельства гибели Ефремова, прикажет поставить ему монумент-памятник на центральной площади полуразрушенной Вязьмы. Автором этого впечатляющего монумента был скульптор Е. Вучетич, служивший в армии командарма-33. Говорят, что скульптурная группа была отлита из гильз снарядов и патронов, собранных на местах сражения под Вязьмой. Памятник был торжественно открыт уже в ноябре 1946 года. Интересно знать, что двигало в этом случае Иосифом Виссарионовичем… При этом звание героя России было присвоено Ефремову только в 1997 году.
Германские войска настолько хорошо выстроили оборону и укрепились на Ржевско-Вяземском выступе, что эта «мясрубка» до начала марта 1943 года еще перемалывала войсковые соединения Красной Армии, несколько раз безуспешно пытавшиеся овладеть основными стратегическими пунктами этого плацдарма: Ржевом, Вязьмой, Гжатском, Сычевкой. Там проходили самые кровавые бои и Красная Армия понесла самые большие потери за всю Великую отечественную войну. Точно численность этих потерь до сих пор не могут оценить военные историки. Официальные документы, относящиеся к этим сражениям и этому времени до сих пор засекречены...Немецкая армия тоже там конечно теряла свои силы и мощь. Говорят, что для командного состава Красной Армии это был «учебный год». Только платили за эти «уроки» своими жизнями солдаты...
Только в начале марта 1943 года немецкое командование в связи с изменением стратегической обстановки решило выровнять фронт и организованно без больших потерь вывело войска с этого плацдарма, сократив линию фронта с 600 до 200 километров. Войсками группы армий «Центр» в это время командовал один из самых успешных немецких генералов Вальтер Модель. В немецкой армии его называли «пожарником». На фотографиях высокомерное и холодное лицо арийца, интеллектуала-прагматика, с жесткими и пронзительно умными глазами, по своему красивое. Он был единственный немецкий генерал, который позволял себе не выполнять иногда приказы фюрера, а действовать по собственному усмотрению... Был назначен на пост командующего группой армий «Центр» после поражения немцев под Москвой: Гитлер тогда снял многих генералов. Это с его военным гением безуспешно более года боролись за Ржевско-Вяземский плацдарм наш верховный главнокомандующий и маршал Жуков.
Им в начале 1943 года была спланирована операция «Буйвол» по организованному отступлению немцев из Ржевско-Вяземского выступа. Отступая применял тактику «выжженной земли», необычайно жестоко обращаясь с мирным населением. Разрушались уцелевшие здания, уничтожалось все, что невозможно было увезти с собой, угоняли в Германию трудоспособное население, отравляли колодцы с питьевой водой. Перечислить все злодеяния пунктуальных немецких командиров в отношении мирных жителей невозможно. Это жестокость сверх рациональных профессиональных солдат-убийц. Только небольшая часть из них попала в материалы Нюрнбергского процесса… К сожалению, маршалу Жукову он оказался не по зубам… Модель закончил свою войну в окружении на западе Германии в апреле 1945 года, застрелившись в лесу под Дуйсбургом близ Дюссельдорфа, когда понял, что все кончено. Перед этим он распустил по домам всех своих солдат…
В местах описываемых боев города, поселки и деревни в братских могилах, поля и леса усеяны костями наших солдат, там и сейчас чувствуется особая трагическая атмосфера. В местах особо больших потерь, таких как Мочаловские леса под Ржевом и Шпыревский лес под Вязьмой, где закончил свою жизнь генерал Ефремов, до сих пор происходят странные ничем необъяснимые мистические явления. Местные жители, боясь этой страшной мистики до сих пор в эти леса не ходят... Места этих сражений для сохранения в народе памяти об этой трагедии следовало бы сделать национальным мемориальным заповедником с особым режимом. Это необходимо для того, чтобы не тревожить души погибших и увековечить неисчислимые и ничем неизмеримый страдания умиравших и страдавших здесь людей.
А маршала Г.К. Жукова, похоже, очень сильно тревожили воспоминания о событиях, связанных с Ржевско-Вяземским выступом. Он активно поддерживал создание Вазузского водохранилища, под водами которого оказалось очень много братских могил со времени боев в тех местах в 1941-1942 годах. Немецкие газеты в то время писали, что воды Вазузского водохранилища стали «водами забвения»… В те же годы в боях за Ржев и 29 армия была на этом выступе окружена и уничтожена… Об этих событиях память в Мочаловском лесу похоронена...