– Это Алиса. Милая, расскажи о себе.
Маленькая девочка с надеждой подняла глаза.
– Меня зовут Алиса. Мне четыле года. Я люблю лисовать.
Взрослые, что она видела перед собой, приятно улыбнулись ей.
– Привет. Ты такая умная девочка. И какое у тебя красивое имя. Теперь ты будешь жить с нами. Можешь называть нас мамой и папой.
Маленькое сердце Алисы затрепетало.
***
– Послушайте, я не собираюсь наньчиться с ними. Ладно, если б все произошло случайно, но убийство на почве ревности и самоубийство это перебор. Не факт, что они не такие же. Да еще старшая дочка их странная такая. Я знаю, что ее удочерили, но не пролить и слезинки... Неужели она не любила приемных родителей? Неблагодарная. Они ведь так заботились о ней. И все-таки, хоть я и их родная тетка, но брать их к себе не собираюсь.
– Но кто-то же должен за ними присмотреть. У меня самой двое детей, мне некуда. А кому переходит этот дом?
– Его бы хоть продать. Хотя сомневаюсь, что кто-то купит его, зная про самоубийство. А может не сообщать это. Сказать, что погибли в аварии. Точно, а деньги перейдут нам.
– Согласна. Мне как раз ремонт делать.
– Послушайте! Вы же их родственники. Неужели никого не заботит их судьба?
– Я же сказала, что у меня и так двое спиногрыза дома сидят.
– А я постоянно выезжаю за границу, и поэтому не смогу за ними следить... Вспомнила! У нас ведь бабка осталась за городом жить. Пусть останутся у нее. Хотя не думаю, она сама еле ходит. Слушай, ты же кумом приходился брату, так и забирай их.
– Вы вообще о чем? Разве не понимаете, что вы их единственные родные...
– Если так печешься о них, то забирай, а не спихивай на других.
– Но... я не могу.
– Ха, и чем ты лучше нас. Да не волнуйся так, они в детдоме неплохо проживут. Но помочь я им могу только в плане поисках хорошего детского дома. Да и раз году могу навестить. Согласна сестренка?
– Ага. Полностью поддерживаю...
Семилетняя девочка, все это время сидящая за дверью гостиной, все прекрасно слышала. В темноте комнаты, прижавшись к ее худенькой груди, почмокивал во сне двухлетний братик, которого она всегда мечтала иметь. Но теперь она снова может оказаться одной. Уже познав жизнь в счастливой семье, вернуться в детдом – худшего приговора не может и быть. А что же будет с ее братиком? Хорошо, что он не видит ее сейчас, ведь сдерживать слезы в течение двух дней слишком больно...
***
– Я не хоцу бес Алисы! Я не хоцу!
Трехлетний мальчик отчаянно цеплялся за руки своей сестры.
– Разве ты не хочешь иметь маму и папу? Они тебя очень любят и хотят, чтоб ты жил с ними, – убеждала его воспитательница. – Они купят тебе машинку, ту, что ты хотел.
– Масинку? – глянул на нее малыш. – Я хоцу масинку. А я могу потом поиглать с Алисой?
– Конечно поиграешь. Ведь так, Алиса.
Девочка смотрела в мокрые глаза брата, полные надежды, выдавила из себя улыбку и кивнула.
– Я поиграю с тобой.
– Вот видишь, – облегченно выдохнула воспитательница. – А теперь пойдем. Мама с папой уже ждут тебя.
– Мама и папа?
– Да. Они очень счастливые...
Мальчик и позабыл сразу о своей сестре, что осталась одна в пустой комнате. Она не заплакала, так как знала, что за это ее все равно не заберут с ним. Как она и думала – только что навсегда забрали последнего, близкого ей человека.
***
– Алиса уже достаточно большая девочка и самостоятельная. Ей восемь лет. Она весьма активная, хоть и немного замкнутая. Но это все пройдет. Так ведут почти все дети в детских домах. Она уже была удочерена, но спустя три года, в связи с гибелью ее приемных родителей, ей пришлось вернуться назад. Вместе с ней был ее младший брат, что родился в той семье. Его усыновили спустя четыре месяца после того случая.
– Это очень хорошо, так как у нас уже есть сын, старше нее на два года. Значит, они должны поладить.
– Несмотря на возраст, она очень заботилась о братике. Думаю, с вашим сыном будет так же. Алиса, почему же ты молчишь? Не стесняйся.
Девочка посмотрела на директора детского дома и будущих приемных родителей. Они ей противны. Первая расхваливает ее, а вторые рассматривают. Прямо как на хомяка в клетке, что стоит на столе директора. Если хомяк красивый, то его полюбят и возьмут в руки. Именно поэтому, если она хочет выбраться отсюда, то ей необходимо показать себя пушистым зверьком. Им не следует знать, что она передралась со всеми детьми в приюте.
– Я хочу иметь маму и папу, и братика, – невинно сказала она. – Я буду хорошо учиться. Пожалуйста, возьмите меня с собой.
Она бы с радостью выдавила из себя еще и слезу, но для нее это практически невозможно, поэтому она лишь опустила голову в знак смущения.
– Ты хочешь братика? – спросила женщина.
Девочка кивнула. Она согласна на все, лишь бы забрали ее с детского дома. Она покинет его и тогда у нее будет возможность прожить нормальной полноценной жизнью. Даже если ей придется полностью стать послушной отличницей и ладить со старшим братом, она это сделает. Все – лишь бы ее приняли...
***
Восьмилетняя Алиса смотрела на парня перед ней и не могла промолвить ни слова. Он был очень красивым. Наверное, это и называется любовью с первого взгляда.
– Саша, познакомься, это Алиса. Вот вы и встретились.
Ее новые приемные родители довольно смотрели на них. Новоиспеченный брат тоже любопытно рассматривал девочку, а затем его брови недовольно нахмурились.
– Я не хочу жить с ней. Она некрасивая.
– Что ты говоришь! – возмутилась женщина. – Хоть она и не самая красивая, но зато она будет тебе всегда помогать. У нее уже был брат, так что, вы подружитесь. Не стесняйся, Алиса, проходи. Я все тебе покажу.
Девочка была слишком поражена, чтоб ответить. Ее первая любовь разлетелась на куски, даже не собравшись в одно целое.
– Если хочешь мне понравиться, то ты должна меня слушаться, – заявил ее брат, как только они оказались одни. – Я не очень хотел, чтоб они тебя удочерили. Я не приму тебя. А если мы с тобой не будем дружить, то мама с папой вернут тебя назад. Ну, то как?
Значит вот, как. Ей сильно захотелось стереть эту ухмылку своим кулаком, но если девчонка хочет остаться, то должна его слушаться. Другого выхода нет.
– Хорошо, – кивнула она.
– Тогда так, – довольно улыбнулся Саша. – В мою комнату не заходи, мои вещи не трогай. Пока это все. И ты не должна спорить со мной.
Девчонка кивнула, обещая про себя, что еще отомстит. Новая жизнь обещает быть не самой лучшей.
***
– Алиса, это что такое? Как ты могла взять эти деньги? Я очень расстроена. Я не знала, что ты воровать умеешь. Мы тебя пожалели, взяли с приюта, а ты так благодаришь нас! Все эти четыре года от тебя одни неприятности, а теперь и это! Ты скоро доиграешься и вернешься назад!..
Девчонка молча слушала, зная, что должна терпеть все это. Этот ее, так называемый, брат, каждый раз издевается над ней. Он настроил против нее одноклассников, как только появляется друг, то тут же бесследно исчезает. Во всем, что происходит в доме, обвиняют ее. Но ей надо терпеть. Вот закончит кричать женщина, что зовется ее матерью, она пойдет к себе в комнату и вдосталь отыграется на мягкой порванной игрушке. Главное – это терпеть... но... как же это достало. Сил у нее нет терпеть это.
– Это не я, – пробубнила она.
– Что ты сказала? Саша сам видел, как ты...
– Это не я, а Саша стащил деньги...
Хлоп... Девчонка пошатнулась и упала на пол, пораженно глядя на женщину. Впервые! Впервые за всю ее жизнь, она получила пощечину от руки той, чье уважение и любовь желала заполучить. Боль в щеке несравнима с той, что сейчас находиться в сердце. Вот значит как. Столько прожили вместе, а она так и не стала частью этой семьи. Они никогда ею не станет. Раз так, то зачем она это терпит? Зачем каждый день приносить отличные оценки, если никто не похвалит? Зачем она старается ублажить всех, не получая никакой благодарности? И зачем она притворяется безобидной, если может с легкостью надрать задницы всем друзьям Саши и ему также.
– Как меня это достало... – прошептала она и зло подняла глаза, – Зачем вы меня удочерили, если я вам не нужна? Вы меня совсем не любите! Вы видите только себя и своего сыночка! А я терпеть его не могу! Он ворует, а я должна его прикрывать! Зачем мне это, если вы все равно меня не любите! Надоело! Ненавижу вас! Я лучше буду бомжевать, чем жить так! НЕНАВИЖУ!
Девчонка схватила куртку, обулась и выскочила из дома. Она хотела иметь настоящую семью, мечтала жить, как все. А теперь у нее нет дома... А был он у нее вообще?
***
– Кто эта девчонка?
– А эта та, которую удочерили. Странная какая. Даже не плачет.
– Я слышал, что это она виновата, что вся семья разбилась. Она сбежала с дома, но ее словили на воровстве и посадили в участок. Вся семья как раз ехала за ней, когда им на встречу выехал грузовик. Они все погибли на месте. Была бы послушной, такого бы не случилось.
– Все детдомовские такие.
– Ага-ага.
Девочка стояла рядом с ними, а родственники даже поленились приглушить голоса. Но ее это не волновало. Для нее это похороны чужих людей.
– Можно поговорить с тобой?
С ней заговорил мужчина, которого она прежде не видела. Он отвел ее подальше от любопытных глаз.
– У меня есть к тебе предложение, – перешел он сразу к делу. – Мы с тобой не виделись, но я двоюродный брат твоего первого премного отца. Моя жена погибла в аварии, а сын находиться в инвалидной коляске. Он не подпускает к себе сиделок. Я бы хотел, чтоб ты подружилась с ним и уговорила на лечение.
Алису не очень тронула эта история.
– Вы хотите, чтоб я стала его сиделкой? Почему я?
– Потому что он твой брат. Тот, которого усыновили пять лет назад.
Девочка ожидала чего угодно, но не такого. Она с трудом проговаривала слова.
– Вы тот, кто усыновил Богдана... Как он?
– Ему нужна твоя помощь. Но он не помнит тебя. Он не знает, что был усыновлен.
Она безучастно глянула на могилы своих бывших родственников и кивнула.
– Хорошо.
***
– Алиса, я люблю тебя.
Девушка находилась на коленях перед девятилетним пареньком в инвалидном кресле. Она больше года, как ухаживает за ним. Они легко нашли общий язык. Благодаря ее уговорам он пошел на курсы реабилитации и теперь мог немного передвигаться, держась за ее руку, но...
– Я... я не знаю, что ответить тебе.
Впервые ей признались в любви. Она была счастлива. Но ей тринадцать, а ему только девять, совсем не тот возраст, что бы знать, что такое любовь. Кроме того, он совсем не помнит, что является ее братом, и ничего не знает про саму нее.
– Давай встречаться, – предложил Богдан. – Я знаю, что ты считаешь меня братом, но я не такой.
Богдан обнял ее. Девушка ощутила тепло его тела и впервые подумала о нем, как о парне, с которым можно пройтись в парке, обняться вот так, поцеловаться. Заслужила ли она такое счастье? За все тринадцать лет именно от него она услышала такие долгожданные слова.
– Ты мне очень дорог. И я хочу быть с тобой.
– Значит, ты согласна? – он глянул ей в глаза.
Такая искренне счастливая улыбка на его лице отозвалась в ее сердце, и она кивнула.
– Я так рад.
Он притянул ее к себе и поцеловал. Неловко, по-детски, но так трепетно. Девушка обняла его, прижимая сильнее к груди.
***
– Алиса!
Ее сильно толкнули в спину и она пролетела метра два, упав лицом на асфальт. Сильная боль отдалась в носе и по щеке. Ее глаза на миг ослепило, а в ушах звон.
– Богдан?! Богдан?!
Даже сквозь эту белую пелену перед глазами, девушка четко различала контуры чего-то красного, растекающегося по асфальту.
«Но это не может происходить на самом деле? Ведь так? Такого никогда не случиться? Богдан? Ответь же!»
Девушка попыталась дотянуться до волос ее любимого, но когда пальцы коснулись их, то перемазались кровью.
«Как такое может быть? Почему именно он? Почему он толкнул меня? Ты же сам не сможешь бежать, тогда зачем меня толкал? Я же без тебя...»
По мере восстановления ее чувств, она стала различать лица других людей и слышать голоса.
– Такой молодой мальчик... он оттолкнул девушку, а сам не смог уйти... он спас ее... они вместе... бедное дитя... подставиться самому... он жив... попал под машину... они не смотрели по сторонам... я видел что девушка первая выскочила... а он последовал за ней... значит, она виновата... они могли избежать этого... все из-за нее...
Девушка закрыла уши. Опять они болтают чушь. Как ее бесят эти разговоры. Она не виновата. Они лишь... они разговаривали и не посмотрели по сторонам, а затем... За мгновение, перед ее глазами пролетели все четырнадцать лет ее жизни: ее бросили на улице еще младенцем, ее первые приемные родители покончили с собой, ее вторые приемные родители разбились на машине, когда ехали за ней, а ее любимый человек погиб под машиной спасая ее... Это же ненормально. Неужели ничего в ее жизни не может быть хорошим. Неужели... ведь если так подумать, то это ее вина. Она привлекает смерть и несчастье. Ей нельзя ни с кем сближаться. Если она уйдет от Богдана сейчас, то он сможет выжить. Он будет жить, пока она далеко от него. Это единственный выход...
Девушка медленно поднялась. Кто-то ее поддержал за талию, а кто-то за локти. Голова идет кругом, но она все же переставляла ноги. Ее отпустили. Ее больше никто не останавливал. Она шла сначала медленно, но затем ускорила шаг и перешла на бег. Так и надо. Все ее сторонятся, перепачканную в крови. Никто не останавливает. Так и надо. Уйти подальше от этого места и Богдана. Она его слишком сильно любит и потерять не хочет. Для этого она должна уйти и больше никогда не приближаться. Она может сделать только это и плевать на себя. Она сможет выжить и сама.
***
Девушка видела перед собой легкую цель – невзрачно одетый мужчина средних лет в широком плаще. Он шел, одежды развивались за ним, а из кармана соблазнительно торчала купюра. За эту десятку она сможет купить себе и другим ее детям хлеб. Надвинув кепку ниже на глаза, она тихо пристроилась сзади, примеряясь к ширине его шагов. Так они шли недолго и вскоре остановились на красный свет светофора. Девушка стала рядом, нарочно делая вид, что тоже ждет зеленый свет. Три секунды, легкое касание плаща и теперь купюра у нее в кармане. Как только пришла пора идти, она обогнала мужчину и свернула в ближайшем переулке и только тогда она выдохнула весь воздух с легких. Недавно девушка обнаружила в себе дар "легкой руки", что помог ей выжить на улице. Она посмотрела на купюру в десять гривен и обреченно поджала губы. Пока Богдан в безопасности, она будет так жить, чтоб лишь изредка видеть его издалека. Это ее стимул существовать дальше.
– Ей, умелые ручки, это мои деньги.
Девушка молниеносно среагировала и собралась сбежать, но оказалось, что ее окружили.
– Не боись, мы не кусаемся, – говорил мужчина, которого она обокрала.
– Я возвращаю вам деньги, – ответила девушка без страха протягивая ему купюру. – И что теперь? Отправите в милицию?
Мужчина слегка хохотнул, забрал купюру и умудрился схватить при этом девушку за руку.
– Я не собираюсь тебя сдавать. Наоборот, я предлагаю тебе присоединиться ко мне.
– Чего? – округлила она глаза.
– Дело в том, что ты работаешь в моем районе и сильно сбиваешь график работы остальных моих друзей. Я решил провести эксперимент и был впечатлен твоим талантом. Поэтому, предлагаю тебе работать у меня. Конечно у тебя появиться место для ночевки, еда, и чистая одежда.
Девушка мигом сообразила, что перед ней тот, кого следует избегать, если не хочет впутаться во что-то серьезное.
– А если я не хочу? – осторожно спросила она.
– Хо-хо! А ты не из робкого десятка. Что ж, в таком случае мне придется немного поднадавить на тебя. Но поверь, если ты пойдешь сейчас добровольно, то получишь намного больше. Я люблю сильных личностей.
Ну вот ей опять не повезло, она попалась на глаза этому бандиту. Девушке ничего не оставалось, кроме как согласиться.
– Вот и чудно, – обрадовался он приобняв ее за талию. – Тебя как зовут и сколько тебе лет?
– Алиса. Мне 14.
– Какое красивое имя и такая молоденькая. Расскажи мне о себе, о родных?
– У меня никого нет, – ответила девушка и ощутила, как хватка на ее талии стала крепче.
Понимая, что лишний раз открывать рот перед ним не стоит, она молча и очень аккуратно выкрутилась с его рук.
– Думаю мы с тобой поладим, Алиса. Мне очень симпатичны маленькие девушки...
По спине девушки пробежались мурашки. Бросив взгляд назад, она увидела пару угрюмого вида мужчин. Ей надо как-то выбраться из этой передряги. В конце концов, ей нечего терять, как и нет ничего, за что стоит бояться, помимо лишения своей девственности. Раз так, то стоит постараться и с ее маленькой и легкой комплектацией, она сможет проскользнуть вон в ту щель кирпичного забора, а затем очень быстро убежать в другой конец города.
Сейчас! Пока мужчина отвлечен своим монологом, девушка ловко прыгнула в щель и больно проехалась животом по земле. Но зато теперь он и его люди не достанут ее тут, а она, под их возмущенные и удивленные крики поспешила скрыться за другим забором, что выходил на людную улицу. Натянув кепку пониже, скрывая приметные рыжие волосы, она слилась с толпой. Довольная собой, она сжала в кармане опять сворованную десятку.
Еле сдерживая слюни при запахе свежего хлеба, Алиса спускалась в подвал, где проживала последние пол года. Ее привели сюда другие сироты и давно уже считали старшей сестрой. Три девочки Ира, Соня, Вера и один мальчик Никита – это ее семья. Все они сбежали с приютов и остались тут, перебирая подачками прохожих, пока не появилась она.
Спустившись в подвальное помещение, ей нужно пройти пару метров и выйдет в кое-как обустроенную комнату, но не сегодня. Девушка застыла сразу, как услышала из-за угла чужие голоса.
– ... не хочу, – плакали девочки.
– Тогда нет выбора, кроме как насильно вас притащить, – говорил грубый мужской голос. – Папаня добрый только к тем, кто добровольно к нему идет. Теперь вам уже не отвертеться. Таким непослушным малявкам он назначает самую грязную работу – обслуживать клиентов.
Больше Алиса не могла терпеть и вышла в проход.
– Отвали от них. Они мои.
Мужчина оказался не один, а трое. Они все удивленно посмотрели на нее.
– Сестричка! ; крикнули девочки и расплакались еще сильнее.
– Ба! Еще один птенчик, и довольно миленький, – облизнулся мужчина. – Так это из-за тебя они тут сопротивляются. Ты им в мамаши записалась?
– Вот именно. Поэтому отвали от них.
Хоть она и говорила твердо, но внутри все дрожало. В подвале тесно, сбежать самой для нее не проблема, но вот дети… Сейчас не время бояться, ведь они смотрят на нее.
– Вот как. Тогда может ты сама пойдешь к Папане вместо них. Он любит таких миленьких девочек.
Алиса судорожно вздохнула.
– Да. Веди меня.
Мужчина вначале немного замялся, а затем схватил ее за руку и повел. Девушка еле успела кинуть хлеб детишкам и бодряще улыбнулась.
– Скоро буду.
***
Алиса стояла перед Папаней, пытаясь совладать с тошнотой. Только что, этот мужчина, у которого она работает больше двух лет, пытался склонить ее на секс. Он и раньше это делал, но сейчас он был куда серьезнее.
– Ты же знаешь, Лиса, – он назвал ее по прозвищу, а это значит, что он очень недоволен. – Я не люблю насилие над девушкой, но с тобой договориться никак не получается. Ты же знаешь про мои чувства к тебе. Но это я еще потерплю, но ты должна запомнить, что твоя невинность принадлежит мне.
Девушка сглотнула. Хоть мужчина и выглядел спокойным и говорил так, но все знают, что на самом деле представляет собой Папаня. Он расчетливый, бесчувственный теневой бандит, которому принадлежат все в этом районе точки наркоторговли, детской проституции и попрошайничества. Она согласилась работать на него с условием, что он не тронет четырех ее деток-сирот. За ее спиной говорят, что она имеет привилегии, так как Папаня имеет виды на нее и это правда. Ей удавалось до сих пор отделываться одними тошнотворными поцелуями, и то только под предлогом ее добровольного согласия на секс, когда она сама захочет, а если нет, до восемнадцати лет. Алиса сама удивлялась, как это он согласился. Но сейчас, она находиться в большой опасности.
– Я решил подождать, как ты и просила, даже не разозлился на прошлый твой побег через окно, но... Если я узнаю, что ты спуталась к кем-то за моей спиной, я за себя не ручаюсь.
– С чего вы взяли? – решила она сыграть в дурочку, хотя четко понимала, кого он имеет в виду.
– Мне мои пташки принесли новость, что у тебя появился благодетель и что ты, раз в месяц, получаешь еду и чистую одежду.
Алиса еле сдержала вздох облегчения.
– Если ты об этом, то я не знаю кто он, – с легкость соврала она. – Я его и не видела ни разу. Может он приносит все это не мне, а моим младшим...
– Не ври мне, Лиса, – зашипел Папаня и девушка застыла. – Я прекрасно расслышал, что этот благодетель не старше тебя и одет с иголочки. Еще я разузнал, что его зовут Богдан. Он сын успешного предпринимателя и что ты, да ты, жила с ними два года.
Вот теперь Алиса побледнела. Она знала и боялась, что однажды это случиться, особенно когда Богдан умудрился найти ее. Как бы она не отталкивала его, он все равно приходил. Облизав пересохшие губы, она попыталась придать себе раздраженный вид.
– Если ты это знаешь, то должен понять, что я сбежала от них. Я не хочу иметь с ними ничего общего, но они нашли меня и теперь сильно навязываются. Меня это раздражает.
Папаня некоторое время изучал ее лицо и Алиса пыталась не отвести взгляд.
– Ну раз так, тогда ладно, – сказал он отвернувшись и девушка выдохнула все что было в легких. – Тогда мне стоит заняться ими, чтоб впредь не болтались рядом с тобой.
Алиса побледнела еще сильнее. Что же она натворила? Хотела как лучше, а получилось наоборот. Нужно срочно что-то предпринять.
– Раз так, Алиса, останься на ночь. Я буду очень внимательным.
Девушку опять накрыло волной тошноты и она помахала головой.
– У меня женские делишки пошли, поэтому я сильно нервная для игры в покер.
– Жаль. Теперь вне рабочего времени, тебя всегда будет сопровождать Кира.
Ей не оставалось выбора, кроме как кивнув, поспешить смотаться с дорого обставленной квартиры. За дверью ее ждала женщина с огромной грудью и с ненавистью скривила губы. Всем известно, что она любовница Папани и сохнет по нему, а девушку она недолюбливала по причине ревности.
– Успокойся, Кира. Он меня не трогал.
Женщина ничего не ответила, а только молча последовала за ней. Плохо, ведь тогда у нее нет возможности связаться с Богданом. Он говорил, что придет сегодня к ней в общагу и принесет кое-что интересное.
– Дальше я сама, – сказала она Кире на пол пути, но та лишь еще сильнее скривилась.
Похоже от нее не отделаться. Как всегда женщина ревностно исполняла каждое слово Папани. Но если так пойдет и дальше, Кира увидит Богдана. По этой причине, девушка решила пойти окружным путем. Повезло, что до комнаты она добралась без происшествий.
– Я уже дома, можешь идти, – сказала она Кире и открыла дверь.
Она совершила самую большую ошибку в своей жизни. На пороге комнаты стоял Богдан. Он увидел девушку и бросился ее обнимать.
– Я так скучал, Алиса! Я хотел подождать тебя снаружи, но встретил Никиту и он провел меня сюда.
– Рада за тебя, – ответила девушка краснея и кося взгляд на Киру.
Та стояла молча. Ее лицо никак не поменялось. Богдан заметил ее и дружелюбно улыбнулся. Знал бы он, что стоящая перед ним женщина продает наркотики, то не был бы так рад ей. Богдан думает, что Алиса подрабатывает на базаре.
– Привет. Меня зовут Богдан. Я парень Алисы.
Девушка застыла, немея от ужаса. Он выкопал себе могилу. Поэтому нужно срочно что-то придумать.
– Не пори чушь, – попыталась она напустить на себя раздраженную маску, и весьма удачно. – Я уже говорила, что не вернусь к тебе. Когда ты от меня отвалишь?
Богдан отшатнулся от нее с большим изумлением на лице. Ангелине хотела кричать извинения, просить простить ее, но ради него же, ему лучше уйти.
– Что ты говоришь? – спросил он негромко.
– То что слышал. Вали и больше не приходи.
– Но Алиса! Я же хочу, чтоб мы были как раньше. Я не могу без тебя! Прошу!
Девушка прикусила язык, чтоб сохранить невозмутимость. "Прости, Богдан, я тебя слишком сильно люблю" – проговорила она про себя, а в голос сказала: "Проваливай".
Богдан скривился от боли, но послушно ушел. Алиса не в силах была ничего ответить Никите, тоже удивленному таким ее поведение, ни Ире, Соне и Вере, что тоже успели подружиться с Богданом. Она молча закрылась в туалете и просидела, пока не успокоились ее нервы.
***
Всего несколько дней прошло, а девушка уже наблюдала перед собой ужасную сцену. Ее лицо бледное, ноги и руки трясутся, а в глазах страх и отчаяние. Она находилась заброшенном складе, а перед ней Папаня и шесть его лучших подручных. Между ней и ним лежали четыре маленьких тела. Нет крови, нет следов борьбы. Их глаза открыты и затуманены смертью.
Алиса хотела, но не могла подойти к ним. Все ее силы уходили на то, чтоб устоять. Голос тоже отказал ей.
– Дорогая Алиса, вот видишь, что ты наделала, – нарушил молчание Папаня. – Я не собирался их убивать. Эти детки сами захотели принять участие в испытании нового "лекарства". Как только они услышали твое имя, так сразу прибежали, надеялись помочь тебе и подзаработать деньжат. К сожалению, их организм отверг его.
– За... зачем ты?
– Зачем я сделал это? – переспросил он и расстроено выдохнул. – Ты сама знаешь что их жизни находились в моих руках и пока ты выполняешь мои требования, я позволяю вам жить вместе. Тут ты сама виновата, что нарушила мою просьбу. Считай, что их смерть на твоей совести.
Девушку затошнило, но она героически удерживалась на ногах. Она не будет плакать, так как все они: Никита, Ира, Соня и Вера, не хотели бы этого. Они однажды сказали ей: "Нам грустно, когда и тебе грустно, сестричка. Ведь мы семья". Ради них, она не позволит себя сломать.
Как по волшебству, дрожь неожиданно прошла. Наступила полная пустота. Она смотрела на холодные тела и уже не ощущала ни отчаяния, ни печали, ни даже злости. А ведь Папаня прав – во всем виновата она. Она ведь знала, что нельзя сходиться с людьми, но понадеялась, что таких же сирот, как она, минует ее злая судьба. Похоже, что нет. А этот человек перед ней не заслуживает ничего, кроме смерти, ужасной смерти от ее руки. Она ему это устроит...
– Но это только начало, – продолжал Папаня. – Я помню ты жаловалась, что тебя достают твои опекуны. Что ж, я смог это уладить. Твой отчим очень занят переживаниями о единственном сыне пропавшего пару дней назад.
Холод пробежал у Алисы по спине. Он страшный человек, но она будет сражаться со страхом.
– Слышал, что он твой бывший парень. Как далеко вы продвинулись в отношениях? Хотя не думаю, что такой пай-мальчик способен на что-то большее, чем поцелуи. Не хочешь его увидеть?
Алиса молча смотрела, как Богдана вывели в центр склада. Его глаза затуманены, а уголки рта подергивались. Такое любимое лицо, перекошенное от наркотика, вонзилось иглой в ее разум. Как они посмели прикоснуться к тому, что она так сильно оберегала. Они настоящие...
– Изверг! – крикнула она. – Зачем ты это сделал?! Зачем?!
– Ну зачем так волноваться, дорогая. Ты же сама сказала, что он тебя раздражает...
– Алиса? – пролепетал Богдан сухими губами и глупо улыбнулся. – А ты вся светишься, как ангелочек. Ты такая красивая, моя Алиса. Хи-хи. Я все равно люблю тебя Алиса, но ты такая злюка...
Он пошатнулся и девушка поспешила подхватить его, бережно усадив на цементный пол.
– Алисочка, я хочу домой...
Он неожиданно обнял ее и поцеловал.
– Я поцеловал тебя. Поцеловал! Давай жить вместе!
Алиса грустно смотрела на парня. В его состоянии отчасти виновата она, но главная роль виновника принадлежит тому человеку. Девушка злобно посмотрела на Папаню.
– Что ты ему дал? – на удивление, ее голос звучал ровно.
– Как всегда невозмутима, – покачал тот головой.
– Что ты ему дал, урод?! – прокричала она.
– Ну... он смог перенести укольчик новенького "лекарства", в отличии от остальных детишек. Но его действие оказалось не таким, как хотелось...
– Тогда я снова повторю вопрос: зачем тебе это? – спросила девушка, пытаясь понять ситуацию в общем. – У тебя достаточно подопытных и без него.
– Тут уж ты виновата, – пожал он плечами. – Я же говорил, что не потерплю измены. А ты пользовалась моим доверием и крутила шуры-муры на стороне.
– Ничего я не крутила! – девушка не стерпела такой несправедливости и сорвалась. – Да, мы встречались, но потом у шла от него. А ты не имел права трогать его. Он не принадлежит тебе! Я так старалась не видится с ним, хотела, чтоб он жил спокойно, а теперь это невозможно... Слушай сюда, Папаня, если с ним что-то подобное случится еще раз, я тебе такое устрою, что больше никогда в жизни ты не сможешь ублажить девку.
Папаня на ее слова только рассмеялся.
– Откуда такая уверенность? Ты ведь зависишь от меня. Ты принадлежишь мне. Стоит только махнуть пальцем и ты прогнешься под меня...
– Откуда такая уверенность? – повторила она его вопрос с таким же пренебрежительным тоном. – Я слушалась тебя только ради детей, а так как ты сам лишил себя этого аргумента, ты ничем не сможешь мне угрожать.
Папаня недовольно свел брови.
– Похоже я тебя избаловал. Пора напомнить тебе, что ты ничто в этом мире.
– Ты ничего мне не сделаешь, – сказала Алиса делая ударение на каждом слове и гордо подняла голову. – Я не боюсь ни тебя, ни твоих людей. Не трудись угрожать. Кстати, – ухмыльнулась она, – теперь я могу спокойно сказать, что меня рвало каждый раз, как ты меня целовал и отдраивала по часу каждое место, что ты трогал. А еще, я никогда не собиралась спать с тобой. Я лучше спрыгну с десятиэтажки, чем займусь сексом со стариком.
Видимо девушка попала в цель, так как лицо Папани перекосило.
– Ах ты малявка. Я пытался быть добреньким, но раз ты так сама решила, то окочуришься со своим бой-френдом. Ты прекрасно знаешь, что я не держу бесполезные вещи.
Алиса не опускала головы. Ей нечего терять. Теперь уже все равно, что с ней будет...
– Алиса, мне плохо, – прошептал ей на ухо Богдан. – В груди давит... Тяжело дышать...
– Богдан...
Девушка обняла его крепче. Еще не время ей умирать, а время умереть этому мерзавцу, убившему ее детей и так навредившему Богдану.
– Вот и отлично. Радуйтесь, что умрете вместе. Это мой прощальный тебе подарочек, Лиса.
Папаня рассмеялся и махнул рукой. Двое с его людей двинулись на них. У одного был нож, у другого – металлическая бита. Но девушка лишилась страха уже давно. Она знает все слабые места людей Папани. Осторожно положив Богдана на пол, она присела. Стоило только бандиту замахнуться битой, девушка нырнула под его рукой и замахнулась в пах. Тот успел увернуться – не зря они приближенные Папани. Человек с битой снова замахнулся, но по горизонтали. Алиса отскочила назад. Затем последовал удар по диагонали, по ногам, голове, опять в торс... Девушка умудрялась уворачиваться от каждого замаха. Такая ловкость выработалась у нее за два года в воровском деле. Мужчина запыхался, она тоже...
– Ал..! Сза..! – прохрипел у ее ног Богдан.
Девушка увернулась от занесенного ножа, и чуть не попалась под удар биты. Не успела она перевести дыхание, как за ней опять прохрипел Богдан. Оглянувшись на мгновение, она увидела его на полу, рядом стоял мужчина с окровавленным ножом и хладнокровно смотрел на рану в его животе. Слепая злость поглотила ее. Больше Алиса ничего не замечала. В низком прыжке, она сбила его, выхватила нож и рубанула прямо ему в грудь. Она не вытаскивала ножа, пока глаза перед ней не потухли окончательно. Выдернув его, она нашла глазами Папаню. Перед ним выстроились остальные четверо мужчин.
– Надо же. Ты смогла убить, – услышала она восхищенный голос Папани.
Девушка со всей силы запустила нож в него. Тот пролетел пять метров и воткнулся одному из его защитников в руку. Папаня побледнел.
– Немедленно убейте ее! Нет! Схватите живой!
Девушка не стала ждать, пока ее схватят и уже бежала к выходу.