Я видел лошадей различных мастей, но Мухомор — это нечто. Ярко-красный окрас с белыми, продолговатыми пятнами, разбросанными по всему телу, ногам и голове. Галан с юмором человек, однозначно. Мухомор важно шествовал за хозяином, бережно перевозил моё бренное тело. Каждые двадцать минут эта милая лошадка хватала своими нежными губами Галана за плечо, требуя от него какой-нибудь вкусняшки.
Если мой Пепел любил чёрный хлеб с солью, то это красно-белое чудо природы не мыслило свою жизнь без сладкого. Я очень удивился, когда увидел в заседельной сумке Мухомора залежи кристаллического сахара.
— Галан, ты сказал, что есть люди, которые продали душу Дьяволу. Кто к ним относится?
— Кто? Те, которые ему прислуживают. Чернокнижники, в первую очередь. Их много среди нас, Альтор. Детоубийцы, насильники, и, не для огласки, конечно, священнослужители. Нет, есть и истинно верующие, но таких мало. Приспешники Дьявола знают слабые места у людей. Одно из таких мест – жадность. Людей покупают с потрохами, обещают безбедную жизнь.
Лесник остановился, озираясь по сторонам.
— Ну вот, началось. Здесь всегда была просека, по которой очень легко передвигаться. Теперь полюбуйся, буераки, а просека поворачивает направо и идёт в обратную сторону. Получается, что мы шли час и теперь будем возвращаться. Я же тебе говорил, что в лесу творится иногда неизвестно что. Ладно, спорить с хозяином не вижу смысла, пойдём туда, куда он указывает.
— Забыл спросить, Галан, как этот лес называется? – спросил я, тайком от Галана, на ходу, подкармливая Мухомора сахаром.
— Лес называется Туманным. А город, который находится в пяти дневных переходах от моего дома – Призрачным. Я однажды побывал на его окраине, думал с ума сойду. Нет, не днём, конечно, а ночью, когда остановился на отдых. Это город Ушедших. Так называют древнюю цивилизацию. Почему и куда они пропали, никто не знает. А те, кто знает правду, никогда, ни при каких обстоятельствах, этого не расскажут. Слухов много, но только одному я могу доверять. Тому, что Древние, или Ушедшие, перебрались жить на острова в Чёрном океане.
Галан опять сделал остановку. Мухомор ткнул его в плечо.
— Видишь, какая хитрая у меня лошадка? И ты Мухомора подкармливаешь, и от меня он что-то требует.
Мне стало неудобно. Думал, что лесник ничего не замечает, а оно вон как. Что я могу с собой поделать, если с детства полюбил лошадей.
— Смотри. Опять просека поворачивает направо. Ты мог бы сказать, что мы попадём на ту дорогу, по которой шли сюда. Нет, так не будет. Просека приведёт.......куда-то, но приведёт. Так вот. Я решил заночевать на окраине города, вечер прошёл спокойно. Я развёл огромный костёр, улёгся спать. Со мной тогда ещё собака была, сторожевой породы, в холке выше моего пояса. С ней я чувствовал всегда спокойно, поэтому заснул быстро и очень крепко. Пришли сны, которые были вязкие и клейкие, как смола на деревьях. Сон заканчивался, начинался сразу другой, без остановки. Проснуться никак не получалось, сколько бы я не пробовал этого сделать.
Галан нагнулся к земле, что-то рассматривая.
— Странно! Следы подкованной лошади, но она шла без седока. Дня три-четыре тому назад.
— Галан, лес поменялся. Исчезли берёзы и сосны, вокруг дубы, ясени.
— Молодец, хоть и городской, но знаешь деревья. Нужно привал сделать, вон бревно лежит замечательное. Давай помогу тебе, Альтор, спуститься.
— Сны были до того реалистичные, что мне казалось, что я принимаю в них участие. Представь картину: старинные полуразрушенные дома, здания непонятные с огромными окнами без стёкол, какие-то площади с бездействующими фонтанами и скульптурами. На одной площади – собралось много карет, в них сидят богато одетые люди. Мужчины в строгих костюмах и при галстуках, женщины в вечерних платьях с высокими причёсками. Все чего-то ждут, они в предвкушении зрелища. Меня и ещё одного парня выталкивают из фургона чёрного цвета с зарешеченными окнами. В фургоне остаются люди, в основном это молодые парни и девушки. – лесник рассказывал очень интересно, я представлял картину происходящего в красках. – От площади расходятся в стороны восемь улиц города, но только одна не перегорожена каретой. Вижу, как высокий пожилой человек в чёрном костюме, из кармана которого выглядывает белый платок, что-то нам объясняет и показывает рукой на улицу.
Галан замолчал, вспоминая свой сон, как я понимаю.
— Второй сон, Альтор. Он жуткий, я хочу проснуться, но куда там! Мы с напарником бежим по городу, прямо по улице и не знаем, куда бежим. От улицы много ответвлений, но куда повернуть, никто из нас не понимает. Потом мы остановились, напротив нас, в трёхстах шагах, стоит чудовище. Голова льва, тело буйвола, глаза красные, в них полыхает огонь. Мы поворачиваем направо, пробегаем квартал, поворачиваем в какой-то переулок и попадаем в тупик. Дальше хода нет. Оборачиваемся назад, в проходе стоит чудовище и смотрит на нас, облизывается. За нашими спинами – стена трёхэтажного здания без дверей и окон, мы принимаем решение карабкаться по водостоку на верх, на крышу. Я первым поднимаюсь по водосточной трубе, парень, который гораздо тяжелее меня, крупнее, шире в плечах, карабкается по трубе и когда он находится от меня на расстоянии вытянутой руки, крепление водостока к стене ломается и парень, с раскрытыми от ужаса глазами, падает вниз. Дальше произошло то, что ты можешь догадаться. Парня чудовище разорвало в мгновенье ока, начало поедать у меня на глазах.
Лесник достал из заплечной сумки флягу с водой, сделал глоток, потом продолжил рассказ.
— Я карабкаюсь по скользкой, почему-то влажной, черепицы наверх, к коньку. Оттуда смотрю вниз, на чудовище, но его уже нет на месте, на земле обглоданные кости того парня, остатки одежды и нетронутая голова. Глаза смотрят на меня, губы растягиваются в улыбке, парень что-то пытается мне сказать. Я отворачиваюсь, меня выворачивает наизнанку.
Я почувствовать, как по спине пробежал холодок. Увидеть такое, даже во сне – врагу не пожелаешь.
— Я по скользкой крыше перебираюсь на крышу другого здания, у которого есть выход на чердак. Локтем разбиваю чудом уцелевшее окно, осколок падает мне на руку, прорезает куртку, рубашку и режет моё правое предплечье до кости. Я вытаскиваю осколок, по крыше течёт кровь, снизу я слышу чей-то смех, рычание. Рву рубашку, делаю перевязку, перетягиваю руку и после этого попадаю на чердак здания. Но перед этим я вижу, что на самом высоком здании, на плоской крыше, расставлены столики, за ними сидят люди, пьют вино, что-то едят, наблюдают за происходящим в городе, как и что я собираюсь делать дальше.
— Ужас, Галан! Так сойти с ума можно, даже во сне. – произнёс я, представляя картину происходящего на крыше здания.
— Я тебе и сказал, что чуть с ума не сошёл. С чердака я опускаюсь на лестничную площадку, по лестнице – вниз, на первый этаж, выглядываю из двери на улицу и мои глаза встречаются с глазами той твари. Я оказался в мышеловке. Что делать? Долго в здании не продержишься. В стене – двери, но куда они ведут? Ступени, запах сырости и плесени, темно, я иду с вытянутыми руками. Наконец-то вижу дневной свет, пробивающийся через небольшое окошко, которое находится на уровне с землёй. Комната, довольно-таки приличная по размерам, возле стены – три огромные винные бочки. Мне нужно попить, слишком много я потерял крови. Надежды на то, что в бочках что-то осталось, у меня нет. Но я пробую открыть краны, две ёмкости пустые. Я поворачиваю третий кран и бочка, точнее муляж бочки, поворачивается вокруг оси и и вижу какой-то подземный ход.
Галан поднялся с бревна, разминая ноги.
— Долго рассказывать, как я воевал с крысами под землёй, как я ел крыс сырыми, огня же не было, как пил их кровь вместо воды. Ход, в конце-концов привёл меня к колодцу, в стене которого я увидел стальные скобы-ступени. А вот тут, Альтор, самое странное. Когда я поднялся на верх, то оказался на той самой поляне, на которой остановился на ночлег. Горел костёр, собака дремала возле моей лежанки. Я просто валился с ног, не поверишь, ведь я шёл по подземному ходу, как минимум неделю, Альтор! Но у меня хватило ума и сил обработать рану настоем лечебных трав, перевязать и лечь спать. Я ещё подумал, что очень странно, что собака так и не проснулась. Разбудил меня утром свет Сантора. Я понял, что мне приснился кошмар, Альтор, и с удовольствием потянулся, но чуть не закричал от боли.
Галан снял куртку, рубашку и показал мне правое предплечье. Шрам, рваный и уродливый. От локтя и почти до плеча. Я присвистнул.
— Вот такие чудеса со мной произошли, Альтор. С тех пор я обхожу Призрачный город стороной, когда еду в столицу Алаурии, город Илливард. В столице нашего королевства, на рынке, я подслушал разговор двух состоятельный мужчин. Весь разговор не слышал, но понял, что богатые мира сего ставят огромные деньги на то, выберется человек из города живым, или нет. В город запускают парами, наблюдают с крыши дома. Сволочи, одним словом. Мне повезло, что я в подвале подземный ход нашёл. Если бы не он...... Ладно, пора в дорогу. Сколько нам ещё плутать, никто не знает.
Мухомор постоянно клянчил сахар, Галан всю дорогу приседал, рассматривая следы лошади, которая была без всадника. Просека несколько раз сделала поворот и мы выехали на громадную поляну, по центру которой росло одно единственное дерево: не знаю во сколько обхватов, это был дуб-великан.
— Вот мы и на месте, Альтор. – произнёс Галан, помогая мне спуститься на землю. – Стой на месте, не делай резких движений.
Лесник обошёл дуб, скрылся за его стволом. Галан помахал мне рукой, я взял Мухомора под уздцы, подошёл к дереву. Ещё минуту тому назад, я мог с уверенностью сказать, что за дубом не было никаких домов. Но это – минуту тому назад. Пять деревянных домов, одноэтажных, с заплетёнными диким виноградом стенами.
Рядом с лесником стояла девушка, примерно моего возраста, голубоглазая, с длинными, до пояса, светлым и волосами, в серой, свободного покроя одежде. Я поклонился девушке, чем вызвал её улыбку. Галан забрал у меня поводья лошади, придержал меня рукой.
— Это старшая поселения, Альтор. Нам повезло, что она сегодня в деревне. Уважительно к ней относись, как к пожилому человеку.
— Смеёшься? – спросил я.
— Нет. Ей уже порядка трёхсот лет. Не до шуток. И учти, что они почти не разговаривают на нашем языке. Жесты, знаки и редкие слова. Да, совсем забыл, сапоги снимай. У них понятие такое – ходи хоть в нижнем белье, хоть в шубе, но босиком. Как они мне объясняли в своё время, землю нельзя обижать. Она кормит, поит, заботится о живущих на ней существах. Меч, нож тоже оставляй. Они тебе там, на излечении не нужны. Всё, теперь иди, ничего не бойся, не переживай ни о чём.
Женщина взяла меня за руку, мы прошли между домами, остановились перед домом с верандой, на пороге которой сидел старичок-боровичок. Худощавый, голубоглазый, голова лишена какой-либо растительности, холщовая серая рубашка, штаны. На шее – на золотой цепочке медальон в форме трилистника, в руках подобие дудочки. Самой, что ни на есть, обычной дудочки, которые можно встретить у любого пастуха.
Женщина посмотрела на меня, улыбнулась, отошла в сторону. Старичок, именно так он и выглядел, долго смотрел на меня. Встав, пропустил меня на веранду, где я увидел топчан. Друид знаком мне показал, чтобы я полностью разделся и ложился на топчан.
Уже лёжа на не очень удобном ложе, я у увидел, как старик приставил музыкальный инструмент ко рту, начал медленно перебирать пальцами. Я ожидал услышать хоть какую-то мелодию, но нет, ничего подобного я не услышал. Наши взгляды встретились, я сразу же почувствовал, что веки стали тяжёлыми, веранда качнулась влево, вправо и я заснул.
————————————————
Моё полупрозрачное тело оторвалось от тела, которое лежало на топчане, я вытянул руки, осмотрел их, тело, ноги. Из дома вышли три женщины-друиды, в их руках были кувшины. Я видел, как они выливают из этих кувшинов какую-то жидкость тёмно-синего цвета мне на тело, втирают её в кожу. Женщины перевернули меня на живот, продолжая втирать жидкость в спину, ноги, шею, голову. Друид взмахнул рукой и моё эфемерное тело взмыло вверх, в безоблачное синее небо.
Находясь на немыслимой высоте, я увидел дуб-гигант, возле которого Галан, расседлав коня, улёгся на траву, заложив руки за голову. Моё тело подхватили тёплые потоки воздуха, я поднялся так высоко, что с трудом смог различать отдельные предметы, дома друидов, на земле. Я увидел реку, широкую, полноводную, на берегах были видны города, но выше по течению, города были все в огне. Я сделал над собой усилие и опустился ниже. Сотни, тысячи человек лежали на земле бездыханными. Мужчины, женщины, прикрывающие своими телами детей, старики, воины.