Двое - мальчишки лет девяти-одиннадцати сидят на бревнах не пиленых еще дров и лениво разговаривают ни о чем.
Жарко. Ребята разъехались кто куда: Раф в деревню, Шах в пионерский лагерь, Ким куда-то к родственникам. С Толиком утром поссорились, и теперь играть совсем не с кем.
По двору не спешно бродят меченные синей краской куры, а рядом мирно лежит рыжая дворовая собака Пальма. Это она только делает вид, что лежит мирно, а на самом деле зорко следит, не войдет ли во двор кто-нибудь чужой, что бы с лаем бросится к нему. На проезде во двор и табличка висит: "Осторожно! Во дворе злая собака". Ее прибил дворник дядя Леша, который своей метлой иногда гоняет эту самую Пальму, да порой и мальчишек тоже.
- Рустик. Давай сходим на озеро Кабан. Искупаемся. - Предлагает белобрысый мальчишка, тот, что постарше. Зовут его Махмут или просто Мах.
- Да уже ходили утром. А сейчас пойдешь, пока возвращаешься, опять жарко станет. - отозвался другой, поправляя свалившийся с ноги сандалий.
- А давай сходим на рыбалку, - продолжает разговор первый.
- Куда? На Булак что ли? - удивился второй.
- Нет. В Устье. Там, говорят, с пристани хорошо берет. Сегодня соберемся, а завтра с утра поедем. Рыбу наловим, посолим. Я умею.
- В Устье, далеко. Туда на трамвае ехать надо. Меня бабушка не пустит.
- А мы уговорим.
На том и порешили.
Оставшаяся часть дня прошла в сборах. Накопали червей в жестяную банку, приготовили удочки, в сумку из-под противогаза положили немного хлеба, два круто сваренных яйца, бутылку со сладким чаем.
С утра в путь. Доехали до Устья без приключений, но на пристань их не пустили, и пришлось рыбачить с берега.
Не клевало.
- А что вы здесь стоите? Идите на озеро, там ерши хорошо берут, - сказал какой-то дядька, глядя на них.
Действительно, метрах в ста от пристани было заросшее кустарником озеро - узкое и длинное, и на берегу местами сидели рыбаки.
Клевать начало сразу. Мах ловко подсек и тут же вытащил своего первого ерша. Срочно съели захваченную еду, выпили чай из бутылки и запустили туда рыбешку. У Рустика дело не шло. То есть, поклевки то были, но ерши постоянно срывались. Он с завистью смотрел на своего друга, видя, как тот ловко вытаскивает ершей одного за другим, и от этого у него получалось еще хуже. Он, то резко дергал удочку вверх, ерш вылетал из воды и, описав большую дугу, шлепался обратно в воду. То ждал, когда поплавок совсем утонет и затем, вытащив его, обнаруживал, что червь давно уже съеден.
Дело шло к полудню.
Мах поймал десятого ерша, когда Рустик вытащил первого. Запустили его в бутылку и долго рассматривали пойманную рыбешку.
Рыбачить расхотелось, да и пора было возвращаться.
Дома, покушав, собрались у Маха. С трудом вытряхнули рыбешек из бутылки, вычистили потроха и, круто посолив, разложили на газете у открытого окна.
- Вот она просолится дня за два три и вку-у-сная будет. - мечтательно сказал Мах, завершая работу.
Затем, довольные совершенным и в светлом предвкушении будущих соленых ершей, побежали играть во двор. Там одиноко скучающий Толик пытался оседлать Пальму, а та, отскочив, беззлобно бросалась к нему.
- А мы ходили на рыбалку и наловили ершей. И теперь они солится, и
послезавтра будем их кушать, - похвастался, забывший про вчерашнюю размолвку, Рустик.
- Пойдемте искупаемся, - примирительно сказал Мах.
Толик улыбнулся, и все трое побежали на озеро Кабан.
Вернулись к вечеру, и пошли смотреть, как солится рыба.
Рыбы не было.
Вернувшаяся с работы мама Махмута выбросила ее, увидев, что мухи со всего двора слетелись к ее окну и в комнату.