И жители города отказались открыть ворота и сдаться на милость победителя. И тогда тридцать тысяч наемников пошли на штурм, и город пал, и был предан огню и мечу. Печальная участь ожидала оставшихся в живых защитников города…
Я смотрел на текст старинного манускрипта. Сколько городов разделило эту печальную участь. Сколько раз события развивались по одному и тому же сценарию. Я уже несколько месяцев работал в основном зале. Я уже был одним из них. Я уже знал, что существует еще один зал, где работают мастера, настоящие виртуозы своего дела, они меняли ход истории при помощи одной лишь запятой или изменив ударение в одном лишь слове. И вихри, и ураганы, сметающие целые города и страны, сменялись легким дыханием. Именно так, история должна быть дыханием, легким и немного таинственным. И её мало знать, историю нужно понимать и чувствовать. И они её чувствовали, а мы были лишь подмастерья. Я знал, рано мне ещё в тот зал, я могу наполнить историю формой, но не содержанием. Я так ей и сказал, бабушке той.
- Чтобы историю переписывать нужно быть личностью. Не просто это.
Она снова улыбнулась своей светлой улыбкой и говорит:
- Нет, сынок. Личности пишут историю, а переписывают ее писари.
- Как же так,- не унимался я. - Люди гордятся своей историей. А мы ее переписываем.
- У человека нет истории, - бабушка мне попалась с ангельским терпением. - У человека есть жизнь. А к тому, что случилось до него, он отношения не имеет. Человек может и должен гордиться подвигами отцов и дедов. Но он к ним никакого отношения не имеет. Равно как он может и должен гордиться историей своей страны. Но он никакого отношения не имеет ни к былым победам, ни к былым поражениям…
В личной жизни у меня понемногу наладилось. Не сразу, месяца три бобылем ходил. Никто не заходит и всё. Хоть ты табличку вывешивай. Уже на улице стал на женщин засматриваться. А потом все произошло, неожиданно. Все разрешилось самым необычным путем. Я соседку с мужем в гости пригласил. Надо же как-то вечера коротать. Стол приготовил, как смог. С мужем соседки я уже был знаком. Видный такой мужчина, неторопливый, немногословный. Чувствовалась в нем какая-то внутренняя сила. То чего мне не хватает. Суечусь много. Я даже приревновал немного. Самую малость.
Она пришла одна. Соседка. Прошла на кухню, присела на стульчик, полы плаща запахнула и тихо произнесла:
- Ну, вот я и пришла.
Я сразу не понял.
- Хорошо. Замечательно, у меня тоже все готово, а где муж? На работе ещё?
Я уже понял, у неё муж такой, который либо уже на работе, либо ещё на работе. У него дело на первом месте.
- Ты ничего не понял. К тебе женщина пришла. Тебе победа была нужна, считай, ты ее одержал.
- А как же…? А разве так можно?
- Можно.
Как пришла в чем была, так и осталась, так и живем. Счастливы.
А муж? Не поверите, и у него наладилось. К нему Колобок пристала. Сразу же на второй день. Откуда только прознала. Такие вот дела.
Но вот не пойму я чего-то. Это что же. «Мы молодцы, потому что наши деды и прадеды…», здесь не действует. Это получается, деды и прадеды - молодцы, а мы такие, какие есть.
- Мало того, - сказала мне бабка, - кем ты был вчера, не считается. Если ты чего-то стоишь, это нужно каждый день доказывать заново.
Сложно всё в этом городе. Пойду-ка я странствовать дальше.
- Ты со мной? – обратился я к соседке, то есть бывшей соседке.
- А то.
Вот и хорошо. Вдвоем по жизни веселее.
Продолжение следует (http://www.proza.ru/2017/12/03/1411)