тварь

Нина Сондыкова
Когда она появилась в поселке, откуда приехала - никто как то не заметил. Правда , местные ловеласы приметили ее, и начали круги нарезать. Но получили  отпор, после чего потеряли к ней всякий интерес.   Было ей лет двадцать пять, может,  чуть больше. Красоту портило, вечно злое выражение лица и тонкие, вульгарно накрашенные губы, да  неряшливая одежда. Иногда казалось, что и неряшливая одежда, и манеры - это –защитная маска. Что на самом деле она совсем другая… Но время шло- ничего не менялось.  Деревенские женщины  сунулись было со своими советами, но были  отправлены так далеко, что махнули на нее рукой-
Пусть живет,  как хочет, если ей так нравится. В поселке – какая работа? Так что оказалась наша красавица Татьяна на ферме – стала  ухаживать за телятами. Поила телят молоком, подстилку им меняла, гоняла на прогулку.  Принесет из дому кусок хлеба, зачерпнет кружку молока - вот и весь обед.
Тут же, на сене и спать ложится. Через какое то время стали люди замечать- беременная она. К лету – сделалась наша  Таня толстой, словно бочка. Шептались бабы-
Не первые это роды у нее…У первородков - такого живота не бывает! А живот и правда, был огромный! А может, это казалось так из за того, что Татьяна  продолжала ходить в шортах и короткой футболке…Из под футболки вываливался  голый, отливающий синевой , живот. А посреди, как  вытаращенный глаз циклопа, торчал пуп. Деревня гадала-
-Наш это или не наш? 
Понаблюдали за Татьяной, и успокоились - не наш! Наши мужики на такую красоту, не позарятся. Когда Татьяна шла по деревне, неся свой  глазастый живот, хотелось отвернуться.
Бабки только крестились, видя эту срамоту.  В средине июля она родила девочку. В деревне, как в большой семье - все про всех знают , где не знают, придумают .Но в беде –никогда не оставят -непременно помогут. Поскольку Татьяна ничего к родам не подготовила, соседки пошуршали  в своих комодах и сундуках…   К выписке нашлись и роспашенки, и одеяльца, и пеленки. Дочку Татьяна назвала  на  западный манер - Джулией, в честь Джулии Робертс. Предлагали ей - Настей назвать, так нет -Джулия, и все! Ну, Джулия, так Джулия.
 Девочка была  - беленькая, синеглазая, и  очень спокойная. Она как бы с рождения понимала, что пришла в этот мир нежеланной.  Болела редко.
Быстро встала на ножки. Татьяна снова вышла на работу, и питались   в основном молоком.
Домишко, в котором они жили, так же походил на хозяйку - не ухоженный, неуютный. В доме редко топили печь, потому что не было дров. Татьяна свою ненависть и злобу к этому миру перенесла на дочку. За любую провинность  проклинала ее, и ругала последними словами. Но чаще всего  называла  свою дочку - тварью. Так и орала на всю улицу-
-Ну, тварь, ты у меня дождешься! Если  Джулии не было дома, она шла ее искать, спрашивая встречных  - Вы мою тварь не видели? Женщины в деревне пытались ее образумить. Говорили, что Бога гневить не следует, но это не помогало. И соседки отступились от Татьяны. Про себя решили-
-Что-  то с головой у нее. Не может мать так себя вести! Ненормальная, точно! Даже скотина, и та свое дите любит и защищает.
 Джулию же жалели, и подкармливали, одевали, как могли. Лет с семи стала она хозяйничать в доме - пол подметать, картошку чистить…Где палку какую, или доску брошенную увидит - тащит домой, на дрова. Незаметно выросла, выправилась в хорошенькую девочку - подростка. Все это заметили, заметила и Татьяна. Только это обстоятельство прибавило злобы. Сама Татьяна за эти годы ничуть не изменилась. Казалось, что все  эти годы она носила одну и ту же одежду, - те же трико и застиранные футболки, тот же, неряшливо завязанный пучок волос и стоптанная обувь. К этой безрадостной картине прибавилась только непременная банка пива. Подвыпив, она кричала-
-Отец- тварь, и дочь-тварь будет …  Ненавижу!
Джулия ,  будто и не обращала на слова матери внимания. Была, как всегда, спокойная и улыбчивая. Матери не грубила. Хорошо училась. И  вдруг - в шестнадцать – забеременела.
Когда, от кого - никто не знал.
На каждом углу Татьяна поносила свою дочь. Напившись, выгоняла ее из дому. Тетя Катя, соседка, одинокая пожилая женщина предложила Джулии пожить у нее. Девочка минуту подумала, потом покачала головой-
Она без меня пропадет. Ей и так плохо. Когда Джулия родила, Татьяна, напившись, снова ругала ее последними словами. Тетя Катя заплакала и сказала-
-Что ты за мать! Человек родился, внук - радоваться надо, а ты что болтаешь! Накажет тебя за это Бог. вот помяни мое слово!
-Татьяна вдруг трезвым голосом произнесла :
-Я ее отца убила. Хотела и ее убить, да духу не хватило! Всю их поганую породу истреблять надо!
Сколько потом не пыталась баба Катя что то узнать, Татьяна снова посылала ее во всех направлениях, и говорила-
-Слушайте меня пьяную больше! Я вам еще столько историй  расскажу…
Джулия  оказалась удивительно заботливой, нежной  мамой. Стирала и гладила пеленки, по часам кормила, бежала на каждый писк Егорки. Татьяна  к внуку не подходила, но кричать и ругать  дочь  стала меньше.
Воцарилось временное перемирие. 
Осень была замечательная!  Джулия управившись с огородными делами, решила погулять с Егоркой. Ей хотелось  дойти до любимого места - старой березы, которая наклонилась к дороге, и образовывала арку. Сейчас, когда листья пожелтели, это было невероятно красиво. Старенькая коляска легко катилась по дороге. Егорка с любопытством оглядывался,  агукал. Вдруг что- то заставило Джулию оглянуться - в конце улицы она увидела черный дым.
 Дым совсем не походил на дым из трубы. Тот - легкий, голубоватый и добрый.  Этот же дым был черный, большой и зловещий. Сердце Джулии сжалось. Когда они с Егоркой уходили – мать, пьяная, спала. Но дым поднимался там, где был их дом. Джулия быстро развернула коляску и побежала по дороге .  Старенькая коляска дребезжала и грозила развалиться…Егорка испуганно таращил свои глазенки. Когда она подбежала к дому, возле него стояли люди. Дом уже полыхал, и никто не рисковал зайти.   Джулия  закричала-
-Там же мама! Но люди будто не слышали… Тогда она, крикнув-
-Тетя Катя! посмотрите за Егоркой!
 И  бросилась в  горящий дом.
- Куда, куда! сгоришь ведь! Вот дурная!  Матери уж не поможешь…
 В доме все полыхало.  Но Джулия хорошо ориентировалась в своем  домишке, и отыскала мать. Та была без сознания, или мертва, Девочка не знала. Каким- то усилием воли она, задыхаясь, кашляя от дыма, подтащила мать к окну, и вытолкнула ее наружу. Огонь, хлебнув свежего воздуха от окна, загудел еще сильнее. Джулия , вся обожженная, сумела в последний момент так же  выбраться через окно. Волосы ее почти все обгорели. Руки, лицо - все покрыто волдырями. Когда медсестра делала ей перевязку, Джулия  все спрашивала-
А мама? Мама жива?
Медсестра только головой покачала.   Снова соседи и добрые люди собрали, что могли… Похоронили Татьяну. Даже  скромные  поминочки,  как полагается, сделали. Живая душа ведь. А уж что она Богу отвечать будет - это ее дело. Джулию отпустили из больницы на похороны. Она горько плакала и просила у Татьяны прощения, что не уберегла. Тетя  Катя обняла Джулию, и сказала-
-Ей там сейчас хорошо. На земле она себе места не нашла.

Эта история имела продолжение. Дней через десять в центральных газетах вышла статья о подвиге девушки. И, однажды в поселок приехала старая женщина. Это была мать Татьяны. Только от нее узнали люди странную историю.
Татьяна  вместе с подругой поехала в каникулы на юг, отдыхать. Там они познакомились с молодыми людьми. Стали ходить на свидания. Однажды вечером Татьяна пошла на свидание, но до места встречи не дошла. Взволнованный поклонник  долго ждал ее, искал, но Таня пропала. Подключили полицию, но так ее и не нашли. Решили, что она утонула. Плавала она плохо,  а в тот день был шторм. И только через два года Таня объявилась. Оказалось - ее поклонник держал ее в подвале, в сексуальном рабстве. И, однажды Таня убила его… и снова исчезла. Так вот и появилась она в маленьком поселке.  Искала она на земле место, где душа ее успокоится. Не нашла.  Пусть ей на том свете спокойно будет.