Затон
Лоцман жил в трюме старого, местами проржавевшего речного буксира с гордым именем «Тарас Бульба». Непонятно, что он ел, но зато было ясно, что он пил. В небольшом загончике, отгороженном от остального трюмного пространства, булькал самогонный аппарат, стоял колченогий стол с пустыми и полупустыми бутылками и железная кровать, на которой «отдыхал» Лоцман, оглашая трюм и его окрестности громким храпом. Над его лежбищем гордо реял военно-морской флаг СССР. Лифт высадил сталкеров прямо в трюме и умчался в неведомые дали. Сухпай тут же дернулся будить Лоцмана, но Сыщик остановил его:
- Пусть дрыхнет. Пока осмотримся.
В корпусе «Тараса Бульбы» было полно «естественных» отверстий, через которые Сыщик и осмотрел окрестности, используя свой многократный «Никон». Ватсон использовал другие дыры в корпусе корабля, а Сухпай осмотрел самогонный аппарат, восхищенно поцокав языком.
- Для подогрева используется редчайший артефакт «Неугасимая лампада», – шепнул он на ухо Сыщику. – Может, того?
- Нет. Пусть подогревает, – ответил шепотом Сыщик, снова приникая к биноклю. – Жаль, без боя не пройти. «Азиаты» окопов понакопали. Что-что, а копать они умеют. Правда, две линии всего, но как положено, с ходами сообщения. А позади, на возвышенности, два пулемета «Утес». Ватсон, видишь?
- Вижу. Их бы как-нибудь водой обойти, по краешку.
- А мне интересно, кто у них главный. Его бы взять, и их оборона рухнет, как…
- Ничего не выйдет! – абсолютно трезвым голосом заявил вдруг проснувшийся Лоцман. – Упрямый народ. Тут они как-то заявились ко мне, хотели аппарат забрать. Харам, говорят, то есть нельзя, грех. А их главный, тоже бородатый, правда, рыжий почему-то, закричал на них. Понимает, что я без «снотворного» плохо сплю. Сошлись на том, что, когда захочу сдать аппарат, вдарю в рынду. Вон она висит. Вы умеете склянки отбивать? А потом Ахмед приходил, это у бармалеев – второй человек, дури требовал, а где я ему ее достану. Тоже обещал в рынду бить. Так вы умеете склянки отбивать?
- Как же, - мрачно заявил Сухпай. – Всю жизнь учились. Почки мы умеем отбивать.
- Да…- протянул Ватсон. – Без артиллерии и авиации… боюсь, не пройдем.
- Ладно, – решил Сыщик. – Посидим тут до ночи, понаблюдаем, может, и выгорит что.
Лоцман снова захрапел.
- Так, братцы, давайте рассуждать логически. Кто в Афгане служил, знает, что второй человек у моджахедов часто опаснее первого. Если первый – идеолог, богослов типа муллы, то второй – боевик до мозга костей, очень часто стремящийся занять место первого. Поэтому рыжий у них скорее советник, чем командир, возможно, иностранец. А вот обдолбаный Ахмет поопасней будет. Рыжего мы узнаем легко, Ахмеда знает Лоцман, но от пьяницы толку мало. Поэтому в рынду буду бить я. Перед этим Ватсон и Сухпай занимают позиции снаружи и валят из нулевиков всех, кто не войдет внутрь, но не раньше, чем из всех щелей буксира повалит дым. Я остаюсь внутри и бросаю бандюганам под ноги газовую гранату с парализующим газом. Действие газа-мгновенное, но на десять минут. Сама граната воняет секунд тридцать. После этого Ватсон и Сухпай одевают противогазы и быстро, но осторожно заходят внутрь, где занимают у входа оборонительную позицию. Понимаю, что план не ахти, но будь я спецназ, или хотя бы СОБР, может быть придумал что-нибудь получше. Если ничего не выйдет, место сбора воооон у того корявого дерева. Время ожидания – пять, нет – три минуты. Как стемнеет, начинаем. Если бармалеи не придут раньше. У меня все. Вопросы?
- А почему ты упомянул о нас с Ватсоном в третьем лице? – поинтересовался Сухпай.
- Привычка. Так в управлении докладывал. Еще вопросы?
- Нет вопросов! – ответил более дисциплинированный Ватсон.
- А почему время ожидания – три минуты, а не пять? – не унимался Сухпай.
- Потому что сюда от позиций «Азиатов» вон там на холме хорошим ходом пять-семь минут.
… Солнце село. Ватсон и Сухпай готовились занять позиции, прикрытые от холмов с окопами корпусом буксира. Они вооружились «Нулевиками», хотя автоматы не бросали, и уже собрались было с некоторой неохотой покинуть гостеприимного «Тараса Бульбу», как Ватсона осенило:
- А стрелять-то из них как?
- Ах, я болван старый. Совсем забыл! Ладно, сейчас научу. Правши берут в правую руку.
- Левши - в левую. Это я догадался! – пошутил Сухпай.
- Еще раз перебьешь командира, назначу вечным дежурным по полку. Дальше. Крепко сжимаете пистолетную рукоять. На ней появляется маленький лючок. Сдвигаете его ногтем большого пальца вниз и прижимаете все тот же многострадальный палец к образовавшемуся отверстию.
- Ой! – сказал Ватсон.
- Уй! – сказал Сухпай.
- И сдаете кровь на анализ. Через несколько секунд «Нулевик» закрепляется за стрелком, потому что средство для отбора пробы крови исчезает. При приведении «Нулевика» в боевое состояние сверху оружия появляется экран прицеливания. Ловите цель в цветную рамку, жмете на кнопку, и цель исчезает. Выстрел абсолютно бесшумный и беспламенный. Режим стрельбы «одиночный-очередь» задается временем нажатия на кнопку. Запас энергии неограничен. Кажется. Все. Бойцы – на позиции. Через три минуты бью в рынду.
Сталкеры ушли. Сыщик посмотрел вокруг, увидел ржавый железный шкаф, лежавший на боку, и решил оборудовать свою позицию за ним, то есть прицепил к шлему противогаз и положил «Нулевик» и газовую гранату на грязную телогрейку. Если граната не сработает, подумал Сыщик, просто кладу их из «Нулевика». И все. Он полежал на телогрейке, потом встал и ударил в рынду. «Блин-Блин», - отозвалась та, и Сыщик спрятался за шкаф, выставив в щель «Нулевик».
Минут через семь появились «Азиаты». Первым в буксире появился, вероятно, Ахмет, посветил мощным фонарем, внимательно осмотрелся, увидел храпящего Лоцмана, удивился, но высунулся и произнес несколько слов на фарси и английском, вошел рыжий и с ним еще двое бородачей. Сыщик тихо защелкнул на шлеме противогаз и бросил гранату. Секунд через двадцать газ рассеялся, а еще минуты через две ворвались Ватсон и Сухпай, оба сосредоточенные и в противогазах. Прошли внутрь, не задерживаясь, осмотрелись. Сыщик вылез из-за шкафа. У «двери» лежали вповалку бородачи, среди них рыжий и, предположительно, Ахмет, уже не резкий и не быстроглазый. На железной кровати по-прежнему храпел Лоцман. Сталкеры сноровисто связали рыжего и Ахмета. Остальных Сыщик хладнокровно расстрелял из «Нулевика», то есть буквально отправил в небытие. Обоих пленных посадили, одного на кровать, потеснив Лоцмана, другого, Ахмеда, примотали к стулу, для верности надев еще наручники Ватсона. Ахмедову волосатую пасть, чтобы не орал, заткнули грязной тряпкой. Ну, откуда у Лоцмана взяться чистым тряпкам.
Минут через семь оба оклемались. Ахмет зыркал по сторонам своими черными, почти шуховскими глазами и что-то мычал сквозь тряпку. Рыжий мотал головой и никак не желал приходить в себя окончательно. Ему дали понюхать ватку с нашатырем и потерли виски.
- Шит! – сказал рыжий и дернулся. – Шит, шит.
Значит, американец, подумал Сыщик. И решил быть вежливым для начала.
- Здравствуйте, сэр! Откуда и зачем к нам из столь далекой Америки? И зачем Вам это?
Сыщик взял американца за бороду и слегка потряс. Американец вскинул на него испуганные глаза.
- Я немного говорью по-русски, и мы могли бы…
- Конечно! – радостно вскричал Сыщик. – Взаимовыгодный диалог, переговоры и все! И все получает Америка! Знаем, проходили. Так вы, сэр, прибыли сюда не иначе за артефактом «Неугасимая лучина». Я прав?
- Да. Только «Неугасимая лампада». Я вам предлагаю сделку. Вы получаете этот чудесный артефакт и жизнь впридачу. Согласны?
- Конечно. Что вы хотите?
- Немного. Наши жизни и проход через боевые порядки этих «барбудос», хотя называть эту шваль святым словом…
- Любите Фиделя?
- Уважаю. Да, еще одна просьба. Помогите уговорить этого Ахмеда провести нас через… мимо его друзей.
- Уговорить невозможно. Можно убить только.
- Ну что же… с тяжелым седцем я приговариваю тебя, Ахмет, к путешествию в мир иной. Ты нам не нужен. Ватсон!
- Что? Ватсон? Великая Британия? Не верью!
- И правильно! С таким же успехом я могу называть себя Шерлоком Холмсом. Или Лэстрейдом.
- А! Кличка!
- Нет. Прозвище. Клички собакам дают и кошкам. И так. Ватсон, убейте это волосатое чудовище!
- Легко, командир. Что муху тапком!
- Нет, нет. Его нет необходимость убиват! – заволновался американец. – Если я понести этот чудесный арт, то все, кто его видеть, будут зомби и не смогут стреляй.
- А потом?
- А потом они очух… они учухиваются и снова не зомби. Вот.
- Хорошо! Этот замечательный артефакт понесу я. Когда мы отойдем достаточно далеко, я отдаю его Вам, сэр и чешите с ним в свою Америку. Гуд?
- Йес, оф кос.
- Ватсон, не убивайте это волосатое чудовище. Хай живе! А я пошел снимать «Лампаду». Есть один маленький секрет.
Сыщик просто открутил артефакт от металлической поверхности самогонного аппарата, как откручивают болт, и сунул по очереди под нос американцу и Ахмеду. А потом он просто пошел вперед.
Любопытную картину увидели бы те, кто мог наблюдать за этим, безусловно, эпохальным событием с очень большого расстояния. Впереди, заливая окрестности фантастическим светом, шел Сыщик, неся артефакт в высоко поднятой руке, как Данко нес свое сердце. За ним гуськом шли рыжий американец (связанный), Ахмед (связанный и закованный Ватсоном), сам Ватсон, смотрящий себе под ноги и Сухпай, глядящий на каблуки Ватсона. «Новые Азиаты» смотрели на «Неугасимую Лампаду» пустыми зомбяжьими глазами. Когда прошли километра три, позади, в окопах «Азиатов», поднялась стрельба. Сыщик спрятал «Лампаду» в керамический контейнер и отдал развязанному американцу. Отдал он ему и веревку вместе с привязанным к ней Ахмедом.
- Зачем он мне? – удивленно спросил американец на чистом русском.
- В нагрузку, – пояснил Ватсон. – Раньше в СССР многие товары продавались с нагрузкой – нужный товар и ненужный товар.
- Я знаю, – просто ответил американец. Он неспеша вытащил из кобуры пистолет с глушителем и выстрелил Ахмеду в голову. В свете полной Луны его кровь казалась черной. А, может, так оно и было?
- Он мне никогда не нравился, – пояснил американец, убирая пистолет. – Большой нахал.
- Звать-то тебя как, сэр? – поинтересовался Сыщик.
- Джон Смит, – улыбнулся американец.
- Редкое имя, – сказал Сухпай. – И фамилия тоже.
Позади, в окопах «Азиатов», стрельба все нарастала. Послышались разрывы гранат.
- А не кинутся они вслед за нами? – забеспокоился Ватсон.
- Им некогда, – пояснил Смит. – Они власть делят.
- «И последние станут первыми»? – вспомнил Сыщик известное изречение.
- Вторые, – пояснил Джон. – Вторые станут первыми. У них так.
- Ну, давай прощаться, – сказал Сыщик. - Тебе в одну сторону, нам в другую. Кстати, Грека не знаешь?
- Лично нет, но они, – Джон кивнул в сторону трупа. – Они почему-то хотят его убить.
- Его многие хотят убить, – буркнул себе под нос Сыщик.