Антон ТЮКИН
СТИХОТВОРЕНИЯ ИЗ ЦИКЛА
“ПОЗДНИЙ МЕЗОЗОЙ”-10
ХЕЛЬСИНКИ. СОН
Проездной. Начало осени кино. Кино:
Хельсинки, миф телефонных будок.
На волнах паром. Как же давно
Я не видел Балтику… Как будто
Зазеркалье. Хочется бежать
И, стоя одновременно, плакать.
Людям с зонтиками на меня плевать.
C неба льёт. И под ногами слякоть.
Улица “Софiйская”. Маяк
Кафедрального российского собора.
Чёрно-белый фильм? Да, только так
Выглядит Россия без разора.
* * *
ВЕДЬМА
Бросили её на глубину,
А она почто-то не тонула.
Не пошла нечистая ко дну.
К снегу вышла. Мужиков надула.
Видно, пальцем прожигала лёд
Ровно та, чьи взоры так крылаты,
Лоно огненно. Сам дьявол не берёт,
Так что мужички не виноватые…
Движет ею трепет ли, тоска?
Приходи, люби или умри!
Женщина по крови, у виска
Дуло с жаждой пороха в крови.
* * *
АВЕ МАРИЯ
Красная полоска на платке.
Нимб и вечно голубое платье.
Розы задыхаются в венке.
Истлевают страшные заклятья
Сатаны над миром… Это я
Родила. Он вырастет Мужчиной.
После уведут. Я не своя
Буду биться… Мы дорогой длинной
Шли с Иосифом. А после на песке
Родила Его тогда в Египте.
После у креста в слепой тоске
Буду подле терниев. Забыть бы…
Было всё: и радуга, как мост.
И метанье с бешеною пеной.
Покрывалом из лучистых звёзд
Покрываю общую измену.
* * *
СВАДЬБЫ
Они идут по парковой брусчатке -
Почти что шахматные лёгкие фигуры.
Судьба играет с ними верно в прятки.
Они же до поры - такие дуры…
Да, не любая станет королевой
Из тех невест. За это не в ответе
Ни платье на день из проката белое,
Ни муж-дурак. Наверное, лишь ветер?
У этой от ушей отстанут ноги.
Та строит между них зачем-то замки,
Как в детстве из песка. Миф хороводит.
Плывут благочестивые останки
Родителей, что дочек охраняют
Лет до четырнадцати - часовыми при квартире.
А вот и ферзи те, что не роняют
Сокровища. Не “дважды два четыре” -
Дойти до края парка или жизни,
Зажавши счастье - белую голубку
Между ладоней пешечных. Большими
Шагами меряют, ломая “шпильки” жутко.
* * *
НОЯБРЬ.
ИЗ ДЕТСТВА
Сиреневый вечер рыдает
Клавишами рояля,
Бархатной его пастью.
А за окошком - ненастье.
Хрипят дождевые тромбоны
Дырявых труб водосточных
В кровавый флаг между печенью
И лёгким - в самую точку.
Отстой дешёвых бутылок,
“Застой” из консервных банок
Перекрывает Высоцкий
“Охотой”. - Не слишком ли рано?.., -
Шипит транзистор. Не хочет
Аккомпанировать скрипке.
И стонет хор Александрова
Под Лёниной грубой улыбкой.
* * *
НОЯБРЬСКОЕ. 1986
Листва вспыхивает, словно юность дерзкая.
Помню: шествие, кровавится парад,
И винишко урожая года мерзкого
Обмывает звон чернобыльских наград.
Длинноногие бокалы. Птицы серые
Пиджаков. Под ними соловьи -
Вехи эволюции не первые.
Смех и грех: родители мои
И твои… Искусственного света
Островок. А мимо - поезда
Брызжут в время и в пространство. Это лето
Тащит бред радиоактивного следа.
* * *
ПРОРОЧИЦА
Она гуляет под дождём в продрогшем парке
И, каблучками погружаясь в грязь,
Торит недальний путь от белой арки
И до пруда. Потом оборотясь,
Уж на мосту зачем-то смотрит в воду…
А мимо парка едут старики
Те, что смелеют остановками, погоду
Честя - такие злые дураки.
Она прозрела, как пластмассовые Деды-
Морозы влезут в прогрызы домов
Давно сожжённых. Знает все победы
И ценность помышлений, слухов, снов.
Она увидела, как давние девицы
Носили платьица-полянки и цветы,
А после меж подолами крутиться
Пошли то дети, то мужья-скоты.
Сама не рада. День стоит не жаркий,
Но в пот бросает, ведь у самых ног
Зачем-то кружится ублюдок - не овчарка,
Не дог, … автобусом задавленный щенок.
* * *
ДВОЕ
Небо блестящее в мусоре.
Счастье крупнозернистое
Плёнки любительской. Быстро мы
Падали - не альпинисты
С этой горушки в крапиву.
Даже ожоги не разные
Были - сравнили. Счастливые
Ночи, хоть дни безобразные…
Нынче увечья-слова -
Злое жужжание ос.
Руки трясутся, едва
Видишь. Убить? Не вопрос.
* * *
ЧИТАТЕЛЬ
Здания горящие, тела
Рваные, обломки самолётов…
Тень Европы страшная - едва
Распахнёшь газету. Ну, и рвота!
Вырастешь - и будет ровно так.
А до срока ты весёлый мальчик
С пробками от пива. Весь чердак -
Для тебя. Бежишь смотреть журнальчик
С тётенками… Станешь мужиком
И однажды, распахнув газету,
После скомкав мерзость в грязный ком,
Спросишь ты себя и Бога: “Где ты?”
* * *
УТОПЛЕННИК.
НА МОРСКОМ БЕРЕГУ
Пена обмывает его тело.
Череп и берцы укрыли волны.
Кто он? Выпавший с парома между делом
Тот, которого уже никто не помнил?
Волны к берегу. Кончается пространство.
Руки волосатые - причалы
Прибывают и хотят остаться
На песке, в земле, начав сначала.
* * *
ПОЕЗДКА
Мимо цехов заброшенных,
Подле бродячих собак,
Еду в далёкое прошлое
На семафорный маяк
В осень, скрестивши руки,
Глядя на грязный залив
Или в глаза твои узкие
Цвета дозревших слив,
Родина, шлюха-любовница,
Мама… - Ты пей вино.
Нет? Неужели не хочется?
Трезвая - ты? Всё равно…
Грубая вязь разговора
Под стук вагонных колёс
И на конце коридора
В чёрной фуражечке пёс.
31.10.17