Когда-то я был пингвином

Андрей Абинский
Не прошла зима,
И земля бела.
Но уже вдали
Машут два крыла...

Вечером я гуляю с Клавой и Ромочкой в окрестностях парка. Ромочка – это кудрявая
собачка, девочка, сильно похожая на болонку. А Клава очень похожа на блондинку,
Клаудию Кардинале.
Старушке Ромочке уже семнадцать. Клаве в два раза меньше, если по-собачьему.

В парке у нас много друзей: бродячий кот Барсик и четверка неразлучных
«дворян» – Джекс, Шкода, Динка и Брэд. Для каждого у нас есть что-нибудь вкусное.
Джекс и Брэд проявляют интерес к нашей барышне. Она презрительно фыркает – возраст.

Также нас окружает стая голубей, в которой у меня есть свой любимчик. Белый голубок
с мохнатыми лапами и гламурным пёрышком на макушке. Он больше всех доверяет мне,
садится на руку и клюёт зёрна с ладони.

– Давай придумаем имя твоему любимчику, – предлагает Клава. – Ариэль, например…
– Пусть так и будет, Любимчик, – говорю. – Иначе, получится, как в анекдоте…
– ?
– Сара говорит: «Абрам, давай назовём котика Изя». «Что ты, Сара! Это же человеческое
имя. Давай назовём его Васька», – отвечает он.
– Ладно, пусть будет Любимчик, – соглашается Клава. – А вдруг он наоборот, голубка?
Как их различать?
– Проще простого! Берешь голубка и выпускаешь на волю. Если полетела – это она, если
полетел, значит – он.
– Птицы тебя любят, – ревниво говорит Клава.
– В прошлой жизни я, вероятно, был птицей.
– Скорее всего, пингвином, – смеётся Клава. – Вечно ты в полярке…

Ещё у меня есть знакомая ворона. Однажды я шёл по аллее к морю. Внезапно услышал
за спиной шум крыльев и ощутил чувствительный шлепок по макушке. Большая чёрная
ворона приласкала меня сзади крылом и спикировала на ближайшую ветку. Мало того,
начала что-то ворчать человеческим сварливым голосом. Марфа её зовут, если я
правильно понял.

А в Средиземном море, произошёл такой случай.

Сумерки там наступают быстро.
С крыла мостика я вошел в радиорубку. Протянул руку к выключателю и краем глаза
уловил движение за спиной. Послышался шелест крыльев и в радиорубку влетела быстрая
ласточка. Она пересекла всё помещение и прямиком уселась на мой большой палец.
Я замер от неожиданности и восторга. Острые коготки покалывали кожу. Птичка
наклонила голову и смотрела на меня блестящим чёрным глазом. Я чувствовал, как
бьётся её маленькое сердце.

Перелетные птицы часто устраивают привал на встречных судах. Чайки, голуби
и ласточки садятся на палубу и отдыхают после долгого перелёта. Моряки благосклонно
относятся к пернатым, пытаются подкормить их хлебными крошками и напоить пресной
водой. Птицы обычно игнорируют угощение и близко к себе не подпускают. 

Как и все моряки, я немного суеверен. «Добрый знак», – подумал я, глядя на доверчивую
пичугу.

Ласточка спокойно сидела на моём пальце и даже позволила себя сфотографировать.
Потом легко вспорхнула и улетела в Африку через открытую дверь.

***

На следующий день был Порт-Саид и пыльная дорога в аэропорт. Засыпая в самолете,
под свист турбин, я вспомнил знакомую детскую песенку:

На ее пути –
Горы и моря,
Ты лети, лети,
Ласточка моя!