Три дара Земле

Маша Шаммас
Наступили голод и засуха по всей земле.

Реки пересохли, растения скрючились, животные повымерли. Света не стало, не стало счастья. А были холод и вечная темень. Люди куда ни глянут, везде им только плохое виделось, перестали друг друга беречь, уважать.

Мудрецы да волхвы со всех стран стали думать да гадать, что делать. Расчёты производили, на звёзды глядели, карты раскладывали.

У всех расчёты сошлись в одном: спасение планеты – в трёх ключах, которыми нужно открыть три двери, находящиеся в потайном месте, не тронутые вот уже тьмы и тьмы тысячелетий. Те три ключа – у трёх царей. Войдут трое царей в три двери, принесут из них в мир самое нужное, вернётся жизнь да счастье на Землю.

Как тех самых трёх царей найти-отыскать?

Стали снова учёные да чародеи расчёты делать. Нашли, в каких царствах царей искать.

В одном из царств царь помер уже, остался от него сын-царевич.

В другом царстве – тоже царь помер, от него осталась царевна-дочь.

А в третьем царстве – вообще беда – мало того, что царь-то помер, так и остался после него совсем ребёнок-несмышлёнышек.

Ну, что делать. Отвезли царских детей туда, где три двери были скрыты во тьме тысячелетий. Разыскали те двери, от пыли да паутины отчистили.

Вот царевич вставил ключ в первую дверь. Повернулся сам тяжёлый ключ, дверь подалась. Вошёл царевич в ту дверь.

Долго ли, мало ли он отсутствовал. Потом выходит – и несёт в руках то ли свет, то ли огонь. А не обжигается и не ослепнет. Руки развёл – а шар-то тут и вышел из его рук – и в небо!

Засияло снова в небе светило. От света того и тепла ледники растаяли, реки снова потекли. Отогреваться стали жители Земли, какие остались.

Да только ни рожь, ни пшеница не растут, звери не родятся, рыба в реках не ходит, как прежде. Да и вообще, всё вокруг хоть и тёплое теперь, да всё равно никому ничего не любо, никому ничего не мило.

Вставила царевна тут ключ во вторую дверь. Ключ так сам и повернулся. Распахнулась дверь, впустила царевну.

Долго ли, коротко ли не ворочалась она, потом – выходит. В руках – не то крупа какая, не то икра. Руки разомкнула – а вся крупа так бисером и рассыпалась, да и раскатилась тут же по всей Земле.

Где в землю ушло зерно – поднялись пшеничные поля, да леса, да прочие растения. Где в воду упало – поплыли рыбы, да крокодилы, да земноводные, да прочие гады. Где если на земле задержалось – звери всякие побежали. А кои зёрна в воздухе зависли – из них птицы всяческие вылупились, да в небо все и улетели.

Всё вроде бы хорошо. Да только всё одно – чего-то недостаёт. Пусто на душе, взор ничто не радует.

Пришёл черёд ребёнку, царскому дитёнку, в третью дверь заходить.

Пока он ключ в третий замок вставлял, советники да министры как давай ему советы да напутствия давать.

– Ваше, мол, царское величие! Бери то, да бери это...

Ну, вот дверь открылась. Мальчонка – туда.

Долго ли, коротко ли ждут министры. Вот наконец выходит маленький царевич. А в руках – пусто!

Набросились на него:

– Как же ты, твоё, дескать, царское величие, растакой и разъедакий! Зачем с пустыми руками вышел?

А мальчонка отвечает:

– Да мне там брать ничего не велели. А коли будут допытываться – только говорить то, что вижу вокруг себя.

Охали, вздыхали министры да вельможи. Ну что будешь делать? Вроде, получается, что облапошили мальчонка... Потом один вельможа, самый молодой, и говорит:

– Ну, что ли пусть и вправду нам царское дитя скажет, что видит кругом. Может, и мы чему научимся.

Повели царское дитя в поле. А один министр возмущается:

– Ну чего тут смотреть? Как слепени коров кусают? Да кучи, которые эти коровы после себя оставляют?

А царский ребёнок говорит:

– А по мне, дяденька, красота тут, в поле. Гляди, каких тут только цветочков нет. А пшеница какая! Бывает, золото холодное, в подвалах да в сундуках заточённое, а тут золото – жаркое, вишь, как на солнце-то горит да жизнью наливается! Красота, говорю вам!

Тут министры да вельможи стали меж собой шушукаться да по сторонам глазищами полоскать. И впрямь видят – красота. Залюбовались! На душе сразу светлей стало.

Потом повели царское дитя на берег моря.

Тот вельможа, который возмущался – снова за своё:

– Ну уж тут-то и глядеть нечего. Одни волны, да ветер холоднющий. Ишь, до костей пробирает!

А мальчонка говорит:

– Вот мы пришли к морю в гости. А сами ругаемся на него. Разве, приходя к кому-нибудь, хозяина бранят? А посмотрите, какое оно, море, красивое... Волны – как барашки, бегут друг за другом, глупые, не знают, что разобьются о песок. А в небе – их братцы, барашки-облака. Торопятся, лохматые, пытаются на лету догнать своих братцев, предупредить, мол, на берегу вам смерть...  А всё же красота! Хоть и грустная, и холодная, а всё одно – красота!

Тут советники совсем приумолкли, даже не шушукаются больше. Смотрят только на стихию, кругом разбушевавшуюся, да слова царского дитя переваривают, заворожённые. Правда ведь – и тут барашки, и там барашки, а ведь раньше просто думали – море да небо. Необычно как-то: вроде мир такой же, как был – а засиял вдруг другими красками. Хоть и печальная у моря красота, а душа всё же заныла, да и захорошело.

– Ну, чиновнички, – говорит самый молодой-то из них, – вот и научило нас дитё уму-разуму. Мало, – говорит, – в мире жить, его богатства проедать да небо коптить. Надо ещё и красоту его наблюдать да подмечать. А иначе жизнь-то безрадостная, только и замечаем, что коровьи лепёхи да холодный ветер.

Вот возвращаются уже во дворец. А на площади у фонтана девчушка в пыли играется с камнями-булыжниками.

– Ну уж тут-то точно красоты нет никакой! Босоножка сопливая в грязи ковыряется! – давай бубнить всё тот же вельможа занудный.

– Вот тут-то ты и балда, дяденька! – смеётся царский ребёнок. – Это самая заглавная красота в мире и есть! Это чистое дитя, хоть ты его в лужу посади, а всё равно чище да краше не сыщешь!

Посмеялись другие чиновники-то, да и тот тоже – глядел-глядел на девчушку: разглядел. Личико хорошее, глазёнки голубые. Ручки – даром, что грязные – а зато милые какие, пухлые, и так неуклюже она ими камушки перебирает – засмотришься!
 Тоже давай смеяться, зануда старый. Сам над собой.

И с той поры чиновники всех царств собрались, да всем миром и постановили: чтоб непременно каждому человеку красоту во всякой природе замечать, а если у самого соображалки не хватит, то чтоб на мир глядел глазами ребёнка. Ну, того, который рядом окажется!

А как бы вы думали? Иначе – ни-ни!


Декабрь 2015 – январь 2016