Прошло время. Вскоре должна была приехать Лариса, о чем Лена говорила каждый день. Оказывается, девушки дружили с малого и каждое лето, стоило вернуться Ларисе на каникулы, у нее начинался праздник. Они вместе гуляли, играли на компьютере Ларисы, ели много вкусного. Леся так и не смогла совместить ту Ларису, что видела с той, о которой говорила Лена. Они совсем не походили друг на друга.
Одним утром, когда Леся готовила коней к утренней прогулке хозяев, Мельнихов пожелал прокатится с женой, он велел запрячь и Пьеро для нее. Девушка удивилась, но промолчала и оседлала троих лошадей. Она не спрашивала куда, Мельнихов из тех, кто сам скажет, когда это потребуется. Оказалось, что они ехали на место стройки.
Когда Леся появилась в селе, тут только намечалось что-то, а сейчас уже стояла готовая деревянная конюшня и большой загон, поделенный на три части. Рядом собирали с дерева трибуны вокруг стадиона с огражденной серединой. Везде лежал кучками песок. Но Лесю поразило не это, а огромное количество срубленных деревьев, что лежали пирамидами стороне.
– Катерина, я показываю все это тебе вот для чего: осмотри все и приготовь все необходимое для перевода коней в эту конюшню. Если что-то не подходит, или не хватает – сообщи.
Леся удивленно посмотрела на Мельнихова. Этот человек, которого страшатся многие, совсем не подходил под их описания. Она вспомнила, как о нем отзывались Гая с Толей, и не могла в нем увидеть ничего ужасного или отталкивающего. Леся успела выучить его характер и поняла – первое впечатление обманчивое. Он строгий и грубый, но справедливый, любит все по высшему разряду, прямолинейный. Ее мнение ему нужно, чтоб определить – все ли готово. Пусть его строили знающие люди, но ему нужно подтверждение тех, кого он сам знает, и, возможно, доверяет.
А Мельнихов так и не понял, с чего вдруг Леся засияла.
Приехала Лариса, и дом оживился. Теперь каждый день из него доносился смех. Каждый день девушка сидела на диване-качалке в беседке у загона и часами рассказывала Лене о своих новеньких вещах. Хвастаться она любила. Но если Лесю это раздражало, то Лена была в восторге. Она каждый раз раскрывала рот, когда та рассказывала об очередном своем дорогом подарке. Лесю удивляло, как Лена может терпеть это. Но быстро нашла ответ, когда буквально на следующий день после приезда Ларисы Лена не работала, а развлекалась, поедая мороженое. По отношению к Лесе Лена не изменилась, но теперь редко заходила к ней. Это сильно задело девушку.
Сегодня Лена сидела возле Ларисы и восхищенно рассматривала ее новенький ноутбук.
– Я ее не понимаю, – удрученно произнесла Леся, следя за ними с маленького окошка конюшни. – Мне противно смотреть, как Лена поддакивает Ларисе. Она ведь не такая.
«Да, не такая. Но такое можно было предположить», – ответила ей Фея.
– Лично я не предполагала такое. В ней не было подхалимства! – зло фыркнула Леся.
«Не злись».
– Я не злюсь. Я такого просто не понимаю.
«А я понимаю».
– Кто бы сомневался! У тебя на все найдется ответ, ¬– огрызнулась Леся.
«Да, найдется, – спокойно ответила лошадка, пропустив выпад девушки мимо ушей. – Лена хорошая девушка, но бедная. Ей суждено прожить в этом селе. А Лариса богатая. Она сорит деньгами, и Лена этим пользуется. Может, даже надеется, что в кои веки выберется отсюда с ее помощью».
– Я бы не смогла подумать такое о Лене, – покачала головой Леся. – Как по мне, то она совсем не такая.
«Это лишь мои предположения».
– Думаю, что тут что-то другое. Лена мне нравится, и я готова скорее подумать, что она добра ко всем.
«Вполне возможно. Тебя, между прочим, зовут».
– Слышу, – из ее комнаты давно доносилась стрекот Мыша, но Леся игнорировала его. – Мне надоело прятаться тут. Я чувствую, что только время зря трачу.
Хоть она и сказала это, но самой уже не хотелось уходить с конюшни, а из села тем более. Тут у нее много друзей, любимая работа, своя комната. Она уже почти привыкла и начинала получать удовольствие от такой жизни. Больничка тоже почти вся разместилась в ее комнате, но и в лес она выходила, если ее звали. Единственное время, когда она начинала беситься и тосковать по прошлой жизни – это лунное время когда светило находилось в зените и особенно в новолуние и полнолуние. Леся подсчитала в голове и удивилась: она живет тут уже почти месяц. Совсем скоро она переселиться на ипподром жить в служебной комнате мини-отеля.
К ним через щель протиснулся Мыш. Леся подняла его и пошла в комнату. Там царил настоящий зверинец: на полках сидела пара птиц, в ящике под кроватью прижился еж, которому Леся зашивала шкурку, а рядом с ним детеныш ласки, лебедята и семья мышей, которые жили тут до нее. На быльце кровати сидел ястреб, а на полу лежал крот. Этот малый подрывал дом, и хозяин лопатой отбил ему задние лапы. Леся зашила ему раны, но не спасла лапки. Ему теперь тяжело придется. В данный момент он пришел в себя после трав и беспокоился. Она подняла его и переложила на мягкую подстилку под кроватью.
Когда решив прогуляться на озеро Леся вышла из конюшни с Феей, Лариса и Лена притихли.
– Кать, ты надолго? – окликнула ее Лена.
Леся покачала головой.
– Нет, а что?
– Мы собрались на речку с пацанами, и тебя взять хотели.
Леся посмотрела на Ларису, которая притворилась, что вопрос ее не интересовал, и назад на Лену.
– Нет, спасибо. Много дел, – ответила девушка и пошла дальше.
– У нее просто нет купальника,– сказала Лариса, не стараясь даже понизить голос. – У нее вообще нет другой одежды, кроме этих джинсов и майки.
Лицо Леси покрылось красными пятнами.
– Жалко, – искренне расстроилась Лена толи не замечая, толи не обращая внимания на сарказм подруги.
Задержавшись у калитки, Леся прислушалась к остальному разговору девушек.
– Куда она собралась? – спрашивала Лариса.
– В лес. Она часто там пропадает.
– Ты ведь с ней хорошо общаешься? Скажи, почему она носит ту уродливую повязку?
Лена посмотрела на маячившую у калитки девушку.
– У нее там шрам, – прошептала Лена. – Она его прячет.
Леся не могла больше стоять у выхода и закрыла калитку. Запрыгивая на Фею, она все еще не верила своим ушам. Почему Лена так легко предала ее.
Девушка вернулась спустя часа два. Она решила не спешить, и понежилась на солнышке. Так как скоро должна взойти луна Фея осталась в лесу, и Лесе пришлось идти самой. Но ничего, там зато не будет Ларисы. Возле дома Мельниховых она встретила Диму с Женей.
– Привет, – сказал Женя.
Его друг неохотно остановился тоже. С той ночи его мнение на счет нее не изменилось, поэтому он всячески старался не смотреть на нее. Лесю это полностью устраивало.
– Привет. Ты на речку? ¬– спросила она указывая на велик.
– Да. А ты разве не едешь? – удивился он. – Лена сказала, что ты тоже будешь.
– Нет, – отрицательно покачала головой Леся. – Дел много. Лариса с Леной уже давно ухали.
– Мы знаем. Их повез Серега с Геной. Там еще Слава, Маричка и Ульяна. Жаль, тебя не будет.
– Слава – то тот, что в белой кепке ходит? – вспомнила Леся парня, часто проходившего мимо дома.
– Откуда ты знаешь? – удивился Дима. – Он только недавно приехал, и я тебя не знакомил еще.
Леся загадочно улыбнулась.
– Катька не пропустит новенького, – подал голос Дима.
– Дим, ты едь, – бросил Женя другу. – Я тебя догоню.
Парень пожал плечами и уехал.
– Чего это он тебя не любит? – спросил Женя.
Он поставил в;лик у забора и достал сигарету.
– Жень, можешь не при мне, – скривилась Леся.
– Извини, – он спрятал сигарету обратно. – Так чего он взъелся на тебя? Неужели из-за того случая.
Кроме случая на мосту была еще одна стычка между ней и парнем. Недавно, когда Леся случайно пересеклись с Женей на улице, он получил оплеуху за пошлые намеки. Свидетелями этого оказались двое Гена и Яна с Ульяной. И теперь он всякий раз старается задеть ее.
– Скорее всего, – улыбнулась девушка.
– Ты первая так ему врезала, – сказал парень. ¬– С его стороны это было заслуженно. Жаль, ты не едешь с нами.
– Мне нужно работать, – объяснила Леся. – Завтра Роман Никитович приезжает с какими-то важными гостями, и велел все подготовить.
– А вечером выйдешь? – с надеждой спросил он.
– Тоже вряд ли.
– Жаль, ¬– расстроился Дима. – Мы собираемся пойти к мосту. Гулька славная должна быть.
Леся, извиняясь, улыбнулась. Ее внимание потянулось на восток, где из-за горизонта поднималась луна. Ее пока не видно, но она очень ощутима для нее.
– Все нормально? – Дима притронулся к ее локтю, чем отвлек от мыслей. – Ты так побледнела.
– Все хорошо, – Леся убрала руку и проверила бандану. – Ты извини, мне пора.
– Хорошо. Тогда давай.
Леся скрылась за калиткой и облокотилась на нее. Она хотела снять повязку. Как она хотела этого! Но, подняв руку, только сильней натянула ее.
Девушка осмотрела всех коней и выпустила Розу с Пьеро в загон, и наполнила поилки в конюшне, а затем сняла повязку и закружилась. Какое блаженство – свобода! Вечер, еще светло, а луна на восходе. Убедившись, что никто не выглядывает в окна, она выскочила из конюшни, легко перепрыгнула через забор и скрылась в поле. Она весело рассмеялась, когда быстро пробежала мимо соседнего двора и распугала стайку гусей. Старуха, что пасла их, запричитала на пернатых. Лесю она не заметила – для ее глаз она всего лишь блик на очках.
Пшеница в поле почти поспела и шелестела колосьями. Леся кружилась среди них, не ломая. Упав на спину, сладко улыбнулась. Рядом прошуршала мышка, неся опавшие зерна в нору. Перевернувшись на живот, она собрала горсточку тоже. Фея их сильно любит. Вкинув зерна в рот, Леся встала и направилась назад в конюшню.
На ящике у ее комнаты Леся обнаружила поднос с едой. Лена перестала носить ей еды, и теперь это делала кухарка, ее бабушка. Приятная пожилая женщина приносила поднос и уходила, а относила она сама к задней двери. За месяц Лесе еще ни разу не разрешили зайти в дом. Оксана Максимовна все еще не доверяла ей, а, может, и брезговала, как и Лариса, которая никогда ничего не возьмет голыми руками из ее рук. Забрав поднос, Леся зашла в комнату, плотно прикрыв двери. Так как лунный свет сюда почти не попадал, ее тело обрело некую видимость.
– Выходите, это я, – произнесла она.
Все полезли, кто откуда. Зверята прятались, как она и просила, чтоб никто не видел, не то ее с этим питомником выкинут за забор. Первым, к ней на плечо, заскочил Мыш и недовольно издал стрекот. Леся поставила поднос на кровать.
– Успокойся Мыш. Я знаю, что неприлично, но ничего поделать не могу. Тем более, как я докажу, что она тут была? Для меня главное, чтоб она вас не видела.
Дело в том, что Лариса взяла привычку шнырять но конюшне. В комнату она заходила регулярно, когда Леси не было, и ей приходится вечно все перепрятывать.
Мыш спрыгнул на кровать, а девушка высыпала собранные зерна на пол для мышек.
«Она залазила под кровать, – заглянул ей в глаза Мыш. – Я сильно испугался».
– Неужели она такая страшная? – улыбнулась Леся.
«Да. Она кричала страшно».
– Почему это кричала?
«Не знаю».
– Ну, успокойся. Я не могу ничего сделать. Просто когда она тут сиди тихо.
Леся проверила тайники. Книга надежно упрятана, золотой набор тоже на месте, а под одеялом криво лежал сверток с зеленым костюмом. Леся перепрятала его, чтоб Лариса в следующий раз не нашла.
Следующим утром, в семь часов, к Мельниховым приехало три машины, одна из которых принадлежит Роману Никитовичу. Отведя гостей в дом, он быстро зашел в конюшню и отдал наказ, который привел Лесю в замешательство.
– Немедленно перегони коней на ипподром.
– Как? – ошеломленно спросила Леся.
– Мне все равно, как ты это сделаешь, но чтоб через полчаса все были там.
Он развернулся и ушел. Леся ошалело стояла. Видно, важные шишки пожаловали, раз Мельнихов так кипятится. И почему вчера нельзя было это сказать?
«Леся, шевелись», – поторопила ее Фея появившаяся под утро.
Леся завозилась. Нужно всех перевести за одну ходку, а то не успеет. Выведя Розу, Цезара и Красавца, одела на них узду. Пьеро она веревкой связала с Феей.
– Справишься с ним? – спросила она беспокойно.
Фея согласно ткнулась мордой в плечо.
– А ты, Пьеро, не норовись. Ты же не хочешь подвести своего хозяина?
Конь фыркнул. Леся знала его угодливость хозяину и не беспокоилась. Выведя всех через задние ворота к полю, сама оседлала Цезаря. Это самая короткая дорога к ипподрому. Взяв одной рукой поводья Сладкой и Красавца, повела их, а Фея шла рядом.
На ипподроме хоть и было все необходимое для содержания питомцев, но не подготовлено. Разместив всех в загонах, сама девушка помчалась на склад за тачкой с мешком опилок. Три раза ей приходилось мотаться, чтоб застелить пол в нужных стойлах, а уж потом она завела сначала Цезаря и Розу, и когда вышла за остальными, то увидела паркующиеся машины. Схватив оставшихся двух, бегом отправилась в конюшню и поспешила расседлать. Осмотрев всех окончательно, поправив свою одежду и надвинув сбившуюся бандану, Леся вышла к гостям.
Мельнихов стоял с тремя мужчинами у большого стадиона и указывал на трибуны, а опрятная женщина ходила отдельно у загона, фотографируя Фею, что находилась там. Леся недовольно нахмурилась. Женщина увидела ее, направила камеру и щелкнула.
– Девочка, а ты кто у нас? Что тут делаешь?
Она, видимо, приняла Лесю за местную детвору.
– Я тут работаю, – ответила Леся, засунув ладони в задние карманы джинсов.
– Работаешь? – заморгала женщина. – А сколько тебе лет?
– Шестнадцать.
У женщины взметнулись брови вверх, и она внимательно осмотрела ее худенькую фигурку, еле округлившиеся бедра и неоформленную грудь.
– М-да. И кем ты работаешь?
Леся не успела ответить. К ним подошли мужчины.
– Роман Никитович, кем работает у вас эта девочка? – спросила она у Мельнихова.
Мужчина недовольно посмотрел на Лесю.
– Эта девушка ухаживает за моими лошадьми. Катерина, ты можешь идти. На сегодня ты свободна.
Леся посмотрела на Фею в загоне и на Мельнихова. Она отчетливо прочитала в его глазах «немедленно исчезнуть».
– До свидания, – сказала она и ушла.
Покинув ипподром, Леся оббежала его и остановилась за ближайшем к загону деревом. Стянув бандану, она зашевелила ушами.
– Что за порода у этой лошадки? – спрашивала женщина. – Не узнаю, однако.
– Эта лошадка является помесью, но окрас у нее очень редкий – «Изабеловая» или еще ее называют «жемчужной».
Леся удивленно приподняла брови. Она знала, что Мельнихов не промах, но не знала, что он интересуется Феей.
– Фея, ко мне, – позвал Мельнихов.
Фея повела ушами и рысцой приблизилась на расстояние руки. Леся недовольно нахмурилась.
– Хороша, – восхитилась женщина и потянула руку, но Фея отпрянула. – И с характером.
– Клара, лучше не рискуйте своей рукой, – предупредил он. – Эта лошадь подпускает только хозяина.
– Жаль. Я бы ее оседлала, – поджала она губы.
– Мы тут не по этой причине, – напомнил ей Мельнихов. – Хотя, если хотите, я могу вам устроить верховую прогулку по нашему лесу.
– Нет, спасибо. Как-нибудь в другой раз.
Женщина отвернулась.
– Тут я все увидела. Отведите нас лучше в конюшню.
Мельнихов с готовностью повел их в постройки рассказывая и показывая все, что могло их интересовать. Когда они скрылись в конюшне, Леся вышла из укрытия и подошла к загону.
«Фея, – позвала она мысленно. – Иди сюда. Расскажи, кто они?»
Лошадка подбежала к подруге и прижалась мордой к ее ладони.
«Эта женщина – журналистка, – объяснила она. – Тот, что молодой в джинсах, вместе с ней. А про остальных не знаю. Они все время молчат».
– Тогда понятно, почему Мельнихову понадобилось заполнить конюшню, – сообразила Леся.
«Я слышала, что-то насчет открытия, – добавила Фея. – По-моему, он готовится к большому торжеству в следующем месяце. Ты говорила, что и тебя переселят сюда».
– Ага, – кивнула Леся. – Это классно. Тут рядом лес. Я чаще могу сбегать.
«Если тебя переведут, то тут будет с десяток лошадей, а это не четверо. Заботы будет больше».
– Ну и что? Зато я буду тут!
Из конюшни вышли гости, и Леся вынуждена была снова скрыться за деревом.
– Вижу, у вас все схвачено, Роман Никитович, – заметила женщина. – Рада была приехать к вам. А теперь отвезите, пожалуйста, обратно. Пора браться за работу.
Мельнихов довольно улыбнулся и повел всех к машинам. Леся поняла, что по отъезду гостей он захочет дать новые указания, и она поспешила назад в конюшню при доме. Без жителей она стала непривычно тихой. Ни храпов, ни стуков и фырканья.
– Катерина, ты мне нужна! – спустя пару часов позвал ее Мельнихов.
Он стоял у входа в конюшню в костюме и с портфелем. Леся мигом появилась перед ним.
– Ты почему оставила коней самих? Мигом возвращайся! – велел он.
– Вы же велели исчезнуть, – ответила Леся.
– Я имел в виду, пока мы не уйдем, – командовал он. – А теперь слушай. Ты будешь работать там. В отеле на первом этаже за кухней есть пара служебных комнат, будешь жить в одной из них. Там есть все необходимое для тебя, а еду будешь готовишь сама. Поняла?
Леся кивнула.
– Я уезжаю на неделю. Когда приеду, будет много работы.
Леся снова кивнула.
– И еще, – Мельнихов немного помолчал. – Для своей лошади можешь выделить отдельное стойло.
– Спасибо большое! – Леся была очень благодарна.
– Ну, так ты все поняла? Отлично, тогда остальное потом.
Мельнихов ушел, а Леся закружилась и залетела в комнату.
– Ну-ка, все вылезайте! Мы переезжаем!
Из-под кровати выглянул еж и пару мышек. С полки слетел ястреб, а из-под подушки вылез Мыш. Леся подняла его на руки и покружила.
– Мне только что сообщили, что могу перебираться ближе к лесу, – рассказала она. – Там просторней и тише. Всех взять я не смогу, так что кто может, пусть летит, а кто на лапах, пусть ползет. А я возьму остальных.
Пританцовывая на месте, Леся нагнулась за коробкой, где сидели детеныши лебедя, и подсадила к ним ласку. На плечо запрыгнул Мыш.
– Кать, куда собралась? – в дверях стояла Лариса, но девушка ее услышала ее зараниее успела заслонить всех собой.
– Мне Роман Никитич на ипподром велел перебираться, – ответила девушка.
Лариса стояла вне комнаты и не видела ястреба в углу. Над их головами прошмыгнули дятел и чиж.
– Ух! Вечно у тебя что-то летает! – недовольно бросила она пригибаясь.
– Да это, видно, случайно залетели, – соврала Леся.
Она вышла из комнаты, ногой прикрыв двери.
– Я собирала вещи и уже ухожу. А ты что хотела?
Девушка пошла к выходу, уводя Ларису подальше.
– Да ничего, – отмахнулась Лариса и сощурилась. – Так ты там жить будешь?
– Ага. Туда еще скоро коней пригонят, а следить за ними надо.
– А ты знаешь, – похвасталась Лариса, – что через три недели открытие ипподрома? Папа кучу гостей пригласил. Будут соревнования.
– Что-то слышала такое, – кивнула Леся. – Значит, будут бега?
– Какие бега? – скривилась девушка. – Это скучно. Приедут специалисты по конкуру. Но меня больше привлекает выездка. Ты знаешь, я сама там участвовать буду.
Лариса напоминала пятилетнюю девочку, получившую любимую игрушку. В ней сейчас не было злобы, и с такой Ларисой еще можно дружить. Леся улыбнулась.
– Папа пригласил тренера, и со следующей недели я буду заниматься, – продолжала хвастаться девушка. – Я, конечно, умею сама, но нужно все повторить.
Если б Леся имела понятие, о чем говорит Лариса! Для нее эта «выездка» – пустое слово.
– На каком коне будешь? – спросила она.
– На Красавце, конечно. Он специально для этого объезжен. Прямо представляю, как я танцую, а мне все аплодируют.
Лариса облизнула губы в предвкушении, и напомнила сладкоежку перед трапезой.
– Так это танцы на конях, – сообразила Леся.
– Ну да. Ты, наверное, не знала, – невинно спохватилась девушка, хотя, по выражению глаз, она на это и рассчитывала. – Не удивительно. Откуда тебе было знать, что такое выездка. Ты, наверное, в захолустье выросла.
Леся покраснела. Узнается прежняя Лариса.
– Ладно, – повелительно взмахнула рукой девушка. – Иди. Мы с Ленкой идем в магазин.
Красиво развернувшись, она скрылась в доме, а Леся вернулась в конюшню выпустить ястреба. Лариса такая хвастливая зазнайка. Если бы не это и не ее грубость, то с ней еще можно было бы найти общий язык. Но и не позавидовать ей Леся не могла. Всегда нарядная, ухоженная, и в выездке будет участвовать. Взмахнув волосами, в которых уже отчетливо прояснялся белый цвет, она перехватила ящик с пациентами и ушла.
Всю неделю жизни на ипподроме, до приезда Мельнихова, можно назвать блаженством. Леся целыми днями была предоставлена сама себе. Она расположилась в комнате с видом на лес и никогда не закрыла окно. Тут стояла деревянная узкая кровать, тумбочка и небольшой шкаф. Ее немногочисленные вещи заняли всего две полки. Сразу же на подоконник примостился ястреб. Когда Леся спасла его, он отказался улетать и она нашла ему применение – его острый взгляд мог замечать ящериц в траве, и уж тем более заметит зверя в ловушке. И времени свободного прибавилось. Теперь она могла выводила всех коней зараз в разные загоны до самого вечера, а Фея же свободно ходила везде и даже не всегда скрывалась при всходе луны.
Жаль, что это длилось всего неделю. Мельнихов вскоре привез пару коней, красивых, вороных и которые были гораздо выше Цезаря, не говоря уже про Фею. Характер у них был тоже далеко не светлый: гордые, норовистые, никак не хотели слушаться. Даже со своими возможностями Леся с трудом смогла договориться только на нейтралитет, поэтому старалась не доставать их своим присутствием. Вместе с питомцами приехал и новый конюх. Его поселили в соседней комнате и дали указания не мешать его работе, а выполнять все, что он потребует. Глеб Степанович – мужчина средних лет, но в волосах уже имелись проблески седины. Себя он требовал называть только по отчеству. В общем, он неплохой человек, пока дело не касалось его подопечных. Он был фанатом своего дела. В первый же день совместного проживания Леся прониклась к Степановичу симпатией. Он мастерски обращался с лошадьми, знал все нюансы их характера, мог с легкостью расположить их к себе. К девушке он, конечно же, придрался сразу, но, понаблюдав денек, смягчился. Леся обрадовалась новому собеседнику, наконец-то нашелся человек общего с нею интереса.
На следующий день они принялись за работу. Он велел каждого коня, включая новичков, прогнать по кольцу стадиона. Это не было бы такой проблемой, если б вороные не брыкались. Они скалились и не давали себя седлать. Степанович ничем не помогал, а только следил с усмешкой. Ей понадобился битый час на запряжку одного коня, но Лесе все же удалось удивить конюха, когда она показала Фею. Лошадка отказалась подчиняться умелому Степановичу.
– Она, я вижу, с характером, – сказал он, наблюдая, как Леся гарцует без седла. – Как ты ею управляешь?
Леся хитро улыбнулась, а Фея решила покрасоваться на славу. Выгнула шею, приподняла хвост и гордо сделала кникет. Леся рассмеялась.
– У нас с ней особая связь. Да, Фея? – похлопала она ее по широкой шее.
– Удивительно. А справишься так с другими?
Девушка неуверенно покачала головой.
– Сомневаюсь. Свою лошадку я чую, как родную. К другим у меня нет такого подхода.
«Смотри, не раскрой тайну ему!» – мысленно предупредила лошадь.
«С удовольствием сделаю это, Фея. Но прекрасно знаю, чем это грозит», ¬– грустно ответила Леся.
– Жаль, – разочаровался конюх. – Ты не представляешь, как это помогло бы стать тебе отличным дрессировщиком.
– Спасибо, Степанович, – поблагодарила она. – Но я не этого хочу.
– А чего ты хочешь, если не секрет?
Леся обратилась за поддержкой к Фее, но та промолчала.
– Я бы хотела сделать так, чтобы люди не калечили природу, – смущенно и совсем по-детски ответила она.
Степанович весело рассмеялся.
– Так ты у нас борец за окружающий мир!
– Да, – взбодрилась Леся его приветливым отношением к этому. – Я люблю все живое. Люди просто не представляют, что губят.
– Согласен, но тысячи людей не один век потратили на это, и ни к чему пришли. Не хочу тебя расстраивать, но тут ты ничем не поможешь.
Леся уверенно подняла голову.
– Мне кажется, что даже один человек способен изменить мир, – вызывающее возразила она, чем особенно и напомнила маленькую девочку.
– Не отрицаю, – усмехнулся конюх и положил предел дискуссии. – А сейчас, будущий эколог, продемонстрируй, на что способна твоя лошадка.
«И как я смогу изменить что-то в человеке, если он так настроен?» – уныло обратилась она к Фее, направляя ее в другой конец загона для разгона.
«Не все так думают», – подбодрила лошадка.
«Ага, только лучшая половина, а другой на все наплевать, – буркнула Леся. – Как Мельнихов. Он срубил много леса для этого ипподрома. Сомневаюсь, что Степанович поступил бы иначе».
Они устроили для конюха целое представление с бегом, шагом, рысью, прыжками, поклонами, кручением и другими упражнениями. Степанович остался довольным. Он посчитал, что эта девушка может далеко пойти с такими умениями.
Работы было много и Лесе пришлось надолго забыть о луне. Спустя пару дней Степанович дал ей возможность показать себя и поручил разминать Красавца в выездке, ведь он единственный кто был выдрессирован. Так что теперь Леся стала получать еще большее удовольствие от своей работы. А спустя еще несколько дней стала ежедневно ходить к ним Лариса. На удивление, Степанович оказался хорошим учителем и отлично мог поставить выступление Ларисы. Она не наврала, когда говорила, что умеет многое, но Степанович не давал ей расслабиться. Каждый день она психовала, жаловалась, но оставалась, и Леся знала, почему. Еще на первую тренировку к ним пришел Мельнихов и остался ею недовольный, после чего Леся стала свидетелем его скандала с Ларисой:
– Ты должна быть лучше всех, а то, что я видел, недостаточно для этого. И Степанович согласен со мной.
– Пап, но он издевается надо мной, – возмущалась девушка. – Я все прекрасно умею, это ему чего-то не хватает.
– Не спорь со мной! – повысил голос Мельнихов.
Лариса плаксиво надула губы.
– Ну, паааап.
Роман Никитович немного смягчился.
– Извини, доченька. Я понимаю, что тебе тяжело, но ты должна постараться. Я собираюсь баллотироваться в мэры, и мне нужны большие плюсы. Сможешь сделать это для меня?
– Я смогу и без посторонней помощи, – стояла на своем девушка.
– Я знаю, что ты у меня умничка, но слушайся его. Тем более, ты хочешь карьеру наездника, то это прекрасный шанс. На открытии будут присутствовать нужные люди.
– А ты познакомишь меня с ними? – оживилась Лариса. – Ты меня похвалишь?
Мельнихов улыбнулся.
– Конечно. Но ты должна произвести впечатление.
Лариса задумалась.
– Ну, ладно, – согласилась она. – Но пусть он не кричит на меня.
– Отлично. Какая ты у меня еще маленькая.
Мельнихов потрепал волосы Ларисе и ушел. Теперь каждая тренировка длилась не дольше часа и заканчивалась плаксивыми жалобами. Степанович ничего не мог с ней сделать. В отличие от девушки, Леся всегда слушала Степановича, запоминала каждое его слово. После, когда никого не было, повторяла команды верхом на Красавце.
Спустя неделю, Степанович стоял у огорожи и недовольно следил за действиями Ларисы. Рядом с ним находилась Леся. Недавно к нему приходила Оксана Максимовна и после разговора с конюхом Лариса стала приходить, когда захочет, делать, что хочет, и уходить, когда захочет.
– Зачем я нужен, если она не хочет ничего учить, – пробурчал он так, чтоб слышно было только Лесе.
– А, по-моему, у нее все получается, – пожала плечами девушка.
– Она находится на уровне любителя. Ты не видишь и часть промашек. И пока она не будет делать, что я говорю, выше не поднимется.
Для Леси и это было профессионализмом.
– Вот ты, Катя, можешь пойти выше.
Девушка смущено посмотрела на конюха.
– Да, да, – подтвердил он. – Я видел тебя на коне. То, что ты вытворяла вчера на Красавце – это восторг.
– Это совсем не то, Степанович, – покраснела Леся. – Я делаю все так же, как Лариса.
– В отличие от нее, ты чувствуешь коня. Человек и конь – одно целое. И это правило относится не только к выездке, а и к другим видам конного спорта. А пока Ларисе этого не понять, она будет смотреться нелепо.
Леся не нашлась, что ответить. А ему, в свою очередь, пришла отличная мысль, и он подозвал Ларису.
– Лариса, я хочу, чтоб ты посмотрела на Катю, – он повернулся к Леси. – Покажи то, что я видел вчера.
Девушка растерянно посмотрела на Ларису, а та, недовольно, на нее. Протянув поводья она скептически приподняла бровь.
– А теперь очень внимательно следи за ней, – велел он девушке.
Судя по всему, Лариса вскипела от такого указания, а как увидела ловкие движения девушки, так и вообще разозлилась. Если она до этого и испытывала какое-то пренебрежение к Лесе, то после этого оно сменилось откровенной ненавистью. Все это время, пока Леся находилась в седле, она стояла, зло поджав губы и скрестив на груди руки. Леся казалось, что она сейчас пробуравит дыру в ее спине. При завершении показательного выступления случилось то, что заставило ее ненадолго забыть о выездке и обо всем ипподроме. Ее плечо резко резануло так, что Леся от боли резко дернула поводья и конь поднялся на дыбы. Не удержавшись, она слетела на песок. К ней тотчас подбежал Степанович, чтобы помочь подняться. На плече у девушки виднелся глубокий порез.
– Что это было? – забеспокоился конюх, осматривая рану.
Девушка сама не знала. Проведя взгляд по кругу, ища причину ее беспокойства, он уткнулся в Ларису. Та стояла, скрестив руки на груди, и ухмылялась. Даже тут, на расстоянии, Леся ощутила ее неприязнь.
– Тебе нужно к врачу, – потребовал Степанович.
– Нет, не надо, – ответила Леся. – Я сама.
Отклонив предложение о помощи, она добралась до комнаты, достала лекарства и обработала рану, но для полного заживления ей нужны силы и немного магии. Сняв бандану, ее залил свет уже заходившей луны, но и после этого движения ей не полегчало. Наоборот, беспокойство усилилось. Внезапно ее с силой бросило на пол, и по правой ноге прошлась судорога.
– Да что же это такое! – вскрикнула Леся.
Поднявшись, опираясь на тумбочку, она отчетливо услышала зов. Ее звала Фея, сильно и требовательно. Лошадка сейчас нуждалась в ней. Метнувшись сначала к двери, Леся резко развернулась и выпрыгнула в окно. То, что остановило ее – это отчетливые шаги по коридору.
Как только она исчезла, к ней в комнату вошла Лариса. Осмотрев все брезгливым взглядом, она заметила что-то белое просматриваемое в приоткрытый шкаф. Лариса вытащила книгу и заворожено открыла. Пустые страницы усмирили ее любопытство, но вот красивую закладку она спрятала в карман. Повторно заглянув в шкаф, девушка жадно улыбнулась. Ей на глаза попал небольшой кожаный мешочек. Взвесив его, она открыла и восхищенно вскрикнула, когда оттуда ей на руку выпала заколка и еще пара побрякушек. Вместе с ними на пол упал во много раз сложенный листок. Минута раздумий, и Лариса подняла его. Во время прочтения ее брови взметались вверх. Быстро сложив все назад, стянула мешочек, кинула его в шкаф и поспешила убраться подальше. Только за углом дома Лариса разжала кулак и подробно рассмотрела заколку.
Леся тем временем бешено летела туда, куда ее звали. Беспокойство переросло в страх. Нога заныла сильней. Что же произошло с Феей?
Луна уже полностью скрылась за горизонтом, когда Леся выбежала к пещере.
– Фея? – крикнула она, видя лошадку лежащей на траве. – Фея, с тобой все хорошо? Ты жива? Ну, скажи что-нибудь?
Леся в слезах упала рядом.
«Все в порядке», – раздалось в голове.
Фея лежала на боку с открытыми глазами. Девушка обняла лошадь за шею и зарылась в гриву.
– Я так рада! Что с тобой случилось? Сначала меня резануло по плечу и я свалилась с коня, затем кинуло и резко заболела нога. Что все это означает?
«Это наша кровь».
Лошадь приподняла морду и ткнулась Лесе в плечо.
«Я ногу сломала», – сказала она.
Только сейчас девушка осмотрела лошадь. Ее задняя нога была вся в крови и согнута под неправильным углом.
– Открытый перелом, – заключила она, шмыгнув носом. – Ты меня так напугала! Больше так не делай.
Леся вынесла из пещеры прутья для костра, котелок и кусок кожи, который постелила под пострадавшую ногу.
– Где ты так? – спросила она.
«В нору попала».
– Не ври. Ты норы, как птица, пролетаешь, тем более в виде единорога. Скажи правду.
Леся резко вправила кость и Фея сильно фыркнула и забила передним копытом по воздуху.
«Хорошо, – ответила лошадка когда боль чуть стихла. – Я ходила к матери».
– Опять? – удивилась Леся. – Зачем снова туда пошла? И почему мне ничего не сказала?
«Я хотела, но ты была занята Красавцем».
В голосе послышались ревнивые нотки.
– Не нужен мне никакой Красавец. Ты у меня самая дорогая во всем мире, – девушка бережно погладила лошадь. – Я виновата перед тобой. Наверное, слишком увлеклась выездкой. Больше такого не повторится, – она кистью вытерла мокрые глаза. – Почему ты мне раньше не говорила, что я такая неверная?
«Не хотела мешать тебе. Ты такой счастливой выглядела».
– Да что ты такое говоришь! – возмутилась Леся. – Только с тобой я по-настоящему счастлива.
Леся закончила обрабатывать рану.
– Нужен бинт.
«Так создай».
– Не хочется, потом будем плохо. По-моему, тут еще что-то оставалось.
Леся отрыла в пещере старый кусок ткани. Прокипятив его в котле, она обмотала ногу, предварительно приложив отобранные ветки, а затем примостилась рядом на траве.
– Расскажи, почему тебя туда потянуло? – попросила она. – Они ведь тебя терпеть не могут.
«Мне захотелось опять увидеть их», – ответила лошадка.
– Это я виновата, – опять сказала Леся. – Если б уделяла тебе больше времени, ты бы не заскучала. Так это они тебя так?
«Да, – лошадка откинула морду на траву. – У них там как раз была битва за место Вожака, и молодой конь проиграл. Его я обнаружила почти без дыхания недалеко от долины и хотела помочь, но мне не позволили даже приблизиться к нему».
– Никогда бы не подумала, что единороги так могут поступить, – фыркнула Леся.
«Я все же попыталась противостоять им, ¬– продолжила Фея. – Но моя нога подкосилась, и я упала, а они этим воспользовались».
– Понятно, – кивнула девушка, представив эту сцену.
«А теперь расскажи ты».
Фея ткнула мордой в раненое плечо Леся.
– Что рассказывать? – пожала она плечами. – Тебя ударили, и я это ощутила на себе.
«Ты не поняла меня. Моя нога подкосилась, потому что в это время ранили тебя. А уж потом мне ногу сломали».
– Тогда я без понятия, что происходит. Я слетела с седла, когда меня порезали. А кто – не знаю. Рядом никого не было. Только Степанович с Ларисой, но они стояли слишком далеко от меня, да и на земле.
«Раны сами по себе не появляются», – забеспокоилась лошадка.
– Знаю, – кивнула Леся. – Но серьезно тебе говорю, что рядом никого не было.
«Странно, – задумчиво ответила Фея и сразу сменила тему. – Скажи, что будем делать? В конюшню мне нельзя».
– Тебе нельзя ходить минимум день, – сказала девушка, глянув на небо. – Вот как взойдет луна, раны затянутся мигом, а пока я тебе запрещаю двигаться. Сегодня день и ночь я проведу с тобой.
«А как же ипподром?» – спросила лошадка.
– Подождет.
Фея сильно обрадовалась такой перспективе и девушка это ощутила. Она уже улеглась на спину, когда вспомнила кое-что.
– Ты видела Мыша? – спросила она.
«Нет».
– Наверное, где-то спит.