Кникич Михаилу Валерьевичу было чуть больше 30, когда его признал весь мир, ну или оставшаяся культурная жизнь этого общества. Написав больше 60 картин и почти все стали всемирно известными, а цена их могла соревноваться с работами небезызвестного супрематиста.
Но в 37 лет за чашечкой горького кофе в противном заведении, смотря на кучку бледных людей, ему вспомнился закат, коих в своей жизни он повидал миллионы, но в этом было что-то неизведанное, необычное, столь странное и обыкновенное одновременно. Продав все свое имение и все богатства и выкупив ту самую квартиру, где он и увидел этот закат, Михаил Валерьевич полностью переделал однокомнатную квартиру в свою студию, а сам начал проводить на кухне у окна все свое свободное время.
Все знакомые, друзья и даже близкие не понимали его, он пытался нарисовать этот закат сотни раз, но каждый раз ему что-то не нравилось и чего-то не хватало. Многие отстранились и разорвали связи, так как решили, что он сошел с ума; остались лишь верный друг детства, которого искусство обошло стороной и подруга, которая была тайно влюблена в его кудряшки.
Михаил:
Вот скажи мне, Сашь, ты видел когда-нибудь стаю уток, которые расстелившись на пруду так жестко, но в тоже время рефлекторно поглощают хлеб, что ты им кидаешь?
Александр:
Слушай, я далек от этих твоих метафор и оборотов речи, поэтому скажу прямо- пока кто-то кидает хлеб, нужно его есть, несмотря на качество.
Михаил:
Так-то оно и так, но мы с разных сторон на ситуацию смотрим. Если я человек искусства и желаю давать людям хлеб, то ты же тот, кому я даю свой хлеб, как сказал бы мой учитель английского : Проходимец, мельком видавший обложку книги.
Александр:
Ненавижу спорить. Как там твой закат? Не за горами?- его овальная рожа расплылась в глуповатой улыбке.
Михаил:
Эх, Сашка Сашка, мы каждый о своем. Ладно, у меня с Викой встреча, удачного дня!
Затушив дешевую сигарету и пожав Александру руку, Михаил быстрым шагом пошел к выходу, притом криво нацепив шляпу.
Виктория:
А вот и великий и не подражаемый Кникич Михаил!- с преувеличенной жестикуляцией Виктория почти покричала на всю улицу.
Михаил:
Да-да-да. Великий и тупой как пень, чего кричать?
Виктория:
Рада тебя видеть, вот и все! Ну и кто так надевает шляпу, неумёха. -поправив шляпу и напоследок оттянув щеку Михаила, Виктория быстрыми шажочками побежала вперед.
Михаил:
Вроде уже пожилая, а все как ребенок.
Виктория:
Что сказал, старикашка? Трость не подать? Вон шляпа и пальто уже есть!
Михаил:
Очень смешно, пошли уже. Кстати, куда идем?
Виктория:
На развал, хочу показать кое-что, а потом секретное место. - Она легонько подмигнула и пошла еще быстрее.
Виктория:
Смотри, вооон там.
Михаил:
Где? Ничего не вижу.
Виктория:
Эх ты, старикашка. Тот мущинка продает свои картины за 200 рублей, пошли подойдем.
Михаил:
Что? Зачем? Будто я не видел торгашей, наверное обычные каляки неудачника.
Виктория:
Ну ка цыц, единственный неудачник тут, это ты. 2 год пытаешься написать одну картину, но так ничего и не смог. Как это называется?
Михаил:
Стагнация! И вообще, кто ты такая чтобы критиковать меня?!
Виктория:
Последняя твоя подруга и один из последних близких людей. А теперь слушай сюда. Этот человек рад дарить людям красоту за жалкие 200 рублей, а ты разводишь нюни из-за того, что не можешь написать самый обычный закат. Но в тоже время ты уже почти легендарная персона. Либо ты сейчас же берешь себя в руки и идешь искать этот недостающий компонент, либо замолчи навсегда и живи обычной жизнью.
Эти слова опьянили Михаила и он, в полусознательном состоянии, побрел куда-то, неважно куда, просто побрел.
После этого события прошло полгода, Михаил перестал отвечать на звонки Александра и Виктории, перестал открывать дверь. Кажется, однажды они даже грозились вызвать МЧС, но в ответ он сказал, нет, даже крикнул: Я должен написать Закат! Тогда они прекратили все попытки. Лицо Михаила покрыла борода, волосы обросли, пальто износилось, а шляпу он выбросил в реку.
В написании картины, Михаил ни на дюйм не продвинулся, даже наоборот краски выцвели окончательно.
В очередной раз напившись и лежа в бреду возле кучи листов, Михаил стал вспоминать тот день, когда он увидел этот закат:
Утро, голова почти слилась с подушкой. Бабушка уже ушла на работу, на столе лежат бутерброды, а за окном морозная осень, кажется был какой-то праздник, но уже не упомнить. После учеба и путь домой, в подъезде на почтовом ящике он увидел красно-оранжевый, не то цветок, не то бутон. Он был так красив.
После, придя домой и приготовив уроки, отправившись ужинать он прошел мимо окна, там он увидел его:
Красно-багрово-серо-землянично-кровавый закат. Он так вдохновил его, но, к сожалению, ничего сделать с этим Михаил не смог.
И вот, лежа на полу и смотря в серый потолок, он вспомнил, наконец-то вспомнил, что он вечно забывал. Как можно скорей он побежал звонить Виктории, но она не отвечала, тогда он в попыхах выбежал на улицу и помчался сломя голову к ней домой. Увидившись с ней и рассказав все, что он вспомнил, они вместе побежали к Александру, а после долгого разглагольствования, все втроем они понеслись обратно, в студию к Михаилу.
Поставив им стулья, он принялся работать. 3 дня и 3 ночи он без устали писал. И вот, картина была готова
Разбудив полукриком своих друзей, он презентовал им ее. Минут 30 все сидели молча, пока Александр не сказал: "Сильно".
Виктория:
Так и назовешь "Закат"?
Михаил Валерьевич Кникич:
Да.