На следующий день, после завтрака Сергей шёл на пляж, и, проходя мимо административного корпуса, вдруг заметил черты человека, хорошо знакомые ещё с армии. Замедлил шаг, подумав; возможно ему показалось. Стал всматриваться в движения человека.
Это был мужчина, лет пятидесяти пяти, с прямой, армейской осанкой, небольшого роста. Рядом с ним стояла его спутница. Сергею показалось сначала, что она не с ним, настолько независимо-надменно было её поведение. Всем своим существом выражала нетерпение, и усталость избалованной женщины. Чемоданы, которых было аж, три, тащил он, точнее перетаскивал, если это перемещение личной собственности можно вообще так назвать. Она же всё время не выпуская из рук маленькую женскую сумочку, умудряясь наглым образом делать ему замечания.
Сергей остановился, прислонившись к дереву.
Не может быть! Этого просто не может быть, ведь это наш… пронеслась догадка в его голове.
С тех пор прошло уже девять лет.
Находясь далеко от своего дома, в рядах доблестной советской армии проходя срочную службу на дальнем Востоке, в звании рядового, и должности оператора радиолокационной станции, ощутил на себе все перемены к лучшему в своей воинской части, прославившейся на весь Краснознаменный Дальневосточный военный округ «дедовщиной». Побороть, которую, не мог никто, да она, собственно, не мешала солдатам. Все свыклись с ней как с необходимостью воинской службы. Кто героически, с трудом переносил её тяготы, а кто пользовался её преимуществами, во всей их красе. И всё бы ничего, Сергей так и прослужил бы отведенные два года срочной службы до полного их конца, так и не узнав, что такое настоящая борьба за звание. В его кадрированный полк был назначен новый командир, в звании подполковника. Предыдущий комполка уволился в запас, в связи с уходом на пенсию.
Новый командир, своим лицом, отдалённо напоминал Гагарина, но не совсем того самого Юрия, который смотрел на нас со всех старых фотографий, а какого-то другого. Возможно уставшего и озабоченного, а может даже и замученного жизнью, подаренной ему на самом деле, в отличие от основной версии, созданной для широких масс населения. Будто и не погибал в ту страшную катастрофу, а был готов на многое ради достижения поставленных ему задач.
Начал удивлять практически с первого дня своего присутствия в полку. Особенно его огромная фуражка. Она смотрелась неестественно на его не такой уж и большой голове. Сшитая явно на заказ, с неимоверно большой тульей, придавала вид клоуна. Но не тут-то было. Достаточно только один раз увидеть его лицо и манеру общения, как сразу же становилось ясно - этот человек не остановится ни перед чем. Сделает всё возможное в продвижении по карьерной лестнице. Его поставили на эту должность, явно пообещав повышение в случае удачи.
Они, молодые солдаты, быстро нашли ему соответствующее прозвище, что чисто по-Гоголевски отражало самую его суть, было кратко и выразительно - Фуражка.
Каждый раз, перед его приближением слышно было: - "Атас, фуражка". И сразу же все принимали вид ангелов, изображая деятельность, или просто разбегались кто куда, в разные стороны, потому, что как говорится: - "Подальше от начальства, поближе к кухне". Но, самим солдатам, напрямую он был не так опасен, как офицерам и прапорщикам.
Сергей тогда многое не понимал, ему казалось, что подполковник просто правильный и честный человек. Сейчас же с возрастом отчетливо видел все его замаскированные под видимостью служебного рвения, скрытые цели продвижения к простому материальному благополучию, так не хватающему его честолюбивому складу характера. Он резко отличался в среде окружавших его офицеров, видением своей цели, казалось, был запрограммирован только на служебный рост, кроме которого ничего больше и не интересовало. Рассказывали, что он не понимает даже самых простых анекдотов. Ещё бы, ведь они были ему не нужны, уводили от темы и расслабляли пыл. Только от этого были неуместны и губительны. Казалось, делая всё возможное для солдат, и для улучшения бытовых условий жизни всего личного состава он, на самом деле старался только ради продвижения по собственной карьерной лестнице.
Потом, через много лет Сергей хорошо понял для себя, что всегда существует как бы два пути к достижению поставленной сверху задачи. Первый - продвижение напролом, героически преодолевая все трудности на пути, не останавливаясь ни перед чем в преодолении возникающих постоянно от быстрого продвижения, преград. Второй, более хитрый путь, подразумевал неспешное движение, более извилистыми тропами с остановками, передышками и анализом ситуации, для дальнейшего, более спокойного и правильного достижения цели.
Их командир полка ходил, как и многие не далекие, ограниченные в своём мировоззрении люди, всегда и во всём первым путем. Для него он был беспроигрышным. Но однажды на боевых стрельбах в Казахстане на полигоне Эмба, где нужно было отстреляться хотя бы на три бала и тогда звёздочки полковника у него были бы в кармане, сорвался на крик. Дикий, и по-женски, писклявый. Видимо у него просто сдали нервы от долгого напряжения в продвижении к своей мечте. Ему казалось, что все вокруг, так же, как и он должны стремиться к той недостижимой цели, видимой и обещанной только ему, и его сильно раздражало непонимание со стороны окружающих. Выглядел слишком правильным и от этого был смешон, особенно его сшитая на заказ фуражка, неимоверно большого диаметра на довольно маленькой голове.
А какие показательные построения полка он устраивал по утрам, на утреннем разводе!? Как по-петушиному, выгнув грудь, и держа к верху свой подбородок, вышагивал вдоль построенного, и стоящего в постойке "смирно", полка.
Тогда они все боялись его, думая, что ни перед чем не остановится, и его не сломить. Они не видели в нём ничего человеческого, а скорее наоборот - был как робот. Как заводной, механизм. И весь свой завод получал дома. Что-то подвигало его на каждодневные подвиги. Но что это было, они тогда и не могли догадываться, простые, вечно голодные солдаты.
Именно этот человек стоял сейчас перед Сергеем. Он! Никаких сомнений не могло быть. Не хватало всего лишь одной маленькой малости. Этой, огромной, делающей его смешным, сшитой за немалые деньги, фуражки. Да, он сегодня был без неё. И Сергей первый раз в своей жизни видел его с непокрытой головой. И он был лысым. Точнее не совсем. Он начинал лысеть предательски не в том месте, где бы это выглядело гораздо умнее. Он лысел с самой макушки.
Да, да, теперь Сергей припоминал, как тот на адском пекле снимал свою "роскошную" фуражку и протирал платком внутреннюю часть её околыша. И в этот момент Сергей видел, его шевелюру. Он сильно изменился, а ведь прошло всего, каких-то лет девять от силы. Что делает время с людьми!?
Интересно, получил ли тогда своего полковника за проделанную работу? И был ли переведён в Московский военный округ? Может уже генерал? Как много вопросов. И на них совсем нет ответов, а жаль. Очень хотелось бы знать его судьбу.
Но, женщина! Неужели это та муза, ради которой так старался в своё время, неужели ради этой равнодушной к нему, надменной, сухой женщины тогда так рвался к цели? Да, и похоже, что у них нет детей. Разве возможны дети в такой обстановке? Хотя в жизни, бывает всё, как он теперь уже начинал понимать.
И, что самое интересное, ничто не смогло разлучить эту пару. За девять лет, что прошли после службы в армии, Сергей успел завести семью, у него родилась дочь, он развёлся. Здесь же, перед ним был пример самого крепкого, явно заключённого на небесах, брака. Но, ради чего он был сохранён? В чём заключалась польза от него для окружающих? Чем был важен хотя бы даже самому Сергею? Не мог понять, лихорадочно перебирая в памяти различные варианты знаков, возможно скрытых в этом феномене.
Нет, уж лучше разойтись, разрушить, уничтожить все нити, ведущие в прошлое, чем вот так вот сохранятся ради окружающих, на зависть всем, гордясь никому ненужными теперь, после падения СССР, достижениями по службе, званиями, звёздочками, пенсиями.
Карьера!
Какое страшное слово. И весь ужас, холодящий душу заключается в заразительности её. Женщина делает мужчину. Где же он слышал это? В каком анекдоте? Да, нет, не в анекдоте. Так считают многие и в чём-то правы. Если мужчина не чувствует рядом с собой стимула к росту в виде упрёков, раздражения, или просто, наконец, заявленных условий совместной жизни в виде постоянного роста, то расслабляется. Но, неужели расслабиться и тот, кто сам по себе имеет цель, стремится к ней, самовыражается в продвижении своих идей? Нет, таких не следует подгонять. Они самодостаточны и им не требуется толчок.
Но, как же прожить жизнь одному?
Нет, человек создан для семьи, она ячейка общества, успокоил себя Сергей.
Общества!?
Но он сам по себе. Он лидер и ему не требуется помощники. А, кто же моя «Змеюка»? Кто она для меня по жизни? Будет ли рядом со мной, как с любимым человеком, или не справившись с обстоятельствами, всё же возьмётся за меня своими женскими руками, чтоб сделать человека.
Человека?
Ну, да, человека. Только такого, который нужен прежде всего ей, в её видении.
Так, значит вот оно в чём дело! Видение! У супругов должно быть одно на двоих видение. Причём такое, что, либо не изменится на протяжении всей жизни, либо эти изменения произойдут обоюдно.
Но, так не бывает!
Бывает!
Бывает!
Бывает!
Вот! Разуй глаза! Посмотри перед собой. Фуражка! Он и есть продукт обоюдного мышления.
Вот бы узнать прямо сейчас ответы на все эти сложные темы, возникшие мгновенно в голове Сергея. Просто подойти к нему и поздоровавшись, спросить о том, как сложилась жизнь. Нет, конечно же, не прямо в лоб, а как-то завуалировано, обходными путями. А вдруг меня не узнает? Но чего мне бояться? Я же сейчас ни сколечко от него не завишу. У него своя, довольно скучная жизнь. Так Сергей понимал теперь, не то, что раньше, когда командир был царь, и Бог.
Нет. Пожалуй, я не буду этого делать. Зачем? Кто я ему? Да и он мне? Просто пройду мимо, и буду смотреть прямо в его глаза. Интересно вспомнит ли он меня? Ведь нас тогда в вверенном ему полку было человек пятьсот, подумал Сергей.
Пошёл прямо на него. Как он был похож тогда на Гагарина, так и сейчас оставался схож, но что-то в его лице было несовместимо с этим образом. Но что именно? Не мог никак понять. Он был искусствен как восковая копия героя, ожившая в музее, и вышедшая на свободу, в мир живых людей. Был пародией на него. Жалким подобием. А причиной всему этому несоответствию служила всего лишь другая направленность его устремлений. Он жил не ради страны, а ради жены. Не семьи, а всего лишь только её половинки. Она поглотила его с потрохами за все эти годы совместной жизни. Все, чего достиг, было сделано только для её блага. Он потерял себя ещё давно, возможно и уже тогда в полку, стремясь к хорошей, столичной жизни, как пределу совершенства, который возможно и был им достигнут. И после этого всё развалилось. Мир дал трещину. Страна рассыпалась на республики, армия практически прекратила своё существование, мир потерял ту яркость, которой прельщал ранее. Одним словом, рядом оказалась «старуха» и разбитое корыто.
Он не узнал Сергея. Просто отвел глаза.
И, слава Богу. Ну, что бы я ему сказал? О чём бы спросил его, или он меня, думал Сергей. Между ними существовала пропасть разных мировоззрений и приоритетов. Страна, разваленная Ельциным, готовилась перейти в рабство Путина. Кто-то пытался делать деньги из воздуха, кто творил, сочинял музыку, строил дома, делал ракеты, корабли. Мир разделился на тех, кто учился жить, созидая, и на тех, кто учился превращать воздух в деньги. И те, и другие были по-своему правы, с той лишь разницей, что первые при этом получали ещё и знания, в отличие от последних.
Сергей, прошёл молча, как мимо старого, забытого сна, который, никогда больше не приснится, и в скором времени, возможно, вообще забудется навсегда.
- Петя, ну скоро нас уже оформят, я устала ждать, - проскрипела его супруга, голосом полностью соответствующим её внешнему виду.
Сергей нервно вздрогнул и ускорился навстречу приятному южному солнцу, новому дню, несмотря на то, что предстояло делить метры квадратные санатория вместе с этим человеком. Теперь это ни сколечко не раздражало.