1. В этой главе мы продолжим анализ размышлений командующего 10м корпусом русской армии Алексея Павловича Будберга осенью 1917 г. Вот некоторые из его впечатлений от поведения новой, большевистской власти.
4 ноября 1917 г. Ко мне в корпус назначен новый комиссар, он же член военно-революционного комитета солдат Антонов; первое впечатление от него совсем приличное, так как, по-видимому, это один из немногих идеалистов большевизма и притом очень разумный и умеренный. Когда я ему высказал, как я смотрю на наши взаимоотношения [243] и какой помощи от него ожидаю, то он сейчас же сообщил подчиненным ему комиссарам и комитетам об обязательности исполнения частями боевых приказов и просил повторить приказ по корпусу, устанавливавший смену полков 70 дивизии обязавшись заставить, если понадобится, силой выполнить этот приказ.Конечно, все это очень горячо и естественно в порядке первого дня своего медового месяца власти, но очень мало шансов в возможности реального осуществления всего обещанного.
6 ноября. Приезжал новый армейский комиссар товарищ Собакин, коему приказано разрешить вопрос о смене полков 120 дивизии. Поведения весьма хамского, ввалился ко мне в кабинет, не снимая шапки и не представляясь. Я его очень спокойно, но внушительно заставил, снять фуражку и представиться. Из дальнейшего разговора убедился, что товарищи большевики решили применять, когда надо, самые старые приемы; так, в данном случае Собакину приказано узнать и переписать всех агитаторов, подбивающих полки отказываться от выступления на позицию, и затем секретным образом изъять этих агитаторов из частей.
Не знаю, сумеют ли большевики это осуществить, но решительность и метод мне нравятся; нет, по крайней мере тех демократических фиглей-миглей, под которые кривлялся Керенский и его приспешники. Эх, если бы такая же решительность и откровенность были бы проявлены сразу Временным Правительством, как бы далеки мы были от того разбитого корыта, над которым сидим.Неужели же немцы, создавшие большевистскую обезьяну, передали ей также и свои знания качества наших масс и научили их, какими способами ими надо управлять. Беженцы из Риги, прожившие там некоторое время под немецким владычеством, очень картинно рассказали, как немцы в трехдневный срок привели город и наших товарищей в образцовый порядок и единым махом вышибли из товарищей все демократические бредни и революционные вольности.Получили целый букет выпущенных большевистским правительством очень заманчивых для масс декретов, назначенных по-видимому сдобрить те приемы, которыми начала править новая власть. Редакция и решительность декретов, разрубающих самые сложные вопросы государственной и общественной жизни, очень напоминают толпу папуасов, дорвавшихся до совершенно незнакомых им вещей и распоряжающихся ими с ухватками и пониманием дикарей. Ведь большевикам важно бросить и бросить возможно скорее эти призывные, приветные, заманчивые, жирные и вкусные лозунги, а что из всего этого получится, авторов и вдохновителей этих редкостных документов интересует очень мало. [245]
8 ноября 1917 г. Решительность и прямолинейность большевиков поразительны; поистине у них цель оправдывает средства. Сегодня в Известиях С. и Р. Депутатов помещен декрет военно-революционного штаба, коим вся ответственность за продолжение внутренней борьбы возлагается на имущие классы и объявляется, «что богатые классы и их приспешники будут лишены права получать продукты, a все запасы у них будут реквизированы, а имущество конфисковано».
Первая статья, лишающая права на продукты для питания, равняется огульным присуждениям всех к голодной смерти, ибо вся страна быстрым темпом несется к общей голодовке.К надзору и сыску за богатыми и к применению к ним вышеуказанных мер призываются все рабочие, солдаты и крестьяне. Этим в массы бросаются такие воспламеняющие лозунги, при применении которых жизнь должна стать сплошным ужасом, ибо все, что вне большевизма, отдано на разграбление всей хулиганщине.
Не пришлось бы в скором времени и нашим союзничкам испить такую же смертную чашу; провозглашенные большевиками лозунги так аппетитны, что против них может не устоять западноевропейский пролетариат; средства же противодействия требованиям толп всюду достаточно поослабли.
10 ноября. Сейчас мы перешли в довольно привычный для истории, но необычный по размаху период владычества штыков - штыкократии; впереди грядет какая-то смесь спартаковщины, крестьянских войн, пугачевщины, засилья преторианцев новой красной формации и все это под густым, пряным и дразнящим все звериные инстинкты соусом переоценки всех ценностей и переворачивания социальной лестницы верхними ступеньками вниз.Много раз эта опасность грозила и цивилизации, и положению правящих и имущих классов, но до сих пор в их руках было и золото, и вооруженная сила, и они всегда выходили победителями; сейчас золото по-прежнему в их власти, но вооруженной силой сделался весь народ, что и является серьезнейшей угрозой для исхода начавшейся борьбы пролетариата и социальных низов против аристократии всех сортов.
2. Будбергу по его собственному признанию, в этих записях импонирует использование большевиками методов и подходов традиционной вертикальной эпиномной/эгономной (CFD эпиномика и экономика совпадают по геометрическому контуру с той разницей, что в одном случае носитель власти в верхнем среднем контре руководствуется интересами страны и общества, а в другом интересами самого властного выгодополучателя в контекстном поле субъекта власти F)государственной власти,особенно таких которые тематизируют центральную инструментальную субъект объектную вертикаль FH и левую половину эгономики, то есть архономику FHD (с ее упором на неограниченный насильственный контроль за захваченной частью ресурсов мира/рынка, этот контроль отображается в контекстограмме полувертикальной распорядительной/диспозитивной диагональю FD). В данном случае, как указывает Будберг, этот контроль осуществляется восставшими социальными низами в нижнем левом контекстном поле мира/рынка D (ср. "вставай проклятьем заклейменный весь мир голодных и рабов"), которые с помощью "штыкократии" переворачивают направление распорядительной диагонали FD снизу вверх (DF)и занимают среднее верхнее контекстное поле субъекта власти F ("кто был ничем тот станет всем")
3. Критика Будберга подчеркивает эгоистичность и своекорыстие новых пролетарских "хозяев жизни" (иными словами эгономный, а не эпиномный характер большевистской диктатуры), а также их цинизм (цель оправдывает средства), жестокость по отношению к прежней социальной верхушке, ограниченность, неразумность и наивность, проявляющуюся в попытках декретным способом решать сложнейшие вопросы общественной жизни.
4. Как мы уже видели в предшествующих главах Будберг не имел никаких иллюзий по поводу эгономной сущности большей части прежней имперской властной элиты и ее политики и считал эту элиту и ее политику наряду с ненавистными ему немцами,которых он считает закулисными хозяевами большевиков, (при этом немецкое происхождение рода Будбергов не мешает ему, как и многим другим выходцам из Прибалтики быть русским патриотом и государственником)главным виновником происходящей социальной катастрофы. Однако в случае прежней элиты существовало по крайней мере формальное признание ценностей разума, культуры и цивилизации, такое признание, по мнению Будберга давало обществу (с помощью немногих честных, добросовестных и умных военных и чиновников) при старой власти шанс выжить в человеческом, а не в зверином виде. С приходом большевиков этот шанс был по его мнению утрачен, а человечество под маской прогресса отбрасывалось далеко назад в животное царство.
5. Вместе с тем Будберг достаточно наблюдателен и объективен, чтобы признать, что некоторые действия большевиков соответствуют государственной необходимости. Например большевистский отказ от игры в горизонтальную демократию в условиях военного времени (в которой он упрекает либералов и умеренных социалистов Временного правительства и прежде всего самого Керенского), по его мнению способствует сохранению остатков критически важной военной дисциплины. Он признается, что по крайней мере один из представителей новой власти корпусной комиссар Антонов произвел на него хорошее впечатление и характеризует его, как одного "из немногих идеалистов большевизма".
6. Этих "идеалистов большевизма" из числа революционных рабочих,крестьян и солдат, небольшой, но существенной части социалистической учащейся молодежи и низовой интеллигенции было на самом деле гораздо больше, чем полагал Будберг. Именно благодаря им советская власть со всеми ее дурными и хорошими сторонами выжила и победила в гражданской войне, тем самым обеспечив возможность продолжения социалистического эксперимента.
Примечания.
Дневник Будберга цитируется по изданию: 7 октября 1917 г. - 4 апреля 1918 г.: Архив русской революции в 18 тт. - М.: Терра, 1991 [По изданию: Гессен И.В. Архив русской революции в 18 тт. - Берлин, 1921-22.) ] (том 12); 29 апреля - 3 августа 1919 г.: Будберг А. Дневник белогвардейца. - Мн.: Харвест, М.: АСТ, 2001; 3 августа- 31 октября 1919 г. Архив русской революции в 18 тт. - М.: Терра, 1991 (том 15)