Счастье видеть её (Вольдемар Шпаковский) / Проза.ру

            Вава осторожно подкрался к окну санчасти. Оконные шторы были непроницаемы для взгляда. Он прижался носом к ещё прохладному от утренней свежести стеклу, приложил козырьком ладони, чтобы боковой свет не мешал ему. Несколько минут ожидания показались часами. Штора за окном колыхнулась и сдвинулась в сторону. От неожиданности Вава вздрогнул и весь подался вперед, будто хотел просочиться сквозь стекло.
   Её милые карие глаза, с вечной лукавинкой, как всегда, привели его в неописуемый восторг. Вава захлебнулся в радости увиденного. Их глаза встретились, нежно ощупывая взглядом друг друга. Он прижал раскрытую ладонь к стеклу и она ответила, приложив свою ладошку к его. Счастье видеть её захлестнуло Ваву до спазма в горле. Тень за её плечом резко задёрнула занавеску и через секунду из приоткрывшейся двери санчасти раздался резкий окрик. Вава опрометью бросился к ближайшим кустам, где его поджидали верные друзья...

            ***

   Всё началось на Белорусском вокзале, откуда ранним летним утром отправлялась электричка с очередной сменой детей в пионерский лагерь имени Заслонова, что на берегу Москвы реки у посёлка Старая Руза.
   Вава, зачисленный в четвёртый отряд, с недовольной миной стоял возле отца, сторонясь незнакомых ребят. Он вообще трудно сходился с людьми, а тут в его будущем отряде все здоровые лбы уже знакомые друг с другом, видимо по предыдущим годам. Вечно ему не везёт, поменяться бы с кем отрядом помладше, где есть хоть один знакомый, было бы легче. Он отправлялся в лагерь уже в третий раз, возможно найдутся знакомые.
   ... Вава невысокого роста, русоволосый и голубоглазый тринадцатилетний пионер с заурядными способностями и не выделяющейся внешностью, классический троечник с тенденцией скатывающегося двоечника, хотя и старался в школе изо всех своих возможных сил не скатиться туда, но по ряду причин и обстоятельств всё же остался на второй год в пятом классе. Это его очень угнетало, порождало кучу комплексов, что приводило к застенчивости при общении со сверстниками. К настоящему моменту он закончил второй пятый класс и был переведён в шестой...
   И вдруг несказанная удача обрушилась на Ваву. Парень из шестого отряда предложил желающим поменяться с ним отрядами, объяснив, что тут его старые друзья. Вава в хорошем расположении духа перебрался в новый отряд и ожидал посадки в вагон, но сему не суждено было случиться. То ли от нервного перенапряжения и волнения, то ли от теплового удара (солнце, несмотря на утренние часы, палило нещадно), Ваве стало плохо, и он начал терять сознание...
   На следующий день в лагерь они с отцом поехали своим ходом. На электричке до станции Дорохово, а затем на автобусе до посёлка Старая Руза, а там пешком до лагеря. Вожатый отряда Андрей повёл Ваву в корпус. С веранды по ступенькам на встречу спускались две девочки. Андрей остановил их:
   - Вот этот мальчик будет у нас в отряде. Его зовут Володя, не обижайте его.
   Девочки засмеялись и, сказав «ладно», побежали к скамейке. Вава заворожённо глядел на ту, что держала книжку. В белом платьице с чёрными цветами, подпоясанная тёмным ремешком. Убегая, она обернулась, на мгновение окинув его лукаво смеющимися карими глазами, сверкающими из-под нависающей копны тёмных волос. Он чувствовал себя неловко под этим весёлым взглядом — в парадной пионерской форме с красным галстуком, совсем ни к месту в данной ситуации. Но другой одежды у него сейчас не было — всё осталось в чемодане, который, как он надеялся, сейчас получит в камере хранения. Увы, надежды не оправдались. Всё оказалось гораздо сложнее. Чемодана нигде не было. Пришлось ему с Андреем путешествовать по всему лагерю в поисках пропажи, заходя во все отряды. Заглянули даже на смежную территорию к младшим отрядам, вплоть до «Теремка», в котором обосновались дошколята. Всё было напрасно. Чемодан как сквозь землю провалился.
   На обед Ваве пришлось идти в парадной форме. Среди ребят в таком наряде он выглядел белой вороной в прямом и переносном смысле. Вожатый указал ему место за длинным столом, в самой его середине. Какой ужас! Вава был в полной растерянности и смущении — вокруг одни девчонки. От стеснения он весь вспотел под белой рубашкой, вмиг прилипшей к его спине. Он уткнул взгляд в тарелку с супом, стараясь не показывать окружающим своего замешательства. Вава сосредоточенно боролся с горячим супом, от которого на лице и лбу выступила испарина. Капельки пота скатывались за воротник. Он ничего не замечал вокруг, стараясь побыстрей справиться с обедом.
   Он уже принялся за компот, вилкой выковыривая из него сухофрукты, когда вдруг услышал весёлый девичий голос:
   - Ты что в стакан уставился?
   Вава промолчал, стараясь быть более непринуждённым чем в начале обеда и взглянул мельком на говорящего, но мгновенно опустил глаза в стакан — напротив него сидела она, та самая девочка с карими смеющимися глазами.
      - Ты что, в стакане Нептуна увидел? - Вновь раздался её насмешливый голос. Девочки вокруг засмеялись. Дальше молчать было невозможно. Он поднял голову и посмотрел на обидчицу. Та, как ни в чём не бывало, лукаво улыбаясь карими глазами, глядела на него. Она была чертовски привлекательна, и у Вавы вмиг перехватило дыхание, но преодолев минутную слабость, он парировал:
      - А ты что, Русалку увидела? - Все снова засмеялись...
      Звали девочку Викой, а подружки величали Викашкой.
      Чемодан Вава получил только на следующий день. Оказалось, что тот остался в Москве... Ребята подобрались вполне дружелюбные — никто ни на кого не нарывался. Он быстро нашёл себе друзей - высокого, худощавого, черноволосого парня Алексея, щеголевато одетого с утончёнными манерами и прозвищем «Гарин» за его любовь к роману «Гиперболоид инженера Гарина» и Андрея, плотного паренька чуть выше Вавы. Степенного и рассудительного. Его отец заведовал в лагере тиром. Сдружило их и то обстоятельство, что им тоже приглянулась Вика, каждый хотел быть её рыцарем. Они договорились, что будут оберегать её от посторонних притязаний.
         Спустя несколько дней в отряде появился парень Гена — типичный деревенский босяк и по виду и по манерам (грубый и наглый). Вожатый Андрей сказал, что он из соседнего посёлка. Гену посадили за стол через два человека от Вики. Он сразу не понравился «рыцарям». Держался особняком, часто куда-то пропадал, чемодан свой держал под кроватью, когда у других они были в камере хранения. А затем, Вава заметил его частые взгляды на Викашку и попытку всяческими способами обратить на себя её внимание. Пришлось «рыцарям» принимать меры.
   Чтобы отвлечь Гену, Андрей с Гариным, сидящие за соседним столом, по сигналу Вавы (стук вилки по столу) открывали по нему обстрел хлебным мякишем посредством ложки, приспособленной под катапульту. Это немного помогало его отвлечь. Вава же тем временем отбивался от девочек. Викашка была ещё той затейницей. Она и её верные подруги Оли (для себя они звали одну Оля, а другую Яло, как в фильме «Королевство кривых зеркал») начинали непримиримый жаркий бой, который Вава считал за счастье свести в ничью. Девочек было трое, а он один, ведь друзья сидели за соседним столом. Всё начиналось с самого малого — в ход шли обоюдные остроты, от которых суп изо рта выливался обратно в тарелку, а каша застревала в горле. До компота доходило редко, так как в нём обязательно плавал кусок селёдки или скорлупа от яиц. Иногда удавалось спасти кофе или чай, и Вава спешно его поглощал, но чаще всего там уже была изрядная порция соли. Суп так же страдал от Викашкиных шуток. Скатав хлебный шарик, она отправляла его точно в тарелку или пыталась попасть прямо в рот противнику.
      Между ними образовалась какая-то невидимая связь. На уровне подсознания их притягивало — приятно было вместе шалить и смешить других, но оставаться наедине им удавалось не часто. Вика постоянно находилась в окружении неразлучных Оль.
По вечерам на танцплощадке играла музыка. Танцевали в основном девочки. Вава с приятелями приходил вслед за подружками, усаживались рядом, болтали обо всём подряд. Иногда девчата начинали гадать им, кем они будут, на ком женятся, сколько будет детей. Такая игра забавляла Ваву, ему было плевать что нагадают, главное — они рядом, и можно смотреть на её тёмные волосы, спадающие на лицо при каждом наклоне головы, как она ненароком поправляет их левой рукой, слегка вздёрнутый носик и пухлые губки, смешно двигающиеся в такт разговора, чуть заметная родинка на щеке. Всё приводило его в восторг — он мог созерцать это часами...
   В клубе на просмотре фильма он всегда садился за ней и подавшись вперёд старался быть ближе к этому чуду природы. Как-то под впечатлением фильма о мушкетёрах, Вава с приятелями смастерили себе шпаги из прутьев и устроили соревнования по фехтованию в укромном уголке лагеря. В самый разгар состязаний из кустов появилась Яло.
   -Балуетесь? - спросила она.
   -Не мешай! Иди отсюда, пока не получила. - пригрозил Гарин.
   -А не хотите посражаться с нами? - предложила Яло, поднимая из-за спины руку, в которой держала импровизированную шпагу. Пришлось принять вызов, устроив сражение трое на трое. Девчата дрались с завидной отвагой и безрассудством. Ваве и его друзьям пришлось сдаться во избежание синяков и ссадин с обеих сторон.
      Когда Вава пытался найти взглядом Вику и не находил, то спрашивал где она, и девочки охотно отвечали: «в палате твоя Вика», или «на веранде твоя Вика». Однажды Оля как бы между прочим намекнула ему:
      -Будешь приставать к Викашке, всё расскажу её жениху из четвёртого отряда.
      -Да знаю я его, - ответил Вава - он из вашего отряда ушёл к своим друзьям. Нужна она ему...
      -А вот скажу, тогда посмотрим!- Отозвалась Оля, удаляясь в палату.
      Вава продолжал преследовать Викашку. Впрочем это не доставляло ей неудобств — всегда был повод поупражняться в кокетстве и остроте язычка, а он на нее никогда не обижался. Лишь бы видеть ее всегда смеющиеся глаза и слышать бархатный голос, независимо от содержания. И он постоянно стремился быть рядом, даже пытался играть в волейбол, хотя не очень ему это удавалось. Зато в соревнованиях по пионерскому четырёхборью он был на высоте, завоевав первое место по отряду. Да и в стрельбе из духового ружья ему не было равных. Ребята его зауважали.
      Во время похода к могиле погибших воинов, защищавших столицу, он нарвал большую охапку полевых цветов и передал её Вике, вроде как для возложения, но при этом так смотрел в её карие глаза, что она, принимая букет, смущённо засмеялась и отвела взгляд. Были и футбольный матч — ребята против девчат, где Вика, отбирая у Вавы мяч, вцепилась в него так, что чуть не порвала шорты; и КВН, в котором они вместе участвовали; и много чего ещё...
         И вот, очередной поход в клуб смотреть кино. Вава, как всегда сидит сзади, просунув голову между Олей и Викой, щекочет обеих голубиным пером. Те шутливо отмахиваются. Начался фильм, Вава приутих, сосредоточившись на экране... Странное ощущение появилось у него через некоторое время. Что-то необычное, что-то не так как всегда. Он глянул на Вику, та смотрела кино. Он придвинулся поближе, пытаясь коснуться носом её волос — Ваву обдало жаром, ему показалось, что он около печки (или вспотел от духоты зала). Какое-то странное чувство тревоги овладело им...
      Следующим утром на линейке перед завтраком Вава не увидел знакомого лица.
- Где Вика? - спросил он у Оли, стоящей сзади.
- Она дежурная по палате, - ответила та.
После линейки в столовой перед ним сиротливо маячило пустое место.
   -Где Вика? - спрашивает Вава у девочек.
   - Должна прийти, - слышит он в ответ.
      Манная каша наполовину остаётся в тарелке, кофе не допито. С чувством потери и тревоги в душе Вава покидал столовую. Подходя к корпусу он слышит голос пионервожатой, обращённый к девочкам:
   - Якушева заболела, высокая температура, её в изолятор положили...
Вмиг сумрак опустился на Ваву, пустота заполнила окружающий мир. Но лишь на мгновение. В следующую минуту он отыскал Гарина с Андреем, и они двинулись к санчасти...
...Второй день после завтрака ребята приходили к санчасти и расположившись неподалёку ковырялись в песке, делая вид что играют, изредка поглядывая на зашторенное окно изолятора. И вот, штора колыхнулась, и в окне появилось она, но лишь на несколько секунд. Штору снова задёрнули, и всё исчезло. Он видел её только один миг, но видел. Радость и надежда отразились на его лице...
...Родители забрали Вику из лагеря до окончания смены, и Ваве не суждено было снова увидеть её...

            ***

      ...Трамвай дёрнулся, трогаясь с места, старик качнулся и вышел из задумчивости. Пробка на Абельмановской заставе рассосалась. Трамвай вразвалочку покатился по Рогожскому валу, мимо кирпичной восьмиэтажки, на верхних этажах которой более пятидесяти лет назад проживала Викашка.