Жил-был один в высшей степени интеллигентный человек. Высшая степень его интеллигентности была столь высока, что мы даже не берёмся её обозреть из своих пошлых низин, боясь впасть в ересь, ошибиться, дать неверные характеристики и запятнать каким-нибудь пустяковым замечанием ту колоссальную глыбу, кою представляли собой культура и внутренний мир этого человека.
Как он жил с такой душевной чистотой мыслей и помыслов, представить себе мы решительно не в состоянии. Наверное, на крыльях летал. Только этого заметно не было. Для всех прочих, вроде нас с вами – суетных и постылых – он по земле ходил. Но, кажется нам, земли-то он всё же не касался… Нет. Не такой он был человек.
Но однажды повстречалась ему на дороге девчонка. Обыкновенная, маленькая, наглая пигалица. А может, это и мальчишка был: такой же озорной, с грубой неразвитой душой, как и у девчонки. Может быть, даже это вообще была вредная старушонка, или ехидный дедок, или необразованная продавщица, или ещё какой-то некий, кто даже при всём своём желании не смог бы вместить в голову, какой перед ним находился светлый и нерушимый идеалами человек. Но только в ответ на невинное замечание (не ковыряйся, дескать, в носу) проняла эта девчонка своей дерзостью нашего героя так глубоко в сердце, что не выдержал тот впервые в жизни и выразился вслух неприличествующими словами. И в тот же миг, от осознания своего необратимого морального падения, или от поведения этой мелкой зарвавшейся дуры, наш интеллигентнейший и чистейший человек трагически усоп. Скончался, и с такими погаными словами на благочестивых устах!
Вот как несправедливо устроен наш паскудный мирок. Пыжишься всю жизнь, тужишься, что-то из себя выделываешь эдакое, а главную поверку вдруг бац! – и не выдержишь. И всё коту под хвост.
Не пойти ли, однако, по этому поводу вдрызг с неприличными девицами напиться? Всё равно где-нибудь, когда-нибудь, в самую последнюю минуточку, да проколешься…