Сквозь щели в стенах ‘кабинета’, в миру сарая, шуршало утреннее солнце. Полустертые буквы на корешках жюль-верновских романов старчески моргали от яркого света. На них свысока смотрела Карта мира. На нее с крашенной табуретки глядел человек.
Обычное утро. Ягуар пил воду из Риу-Негру, краем глаза следя за индейской пирогой. Отставший от каравана верблюд-дромадер прибавил шаг, почуяв запах родника в Тимбукту. Старый алеут наносил каменным резцом узор на моржовой кости.
“Бросаю вас”, - виновато улыбнулся Михаил Ильич книгам, карте, ягуару, алеуту, соленьям в банках, инструменту на верстаке и отпевшей свое радиоле. “Внук свадьбу играет в райцентре. С армии в такую даль не заезжал”.
100 слов