Гл.13
Основную причину, почему управляющий так высоко и с размахом чествовал Юбилей своей подчинённой, Настя поняла чуть позже. Нет, ещё с порога она заметила, что при её появлении несколько человек из начальства, вдруг прекратили обсуждение какой-то темы и с виноватыми улыбками направились к ней навстречу.
До того, женщина считала, будто администрация их колхоза намеренно решила от души поздравить опытного и ответственного полевода с многолетним стажем. Конечно же, это было приятно, но лучше бы они заранее её предупредили, но не так же сразу, вроде ушат холодной воды вылили за шиворот. Тогда, возможно, она и не восприняла бы всё столь болезненно.
Глава их посёлка преподнёс ей дорогой подарок, набор различных ваз, смастерённых из чешского хрусталя, выдал конверт с премиальными и огромный букет роз. Это всё происходило уже после того, как именинница догадалась обо всём. И не то, чтобы догадалась, а ей открыто было сказано, мол, ты замечательная и пригожая, но, вот тебе уже и пятьдесят пять стукнуло и пора бы, голуба, уступать дорогу молодому поколению. Увидев, как Настя изменилась в лице, управляющий, оказавшийся рядом с нею, шепнул ей на ухо, мол, сама жаловалась, будто ноги уже никудышные, вот и мотай в санаторий, полечись, времени теперь у тебя предостаточно. А то и внучку нянчить затеешься. Семья - это, мол, главное у каждого человека.
Настя кивала и натянуто улыбалась, но ничего не выходило, чтобы полностью взять себя в руки. Да и глаза, ну куда их спрячешь, наполненные горечью и обидой. Это всё из-за неожиданности момента, а ей даже не дали пережевать это, как следует и оценить ситуацию с разных её сторон.
Настя оглянулась на сына, неужели и он знал, а матери не признался? Но Вовка сам был в замешательстве.
"Откупился, значит, Викторович от меня таким щедрым жестом с барского плеча, чтобы не скандалила и никому не предъявляла претензий. Но это подло и бесчеловечно."
Настя осознавала, что наступил и её черёд, и ноги, действительно, болят, как скаженные, и устала она, вроде той ломовой лошади, и нервная система давно подаёт сигналы "бедствия", но разве так поступают с людьми, отдавшими родному колхозу столько трудового стажа без выходных и праздников, гробя и подрывая здоровье в лютый мороз и летнюю духоту.
"Нет, это нечестно!" - кричало всё её нутро.
Уж она-то в курсе, как тут многие специалисты, которые продолжали свою деятельность и тогда, когда им исполнялось шесть десятков лет и поболее. Главная бухгалтерша, например. Ей уже пятьдесят восемь, а она до сих пор возглавляет один из конторских отделов. Ну почему с нею вот так? Настя пока не находила ответов на свои вопросы. Это потом произойдёт, когда женщина приведёт в порядок все свои мысли, разложит их по "полочкам" и даст оценку всему, что случилось с нею недавно. Но это уже после того, как будет выпит не один пузырёк сердечных настоев и капель, как будет выплакано море слёз, думано и передумано, со стонами, охами и снова слезами.
Настя, в силу своего многолетнего опыта, интуитивно определяла, как любое начальство любит лесть и похвалу. Но она ни разу не удостоила управляющего подобным вниманием. Наоборот, всегда серьёзная и вечно занятая своими насущными проблемами, не замечала, как иногда управляющий ждёт от неё ласкового слова за новый построенный детсад, школу-десятилетку, или полученные недавно тракторы и комбайны. Ну не умела Настя раздаривать похвалы тому, чья на самом деле была прямая обязанность всё это построить, достать, договориться и привезти. А иначе, зачем колхозу тот руководитель, что ни черта не делает?
А после смерти мужа, она тем более замкнулась в себя и не посещала различные гулянья и вечеринки на тот или иной праздник, устраиваемые управляющим в конторе. Она жила своею судьбой, как и многие русские женщины: работа-дом-работа. А получается, что надо было принимать активное участие и в общественной жизни любимой деревни. Нет, чем-чем, а общественной деятельностью она может похвастаться, всегда помогала пенсионерам добиться полноценной пенсии, била тревогу, если у кого из стариков нету в зиму дров или угля, заставляла главу подписывать документ, в котором указывалось, что за счёт их организации некоторым старикам, чьи дети поселились за тысячи километров отсюда, или уже давно лежат на погосте, нужно произвести побелку жилья, починку забора, сарая, а то и покосившейся хаты.
Настя не может пожаловаться, будто шеф отказывал ей в этих услугах, но и особого рвения, дабы направить денежки не по намеченному им курсу, не испытывал. Долго вертел в руках заявление, морщил лоб и всячески выказывал Насте, мол, заканчивай, а? Казна ведь государственная не безразмерна.
Всё это Настя перебирала в памяти, пока Викуша спала в обеденный перерыв.
- Ну и пусть, что я не в строю, подумаешь? - сказала она сама себе через месяц после дня Рождения. - Я какая есть, такая и есть. Зато меня люди туточки уважают, а их, супостатов, клянут на каждом углу. У меня совесть есть, я её не потеряла, а это важнее каких-то сэкономленных на стариках денежках.
Но Настя обманывала саму себя, в том смысле, что всё-таки она скучает за своей трудной и неблагодарной работой. И как-то не выдержала, уличила момент, когда Марина вернулась с фельдшерского пункта и было кому поручить малышку, собралась и потихоньку побрела на самую дальнюю делянку. Трактористы обрадовались её появлению, рассказали, что ту девицу, коей ещё только двадцать два года едва минуло и которую поставили на её место, они терпеть не могут. Грубая, никогда не спросит у них, как нужно сделать правильно, а ведь эти старые механизаторы, по сути, знают побольше любого агронома. Так вот, они, выслушав наряд, всё делают по-своему, как было раньше, а полеводше даже невдомёк, что это не её заслуга, ведь совершенно же не разбирается в данной профессии. Именно на рабочий класс и надеялся управляющий, что они сами всё разрулят и выполнят задание на отлично, ну а "студентка", по его разумению, со временем наберётся должного опыта.
Как-то, когда Настя посетила их в очередной раз, туда внезапно явилась и та молодая особа. Её привезли на дежурной машине.
"Как ей, так и грузовик, пожалуйста тебе, а я ноги должна была бить. - ревностно подумала Настя. - Умеют же люди, да ещё с таких лет, приспосабливаться."
- А вы, что здесь делаете? Забыла, как вас там?... - резко спросила высокая брюнетка, вызывающе одетая, на каблуках, (и это в поле) а на лице яркий макияж, вроде тут дворец Культуры, а не бескрайние степи.
- Анастасия Сергеевна она. На "вы" и шёпотом с ней, понятно? - отозвался один из трактористов. А Настя аж опешила от такой наглости и неуважения.
"Куда ж ей пёхом-то ходить на таких шпильках?" - возмутилась про себя Настя.
- А вы помолчите! - громко оборвала его прибывшая. - Кстати, вас я тоже забыла, как зовут...
- Я не обижусь. - в тон ей ответил мужчина. - Всё равно не запомнишь.
- Почему не культивируем? - глаза девицы блеснули недовольством.
- Обед у нас. Или сутками вкалывать без передыху? - выкрикнул пожилой Роман Григорьевич Курочкин.
- Ага, мы ещё посмотрим, что ты там в нарядах начислишь?! - вмешались в разговор остальные. - И если нам не понравится, то сама сядешь в трактор, уяснила?
Настя заметила, как молодайке не понравилось такое обращение к себе, но та сделала вид, будто ничего не услышала.
"От горечко... - разволновалась Настя. - Как же она собирается с ними находить общий язык? Разве можно так с подопечными? Это же не скот, а живые люди."
- Анастасия Семёновна! - обратилась к ней полеводша.
- Сергеевна она. - перебил её Курочкин.
- Не думаю, будто это так важно. - язвительно парировала та. - Так на чём это мы? Ааа... В общем так, Анастасия Сергеевна, насколько мне известно, вас справедливо отправили на заслуженный отдых. Так отдыхайте! Нечего сюда приваживаться и разлагать дисциплину.
- Слышь, соплячка! - накинулся на полеводшу Роман Курочкин и сделал шаг в её сторону.
- Рома, успокойся! - Настя перекрыла ему путь и стала между ними. - Я сама.
- Ты какое время тут находишься, без году неделя? - накинулась на девицу Настя. Она научилась обращаться к людям также, как и они к ней. - Молчишь? То-то же! А я всю свою жизнь тут прожила. И родилась тоже здесь. И теперь ты будешь мне запрещать ходить по моей родимой землице? Ты кто такая, чтобы давать мне подобные указания? Правильно Рома сказал, соплячка и есть.
Полеводша молчала, но было очевидно, что та опозорилась сейчас по полной программе. Сказать в ответ нечего, вот и стоит, губы покусывает, а ноздри раздуваются от ярости, как у того быка, которого раздразнили красной тряпкой.
- Я буду сидеть в машине и наблюдать за вами. И попробуйте, хоть на минуту задержитесь с обеденного перерыва.
- И что ты нам сделаешь? - хором заорали мужики. - Деньги не заплатишь? Да только посмей! Мы такую забастовку тут устроим, что вылетишь отсюда, как пробка. На твоё место сотни таких найдётся, а попробуй чернорабочих найти на наши трактора! Пугать она нас вздумала...
Девица бросилась в кабинку машины, но не выполнила своей угрозы. Ваня Холодов, водитель ГАЗ - 51, завёл грузовик и они вскоре скрылись за пределами видимости.
- Хлопцы. - обратилась к бывшим подопечным Настя. - Я к вам последний раз пришла. Коли соскучитесь, то ведаете где живу. Зачем мне лишние недоразумения с начальством? Вы же не маленькие и всё осознаёте, не было в свете правды и справедливости и не будет. Так, только одна видимость.
По дороге обратно Настя вспоминала себя, как она впервые, после учёбы, поступила на должность учётчика-полевода. Да от неё убегали трактористы, потому что она всех их замучила вопросами. Теория - это важно, но практика ещё важнее, так считала она. А бывшего полевода, Арсения Никаноровича Холодова, она посещала почти каждый день, а тот делился с нею своим накопленным опытом. И женщина до сих пор благодарна всем людям, кто не отказывал ей в помощи в этой нелегкой сельской профессии. Холодов умер лет пять назад, и Настя выпросила для него каменный памятник за счёт колхоза, а также денежную помощь вдове.
"А эта не явится ко мне, чтобы пополнить свои знания, что ты! - размышляла Настя. - Мы слишком о себе высокого мнения. Не царское это дело разговаривать с древними специалистами, их место уже на кладбище.
А она мне нужна в моём дворе? Да даром не нужна. - успокоила себя Настя. - Такой особе и помогать не хочется."
Но у этой истории было продолжение. Девица нажаловалась главе посёлка и тот, через Вовку, вызвал Настю в Правление. Но она не удостоила управляющего своим визитом.
- Ему надо, так пусть сам и приезжает ко мне. - буркнула Настя сыну.
- Мам, а я при чём? Я полностью тебя поддерживаю, то же самое и сам намеревался тебе посоветовать.
- Прости, сынок. Раздёргалась мамка, вот и чудятся кругом враги. - она вымученно улыбнулась.
- Мам, не ходила бы ты туда больше, а? Я имею в виду поле. Ну одна нервотрёпка. А мне жалко тебя.
- Не, сынок, не пойду более. Я и трактористам точно также сказала.
Александр Викторович не поленился заглянуть к Дёминым на огонёк. Остановил УАЗик возле двора и посигналил.
- Ну чего сидишь в машине, вылазь из-за руля да на лавочку присаживайся. - вышла к нему Настя за калитку. - Что, уму-разуму явился поучить?
- Кто, я? - улыбнулся тот. - Ага, тебя поучишь, как же! И без зубов можно остаться.
Тут же и Вовка показался за двором.
- Владимир Михайлович, оставь нас, пожалуйста, с мамой наедине. - попросил управляющий. - Не бойся, не обижу.
- Надеюсь. - выразительно глянул на него Вовка.
- Насть, ну скажи, зачем тебе те делянки сдались, что ты туда потелепала? - начал Александр Викторович, когда они присели на лавочку.
- Викторович, раз спрашиваешь, значит, тебе всё равно не понять. А потому и отчитываться за зря не желаю. - надула губы Настя.
- Ну почему же не понять, я что, по-твоему, бесчувственная скотина какая-то? Такой же человек, как и ты.
- Такой да не такой. Кого ты поставил вместо меня, не мог получше подобрать? - вскинулась Настя.
- Куда ж ещё лучше? У неё диплом о высшем образовании. Настя, она агроном.
- Агроном? Божечки, слава Богу, хоть ты её не по этой специальности поставил. Девка-то дуб дубом, сам, небось, в курсе.
- Ну, - управляющий развёл руками. - где их нынче, чтоб сразу с опытом, найти? Думаешь, это моя инициатива выпроводить тебя на пенсию? Вот был на партийном собрании и там первый секретарь так и сказал, мол, молодым везде у нас дорога... Вот так, значит, как в той песне. Так что, не серчай... Хрусталь понравился?
Настя потом узнала, что управляющий покупал подарок за свои наличные.
- Понравился, спасибо. - поблагодарила она. У Насти внезапно поднялось настроение. Она-то подозревала, будто Викторович питает к ней личную неприязнь, а на деле вышло, что это далеко не так. - Может, зайдёшь на чаёк?
- Благодарю, Настёна, но мне правда некогда. Ради кого другого, так и задерживаться бы не стал, а тебе уделил аж полчаса. Скучаем мы за тобой. Но... - и он снова развёл руки в стороны.