В последнее время такое состояние находило всё чаще: вот она чем-то занята, идёт куда-то привычным маршрутом или едет в автобусе, но это только – её тело. Оно само всё делает по инерции. Само здоровается и прощается с сотрудниками. Само переходит дорогу в положенном месте на зелёный свет, само дожидается этого зеленого света. Вытаскивает из кармана монеты для кондуктора, не снимая с рук перчаток. Втыкает наушники и не выбирает плей-лист под настроение, а включает его наугад. Замирает, ни на кого не глядя, не чувствуя со всех сторон запахи дешевых сигарет, дешевых духов и нечищеных зубов, не ощущая чужих каблуков и острых локтей. Потому что это не она сама, а только её тело. Оболочка. Оболочке всё равно, это как заводная кукла.
Та самая она, которая живая и настоящая, в это время летает, кружится над улицами и парками. Налетавшись, натанцевавшись, она растворяется в сумерках и возвращается в оболочку вместе с потоком холодного воздуха, который ударил вдруг в лицо. Кто-то в автобусе по-летнему открыл окно тёмным ноябрьским вечером.
Остудившись и освежившись, она приходит в себя. Слышит глупую весёлую музыку у себя в голове. Нет, она не сошла с ума, это – трек в её наушниках. Даже не заметила, что играет какая-то чушь, надо бы переключить. Хотя всё равно уже – её остановка.
***
У Леры сын-умничка. К своим шести годам он научился почти без помощи родителей очень хорошо читать, а теперь ещё и сам делает уроки. Ему не надо напоминать, стоять над ним, придумывать способы мотивации. Лера как-то сказала ему на ушко: «Милый мой, я тобой горжусь!» У него загорелись умные глазки, и он стал ещё прилежнее, чем раньше. Возможно, она очень мудрая мама. А может, просто дитёнок пошёл характером в отца.
Муж Леры Денис за её ласковую одобрительную улыбку готов на всё. Семь лет он задаривает её цветами, бережет, целует по ночам, как в первый раз – всю. Семь лет он смотрит на неё волшебным взглядом, исполненным тихой нежности, доброты и восхищения.
Денис думает, что знает Леру от и до. Он подолгу и внимательно слушает её вечерами за ужином, и, кажется, изучил все тайные уголки женской души, так же, как исследовал каждый миллиметр тела.
Она вышла за него сразу после выпускного в школе. По неопытности они допустили беременность, и Лера провалила вступительные экзамены в институт. Он видел и знал больше всех, как она горевала, как ей было это важно. Он поддерживал её, когда она, спустя два года, одолела необходимые испытания и стала студенткой, пускай и на вечернем обучении. Он радовался за каждую её победу в институте, за успешное окончание и за то, что теперь она, как и мечтала, стала переводчиком, хоть и в небольшой фирме.
Он не знал лишь того, что два года назад она влюбилась в другого.
Может, и раньше. Она сама толком не понимала, когда тот, другой, прочно занял место в её сердце. Он поселился там незаметно и с тех пор уже никуда не девался.
***
Вы спросите: как при всей своей внимательности и постоянной близости Денис не ощутил на Лере чужого запаха? Как не вычислил не состыковок во времени возвращения домой, не почувствовал отчуждения или неискренности в её ответах на его любовь? Всё просто. Ничего этого не было. И не могло быть.
Она пахла лишь собой, возвращалась домой в обычное время, была по-прежнему нежной и страстной. При всём этом она была более чем искренна. Мужа она любила.
***
Когда-то давно на лекции по философии преподаватель ушел далеко в размышления об отношениях между полами. Лера осмотрелась: одногруппник, по которому она вздыхала, на паре отсутствовал. Она встрепенулась, откашлялась и, едва скрывая не безразличие к своему собственному вопросу спросила:
- Скажите, а возможно ли любить двух людей одновременно?
- Хороший вопрос, - монотонно изрек лектор, задумался, потом чуть оживился. – Я считаю, что да. В истории и литературе есть много примеров, когда мужчина любил двух женщин… Действительно любил. Даже могу рассказать одну историю из жизни… мой знакомый, женатый человек, привел домой беременную любовницу, жена отнеслась к этому достаточно спокойно…
Лера вздохнула и отвлеклась. Что уж тут непонятного… «Да, это нормально… история и литература подтверждают… мужчина может по-настоящему любить двух женщин… мужчина может. Мужчина! Но не женщина. Если вдруг какая-то женщина осмелеет и скажет, что любит двоих мужчин, её втопчут в грязь. Посмеются. Ну не может она любить, по-настоящему и всем сердцем сразу двух. Это уже не любовь, это уже ****ство, по их мнению. А жены и любовницы – да, верят, верят, что к обеим всё – искренне… Ревнуют, ненавидят, страдают, рыдают, но – верят»
***
Лера фантазировала о невозможном. О том, чтобы жизнь её разделилась на два параллельных мира. И она могла бы остаться в обоих: здесь – милой любящей женой и матерью. Там – тоже любящей… и, может быть, тоже женой, и тоже матерью. Но с другим человеком. Который был ей также нескончаемо дорог. Также близок душой. Также необходим. Просто он был хорош по-своему.
«Почему так?! Их двое, а реальность одна!» – она сходила с ума, но только когда этого никто не видел. Взрывался мозг, ныло сердце. И если прежде, она как-то с этим жила, то теперь стало невыносимо.
Денис перестал узнавать Леру после окончания ею учебы. Он долго не понимал, что изменилось в ней. Всё те же искрящиеся благодарные глаза, те же ласковые пальцы, та же красивая задумчивость. Вдруг дошло: она стала улыбаться иначе – сдвигая красивые выразительные губы набок, и это было совсем не похоже на радость, скорее – на какую-то горькую ухмылку. Одна щека печально искривлялась, а брови становились суровым домиком.
***
А он, тот самый герой её несостоявшегося романа, думал, что выбор сделан окончательно и бесповоротно. Они приняли это решение – никогда не быть вместе – на их самом последнем совместном празднике.
Это случилось, когда все друзья, опьянённые восторгом от окончания учёбы и крепким алкоголем, разбрелись по комнатам снятого на ночь дома: кто-то заплетающимся языком философствовать о вечном, кто-то после недолгого «чисто-дружеского» акта сладко спать.
Они курили в темноте. Она была в длинном атласном платье со съехавшей набок и не расчесываемой из-за засохшего лака прической.
- Муж отпустил, - как-то горько резюмировал он. – Не боится? А то вон там некоторые…
- Он мне доверяет, - озвучила она очевидное сдавленным голосом. Она была горда за то, что Денис так ей верит. Она была горда за то, что не зря. И в то же время это доставляло ей невыносимое мучение. Потому что вот же кто рядом сейчас стоит, в полуметре от неё. И он тоже обожает её, и знает, что ей это известно. И тоже как крест несёт – играет эту роль хорошего «просто-друга».
- Мы будем видеться теперь? – обреченно спросил он, закуривая третью.
- Нет, - выдохнула она. Хотела убежать, но только неожиданно для себя прислонилась к нему вплотную.
Он не раздумывая отбросил сигарету и обеими руками сжал её плечи. И они так стояли, сходя с ума от краткосрочности происходящего.
И ничего больше не было.
И они больше не искали друг друга. И почти ничего не писали, кроме поздравлений с разными праздниками, важными и не очень.
И она была горда собой от того, что никого не обманула. Но всё равно и то, и другое было – по-настоящему.
Ни над какими парками и улицами она не кружилась. Она просто так ясно воображала себе свидания с ним, что словно бы на время покидала саму себя, уносясь в мир грёз. И всё, что делало её тело, происходило будто по заведённой бесперебойной программе, а жизнь души в это время не подчинялась никакой логике. И если сначала она настраивала себя на это, нарочно входя в такое состояние, то со временем всё происходило непроизвольно. Причем, она всегда четко ощущала возвращение, и никогда не замечала, как улетала, уносилась, пропадала и начинала витать.
Возвращаясь, она испытывала страх. Страх за то, что могла натворить в своё собственное отсутствие.
***
Лера знала, что могла бы обойтись и без этих опасных полётов. Написать: «Давно не виделись. Как ты? Может, вечером где-нибудь посидим?» И всё бы было: его бодрый и бодрящий голос, его острые шутки и заразительный смех. И искорки в глазах! Те самые, которыми он всегда щедро с ней делился.
Но она ему не писала, и от этого каждый день становился мрачнее предыдущего. И всё больше разрасталась трещина, которая делила её способность страстно и преданно любить – напополам.
***
«Давно не виделись. Как ты? Может, вечером где-нибудь посидим?» - набрала Лера сообщение.
И отправила подруге.
«Ты будешь с Денисом? – уточнила Рита.
«Нет, нет, я хотела бы поговорить, только с тобой, о девчачьем»
Все пять лет они были одной компанией: Лера, Рита и Макс, тот самый Лерин «просто-друг». И только Рита также хорошо его знала и могла что-то понять.
Они сидели, спрятавшись от ледяного ветра, в маленьком баре вблизи дома Леры. Кроме них никого и не было. Двое незнакомых мужчин быстро ушли, оценив ситуацию: девчонки красивые, но им явно не до знакомств.
- Знаешь, я поняла, в чём дело, - громко шептала Лера, отчаянно глядя в пристальные глаза подруги. – Мне с ним невесело. Спокойно, уютно, тепло, бывает, что радостно. Но весело – это совсем по-другому. Ты же помнишь, как всё было с Максом?
- Помню, как ты рыдала от несчастной любви, а потом говорила Денису, что настроение такое, потому что пмс, - холодно заметила Рита. – А Денис тебя ещё и успокаивал. Да, веселее не придумаешь!
- Я помню, я из-за него очень много плакала. Пожалуй, даже слишком много. Гораздо больше, чем позволительно девушке плакать из-за мужчины! Но было ещё кое-что. И это не менее серьезное, - Она изо всех сил сжала одной рукой другую, а глаза вдруг стали печально-мечтательными. - Я из-за него смеялась. Рядом с ним. Благодаря ему. Много смеялась, безудержно и жизнерадостно. Девушки никогда не забывают тех, кто умел их по-настоящему развеселить! Поэтому сейчас с непривычки так грустно.
- Мы ним виделись недавно, - как бы невзначай рассказала Рита. – Он всё ещё никого себе не нашёл. И о тебе тоже вспоминал. Мы поболтали, погуляли, как в старые добрые времена…
«Поболтали, погуляли» - у Леры защемило всё внутри от тоски. От глупой неуместной ревности. Ритке было можно с ним болтать и веселиться! А ей нельзя, нельзя, нельзя!!! Лера всхлипнула.
К ледяному ветру присоединился ледяной ливень, и они вместе закружили по городу страшный неистовый танец боли и ужаса. Лера сидела, склонив голову, для приличия поинтересовалась:
- А у тебя там что на личном?
Рита смущенно и грустно улыбнулась, пожала плечами:
- Да ну ничего особенного. А вообще, я тебя очень хорошо понимаю.
Последнюю фразу Лера уже не слышала. Её безудержно клонило в сон. Бар закрывался. Девушки оставались в нём только потому, что парень за стойкой сам боялся выйти за порог, а такси где-то застряло.
Вдруг распахнулась дверь. Рита подняла голову и заулыбалась увиденному. На пороге стоял Денис с огромным зонтом, резиновыми сапогами в пакете и теплым пальто. Он спрятал ветровочку, в которой пришла Лера, закутал жену в тёплую одежду и подал обуть непромокаемые сапоги.
- Прости, - он оглянулся на Риту. – Тебе ничего не взял, думал, на такси уехала. Ну не переживай, сейчас добежим и отогреешься.
***
«Ничего ведь не случится страшного, если мы с Максом когда-то встретимся и просто поговорим, - размышляла Лера. – Ну, вот так же, как Рита. Мы можем с ним поболтать, посмеяться!»
Сжимая телефон вспотевшей ладонью, она прошептала Денису и Рите, которые, похоже, собирались всю ночь провести на кухне:
- Я вас оставлю. Устала очень.
Она заглянула к сладко спящему сынишке, потом ушла в спальню, свернулась калачиком под прохладным одеялом, поднесла телефон близко к лицу и стала медленно нажимать, набирая слова. «Как же я соскучилась!»
И ничего здесь предосудительного нет! Что, она не может соскучиться по нему просто, как по хорошему знакомому?! Набирала медленно, а отправила быстро. Чтобы не передумать.
Утром в тесно набитом автобусе Лера не смогла отвлечься от реальности, что-то держало её здесь, это было ощущение, что Макс где-то близко. Она заволновалась, но пора было выходить. Уже на улице поняла – она почувствовала его запах. Может, там был кто-то с таким же парфюмом?
Он догнал её и чуть тронул за плечо. Она смутилась.
- Вижу, ты спешишь, - попытался успокоить он. – Давай я приду, когда у тебя будет перерыв?
Она смотрела на него, взволнованно глотая воздух, безотрывно, испуганно и умоляюще. Нет, не поставили они тогда точку. И все её старания его забыть только усиливали память.
- Да, приходи! – она слегка оцепенела от собственных слов.
***
Она знала, что отныне её сердце не будет состоять из двух половин искренности. Останется одна из двух, или одна только ложь.
Всё должно было поменяться. Сильно и бесповоротно.
Она бледнела, краснела, терла виски и шею, пролила кофе. Когда уходила на обед, услышала как в тумане голос начальницы:
- Иди сразу домой, Лера. На сегодня хватит.
Она кивнула и выбежала на улицу, не чувствуя ног и не дыша.
***
Макс не шутил, как обычно. Он сам был взволнован не меньше её.
Они были рядом, и она с трудом верила в эту сказку. И ровно половина – а это, знаете ли, намного больше, чем кажется – её сердца кричала: «Скажи, что хочешь остаться с ним! Скажи! Ты ведь хочешь! Ты ведь всё равно не смогла его забыть! Значит, и не сможешь уже!» А вторая половина – а это тоже немало! – испуганно трепетала, боясь потерять всё, что ей так дорого. И она в смятении уговаривала его свернуть с людной улицы, идти дворами, не показываться никому на глаза. Спрятаться! Вот бы вместе унестись в ту, другую реальность, где никто бы не помешал. Где она могла бы быть не совсем собой. Где не мог бы случайно их увидеть кто-то…
- Кого ты боишься встретить?
- Ну, например… Дениса, - она как будто застыдилась этого.
- Этого не случится, - поспешил сказать Макс не своим, глухим голосом.
- Что? Почему!? Откуда ты знаешь!? – она перепугалась, сама не зная чего.
Макс хотел уйти от ответа, но Лера стояла на своём:
- Что ты знаешь?! Говори. Говори как есть.
Ей вдруг стало ничего не важно. Только услышать ответ. Только этот ответ. Так страшно, и так нужно.
- Да ничего я не знаю, - улыбнулся он, притягивая её к себе. – Правда. Ничего особенного. Мне Рита звонила, она сказала, что он точно будет занят.
- Но у него сегодня выходной, а она… она у нас ночевала сегодня. И уже собиралась, когда я уводила ребёнка в школу…
- Может, так и не собралась?
- Ты хочешь сказать.. у них роман?
- Лера, откуда же мне знать!
Присутствие Макса вдруг каким-то образом стало не так значимо. Мир закружился, ускоряясь. Лера стояла, тяжело дыша и глядя в небо. Она понимала, что это вполне возможно. Нет, это, конечно, дико и нелепо. Но ведь и она…
- Мне нужно… туда, - решила она и быстро ушла.
Она совсем не сердилась на Дениса. Она ругала себя.
«Если я посвящала ему половину себя, то он должен был заполнить чем-то оставшуюся пустоту!»- как в бреду бормотала она, торопясь к дому.
До него было несколько остановок. Но она не выдержала бы сейчас стоять в пробке, быть среди людей. Она бы обязательно сорвалась и закричала на кого-то. Поэтому она бежала, задыхаясь от скорости и душевной боли. Спотыкалась, царапая новые сапожки о тонкий хрустящий грязный лёд, который и не думала обходить. Расстегивала пуговицы пальто, освобождая вспотевшую шею от колючего шарфа.
Она даже не думала, что будет делать и говорить, когда застанет их. Просто бежала. Все переживания, которые мучили её ещё с утра, показались странной ошибкой. Случилось что-то более серьёзное, от неё не зависящее. Теперь Лера знала наверняка, кого она любит. И это оказалось так очевидно и ясно.
А вдруг он также разрывается между ними двумя? Она остановилась у подъезда. Дальше идти было тяжелее всего на свете. Сознание переполнилось, пропиталось ревностью. Ничего не было кроме ревности. Она вспомнила взгляд Риты, обращенный к Денису. Рита видела и всегда знала о нём то, что до Леры доходило с трудом.
Но она не хотела его отдавать.
Она никак не могла собраться с духом и, даже сильно озябнув, только зашла в подъезд и прислонилась к стене. И стояла так долго-долго, кусая губы, чтобы не разреветься.
- Что же она так долго не уходит, - шептала Лера. – Неужели им так хорошо вместе?
И когда она решилась зайти, то не стала доставать ключи. Боялась увидеть что-то, что ранит её сильнее и сконфузит его.
- Пусть хоть оденутся! – пробормотала она, нажимая на звонок.
За дверью послышались шаги и тяжелый вздох Дениса:
- Уходи. Я же тебе сказал.
Лера побелела, ахнула и прижалась к двери, ничего не понимая.
- Уходи, Рита, - добавил он. – Напридумывала ерунды всякой!
- Это я, - Лера всё-таки расплакалась. Но уже от счастья.
Денис поспешил распахнуть дверь.