###
Прошла вечерняя проверка. Из коридора не доносилось ни звука. На верхних нарах, в камере, где было человек тридцать, вдвоём супинаторами, заточенными, точно ножи, сковыривая штукатурку, расширяют лаз между брёвнами перекрытие потолка беглецы. Они ловят на себе взгляды других арестантов, и сочувственные, и откровенно, испуганные, тех, кто боится за себя… Из неровной чёрной дыры лаза, ведущего на чердак, пахнуло свежестью морозного воздуха. И это подстегнуло беглецов. Один за одним они выбрались на чердак.
В открытое чердачное окно от света прожектора из тюремного двора пробивался желтоватый лучик. На него и пошли беглецы, как зачарованные. Выбравшись на продуваемую холодным ноябрьским ветром крышу, они ползком спустились к её краю. Кружились, в свете прожектора, снежинки, исполняя свой нескончаемый бледный хоровод. Маячил на вышке, возле запретной зоны, часовой, одетый в тулуп. А внизу, от снега, ещё бездонен белел асфальт.
В эти минуты нерешительность овладела Витькой. По сравнению с этим окружающим адом – и камера казалась сейчас раем. Эти метания оборвались мгновенно, как струны на гитаре, голосами и топотом сапог поднявшихся на чердак людей. Назад пути уже не было! И включая всю волю, уже не чувствуя ни страха, ни нерешительности, Витька прыгает вниз, туда – в бездонное воздушное холодное марево снежинок – на асфальт. Упав, несколько мгновений Витька приходил в себя от боли в ногах, точно окаменевших от удара. Потом он поправил сползающие огромные резиновые перчатки – без них невозможно будет пролезть в запретку. Рядом охающий от удара лежал напарник. И эти его болезненные вздохи вернули Витьку к действительности. Он подполз к напарнику, прошептал пересохшими губами:
- Ну что же ты, Серёга…
И они вдвоём пошли, покачиваясь, будто пьяные, в сторону прогулочных двориков. В одном месте к дворикам примыкало здание бани. А рядом между баней и прогулочными двориками был участок, где запретная линия была открытой – кусок забора с заградительными устройствами. Надо было проползти по стене прогулочного дворика, прямо к запретке, и тогда можно будет оказаться возле высокого забора, а за ним уже город…
До беглецов доносились растерянные крики преследователей, от которых их уже отделяла головокружительная высота. И в них чувствовалась досада охотников, упускающих добычу.
Мозг Витьки работал в эти минуты на пределе своих возможностей отдавая команды всему телу. Ветер всё ещё доносил злобную ругань… Тяжёлое дыхание напарника… Выстрел, громыхнувший сухо, как удар кнута!...
…Только бы успеть добежать до стены!...
…Они вскарабкались на стену прогулочного дворика, и на четвереньках, переставляя сначала руки, а потом ноги, поползли к углу, к которому примыкала запретная линия…
… Вот и колючее заграждение, через которое нужно было пролезть…
… И свело тело Витьки судорогой… Руки одетые в резиновые перчатки отказывались повиноваться… Ноги стали ватными… «Ток». Пересохшим вмиг ртом Витька хватал морозный воздух, как рыба, выброшенная на берег…
… Он уже в полусознательном состоянии продолжал лезть по обжигающей тело «колючке»…
Свет прожектора, ударив в глаза, вернул Витьку к действительности. Из последних сил он прорвался за ряды колючей проволоки – в запретку. И побежал к забору, возвышающемуся перед глазами. Оставалось каких-то пять метров, чтобы взобравшись на забор выбросить на свободу своё измученное тело. Витька остановился, как парализованный. Напарника не было видно.
… Свет прожектора метнулся по запретке, как затравленный солнечный зайчик…
Витька залез на стену, и не медля ни секунды, перевалился через неё. Упал в снег. Совсем близко послышался топот ног… Вскочив, беглец, бросился к домам, светившимся многочисленными огоньками окон. Пересекая ночные улицы, путаясь в дворах, сломя голову, убегал Витька от ненавистного ему места.
… Снег тихо поскрипывал под ногами. Приближалось утро. На улицах стали попадаться одинокие прохожие, спешащие на работу. Чтобы не привлекать к себе внимание Витька решил отсидеться где-нибудь в укромном месте до вечера, чтобы потом, в сумрачной толчее, незамеченным, пройти к нужному адресу, что заблаговременно дал ему напарник. То, что ему не удалось уйти сейчас не сильно смущало Витьку. Они понимали, что кому-то может не повезти…
Остановившись у подъезда многоэтажного дома, Витька потянул на себя ручку двери, дверь поддалась, и Витька, едва не столкнулся с выходящей женщиной, быстро уступив ей дорогу.
- Ой, испугали вы меня, - облегчённо произнесла женщина.
- Извините, - сказал Витька, отводя свой взгляд в сторону. «Знала бы ты»…
… Идя по улицам, освещённым неоновыми вывесками магазинов, он не мог до конца почувствовать слитность с этим миром. Как не может зритель войти в действие кинофильма, так и беглец чувствовал себя лишним… Витрины магазинов, люди, спешащие по своим делам, всё это было не для него.
Кто-то неожиданно окликнул негромко его. Витька напрягся. К нему подошёл невысокого, как и он роста, с усталыми глазами средних лет мужчина.
- Нет у тебя закурить?
- Я не курю, - поспешно ответил Витька, стараясь скрыть свою взволнованность, своё внутренне напряжение.
- Может и не пьёшь?
- А что есть? – вдруг осмелел Витька, почувствовав, что ничего опасного для него нет в собеседнике.
- Да, есть начатая, - с грустью в голосе произнёс незнакомец. И судя по его виду, сумрачному и тихому, грустил он скорее от одиночества, чем от того, что мало у него осталось спиртного.
Они зашли в какой то скверик, с припорошенной лавочкой в центре. По очереди выпили из горла вина.
- Что скучный такой? – задал вопрос Витька, думая разговорить доброго мужика, и заодно узнать далеко ли та улица, куда ему нужно было попасть – лучшего случая узнать эту информацию он не видел.
- А чему веселиться то! – неожиданно громко проговорил мужчина – Что в нашей жизни то хорошего?
- Воля, - улыбнулся Витька, чувствуя, что от выпитого вина уходит из тела холод.
- О чём ты парень? – вздохнул мужчина, он явно не понимал своего собеседника, и был в каких-то своих раздумьях.
Они поговорили ещё немного, допили остатки вина из бутылки. И незнакомец неторопливо попрощавшись с Витькой ушёл из скверика, спеша домой.
У Витьки дома не было. Он смотрел на многочисленные светящиеся окна, и понимал, что ни в одном из них его никто не высматривает, ни в одной квартире не ждёт его сейчас в этом городе, так ему напоминавшем его родной город – такие же стандартные многоэтажки кругом…
Он смотрел на этот мир, и уже начинал понимать, что вырвавшись из тюрьмы он обретя свободу вряд ли найдёт счастье… что-то подсказывало ему, что в той квартире, адрес которой ему дал его напарник ничего хорошего его не ждёт, а может быть уже ждёт и засада…
Он проплутал до поздней ночи, внимательно глядя вокруг, точно стараясь впитать в свою память каждую улочку, каждую аллейку, попадавшую ему на пути…
Беглеца взяли на следующий день, когда он пришёл погреться в огромный супермаркет, на главной улице города.