С наступлением ночи в темнице приграничного города наконец-то воцарился покой. Нарушался он только редким перезвоном длинных цепей, что удерживали на весу клетку лифта, да приглушенным говором стражников. Последних гостей выпроводили, а больше посетителей не ожидалось – тишину теперь потревожит разве что внезапная проверка или кошмар впечатлительного заключенного. Грохот нещадно используемого лифта вымотал всех обитателей городской тюрьмы, отчего узники предпочли как можно быстрее забыться во сне. Время будто застыло. У дежурного сложилось впечатление, что прошли считанные секунды с тех пор, как закрылась дверь за диковиной четверкой посетителей – но вот она снова отворяется, пропуская внутрь солдат. В них быстро опознали ночных патрульных. Не теряя времени, начальник патруля сразу перешел к делу, опуская никому не нужное приветствие.
– У вас повешенные падают – вы в курсе?
– Когда? – ошалело отозвался дежурный, поднимаясь с хлипкой табуретки.
– Без понятия. Жильцы остановили: грохнулось что-то. Так вот, ваш подопечный. И с другой стороны та же история – уже проверили.
Дежурный отвел взгляд, тарабаня пальцами по столу. Темница – мрачная башня, возвышающаяся над городом на многие десятки метров, ощетинившаяся узкими консольными площадками, на которых вешали преступников на обозрение всему городу. Бывало, конечно, иногда труп оставляли на радость воронью слишком уж долго – птицы, скорее из вредности, разрывали веревки, отправляя мертвеца в полет, но то случалось крайне редко, да и тросы специально стали подбирать попрочнее. Разум стражника наконец-то проснулся, и тот поднял тревогу. Слишком уж поздно его люди заметили, что на самых верхних этажах потухли все немногочисленные факелы, и, что куда важнее, разглядели свисающую связку шмотья, болтающуюся у начала этажей общих камер. Снова загрохотали цепи, отправляющие солдат в зону для опасных преступников, вырывая проклятия из глоток заключенных. Когда стражи порядка наконец-то выглянули на улицу – обнаружили лишь закрепленную на одном из окон башни веревку, что лениво раскачивалась в безветрии. До крыш ближайших зданий она не доставала какие-то пять-шесть метров. Дежурный, чувствуя, что земля уходит из-под ног, облокотился на стену.
Откуда-то сверху проорали, что камеры большинства заключенных открыты, а сами они валяются раздетыми с перерезанными глотками. На верхних этажах держали самых отъявленных, поэтому попасть туда можно было только на лифте: все лестницы давным-давно обвалили, а проемы заделали. Тронь цепь, чтобы спуститься – и из-за ее длины грохот и мертвого разбудит. Лишь одна открытая камера пустовала – конечно же, в которой держали молчаливую чертовку. Кого еще выдержит импровизированная веревка из трухлявых шмоток узников? Дежурный призадумался. Большую часть вины, разумеется, можно свалить на караул общих камер: каким это образом девахе удалось забежать на несколько помостов, которые не ограждались дверьми за ненадобностью, срезать веревки с покойниками и сплести из них достаточно длинную, чтобы... Тут размышления солдата зашли в тупик, ведь последний помост отставал от окна, к которому была привязана веревка, более чем на десяток метров – до земли же были все тридцать. Заключенного, который был заперт в камере с заветным окном, уже допрашивали, пусть он и делал вид, что ничего не знает – скорей всего, скрытый подельник девчонки, которая обманула лопуха и оставила на откуп страже. И если палачи не преуспеют – ночному гарнизону несдобровать. Вряд ли нынешнее руководство города поверит, что доверенная четверка припозднившихся посетителей передала девке какую-нибудь отмычку, чтобы та именно после их визита смогла сделать ноги – а в этом никто из стражников не сомневался.
Если же патрульные после обнаружения первого трупа задержались и как следует пригляделись к темной стороне башни, сокрытой от лунного света – увидели бы, как с самого нижнего помоста спрыгнула худенькая фигура. Вопреки ожиданиям, она не пробила крышу здания под собой, а, раскачиваясь, как на тарзанке, зацепилась за попавшуюся по пути оконную решетку, чтобы завязать на ней конец веревки. Забравшись назад на самый верх, она перерезала закрепленную на консоли часть и снова бросилась вниз – благо, решетки делали на совесть. Когда суматоха внутри темницы достигла своего апогея, беглянка была уже далеко.
Восточная часть города совсем недавно стала пользоваться дурной славой. То была частично промышленная зона, где располагались мастерские и, что особенно важно, городская бойня. История о кошмарной чужеземной лошади, что сожрала десяток своих конвоиров, ведущих негодную скотину на смерть, уже облетела весь город. Кому расскажешь – не поверят, что сопровождал-то ее всего лишь один солдат, да и тот впоследствии пребывал в лечебнице, пусть и лишенный руки стараниями клыкастой клячи. Больше животное никто не видел, но, разумеется, каждый горожанин рассказывал, как замечал пугающий силуэт трех, а то и четырех метров в высоту, что крался за ним в сумерках. Не найдется сплетника, который не нашептывал бы своим друзьям о том, как огромное кровожадное чудовище топталось у его дома лунной ночью, человечьим голосом зазывая выйти наружу. Истиной загадкой же было, как скакун умудрился затеряться в городе, где лошадей, мягко говоря, не жалуют и пускают, только облагая большими пошлинами.
Следующую ночь беглянка сидела на крыше одного из домов в восточном округе, возвышающимся над остальными. Убив сутки на сбор информации, она была точно уверена, что ее верная подруга где-то неподалеку. Когда-то давно и ей, и животному пришлось пройти через жуткий ритуал, хранимый суровым горным народом, из-за чего стали они связаны кровью. Девушка распрямилась, балансируя на коньке. Легкий ветерок развевал короткие волосы, старательно цепляясь за одежду, намереваясь свалить. Достала кинжал и провела им по рукам, стиснув зубы. По ладоням разлилось тепло. Сжав кулаки, беглянка расставила руки в стороны, позволяя крови наполнить своим запахом ночной воздух. Вскоре тишину спящего города разрезало искаженное ржание, к которому присоединились крики. Лошадь была около хозяйки через считанные минуты – за ней бежали, поднимая тревогу, вездесущие патрульные. Демонстрируя чудеса ловкости, никем так и неоцененные, девушка спустилась вниз, цепляясь за неровности кладки и декор здания. Не глядя на подбегающих солдат, она швырнула в их сторону флакон и бросила лошадь в карьер. Стекло разбилось – и людей окутал едкий дым, режущий глаза. Больше они ее не видели.
Животное непривычно трясло: запах крови, радость от встречи с хозяйкой, испуг от преследования или же какая зараза пристала – кто же разберет. Но кобыла уверенно бежала куда-то во мрак улиц – всадница ее не останавливала. Уж дороги скакун знал куда лучше ее, да и успешно прятался от чужого внимания долгие недели. Беглянке же пришлось глубоко задуматься: в городе оставаться опасно, ее наниматель мертв, а груз снова утерян – куда теперь податься? И вот, спустя какое-то время, она решила, через какие именно ворота будет прорываться мимо расторопной стражи. Снова ощутив уверенную хватку хозяйки, лошадь довольно заржала.
***
На границе леса, у самого края глубокого разлома, оградившего горную цепь от древесного царства, ютилась небольшая деревенька, называемая Резери. Возникла она благодаря протяженному мосту через Бакинский разлом: раньше в ней жили рабочие и колдуны – о них напоминало несколько каменных домов, оставшихся с давних времен. В далекие года, когда город Стераль еще не был столицей, да и земля носила другое название, у разлома должен был раскинуться град, что стал бы перевалочным пунктом на торговом маршруте, ведущем в горы Леани, и обителью следящих за построенным мостом. А потом, как обычно бывает, цветущее будущее растворилось в небытии. Подумали знатные личности: зачем за мостом приглядывать, когда он итак колдовской? А горные тракты торговцы не жалуют: переходы тяжелые, да поселения редкие и бедные – лучше уж по равнине крюк сделать. Так и стала деревня вариться в собственном соку – хорошо, что строители успели по мосту трубы проложить, по которым горная вода к людям текла, иначе совсем загнулось бы селение. И вот, в один день пожаловала в деревеньку необычная делегация из трех персон: высокий воин с диковинным шлемом из чучела дикого зверя, а также два колдуна, один другого мудреней: в черных и аляпистых одеяниях. Еще с ними путешествовал объемный рыжий кот, что дремал на плечах то одного путника, то другого.
Немногочисленные жители деревни высыпали из своих домов поглазеть на редких гостей и новости о мире узнать: про разбойников на дорогах, про дракона окаянного и войну, недавно разразившуюся. Путники же в свою очередь отметили самую важную особенность селения: почтовое сообщение, несмотря на удаленность, было налажено и здесь.
– Совершенно точно, ответ дворцу следующий: мы находимся в деревне Лабуа, – закатив глаза повторил чернонарядый колдун на приставания мужичка, исполняющего обязанности связного.
– Ну, это вы как знаете, – замялся он, улыбаясь. – Просто наша деревня-то Резери называется, а Лабуа – это несколько дней пути по горам.
– Безусловно, мы в курсе этого факта – на одном дыхании протараторил второй колдун.
– Мало ли, вы же не местные. Наше дело – уточнить, – собеседник подчеркнул важность момента, высоко подняв брови. – Так-то гостей немного приходит, вот мы и не только новости выпытываем, да и про себя рассказать всегда не прочь.
– Бывало ль много незнакомцев в не отдаленно сильно прошлом? – включился в разговор доселе молчавший воин, слегка смутивший местного необычной манерой речи.
Беспокоиться троице было о чем: любой гость на нехоженом тракте мог оказаться скрытым шпионом или охотником за переносимым ими ценным грузом.
– Соседи, бывало, из Селэсера захаживали, – мужичок наморщился. – Парочка пилигримов, другая парочка путников. Кто поодиночке, кто парами. Из незнакомых за год человек десятка два наберется.
Рыжий кот внезапно проснулся и как-то очень фальшиво мяукнул.
– Ценность представляют исключительно сведения о посетителях за прошедший месяц, – выпалил колдун, на плечах которого развалился потревоженный разговором котяра.
– Вот как отряд солдат промаршировал на ту сторону разлома – никого не было, – развел руками связной, а подслушивающие односельчане утвердительно закивали.
Гости переглянулись.
– Уж не дракона ли они высматривали? – протянул чернонарядый.
– Его, проклятущего! – влезла в разговор розовощекая баба. – У нас как спросили – так им сразу в горы указали, где еще душегубу прятаться?
– Мы его как над деревьями заметили – так сразу в подпол прятаться, – пустился разъяснять сухонький старичок. – Куда он полетел – вроде да не ведаем, однако ж в горах с тех пор то и дело грохот стоит!
– Все-таки вы немного промахнулись, – сокрушенно выдохнул колдун, памятуя о чудовище, разорившем деревню Слипки по ту сторону Стийского леса.
– Да они же сами туда направлялись, мы-то только под руку попались, – начал оправдываться связной. – Главный их, слышишь, будто от безнадежности спросил: правда, что ли, в горы тащиться надо? А мы ему: правда.
Тут речь селян прервалась, потому что со стороны гор раздался описываемый стариком грохот, будто сразу несколько огромных валунов покатились наперегонки с самых вершин. Тот триумфально ткнул в небо пальцем, мол, не осуждайте, коль не ведаете. Потратив на пустые разговоры еще несколько минут, так и не выяснив у крестьян, нуждаются ли они в какой помощи или страдают от избытка монет, троица покинула деревню, чтобы ступить на колоссальный по размерам мост, совершенно не вписывающийся в окружение из срубов. Кот спрыгнул с плеч извозчика и, задрав хвост, побежал вперед, чтобы потом подойти к краю и уставиться вниз, разинув рот.
– Красота-то какая, – протянул он человечьим голосом.
Пользуясь тем, что суеверные селяне остались позади, и скрываться больше не имело смысла, лидер отряда дал волю чувствам, подробно описывая охватившие эмоции. Даже чернонарядый колдун вынужден был согласиться с тем, что расписать зрелище было очень непросто, поэтому приходилось прибегать к вульгарным выражениям. Но все же, тоже подойдя к краю, потянулся за одной из своих книг, чтобы сохранить впечатления.
Бакинский разлом пусть и казался на картах узкой полосой по сравнению с масштабным горным кряжем Леани или громадой Стийского леса, измерялся десятками метров в ширину. Неестественно ровные черные края уходили на пугающую глубину, скрывая дно во мраке, куда не добивало солнце. Их стягивал широкий мост песочного цвета, выложенный странным темным камнем, облицованный песчаником по краям, полотно которого не удерживалось ни опорами, ни арками, ни башнями с тросами – одним словом, колдовство. По разлому гулял прохладный ветер, призывающий задержаться на мосту подольше, спасаясь от жуткой жары. С одного края на провал напирал густой лес, а с другого возвышались горы, которые тоже могли похвастаться редкими деревьями, умудрявшимися за что-то в них цепляться. Дорога змеей уходила вверх по склону, возвышаясь градусов на сорок, теряясь в расщелине между возвышенностями. От созерцания окружающей красоты путников отвлекал только металлический гул: так искажался ток воды, скованной в трубах, проложенных по боку моста. Ее поток радостно стекал со склона, чтобы исчезнуть в жадном зеве водопровода.
Как бы медленно отряд не шагал, крутя головами по сторонам, полотно закончилось, и под ногами наемников оказался камень гор. Вскоре они наткнулись на разломанную баллисту, которая, судя по всему, упала откуда-то сверху. Возможно, драконоборцы из людей Жерара и славные, но вот схватки с рельефом им явно не по зубам. Келласт начал было придумывать ставки на то, что они обнаружат следующим: заблудившихся солдат, потерянный обоз или полевой госпиталь, специализирующийся на подвернутых лодыжках. Вот тут-то беспечность путешествия отряда была безнадежно прервана упавшим в считанных метрах от них огромным валуном.
– Оползень! – завопил перепуганный кот и молнией взлетел на чересчур высокую ель.
Спустя мгновение Фобос едва успевает увернуться от следующего камня, будто нарочно метившего прямо в него.
– С того возвышения летят они, верно! – крикнул Арчибальд, указывая мечем на высокий каменный столб выше по склону.
– Это не просто возвышение! – со смесью ужаса и удивления воскликнул сказочник.
Как по команде "столб" швырнул в незваных гостей очередную глыбу. Застигнутые врасплох неожиданным обстрелом путники разбежались в разные стороны.
– Голем! Михалыч, ты видел? Голем же! Вот послала нелегкая! – сидящий на верхушке ели кот как мог принимал участие в происходящем.
– Хуже! Это элементаль! – поправил сказочник, срываясь на визг, когда пришлось уходить от очередного снаряда.
– Да какая разница-то? Либо бейте его, либо делаем ноги! Умничать вздумал.
– Не бывать такому никогда, чтобы рыцарь древнего народа, что богами был благословлен, от одного чудовища бежал.
– Арчи, там второй показался.
– Гхоклакхан! – рявкнул Арчибальд. – Ай да чтоб вас! – чуть не свалился, оступившись на съехавшем грунте.
Два гиганта цвета гранита устроились на относительно ровной площадке, что возвышалась над мельтешащими наемниками на два десятка метров. Они пригрелись в обрамлении жидких кустарников, соседствуя с крутым склоном горы и резким обрывом, уходящим далеко во тьму разлома. Раскрыв перед ними тайну таинственного грохота, в котором деревенщина опознала происки дракона, создания из камня торопились как можно быстрее оставить мокрое место от прикоснувшихся к этому откровению. От одного движения их могучих рук порода срывалась с уготованного ей временем места и кусками скапливалась в ладонях, формируя валуны. Удовлетворившись размером снаряда, элементали нетерпеливо швыряли их в суетливых пришельцев. Узкая дорога, ведущая наверх, сильно препятствовала продвижению наемников, упрямо стремящихся дать сдачи.
Игнорируя советы Келласта добраться до противника с помощью колдовских цепей, чтобы отвлечь их от подступающих напарников, сказочник решил реализовать свой план. Когда мимо него пролетал очередной булыжник, тот устремил к нему цепи, что ловко обмотались вокруг смертоносного снаряда. Крутанувшись вокруг своей оси, чернонарядый запустил его обратно в обидчика, разбив тому голову – по крайней мере, так он себе это представлял и впоследствии записал в своей книге; но, к сожалению, в своих расчетах он побрезговал колоссальным импульсом камня, поэтому на самом деле просто-напросто полетел следом за ним, ухнув неподалеку от облюбованного Келластом дерева. "Спишем на испуг", – мурлыкнул себе под нос кот.
Арчибальду повезло поскользнуться за секунду до того, как еще один валун пролетел в сантиметре от его головы. Рыча от бессилия, он вскочил и бросился вперед, пока противники собирали куски камней для следующей атаки. Положению не позавидуешь: сужающаяся тропа делала из него и Фобоса потрясающие мишени. Тем временем, придя к какому-то выводу, колдун остановился, сжал вместе ладони и принялся концентрировать в них энергию.
– Фобос, я не уверен, что твои молнии причинят им вред – это же живой камень! – прокричал пришедший в себя сказочник.
– Михалыч, не мешайся! – проорал Келласт. – Это же элементали земли, а им противопоставлен воздух, поэтому молнии – самое то.
– Ты хоть сам понял, что сказал? – огрызнулся чернонарядый, принявшийся выдергивать цепи, придавленные булыжником. – Сидишь наверху – и сиди. Умничать вздумал.
Не обращая внимания на пререкания отставших членов отряда, Фобос швырнул искрящийся шар в ближайшего элементаля – тот как раз собирался запустить очередной снаряд в приближающегося Арчибальда. Шар с громким треском ударил в громилу и растворился в воздухе – цель его попадания, казалось, не заметила. Только вот подготовленный камень распался грудой обломков к удивлению всех участников драки. Не теряя времени, колдун запустил следующий снаряд во второго противника, пока тот не успел огрызнуться.
– Да он колдовство блокирует! – радостно воскликнул Келласт, нетерпеливо перебирая лапами. – Фоби, молодцом, давай поочередно их обрабатывай, чтобы Арчи проскочить успел!
– Я опущу рассказ о труде, оплачиваемом за каждое такое усилие, иначе замкну твой неподготовленный рассудок, – витиевато огрызнулся Фобос, упав на одно колено – но все же продолжая копить заряд для следующего удара.
Трещащий сгусток энергии пролетел над самым ухом Арчибальда, похоже, притягивающим все снаряды в этом сражении, чтобы лишить элементаля удовольствия размазать обвешанного перьями рыцаря по скале. Восхваляя кровавых богов, воин подскочил к возвышавшемуся на три метра куску ожившего камня и тут, наконец, призадумался о дальнейших действиях. Кувыркнувшись в сторону, уходя от неуклюжего удара противника, вызвавшего локальное землетрясение, погасившись о землю, он обратил свой чудесный меч булавой и что есть силы врезал по месту, должному быть коленным суставом. Сжав зубы от боли, ушел в новый кувырок – врагу попадание было совсем нипочем. Пока Фобос обрабатывал второго элементаля, отвлекая того от драки, рыцарь принялся крутиться юлой вокруг своего противника, пытаясь найти слабое место в его монолитном теле. Благо тот был крайне неповоротливым – иначе такая тактика не оставила бы от воина мокрого места.
Мимо подуставшего Фобоса пробежал сказочник и запустил цепи в обрабатываемого Арчибальдом гиганта. Они обмотали его, прижав руки к туловищу – и тут чудовище завопило. Из его глотки вырвался жуткий глухой звук, напоминающий оползень, будто в нутре элементаля перекатывалось несметное множество булыжников. Мимо пролетел еще один искрящийся снаряд, ударивший в его соседа – благо по умственному развитию гиганты не далеко от камней ушли, поэтому мысль о координации действий так и заблудилась в многочисленных прожилках их мозгов; тот продолжал упрямые попытки запустить в нарушителей валуном. Арчибальд времени не терял: воспользовавшись скованностью недруга, вскарабкался по его телу, опираясь на цепи, чтобы устроиться на плечах и приняться лупить того по голове костяной булавой. Движения противника слегка замедлились – похоже, до него, наконец, удалось достучаться. Миг – и цепи будто взрываются градом осколков, разорванные чудовищной силой элементаля. Взбешенный гигант принялся колотить себя по голове, насколько позволяли суставы, пытаясь задеть вцепившегося в него рыцаря. Протрещал выстрел наплечника Фобоса: тот все-таки добрался до сражающихся, а молния ударила во второго неприятеля, заставив того пошатнуться. Смотреть на колдуна было страшно: опухшее раскрасневшееся лицо излучало боль, а передвигался он так, будто вот-вот грохнется наземь. Оказавшись под ногами неистовствующего чудовища, он скомандовал Арчибальду: "Спрыгивай немедленно!"
– Фобос, что ты задумал? – вмешался сказочник, отвлекаясь от поиска важной записи в своих книгах.
– То же, что и с древочертом, – отмахнулся колдун.
– Оставь ты свое колдовство непутевое – а коль и этот восстанет повторно? – запротестовал рыцарь.
– Мы стали лучше, когда второй раз его сразили, в симбиозе с семаядой, что позволило мне учесть ошибки.
Арчибальд, скорей всего, долго бы еще пререкался, если бы оглушенный полуиздохший элементаль не крутанулся вокруг своей оси, сбрасывая настойчивого воина. Фобос тут же воткнул в недруга свои руки, вошедшие в твердую плоть как нож в масло. Колдун страшно закричал, из его ноздрей брызнула густая кровь. Спутники рады были бы прийти ему на помощь – но тут воспрял напарник гиганта, которого уже не сдерживали молнии колдуна. Арчибальд бросился на него, чтобы связать ближним боем, выбивая идею кидаться камнями. А пока рыцарь наворачивал круги вокруг противника, с пораженным элементалем стало твориться нечто странное. Его тело будто сокрушалось изнутри, ломаясь и корчась в страшных судорогах. Оно сползло угловатой кучей к ногам напавшего колдуна, что не вытаскивал из него рук, но продолжал формировать из гибнущего материала какую-то конструкцию. Спустя несколько секунд он уже держался за продолговатую вздувшуюся копию диковинного оружия Келласта, поставив упор на землю. Шатаясь и грозясь потерять сознание, он направил его ствол на оставшегося в живых элементаля. Дождавшись, когда Арчибальд соизволит, наконец, отскочить в сторону, он выпустил всю оставшуюся от поверженного противника энергию: раздался громкий хлопок – из неведомого оружия вылетел толстый луч, вонзившийся в гиганта. Пока он горел, оружие рассыпалось в прах, обратившись горсткой пепла за считанные мгновения, оставив после себя напоминание в виде огромной дыры в груди пораженного элементаля. Тот положил руки на края раны, так и не осознавая, что же произошло. Арчибальд пришел на помощь и освободил от лишних раздумий: теперь удары его булавы откалывали от противника крупные куски – вскоре он обратился грудой неровных камней.
– Красиво разобрали! – радостно воскликнул сказочник, придерживая Фобоса, чтобы тот не упал в бессилии.
– Мужики! Не сочтите за оскорбление, что отвлекаю от триумфа, – проблеял Келласт. – Но я тут, похоже, расколдовался.
Взору обернувшейся на голос троицы предстал объемный бородач в своем обычном виде, держащийся руками за верхушку согнувшейся под его весом ели. Та недовольно потрескивала, всячески показывая нахалу серьезность своих намерений сломаться. Поборов шок перевоплощения, седобородый ловко отцепился от верхушки, что резко выстрелила, возвращаясь в привычную форму, и полетел вниз, хватаясь по пути за наименее колючие ветви. Метрах в двух над землей глава группы оттолкнулся от ствола ногами и, сделав сальто в воздухе, приземлился на землю. Радостно хохотнув и подхватив выпавшее по пути ружье, он удивленно указал на него пальцем и бросил: "Вот так колдовство!" – после чего вприпрыжку побежал к оторопевшим подчиненным.
Спустя какое-то время отряд оставил сказочника собирать в который раз разломанные цепи, отправившись проверить, кто же выше по склону стал призывно орать, чередуя приглашения с отборной руганью. Взобравшись на ровную площадку – тут дорога делала резкий поворот, уходя дальше наверх – троица оказалась рядом с густой порослью кустарника, из которого на них орала пара солдат в форме стеральской армии.
– Сюда давайте, пока новые не подскочили! – рявкнул один из незнакомцев, добавив для большего эффекта несколько ярких эпитетов.
– Их что, много тут бродит? – бросил Келласт, опасливо озираясь по сторонам.
– Да полно! – скорчил страшную рожу солдат. – Местные говорят, совсем недавно повылазили из гор. Слетелись, как мухи...
– Не к добру такие вести, – покачал головой Арчибальд, перебивая паникера. – Наверняка не ошибусь, коль заявлю, что местные не представляют, как снести да побыстрее им головы гротескные.
– Разумеется, нет, – отмахнулся один из солдат, все же выходя из укрытия. – Жалоб и советов – выше крыши, а толкового чего-то добиться – так ни в…
– И скольких все же повергнуть ниц уж удалось всеславной армии Стераля? – не унимался рыцарь.
– Ну, троих, – протянул охладивший пыл солдат.
– Это помимо наших двух? – сощурился Келласт.
– Тогда одного, – поправился вояка.
– Негусто.
– Нет, а что мы им сделаем-то? – развел руками второй солдат, оправдываясь. – Были баллисты – так одного и повергли. А как нам их поломали – что клинок камню сделает? Вот и не можем ничего и никуда.
– Ваша баллиста обнаружена у самого входа на горную тропу – крайне неэффективное использование вооружения, – счет необходимым заметить Фобос.
– Вы сами кто такие будете? – снова влез Арчибальд, пока солдаты не ответили чем посерьезнее на невинную подколку.
– Да брось, Арчи, – усмехнулся Келласт. – Драконоборцы это славные, профиль свой недавно поменявшие, – тут бородач осекся. – Надеюсь, мы сейчас не весь ваш отряд наблюдаем.
– Тебе бы мнения следовало лучшего быть, хохотун, – мрачно отозвался солдат. – Нас за фуражом послали. Сказано же: ублюдки эти каменные зажали со всех сторон: никуда сдвинуться не можем.
– А толпой ходить – только смерть призывать, – согласился глава наемников. – Ну-с, раз уж мы теперь в одной лодке – рассказывайте, где ваш лагерь найти, будем думать, что с вами делать.
Прежде, чем собеседник успел что-то ответить, седобородый продолжил, заставив того так и стоять с открытым ртом.
– Меня, значит, Келластом звать, а это – мои люди. Завербованы вашим любимым мажордомом Жераром на королевскую службу во славу его величества Аделарда.
Имена солдат выветрились из памяти троицы, едва те их назвали. Двое лишь лаконично поведали путь до своей стоянки, чтобы бегом отправиться в Резери, пока не нагрянули новые недруги, оставив отряд гадать, вернутся ли они в неспокойные горы, или же дезертируют, смешавшись с беженцами разоренного Сфотца. Пробегая мимо ковыряющегося в земле сказочника, солдаты не сдержали едкие смешки, едва не спровоцировав чернонарядого зачитать им кое-что из своих книг – но вместо этого он позвал своих напарников помочь со сбором звеньев цепей, иначе он рисковал остаться на открытом участке серпантина на ночь. Спустя продолжительное время поисков и короткой подъем, четверка уже отгоняла настойчивого элементаля, обнаружившего-таки сокрытый за поваленными деревьями лагерь драконоборцев.
Пополнение рядов противников ничуть не смутило каменного гиганта, который сразу же принялся обрабатывать новые цели. Фобос выпалил, что эти чудовища предпочитают нападать на тех, кто ближе всего к ним подбирается, после чего посчитал свой долг выполненным и повалился на землю. Приняв во внимание, что его кровотечение так и не останавливается, Келласт скомандовал продолжать нападение, оставив товарища в покое. Швырнув свое оружие колдуну на присмотр – посчитал, что в этом бою толку от него никакого – он устремился следом за Арчибальдом – сказочник же с болью в сердце пытался решиться разворачивать свои едва собранные цепи. Как только рыцарь Цтейя оказался рядом с элементалем, из осаждаемого лагеря высыпал отряд солдат, вооруженных баграми и крюками. Поняв, к чему идет дело, седобородый пустился в казавшимися безуспешными попытки забраться на плечи недруга. Пока Арчибальд мешался под ногами агрессивной породы, бородач, столь объемный, сколь и ловкий, в несколько прыжков очутился на верхушке ожившей горы, чтобы крепко прикрутить к месту, отдаленно напоминающему голову, мешочек с порохом. Сбросило его чудовище еще быстрее, чем тот на него забрался – раздался взрыв. Едва успевший отскочить Арчибальд отделался звоном в ушах, а тело неприятеля частично покрылось трещинами (крепкая скрутка так и осталась в планах бородача – веревка все-таки не выдержала). В него вцепилось несколько багров подскочивших людей из стеральской армии – воины принялись тащить упрямую скалу, надеясь повалить на землю. Элементаль замахнулся, чтобы разом прикончить всю налетевшую на него ораву, но в этот момент спохватившийся Арчибальд нанес удар булавой по его кисти. Благословленное молитвами богу войны колдовское оружие раздробило поврежденный камень – кусок руки отвалился, а остаток перебил древки багров. Солдаты повалились на землю, иные же принялись обматывать ноги гиганта веревками. Тем временем неутомимый рыцарь лишал чудовище еще одной конечности. В этот момент от лагеря успевает добраться делегация, перетаскивающая толстый ствол дерева, чтобы на скорости врезаться в пах (выше просто не достали) неприятеля. Случай ли, неуклюжесть элементаля или несколько ударов по голове, нанесенных упрямым Келластом, желающим все же оседлать такого необычного скакуна – но вот он падает наземь и рассыпается грудой обломков под восторженные крики людей.
– Нашел интересный факт, – напомнил о себе сказочник, сверяясь с книгой. – Эти истуканы изредка тут появляются, ничего необычного в этом нет – правда, не в таких количествах, конечно. Местные их называют диковинным словом, что проще всего перевести как "Дети Леани".
– Если ты думаешь, что это зачтется как участие в битве – тебе следует начинать писать наивные сказки для детей, – бросил запыхавшийся Келласт. – Фоби, ты там еще с нами?
Ответом стало сдавленное булькание и жест рукой, расцененный всеми собравшимися как искренняя просьба катиться куда подальше и оставить его в покое. Этому совету глава отряда и последовал, ведь впереди его ожидала беседа с командиром драконоборцев, который все же соизволил вылезти из заграждения, чтобы поближе потаращиться на сраженного монстра.
– Саин, – представился мужчина, когда формальности с документами наемников были улажены. – Вы вовремя подоспели.
– Да уж, задал бы он вам на орехи, – хохотнул Келласт. – Так уж и быть, можете второго на свой счет записывать.
– Какого еще второго? – смутился командир, на всякий случай оглядев окрестности.
– Да ладно тебе недоумение выражать, – не прекращал веселиться седобородый, хвастаясь своей лихостью. – Твои фуражиры уже успели наябедничать, что у вас дела идут не очень.
– Слушай этих четверых – обормоты те еще, – отмахнулся офицер. – Могли так расписать, чтобы вы бдительнее были.
– Или на помощь шли быстрее, – веселость Келласта куда-то стала улетучиваться. – И их двое было.
– Значит, уже двое, – глубоко вздохнул мужчина и кивнул в сторону лагеря. – На открытой местности небезопасно оставаться. Не знаю, видят ли эти твари что – голова-то монолитная почти – но за оградой все же спокойнее.
Седобородый лишь рассудительно кивнул, молча принимая приглашение, и зашагал следом за офицером, пока пара его спутников тащила на себе вымотанного Фобоса. За стеной из поваленных деревьев, что обреченно вздымали свои ветви в равнодушные небеса, расположилась весьма аскетичная стоянка из нескольких наспех натянутых тентов и полуразвалившейся телеги, на которой было сгружено добро отряда. Настроение она создавала подавленное.
– Это все, кто остались? – протянул Келласт.
– Не совсем так. Мы на тварей наткнулись на переходе между Селэсером и Лабуа. Сразу четверо ублюдков вылезло.
– И покрошили вы скольких? – с азартом включился Арчибальд.
– Потом вышло еще трое или пятеро, – строго зыркнув на воина, продолжил офицер. – Пришлось разделиться – иначе так отряд и остался бы там лежать, пока всех вместе собрали.
– Выходит, от других групп никаких вестей?
– Выбираются. Одна группа всего. Повезло, что у меня там сержант толковый. Сообщает, что дальше обстановка чуть почище, поэтому пытаются выйти на северную дорогу, и оттуда – к Ливру.
– А вас, значит, здесь зажали те двое на спуске?
– Было пятеро, – упрямо поправил Саин. – Куда остальные могли деться – ума не приложу.
– Вы запрос на подкрепление когда отправили? Они скоро подойдут? – запоздало поинтересовался Келласт.
– Да и не отправляли. Какое подкрепление, когда люди едва на ногах стоят? Мы должны были разобраться со змеем, а не прыгать по горам, спасаясь от живых камнепадов. Сначала древочерти, теперь эти великаны – что дальше будет гадать страшно. Армия живых мертвецов? Тьфу.
Размышления седобородого на тему, стоит ли сообщать о том, что древочерти вылезли из лесов по их вине, были прерваны сказочником, который обрадовался поводу включиться в беседу.
– Надеюсь, древочерти не доставили вам сильных хлопот: бьюсь об заклад, это те, что от нас бежали. Вряд ли их поголовье столь велико, что они по всему Стийскому лесу расползлись.
– И на кой ляд вас в чащобу понесло?
– Я и не говорил о чащобе, стералец. Мы шли сквозь леса – то верно – но тропой, что ведет к деревне Слипки напрямую, сокращая время в дороге. Их спугнуло что-то иное.
– Чудесно, – офицер не удержался и сплюнул на землю. – Сначала древочерти взбесились, теперь – эти големы.
– Элементали.
– И они тоже, – тут Саин понизил голос. – Я не эксперт, разумеется. Но сдается мне, чертовы колдуны корлейские с этими тварями что-то вытворяют, что у них головы сносит. Эти гниды на что угодно готовы, лишь бы наши города заграбастать. А еще Ормайол с его шаманами. И бьют, заметьте, аккурат в столичные земли, чтобы логистику нарушить.
– С Корлеем – да, считаться приходится, – пожал плечами Келласт, на всякий случай заклеймив офицера параноиком. – Я не знаю, чего двор ждет. Давным-давно надо было заключить договор с южанами. Сатренгард – вот где сила. На свою сторону переманите– ничего Корлей вам не поделает. Там же каждый второй колдун.
– Это пусть уже его величество решает, – отрезал офицер.
Молчание затянулось. Рядом возились люди, явно собирая лагерь. Похоже, что вынужденный затянувшийся привал подошел к концу.
– До Слипок-то добрались в итоге? – снова подал голос Саин. – Змея видели?
– Добрались, добрались, – задумчиво отозвался Келласт. – И не змей это, уважаемый, а самый что ни на есть дракон – уж мы-то разбираемся. Не знаю, справитесь ли вы с таким составом, да без баллист, но, куда уж там, поможем, чем сможем.
– Вы, конечно, получше моего разбираетесь в этих летающих тварях. Правда, согласно моей информации, настоящий дракон бы все вокруг порушил, а не оставил деревню для прокорма, предварительно запугав, как обычно змеи делают. Но, в принципе, я понял, откуда идет информация об этой угрозе.
Кто-то из четверки уже поспешил возразить, но Саин поднял руку, прося время закончить мысль.
– Боюсь, ваша помощь не потребуется, – бросил офицер и замолчал на какое-то время, размышляя, стоит ли выдавать информацию. – Нашу миссию отозвали. Мы возвращаемся обратно в Стераль для перегруппировки. Второй отряд поэтому сразу в Ливр и отправляется, чтобы там присоединиться к пограничникам.
– А как же Слипки? – удивился сказочник.
– Твой командир верно подметил: без баллист и с таким составом мы мало что сможем сделать, особенно – если наша цель в самом деле дракон. Я до последнего надеялся, что имеем дело с чем-нибудь поменьше. Весь этот крестьянский треп - вздор.
– Элементали? – не унимался чернонарядый.
– Не наша забота, – отмахнулся Саин, а потом призадумался, подбирая слова. – В вашей воле заклеймить меня и мое командование черствыми и бесчеловечными. Но когда стоят вопросы о спасении ряда деревушек отшельников или всего государства – тут не о чем думать.
– Кловису вас бы послушать, – хохотнул седобородый.
– Этому выскочке из Бертиса? – аж покраснел офицер. – Ну-ну, можешь ему и передать мои слова.
– Он одну деревню от эльфов оборонял около месяца, пока Корлей силы концентрировал – о чем ты говоришь вообще, – закивал Келласт.
– Вот я о том же, – пробормотал Саин, всем видом показывая, что ему не терпится выдать что-то личное. – Ты говоришь, с Сатренгардом надо союзничать? Знаешь, кто, по верным источникам, противится этому союзу? Бертис. А знаешь, почему?
– Мы в такое закулисье не заглядывали – ну-ка, почему?
– Да потому что у него связи с Сатренгардом итак давно налаженные – откуда еще у города деньги все здания малахитом отделать? Вот, как начнет Корлей по нашим землям топать – так Бертис сразу под крыло Сатренгарда и прыгнет, пока армии будут в другой части страны сосредотачиваться. А ты говоришь.
– Вон оно как, – протянул Келласт, а про себя вспоминал многочисленные отряды Бертиса, что были готовы броситься на корлейцев, пока этот политик в горах прохлаждался.
– А с элементалями, – тут Саин скривился. – У вас разбираться получается куда лучше, чем у нас. Хотите – дерзайте, коль время есть.
– Время у нас, конечно же, есть, – встрепенулся седобородый.
– Тогда решайте сами. Только от меня благодарности, конечно, не ждите – харчей даже не хватает. Да и с местных спросу нет: они никогда на широкую ногу не жили.
Офицер откланялся – нужно было следить, чтобы люди быстрее собирали лагерь и выдвигались в сторону Бакинского разлома. Келласт дал команду поднять Фобоса и отправиться прочь: здесь им больше нечего было ловить. Гораздо позднее, спустя пару разбитых элементалей и одного упрямого почтового служащего в Селэлере, отряд расположился рядом с узким руслом стремительной горной реки на ночлег, спрятавшись в густой растительности от взглядов недоброжелателей, а в говоре воды – от их слуха. Наплевав на обязанности по лагерю, Фобос зацепился за деревья и повалился в речной поток. Окрестности залил мягкий свет луны.
– Я, если честно, наивно предполагал, что упрямые всезнайки обычно среди знати или колдунов обитают, – заявил Келласт. – Нет, везде найдут, где себя проявить: мнение по каждому вопросу имеют, а что-то толковое сделать – нет, не по адресу. Хорошо, что не сказали этому Саину, что жителей вывели. Иначе они вообще ничего с драконом делать не будут – все на фронт кинут.
– Ты бы только бремя совести ему облегчил, – протянул сказочник. – Они итак не почешутся теперь.
– Это еще почему?
– Коль орды Корлея столь мощны и велики – то проломят строй стеральцев, и Развилку осадят. Подумай, не ленись, куда двинутся они потом? В горы? В обход долгий?
– А, – глаза седобородого расширились. – Им нужно напрямую в столицу, чтобы Аделарда за глотку побыстрее взять. И дракон будет каким-никаким препятствием.
– Если только его вызвали не корлейские колдуны.
– Нет, Михалыч, его вызвало твое колдовство – не пытайся юлить, пожалуйста.
– Тем временем нам предстоит долгое время по горам скитаться, чтобы шкатулку в замок отнести. Одно лишь радует: помимо элементалей проклятых, препятствий нет до Эсдесе.
– Арчи, надеемся на это, надеемся.
– Да элементали-то под вопросом, – заметил сказочник. – Вспомните слова местных из Селэсера: они вылезают из пещер, что горы пронизывают. Возможно, в них сокрыта тайна их активности.
– Я вспоминаю, Михалыч, слова местных о том, что их элементали не трогают, коль деревень не покидают – поэтому платить за их уничтожение они не собираются. Да и пещеры эти – природные. Ладно бы, шахты были – так эти же говорят, что горы пустые. Чего там ловить?
– Слова Саина смутили. Прислушиваться тошно: не воин он, а паникер. Коль столь эмоциями сторонним волю так солдат дает – то не...
– Арчи, давай к сути, мы все согласны, что Саин – тот еще плут.
– Корлейцам горы бесполезны: тут не резон шагать отрядам. Как и Стералии маршруты перекладывать сквозь них. И посему я так считаю: неповинны колдуны Корлея в появлении безумных каменных громил.
– Так это итак понятно было.
– А следует – иная тому причина, пусть следствия Саин и верно обозначил.
– Если брать все воедино, – тут сказочник открыл книгу, чтобы не ошибиться с выводами. – Активность древочертей и элементалей, появление дракона, странное поведение эльфов и столь же подозрительные приказы древнейших – наверняка оно может иметь один корень.
– Михалыч, корень дракона в твоей книге торчит, хватит отнекиваться.
– И тем не менее, – чернонарядый привычно взвинтил тон в ответ на колкость. – Элементали тесно связаны с древнейшими – что если в недрах гор сокрыт секрет происходящих перемен? Ведь неспроста легенда о горах берет начало с седых времен!
– Звучит, конечно, интересно. Как шкатулку доставим – надо будет намекнуть Жерару, чтобы проспонсировал экспедицию в горы, коль элементали не угомонятся.
– А если угомонятся – то тайна для нас сокрыта будет до конца, – ехидно бросил сказочник.
– Сейчас надо миссию исполнить, иначе мы шкатулку вообще никогда не донесем, – с сомнением протянул Келласт.
– К тому же забывать не стоит о друге нашем Илухиле. Доставить нам послание не сможет, коль будем под породой скрыты.
Болтовня отряда прервалась вернувшимся пошатывающимся Фобосом, которого несколько раздуло.
– У меня гипергидратация, – бросил он и повалился на землю.
На следующий день, спустя посещение лекаря в Селэсере, который был в тихом ужасе от существа, которого пришлось спасать от избытка жидкости, а также – пару часов сборов материалов на факелы, отряд стоял перед обширным зевом пещеры, уводящем в глубины гор Леани.
– Еще раз: быстро глянем – и назад, – твердо сказал Келласт. – Лекарь сказал, что минералы они собирают около входа, когда разоткровенничался.
– Тебе стоит научиться перестать врать хотя бы себе, – протараторил Фобос, скрываясь во мраке.