"Вы любите? Значит, Вы живы".
/Из Посланий Владык Мудрости/
"А кто сказал, что настоящая любовь бывает
раз в жизни? Кто-то сказал. Но он ошибся".
/Виктория Токарева/
О том, что Дева бывает замужем пару раз, неоднократная вдова фрау Кант, в девичестве Иванова Екатерина Николаевна, а почти на всех языках мира Катерина, помнила всегда. Свой возраст отсчитывала не количеством прожитых лет, а суммой накопленных впечатлений. И даже не смотря на свои, далеко за пятьдесят, по возможности, стремилась жить насыщенно, открыто, вдохновенно, согласно данному ей Богом мягкому, общительному, весьма любознательному характеру.
Как и всякая уважающая себя женщина, одевалась современно и со вкусом. Иногда она легко являла эмигрантскому обществу многие грани своей незаурядной натуры, богатой впечатлениями от путешествий, и получала вполне весомые результаты. Правду сказать, интуитивно побаивалась "токсичных" женщин, они, как радиация: её не видно, а несёт неприятности и даже беду. Известно, что если кто-то обладает яркой индивидуальностью, энергией и лёгок на подъём – это угрожает многим, которые не хотят лишних волнений, а предпочитают судить и осуждать! Катерина понимала, что зависть в противовес сочувствию, есть награда, её надо заслужить, что, если злословят за спиной, значит, шагаешь впереди обидчиков. Но сердцу не прикажешь; микроскопические насекомые тоже больно кусаются.
От напрасных суждений-обвинений и унылой гамбургской погоды она, при первой возможности, убегала в яркий мир путешествий! Оживляющий воображение, двигающий вперёд, расширяющий границы известного и неизвестного, а иногда и в корне меняющий взгляд на жизнь! Да и, вообще, на новом месте можно встряхнуться и выдумать себя заново! Вот тогда твоя духовная сфера превращается в огромный небосвод! Поэтому туристические прогулки по Европе стали частью её жизни. Безмерно обожая А.П.Чехова и, «чтобы было, о чём вспоминать ночью во время бессонницы», по его заразительному примеру расширила свой горизонт до Индийского океана, посетив Таиланд и Малайзию.
Однажды, решив дать отдых сердцу, подуставшему от повседневных забот, занятий спортом, греческим языком в «Фольксхохшуле» и слякотно-мрачной гамбургской дождливой грусти, полетела на недельку в Грецию к милому сердцу солнцу на один из Ионических островов – Кефалония. Она хороша неиспорченностью массовым туризмом: нетронутостью первозданной природы и удивительным спокойствием. Плюс – красоты исторических мест! А главное – там радостные, улыбающиеся люди, они поют и танцуют на каждом шагу. Люди, с традиционной любезностью, радушием, оставшимися до наших дней неизменными. В общем, не остров, а Кефалонийский кайф!
После пяти пропущенных сезонов Катерина шла по набережной знакомого приморского посёлка, вкушая буйство красок колоритной жизни местного населения. Посылая налево и направо «Калимера!», желала доброго утра продавцам свежевыловленных даров моря, крестьянских овощей и фруктов, владельцам уличных лавок, кафешек, таверн, получая в ответ положительные эмоции. Потом свернула на выложенную досточками дорожку в сторону полупустого пляжа, с течением времени, ставшим ей родным. На ходу снимая сарафан и сбрасывая босоножки, устремилась по белому, мягкому и тёплому песку к морю. Набежавшая волна обдала её прохладой, пенистая вода переливалась через край берега, как «Советское шампанское» из фужера. Почувствовав привкус соли на губах, раскинула к небу руки, воскликнула: «Здравствуй, море! Это опять я!» Следующая волна накрыла её с головой и увлекла за собой. Вынырнув, быстро поплыла «кролем» в сторону горизонта, вскоре оказавшись далеко за буйками рядом с чайками.
Катерина любила плавать в лёгкий шторм; умела правильно приспособиться к ритму волн. Они покачали её на поверхности, как в колыбели, и сами принесли к берегу. Вышла на пляж, вдохнула полной грудью воздух, напоённый запахом кефалонийских фиалок, растущих у владельца таверны Костаса прямо на кромке пляжа. Легла на песок лицом к облакам-барашкам, расслабилась и подумала, что временами жизнь кажется похожей на музыку.
Вскоре, почувствовав голод, ополоснулась от песка под искрящимися на солнце струями душа. Распустила мокрые волосы, немного подождала пока стечёт вода и прямо в купальнике стала усаживаться за деревянный стол в деревянное кресло, постелив пляжное полотенце на сидение. Тотчас услышала голос самого хозяина таверны:
–– Я су, Катерини! Калос ирсэс! Ти канис? (Здравствуй, Катерина! С приездом! Как дела?)
–– Я су, Костас! Эфхаристо! Поли кала! Эси?(Здравствуй, Костас! Спасибо. Очень хорошо, а у тебя?)
–– Ариста! Херомэ пу сэ! (Замечательно! Рад тебя видеть!)
После этих традиционных приветствий крепко обнялись, как родные. Ведь русские и греки сильно схожи по темпераменту, они также открыты, гостеприимны и общительны. Поскольку завтрак у неё был на рассвете в самолёте, сразу заказала обед. Чесночный салат – альяда, афериния – жареная мелкая рыбёшка, хортопита – пирожок с травами, саганаки – запечённая брынза из молока молодых козочек, пасущихся на горных лугах Кефалонии, воду и белое сухое вино «Ромбола» местного производства – гордость островитян! Виноград выращивают здесь уже целых три тысячи пятьсот лет! Подождала пока Костас принёс бумажную скатерть с национальным голубым орнаментом, стоимостью в 30 центов, приборы, специи, тёплый белый хлеб. Обмакнула хрустящую горбушку в подсоленый золотистый нектар оливкового масла и почувствовала знакомый вкус любимой Греции…
Худощавый, моложавый, бравый и весёлый Костас был моложе неё на целых шесть лет, в молодости на фотографиях – Ален Делон! Раньше не без ехидства, величал её мамочкой. А сейчас сам заметно постарел. Но он попрежнему с удовольствием шутил с клиентами, отдавая предпочтение немцам. Двадцать шесть лет работы в собственном ресторане-таверне на Давидштразэ в Гамбурге оставили свой след. Легко поддерживает их поверхностные разговоры о ценах, страховках, еде, погоде, здоровье, футболе и ни слова о личном и политике. Боже, упаси! И никаких вам философских рассуждений! Вдруг, рядом человек с интеллектом пониже. Так уж принято в Германии. Но с Катериной он всегда может себе позволить быть самим собой, проще:
–– А ты молодец! Всё такая же шустренькая. Не боишься за буйки заплывать?
–– «Волков бояться – в лес не ходить» говорится в русской пословице.
–– У нас точно такая же пословица.
–– Не удивительно… Мы имеем с вами много общего. А самое главное – религию.
–– Слушай, Катерини, когда я вернулся насовсем из Гамбурга, утречком встал, подошёл к окну, вдохнул наш воздух, увидел красную от маков землю, бирюзовое море и понял, какая замечательная моя страна Греция! Здесь я просыпаюсь не с камнем на сердце, а с радостью!
–– Да, верно говорят: нет ничего слаще родного воздуха! Я тоже, Костас, чувствую себя дома только в России. А твою Грецию просто обожаю!
–– Э-эх, Катерини, Катерини… Я бы на твоем месте дурью не маялся, а пока не поздно выходил замуж за христианина-грека. Живите иногда зимой в Германии, а в тёплое время года – здесь.
–– Прекрасная идея! И где его раздобыть?
–– В Интернете.
–– Мне товар желательно лицезреть живьем.
–– Надо подумать… Есть у меня давно на примете одинокий крестьянин. Кажется, он тебя чуток помоложе будет. Имеет добротный дом, сараи, оливы, пчёл, овец, коз.
–– Так от него же, наверняка, дурно пахнет козами?
–– Да. Козьим сыром. Зато он очень богатый.
–– Спасибо, Костас, но у меня другие представления о любимом мужчине.
–– Запомни, Катерини: любви нет, её придумали поэты. Тем более, в нашем возрасте.
–– Старость не защищает нас от любви, но зато любовь защищает нас от старости, – огорошила ответом Катерина, позаимствованным у Коко Шанель.
–– Никакая любовь не заканчивается благополучно. Богатство надёжнее, – настаивал на своём Костас.
–– Богатых я стала опасаться с некоторых пор. Пусть будет бедный, но умный и добрый. И, желательно, – ровесник.
–– Постой… Кажется, я знаю такого нищеброда-романтика. Рыбу, оливки мне свои привозит, осьминогов, кальмаров и прочую дребедень.
–– Классэ! Обожаю дары рек, морей и океанов! Я уже почти влюблена!
–– Думаю он тебе подходит; его «избушка на куриных ножках» наполовину завалена книгами. Он и русских писателей читает.
–– Да, что-о-о ты говоришь?
–– Этого, деда бородатого вашего... про войну и мир. Зимой тут нам рассказывал, как от любви русские женщины под поезда бросаются.
–– А ну-ка повтори! Вот это мне и надо! А возраст?
–– Твоих лет. Ну он еще ого-го! В силе мужик. В любую погоду в открытое море выходит.
–– Так он, наверняка, женатик…
–– Разведён. Его жена, сын, дочь уже лет семь, как слиняли в Лондон. Дочка работает в казино по ночам, днём отсыпается, а бабушка по хозяйству там, за внучатами приглядывает, на хороших харчах. Сын преподаёт древнегреческий в университете, холост пока. Круглый год снимает здесь, в Фискардо, двухкомнатный апартамент со всеми удобствами напротив его развалюхи. Летом по очереди родня в нём отдыхает. Он наготовит им еды, а сам сбегает от суеты и шума подальше в море. Там где-то на берегу у него есть запрятанная «фазенда» типа «хижины дяди Тома». Сегодня вечером оливки мне привезёт. Приходи на смотрины часов в десять.
–– Так поздно?
–– Это в Германии поздно, а у нас в самый раз. С делами управится и подъедет. Зовут его Макис Гавридакис.
–– Замечательное имя, почти Микис Теодоракис. Случайно, не с музыкальными способностями?
–– Да заливается иногда тут под мандолину при подходящем случае. Сама знаешь: у нас, кто не танцует, тот поёт.
На фото: акварель автора "Греция.Море" 50х60см.
Продолжение http://www.proza.ru/2017/11/20/33