- Нет! Давайте людей на вечернее мероприятие! – домогался до Лаврова представитель штаба, тряся перед ним бумагой, в которой была указана «продразверстка» на его сотрудников.
- Чего? Каких людей? Вы хоть согласовывайте количество. У меня два сотрудника с наряда, два в наряде, остальные люди работают по преступлениям, а вы со своими «давай людей»! Где я их найду?
- А мне всё равно, где! Записано 4 человека – давайте четырёх! Ничего знать не хочу! – упирался штабник.
- Говорю же, нет людей. Все разъехались по заданиям, с утра. После шести вечера соберутся. Где я их разыщу сейчас? Где? Два сменились с наряда, отдыхают до завтра. Два заступили в наряд – уже четыре? Двое на сессии, один болеет. Уже семь. Я восьмой, не в счет. Четверо бегают по полученным заданиям. Кто-то успеет вернуться до шести, кто-то нет – я где возьму людей? А? Вы хоть думайте, когда разнарядки составляете. От штаба, сколько идут шпацировать по улицам? Двое? О, как много! А у вас там народу – мама не горюй!
- Так у нас командировки, та же учёба, отпуска, больные – всё как у вас!
- Так у меня в разнарядке стоят четверо, а у вас – двое! Это почему так? А в информационном центре – двое? Это как?
- Так там женщины, с них какой толк?
- Да? А зарплата тоже определяется половой принадлежностью? А погоны? Нет у меня людей! И всё!
- Так, Владимир Андреевич! Я вынужден буду доложить, что Вы саботируете мероприятия по охране общественного порядка в вечернее время. И вам от этого ничего хорошего не будет!
- У меня нет личного роддома! Не могу я людей плодить по приказу свыше. Всё! Если будет, то один – Гайнуллин, Марат, отчество на «З». Он лейтенант, только что пришёл из вышки тюменской. Вот он и будет. Но на инструктаж он не успеет – он пока бегает по заданию. Дайте мне его маршрут, я его проинструктирую и сам отправлю на пост. Может, ещё кто-нибудь из сотрудников подойдёт к вечеру. Не уверен.
- Я так и запишу – Гайнуллин, на девятый маршрут. Там зона частного сектора, там обычно тихо, а вечером вообще, как вымирают.
- И на кой хрен он там будет околачиваться? Нет, что бы что путное предложить, а то в шанхай засунуть!
- Не знаю, так рассчитаны посты – где парные, где одиночные.
- Так он же опер, он без формы?
- А надо было в форме людей поставлять, у Вас как всегда ни как у всех…
На том и порешили. Лавров, довольный что отбрехался, а представитель штаба – что «выбил» хотя бы одного сотрудника на мероприятие.
Когда пришёл Гайнуллин и доложил, что всё, что поручили он выполнил, и хотел сесть писать рапорт о проделанной работе, Лавров подошёл к нему и в извиняющейся форме сказал: « Ты всё это завтра напишешь. А сегодня от нашего подразделения нужно одного человека на мероприятие по усилению охраны общественного порядка, патруль, в общем. До 23 часов надо находиться на маршруте и если что, по телефону сообщить в дежурную часть о происшествии. Подмога подтянется и тебя поддержит. Ты уж извини – никого нет в отделе, а выставить единицу надо!»
Гайнуллин согласно кивнул, мол, что такого, надо – подежурю!
Лавров описал район патрулирования, сказал, что это сплошь частный сектор, тишина и покой. И порекомендовал новичку, что пока светло, можно ходить просто так, рассматривая округу, а когда стемнеет, приноровиться к обстановке, включить наблюдательность, время от времени «постреливать» по тёмным углам, чтобы видеть всё.
Инструктаж прошел без вопросов и Гайнуллин уехал на маршрут.
Часа через три из дежурки раздался звонок.
- Андреич! ЧП у нас.
- Что стряслось?
- Да твоего какого-то опера задержал ОМОН по вызову из Шанхая, стрелял в кого-то там. Ну, его и скрутили они. Сам знаешь – они говорить не умеют.
- Твою дивизию! Где он?
- Да где? В райотделе, в обезьяннике сидит. Вроде бы глаз подбили, брыкался очень.
- Ничего себе! Дай машинку долететь до отдела.
- Давай, только быстро вниз.
Лавров, обалдевший от такой вести, помчался вниз, в дежурку. ППСники только что сдали очередного неуёмного и выезжали на маршрут. Он и присоседился к ним.
«И где мог надраться этот тихоня?» - недоумевал Лавров. « Да ещё и стрелять начал, абзац какой-то! Вот бы о ком не подумал, так это о нём! И когда, с кем?». Мысли прыгали внутри черепа, превращая круглую голову в квадратную.
Приехав в райотдел, Лавров в первую очередь подошел к обезьяннику. Его нукер покорно сидел за решёткой, хлюпая носом и трогая набухший глаз.
- Сидишь? – только и спросил он виновника торжества.
- Да вот, скрутили и притащили сюда, - ответил Гайнуллин.
В это момент подошёл дежурный по отделу и, отведя в сторону, спросил Лаврова «Ваш?»
- Нет! Мамы с папой. А служит у нас.
- Он и предъявил удостоверение после задержания, лейтенант милиции.
- А где материалы? Кто его так шлифанул и по какому поводу?
- Поступил звонок из Шанхая. Около восьми вечера, с копейками. Какой-то неизвестный бродит по улицам уже часа два, и вдруг начал стрелять одиночными выстрелами, через промежутки времени. Я связался с ОМОНОМ, они направили группу, а они люди грубые, сначала устраняют причину, потом привозят и нам предоставляют возможность беседовать с людьми. Говорит, это Вы его проинструктировали вечером производить выстрелы в тёмных укромных уголках маршрута патрулирования.
- Я?!- Лавров аж задохнулся от такой крамолы в свой адрес. Я что? На всю голову заболел, что ли?
- Так это он говорит, я не выдумываю. Гайнуллин, тебя Лавров научил стрелять на улице на патруле? – громко обратился дежурный к задержанному.
- Да. Он мне сказал, что как стемнеет, надо ходить по тёмным углам и постреливать, чтобы видеть всё. Я так и сделал.
- Я тебе говорил глазами постреливать, а не шмолять из пистолета, чудо ты огородное! Где это видано, чтобы в патруле стрелять, от нехрена делать, по улицам? Ты что заканчивал, герой, какую церковно-приходскую школу?
- Я Тюменскую вышку закончил, в этом году, - залепетал Гайнуллин.
- Вышку? Это ты меня под вышку подведёшь, я так думаю. Ладно, дома разберёмся! – пообещал Владимир Андреевич.
- Ты не докладывал про всё это по команде? – спросил Лавров дежурного.
- Нет, официально ничего, так, позвонил твоему дежурному, он тебя быстро нашёл и вот, разбираемся. Был бы пьяным – не обессудь, доложил бы. Мне чужие беды делить незачем.
- Ты не передавай ничего. Я сам разберусь. Он же трезв, был на службе. А что не понял инструктажа – мой косяк. Я сам доложу у себя, так что шума не будет. Не беспокойся.
- А ОМОНовские? Они ведь могут заявить о том, что подвиг совершили, а мы замылили звезду героя!
- Я сам заеду к ним сейчас, объяснюсь. Машина моя подойдёт, я и там все утихомирю.
- Ладно, забирай своего снайпера.
Лавров забрал пистолет, удостоверение, самого «возмутителя спокойствия» и дождавшись машины, поехал к ОМОНовскому начальству, объяснять ситуацию.
В результате, всё прошло без последствий. С людьми Лавров ладить умел, и все его поняли. Посмеялись, конечно, но поняли. И забыли.
Вот такие казусы и расцвечивали милицейский быт в разные яркие цвета!