Июль 1960 года. Окончен институт. Работы нет. Что делать? Нанимаюсь работать воспитателем в пионерский лагерь облпотребсоюза. Лагерь хорошо оснащён, расположен в живописном месте, за Вуадилем. Директор лагеря, она же и директор второй вечерней школы, и моя добрая соседка. Пожалев меня, пообещала три часа в восьмом классе. Выбора нет. Иду на первый урок. По программе - механика, вводная лекция - материя и виды её движения, простым из которых и является механическое. Стараюсь, распинаюсь, но ощущаю равнодушие взрослой аудитории.
Мама, поздравляя меня с первым рабочим днём, украсила стол чудесными персиками и янтарным виноградом. Ах, какие были фрукты в Фергане в начале сентября! Была суббота, а в воскресение утром приходит однокурсница Валя Щебланова и говорит, что в районном центре, где она устроилась в посёлке городского типа, есть 26 часов физики. Иду к Раисе Николаевне, объясняю ситуацию, она одобряет моё решение и я еду в далёкий Папский район, входивший тогда в Ферганскую область. Собрав нехитрые пожитки, в основном книги, за пять часов на маленьком автобусе добираюсь до Папа. Меня приняли доброжелательно, определив на квартиру в частном доме за счёт средств райОНО, как сельскому учителю. Сельская школа… С 8-го по 10-й класс наполняемость ниже среднего. Даю первый урок в 10 классе и, чтобы не растеряться, смотрю поверх голов, как учил замечательный методист Ищенко Борис Макарович. Позднее лучшая ученица Люба Луцкая призналась, что они поняли это как пренебрежение к ним. Ничуть не бывало, мы скоро стали друзьями, а иначе и быть не могло.
Что меня поразило в сельских детях - покорность, отсутствие желания «подшутить» над молодым учителем. Вскоре я поняла, почему. Спустя неделю или две по окончании уроков нас ждали машины из бригад для сбора хлопка. Никто не возражал, дети к этому привыкли. И началась страда вплоть до конца декабря. Работали до позднего вечера, усталые, поев, ребятишки засыпали. Могли ли они выполнять домашнее задание? А я обязана быть готовой к уроку, просиживала за учебниками, методичками до поздней ночи. Физического кабинета как такового не было, но была кладовушка, которой заведовал учитель физкультуры, а в ней два – три динамометра, модель паровой машины и какой-то лом. Вот тебе и меловая технология. Но я выкладывалась, употребив всё своё красноречие. И мне воздалось.
В конце первого месяца моей деятельности приезжает комиссия из облОНО. На уроках у меня инспектор, физик Виктория Вячеславовна Ивановская. Кабинета у завуча не было, идёт разбор уроков в учительской, где учителя, естественно, прислушивались к анализу моей деятельности. Ну ка, что это за птица такая и какова ей цена? Как призналась завуч, это была победа, Виктория меня благословила на долгую учительскую жизнь и оградила от недоброжелателей, без которых жизнь была бы скучна. Уже в первый год я столкнулась с ревностью, завистью учительницы начальных классов, у которой я «отобрала» классное руководство. Чего только я не предлагала своему 7-а классу, вплоть до посещения Третьяковской галереи по репродукциям, лежащим в пионерской комнате забытыми. А физический вечер! На него пришли выпускники прошлых лет, удивлённые опыту с яйцом, которое само лезет в бутылку, или фокус с Хоттабычем, отгадывающим числа с закрытыми глазами. У меня были и друзья – семья Венеры Шариповны, учительницы русского языка. В их доме меня принимали ласково, ценя мою горячность в деле обучения детей, эрудицию. Словом я была молода и полна оптимизма.
Население было пёстрое, кроме основного ,было много корейцев, очень трудолюбивый народ, татары, реже русские и даже евреи. Основная часть выпускников оседала на месте, лишь не многие отваживались поступать в институты за пределами области. А вот Люба Луцкая, окончив школу с золотой медалью поступила в Московский институт стали и цветных металлов, сдав физику на отлично. В письме она горячо благодарила меня. Есть чем гордиться, но я не возгордилась, считая своё дело правым. В редкие посещения отчего дома, я везла с собой сетки с книгами. Уезжая из района, я отправила 10 посылок книг не только по физике. А багаж, с которым я уезжала домой, был смешной – узел, стянутый байковым одеялом, в котором поместились мои нехитрые пожитки. Возвращалась ещё смешнее - на кукурузнике. Смешно выглядела молодая учительница на лётном поле с узлом. Мне было не до смеха: автобусы ещё не ходили из аэропорта в город, и я беспомощно озиралась по сторонам. Кто- то помог мне перенести узел на вокзал. Приметив обедающую компанию таксистов, упросила меня отвезти домой, и отвезли, даже денег не взяли, пожалели.
Вспоминаю некоторые эпизоды. Вот, на пример, пришёл ко мне на урок директор, студент заочного обучения ФГПИ. Замечания его были недоброжелательные, даже безграмотные. Вскипев, я бросилась в бой, чувствуя за спиной поддержку Виктории Вячеславовны. Дала отпор, не склонив головы перед начальством. Как вы думаете, ему это понравилось? Но я не побоялась, к тому же меня поддержала завуч Тамара Семёновна, она же учитель химии.
Вспоминаю, как однажды нас привезли на поле собирать хлопок, дети, подвязав фартуки, встали на ряды, а я воспользовалась отлучкой шофёра, завела машину и поехала. Детвора была в восторге, выбежали из грядок и за машиной. Хватило разумения остановить машину. Почему я тогда не подумала о водительских правах? Не хвастаясь, скажу, дети обожали меня. Долгие годы я ещё получала их письма.
Был конец марта, цвели сады, особенно помнится розовое цветение персика. Каникулы, поехала домой и вдруг телеграмма: «Возвращайтесь немедленно» - зав. райОНО. Приезжаю, вся в тревоге, что случилось? Оказывается девочка из моего класса родила… В чём моя вина? Даю «урок» анатомии заведующему - грех был совершён ещё в августе, когда я и не знала о существовании Папа. Сильный аргумент, но выговор Вам всё равно объявим, должны же быть приняты меры… Девочка переросток, из бедной татарской семьи, а где же была мама?
Что же мне дал этот первый год? Многое. Я перечитала столько методической литературы, что мне хватило надолго, «выучила» учебники по физике, но главное поверила в себя. Мой путь не был усеян розами (покой нам только снится), били меня, колотили, но я не согнулась и отстояла в горячем цеху долгие, но счастливые 56 лет. Вот так!
Год последний я описала в рассказе «Последние из могикан». Повторяться не буду, извините великодушно.