Предыдущая глава здесь: http://www.proza.ru/2017/11/24/911
Глава 5.
Где-то в ноябре (уже подмораживало) Генку послали в Жданов(9) сфотографировать стан 3600. Взял он кофр с "Салютом" и сменными объективами (зумов тогда не было) и поехал. Приехал, предъявил на проходной удостоверение спецкора - пропустили.
Ходит это он вокруг стана, ищет ракурс, но ни с какой точки хорошего кадра не получается. Глядь - вышка осветительная, высотой с башенный кран, а наверх лестница железная и полукруг защитный из полосы сваренный. Лезть несколько пролётов, каждый из которых кончается площадкой внутри ажурной башни.
А что - слабо залезть? Забросил кофр за спину и полез. Отдыхает на площадках и присматривает ракурс. Снимает. Но хочется же ещё лучшую точку съемки. Лезет Генка выше. Долез до самого верху, до площадки с прожекторами. Оказалось, что прожекторы, казавшиеся маленькими с земли, на самом деле огромные, более полуметра в диаметре. А сама площадка ощутимо раскачивается ветром.
Стал пристраиваться между прожекторами снимать и уронил перчатку. Вот же-ж!
Ну, да ничего, рядом с прожекторами даже жарко, руки не мерзнут.
Ну-с, вот и всё. Пора вниз.
Наверх было трудновато ползти, но более-менее удобно. По крайней мере, видно следующую перекладину. А вот вниз... Ногой Генка нащупывает перекладину, а спина почему-то никак не вмещается в ограждение. Кофр на спине вообще всё время цепляется и вываливается за ограждение. А тут ещё и одна рука примерзает-прилипает к железу, кое-где обмёрзшему прозрачной, будто стеклянной, жутко скользкой наледью. Уфф! Наконец площадка. Отдыхает Генка, а у самого мышцы рук и голеней от усталости дрожат. Зато замерзать перестал, наоборот, пот прошибает.
Короче, слезал он раз в 10 дольше, чем залезал. Зато кадры получились - супер! Особенно панорама, снятая широкоугольником Мир. Её даже потом в журнале "Строитель" поместили.
Анечка Румянцева вскоре рассчиталась, её муж тоже. Пригласили нового зав.лаба, который проработал не более недели, а потом побоялся "повесить" на себя "такие ценности" и в таком количестве, что сам черт ногу сломит, и непонятно что списано, а что не списано. Кстати, умудрился списать и украсть несколько раритетных камер и развеялся как дым в неизвестном направлении. И все повесили на дурачка Женьку, вместе с недостачами и, в то же время, какими-то вещами, которые в бухгалтерии даже не числились.
Помнишь, Евгеньич, я рассказывал тебе, что второй страстью Женьки была музыка? Ну, так вот. Он организовал ВИА "Яблоко" вместе со своим армейским другом Сашкой, и с другом друга, тоже Сашкой, которого сам же обучил играть на бас-гитаре (самодельной, конечно), и их в полном составе переманили в институт цветных металлов ВНИИПВторЦветМет. Женьку устроили на ставку лаборанта, а фактически зав. фотолабораторией металлургического отдела. Ну, фотолабораторией - это громко сказано. Фотолаборатория вся-то размером аж полтора на три метра. А его рабочим местом был отделовский горизонтальный микроскоп, расположенный в общем зале, где он снимал шлифованные срезы образцов цветных металлов.
Кончилось все плохо. Женька поступил в свой вымечтанный ДПИ и на первой же установочной сессии выпросил у одной девицы "Журнал-газету", это так литературный журнал назывался. А там была рассказ-повесть Солженицына "Один день Ивана Денисовича". Запрещённого Солженицына, а ведь ты сам знаешь что "запретный плод сладок". И ничего более умного салага не придумал, как притащить журнал в свою фотолабораторию и там перефотографировать. Ну, и погорел. В один день, да какое-там день, за один час лишился комсомола, работы и, главное, друзей(10), которые предали его. Потом был вызов в КГБ, потом отсиживание в психушке. Слава Богу СССР лопнул, развалился, и Женька чудом не поехал снимать кадры лесоповала на далекий север.
Но таки окончил институт (почему-то о нём забыли сообщить в деканат), и начал работать мастером на одном заводе, потом на другом, потом начальником тех.бюро, начальником отдела, начальником Вычислительного центра. Женился во второй раз. Одна дочка приёмная, две свои...
ФЭД Четвертый ушел на пенсию, жил в шкафу. Когда-то Давид Леонидович учил его, что настоящий фотоаппарат не дальномерный, а зеркальный. И вот он выполнил завет Мастера, купил зеркальный Зенит ТТЛ. Дома оборудовал богатую фотолабораторию, а главным рецензентом теперь стала его жена Анечка. Хотя и старенькая мама не прочь была покритиковать, правда чаще похвалить их с Зенитом работы.
Лучшие работы перекочевали в кабинет начальника КОАСУП() радиозавода Скиф. А среди них старый кленовый лист, снятый ещё ФЭДом Четвертым, стадо гусей, где с "картины" был слышен гогот и хлопанье крыльев нападающего на Женьку вожака, снятый над мутноводным Северо-Крымским каналом, и звонкой, пронизанной лучами света невидимого за ветвями и стволами солнца, фотографией его жены Анечки и трех девочек, дочечек, идущих за ней паровозиком в путиловском лесу.
Вот эта-то фотография и стала странным образом одной из причин того, что вся семья уехала в Израиль. Дело в том, что его заместительница не имела детей и не могла родить. А увидев Женькину семью на этом фото, однажды ночью (они праздновали его день рождения на работе) затащила Женьку в их кабинет покурить. Они сидели в темном кабинете и молча курили, только огоньки сигарет вспыхивая освещали их лица, когда молодая женщина сказала:
- У тебя такие красивые дети на этой фотографии! - Помолчала, и глубоко затянувшись выпустила вместе с дымом - Хочу родить от тебя детей(11). Помоги мне в этом! Умоляю!
Нет. Он не помог ей в этом. Между ними так ничего и не было. Но почти год между ними проскакивали искры, почти год он задыхался, когда она к нему прикасалась, почти год, он, ни в чем не согрешив, чувствовал вину перед женой. И прервалось это только с их отъездом из страны.
Израиль встретил Женьку и его Зенит таким объемом света, такой давящей, осязаемой густотой и яркостью цвета, что даже представить себе невозможно. И чувство меры впервые им изменило. Тропические цветы, экзотические деревья, яркие пятна, мазки, звенящая гортанная круговерть лиц, все заставляло дергаться палец на спуске, теперь уже Фота Евгеньича Олимпуса, заполнило альбомы фотографиями похожими на открытки, но никак не на картины. Это были не кадры, это были щелчки. Он не фотографировал, он щёлкал. Нет, коллеги в отделе программирования Электрической компании Израиля, охали и ахали. В соцсети LiveJournal (Живой Журнал, ЖЖ) на Женьку сыпались похвалы. И он задрал нос, загордился. И только гораздо позже осознал, что интернет просто пестрит, да что там пестрит, завален цветами, цветущими кустами, деревьями, милыми внуками и внучками, пикниками и пейзажными кадрами-открытками.
Это было время, когда буквально все стали приобретать цифромыльницы достаточно высокого качества, с высоким уровнем автоматики, восполняющим в какой-то мере отсутствие знаний светописи, фото-живописи.
Единственная Женькина удача в то время - "птичья" серия. Бакланы и огромные пеликаны, плывущие в воздухе, колибри и золотистые щурки, синие зимородки, белые и серые цапли... И все в движении, плавном или вихревом, одиночном и стайном. Но в остальном...
Женьке надо было передохнуть, почувствовать Израиль сердцем, впитать в себя краски и запахи, звуки и виды, пейзажи и лица, насекомых и животных. И только после этого снова вдумчиво начать работать. И снова вспомнить завет Мастера - настоящий фотограф работает только с "зеркалом". И потому Фот Евгеньич Олимпус ушел к внуку, у которого заскучал и, в конце концов, вообще повис где-то за дверью.
И тогда у меня появился ты, мой драгоценный Фот Евгеньич Никонов, Nikon-3100 c основным объективом Nikkor 24-70. А чуть позже в нашу семью влились объективы Nikkor 55-200 и телевик Sigma 70-300.
Правда, появилась новая напасть - постарел Генка, ноги, которые хоть и были жутко переломанные, но когда-то обходившие весь Донецк, теперь отказываются долго ходить. И все же ты, Фот Евгеньич, - лучшее для них лекарство. Стоит тебе повиснуть у Женькиной груди, как сердце его тут же отзывается всплеском горячей крови, единственный зрячий глаз, снова становится Зорким Соколом, а боль, давно угнездившаяся в ногах и спине, отступает. Женькина рука и глаз сливаются с тобой, вы становитесь единым целым, а твое ЗЕРКАЛО, Фот Евгеньич, резко улучшает зрение правда теперь в правом, вместо левого - ранее рабочего, глаза.
И мы с тобой вновь видим светящуюся в ночи волну, симфонию дневных морских текучих красок, а главное - красоту жизни.
Низкий мой тебе поклон!
ПРИМЕЧАНИЯ:
9. Жданов - бывший Мариуполь 22 октября 1948 года постановлением Совета Министров СССР был переименован в Жданов. 13 января 1989 года городу по просьбе его жителей возвратили историческое название — Мариуполь.
10. "лишился комсомола, работы и, главное, друзей" - читай сборник "Психушка" - http://www.proza.ru/2015/12/11/1647
11. "Хочу родить от тебя детей(11)" - читай рассказ "Дурманом сладким веяло" - http://www.proza.ru/2016/01/06/919 .