Кажется, домой сегодня я все-таки не попаду.
Серые невзрачные маршрутки проносятся одна за другой, через выхлопные трубы выбрасывая в воздух клубы темного дыма и распространяя дурной запах гари. Толпа уставших и сонных зевак на остановке ничуть не уменьшается - никому не нужные машины уходят полупустыми, а новые и новые фигуры подходят ближе, высматривая подходящие им номера - не видя таковых, они с угрюмыми лицами отходят чуть назад, потому что у самого края уже просто не протолкнуться.
Я провожаю взглядом миниатюрного мужчину в строгом черном костюме и толстой кожаной сумкой через плечо, который, по моим расчетам, стоит тут дольше всех. Не обнаружив нужного номера, он с печальным видом бредет подальше, попутно набирая чей-то номер в смартфоне и бормоча что-то невнятное себе под нос.
Я отворачиваюсь и, перекинув тяжелую сумку с тонной документов и других бесполезных бумажек на другое плечо, обреченно закатываю глаза. От самой оживленной группы молодых людей позади меня исходит основной шум в этой огромный толпе - я все еще слышу смех, какие-то невнятные обрывки разговора и безумные комментарии, явно никак не относящиеся к этому реальному миру.
Женщина солидного возраста и заметной проседью в темных волосах чуть поодаль от меня в очередной раз поправляет очки в толстой золотистой оправе, немного съехавшие ей на крючковатый нос, а потом продолжает как ни в чем ни бывало дырявить взглядом проезжающий мимо общественный транспорт. Она стоит тут намного меньше меня, однако, чувствую, у нее нервы сдадут еще раньше.
Но на самом деле уже хочется взвыть.
День медленно, но уверенно катится к вечеру. Заходящее довольно рано солнце роняет свои последние лучи на несколько темных тучек и облаков, окрашивая их во все оттенки рыжего. Несколько птиц, черных точек для моих глаз улетают куда-то вдаль. И все это никак не вяжется с тем, что происходит здесь, внизу. Конечно, не час пик, но хорошего тоже мало.
Я с тоской смотрю на противоположную сторону дороги, где транспорт ходит в обратном направлении. Зрение у меня не ахти, но даже отсюда могу понять - остановка полупустая. В отличие от нашей. Где ж справедливость-то?..
Сощуриваюсь, чтобы разглядеть следующий номер, но, так как он мне не подходит, я со вздохом лезу в карман белой куртки за телефоном - хоть какое-то развлечение. Даже стрелки электронных часов на экране бегут нестерпимо медленно. Вижу собственное неясное отражение: белокурые волосы нещадно растрепались, а круги под темно-карими глазами кажутся еще более жуткими.
Опера в театре выдалась на удивление скучной. Если коллеги по работе, которых насильно заставили пойти под угрозой увольнения, уснули еще ближе к половине, то я заставила себя досмотреть сей шедевр до конца. Допустим, я бы еще поняла начальство, которое достало бы билеты на "Жизель" или на "Жанну Д'Арк", да хоть на "Щелкунчика" (все перечисленное, к слову, было в репертуаре), но вот это...
Не, мне, конечно, судить, но не понимаю я эти современные постановки. Смысла в них нет. Да и весьма музыка странная. Впрочем, всяко лучше, чем заниматься бесполезной работой, перебирая не менее бесполезные бумажки. К сожалению, разобраться с ними мне теперь придется дома, но я стараюсь не думать об этом.
Поддаваясь мимолетному порыву, засовываю руку в другой карман, ощущая на пальцах прохладный металл старого карманного бинокля. Нет, разумеется, я не стащила его с театра, этот - лично мой. Коллеги подарили еще года три назад. В шутку, конечно, но при этом заявили: "Надеемся, теперь ты сможешь отличить Олю от Вадьки в конце коридора".
Я с трудом подавляю зевок.
Какофония звуков, конечно, была не самая лучшая в моей жизни, но вот последовать примеру коллег все же стоило бы... По-моему, мои планы хоть немного выспаться пошли коту под хвост, к тому же...
— Эге-ге-е-ей!
Я вздрагиваю от неожиданности, когда слышу чей-то истошный крик почти у самого моего уха, и едва не роняю телефон на асфальт. Недовольная, что кто-то прервал мои глубокие философские размышления, я поворачиваю голову и мгновенно замечаю странноватого вида юную особу. Намерение сделать какое-то замечание тут же испаряется, и дело даже не манерах поведения.
Пряди волос странной девушки так и пестрят разными оттенками синего и зеленого, а в каждом ухе по две-три металлические серьги. На незнакомке легкая ветровка с замысловатым узором и драные джинсы. Взгляды десятков жертв городской остановки уже прикованы к ней. Щурясь, она лихорадочно машет рукой, усыпанной браслетами, фенечками и чем-то еще, кому-то на противоположной стороне улицы, хотя я и не понимаю, как среди всего этого шума и улюлюканья оттуда можно что-то разобрать. Хотя бы заметить.
— Куда мне идти? — продолжает дико выть она, вызывая раздражение окружающих. Позади раздается с трудом сдерживаемый хохот.
Среди толпы, которую словно пробудили от долгого всеобщего сна, уже слышатся недовольства. Я кидаю мимолетный взгляд на новую маршрутку, которая опять мне не подходит, а потом неосознанно - на вторую остановку, пытаясь понять, к кому же эта особа все-таки так громко обращается. С трудом различаю какое-то яркое пятно, которое тоже машет вроде как рукой и что-то вопит в ответ. Естественно, ничего не понятно.
На лице пестрой девушки проскальзывает недовольство, и она вытаскивает из кармана джинсов новенький Айфон. На этом моменте я отворачиваюсь, незаметно закатывая глаза, и снова устремляю взгляд на остановку. Позади в самом разгаре бурная дискуссия. Я не могу не отвлекаться на это, на эти странные возгласы и негромкие перешептывания, однако спустя буквально пару минут все утихомиривается. Кинув взгляд назад, я замечаю, что эта девушка осталась одна.
Внезапно она чуть поворачивает голову и смотрит мне прямо в глаза, застав врасплох, и я резко перевожу взгляд вверх - на перечень ближайших остановок. Девушка усмехается и подходит ближе. Потуплять и прятать взор уже довольно поздно, поэтому я расслабляюсь и позволяю себе глазеть на нее в открытую. Незнакомка улыбается еще шире.
Останавливается прямо рядом со мной.
— Вы... — ее лицо на мгновении делается таким озадаченным, словно она всерьез раздумывает над основами мироздания, а потом выдает мне следующее: — Не могли бы вы говорить мне номера маршруток? У меня плохое зрение...
Не зная, что тут можно сказать, я удивленно вскидываю брови. Незнакомка смущенно улыбается, наматывая на палец зеленоватую прядь своих ярких волос. Что-то в моей голове звонко щелкает, и в этот момент я вспоминаю о маленьком "сюрпризе" в своей куртке.
Изобразив самое серьезное выражение лица, на какое только способна, я засовываю руку в карман, с важным видом достаю оттуда миниатюрный бинокль и невозмутимо протягиваю его ошеломленной девушке. Ее рот безмолвно открывается и закрывается, а я терпеливо жду, пока она поймет, что это вполне серьезно. Ну, просто было дело, когда маршрутки не доезжают до остановки метром, скажем двесьт-триста, и выкручивайся потом как знаешь... за всеми ними не угонишься.
Проходит с минуту, прежде чем девушка с заливистым смехом берет у меня из рук миниатюрный бинокль и абсолютно детским азартом начинает разглядывать всех и вся, кто только попадается ей на глаза. Я не выдерживаю, и начинаю тихо хихикать, как она отнимает бинокль от глаз и снова поворачивается ко мне. Протягивает руку со взрывным черным маникюром.
— Дина.
Неожиданно я осознаю, что теперь моя жизнь станет чуточку разнообразнее, ибо быстро это общение не закончится. Заходящее солнце выбрасывает свой последний и самый яркий луч. Усмехаюсь и протягиваю руку в ответ.
— Вика.