«Род, Родина, Родители» - наше русское, РОДное.
Род – это корень нашей Нации. Самое близкое сердцу каждого русского. Наш язык – это то, что нас всех объединяет. Лишив людей общего разговора и посиделок за чашкой чая – вы отберёте у них единство, а значит – силу нации, как таковой. Почаще общайтесь в живую! В этом ведь и заключается сила братского народа.
Единство нации – это единый язык.
В консульстве обещали помочь, но прошла уже неделя, а «воз и ныне там». Саша вытер засаленное лицо, испачканное мазутом и продолжил прочищать канализацию. А после, в обед (кормили только один раз в день!) заключённый получил миску недоваренного риса, размоченного в воде.
Сильно болел живот и вообще, всё тело. Тюремные камеры были переполнены, а условия – антисанитарными. Саша до сих пор не привык «ходить под себя» у всех на виду. Ни перегородок, ни ширмы рядом со зловонным отхожим желобом - не было. Параша служила апофеозом отношения властей к заключённым. А именно, к ним относились, как к дерьму. К «бледнолицым» - в особенности.
«И как тут Виктор Бут протянул несколько лет? Полная дичь…» - подумал на досуге Саша и постарался заснуть на боку. Лежать на спине не представлялось возможным, так как свободного места на полу вообще не было. И никогда не бывает. Как и выключенного света, поэтому в камере "как днём" 24 часа в сутки.
Российское представительство обещало помочь и деньгами, и скорейшим выходом из этого адского места, вот ИП-шник и ждал. «Они заплатят «просрочку» и купят билет до Екатеринбурга. А я уж им всё возмещу уже по прибытии в Екб…» - мечтал про себя парень.
Русских в камере не было. От этого тоска и отчаяние всё больше подступали к горлу. Вместе же как-то попроще переживать трудности?
Кандалы на голенях поначалу доставляли невыносимый дискомфорт, но, ко всему привыкаешь и Сашу уже не так сильно раздражало постоянное дребезжание цепи об пол.
ИП-шнику не было тяжелей, чем екатеринбуржцу Феликсу Черёмных в 2002 году, но всё же… Ужасы тайской тюрьмы и, прежде всего, постоянное психологическое расстройство – угнетали как никогда.
Тело постоянно чесалось как от инсектецидного порошка, так и от полчищ вредных насекомых, которым было совершенно насрать на химию. В общем-то те, кто попал в тайскую тюрьму на срок больше, чем 10 лет – смертники априори. Власти Таиланда не жалеют ни своих, ни приезжих. Нарушитель закона – враг. Вплоть, до расстрела или смертельной инъекции.
В тот день, до того, как его схватили, Саша перебежками решил добраться до центра города, чтобы купить лучшую серебряную подвеску для своей девочки. Он откладывал почти все деньги, честно заработанные в кафе и грузчиком. Но, продавцу украшений русский сразу не понравился и тот без угрызений совести «настучал» на него местной полиции. Парень даже не успел предупредить Аню и хоть что-то ей рассказать!
Она ждала его до последнего. А когда сотрудники аэропорта в панике стали объяснять девушке, что «время вышло и пора лететь», она молча поднялась на борт самолёта и слёзы потекли по её молодому, красивому лицу.
- Что с вами? – спросил престарелый сосед по бизнес-классу.
- Вы… Вы все – козлы! – она крикнула куда-то в сторону и закрыла глаза ладонями, тихо всхлипывая.
Пассажир ничего не ответил и равнодушно отвернулся к окну. Колёса дали ход, а после – железная птица стала подниматься всё выше, пока не набрала нужную высоту. Аня попыталась заснуть, но чувства несправедливости и покинутости не давали ей сомкнуть глаз. Девушке всю жизнь было одиноко, но вот - она повстречала Сашу. А он своим исчезновением лишь усилил её одиночество вдвойне...