Скоморохи 2. Спецзадание

Владимир Рукосуев
   

    В техническом парке на участке артиллерийских тягачей командование распорядилось установить пожарный щит. Такие щиты находились на всех участках, кроме «тягачистов». Нарушение усмотрели во время высокой комиссии под руководством генерала из штаба округа. Улетая, генерал приказал немедленно устранить. Срок три дня.
   Команда покатилась вниз. Командир полка спустил ее начальнику техчасти, в чьем ведении находился техпарк.
На следующий день начальник передал приказ командиру взвода, в котором состояло отделение тяги обслуживающее тягачи. Срок  два дня.
Командир взвода на утреннем разводе приказал командиру отделения тяги установить щит в течение дня. Вечером ему надлежало доложить об исполнении.
   Командир отделения отправился в парк для выполнения задачи.
Щит был стандартный с шанцевым инструментом и ящиком для песка. Все должно быть окрашено в красный цвет. Попытка получить материалы вызвала смех у старшины. Недавно был сдан в эксплуатацию дом для офицеров и заселен без обеспечения хоть какой-то мебелью. Для изготовления стеллажей и полок все имеющиеся в части материалы были направлены на эти цели.
   Сержант понял, что выходить из положения придется при помощи неистощимой солдатской смекалки. К тому же, времени на изготовление, даже при чудесном появлении материалов уже не оставалось. Да и попробуйте изготовить, покрасить и высушить за полдня изделие на улице в тридцатиградусный мороз!
   Трезво оценив обстановку, сержант построил новобранцев в числе десяти человек во главе с ефрейтором, который командовал этой разношерстной публикой и распорядился выполнить генеральский приказ в сжатые сроки. Оставалось три часа. Сам ушел исполнять повседневные служебные обязанности.
   Ефрейтор, за два года службы достаточно усвоивший традиции воинской службы, вывел из строя правофлангового Толю и приказал « используя собственные ресурсы» установить пожарный щит возле въездных ворот выгороженного участка для тягачей. Чтобы не выслушивать «глупостей», сразу пообещал вечерние разборки с «банками» и нарядами вне очереди и ушел в маслогрейку. Туда через два часа Толя должен прибыть с докладом о выполнении.
   С первого дня Толя и Боря стали неформальными лидерами среди молодежи. Поэтому, посовещавшись между собой, и убедившись, что из ресурсов у них как у израильских первопоселенцев только собственные мозги, распорядились всем оставаться на своих местах, а сами ушли искать плохо прикрепленный и пригодный к переноске пожарный щит, т.к. дураку понятно, что другого способа выполнить приказ просто не было. 
   В пределах огороженного парка перемещение было свободным. Вся техника, кроме тягачей, размещалась на открытых участках, разделенных полосой  для ее следования за пределы территории. Благодаря этому все пожарные щиты хорошо просматривались, оставалось обойти их и облюбовать подходящий. Главными критериями были вес и расстояние от своего участка. Понятно, что никто не будет наблюдать безучастно, как тащат его имущество, но друзья решили, что если им разрешат остаться в парке во время обеда, то свидетелей не будет.  Внимание на исчезновение никому не нужного пожарного щита обратят не скоро, а то и вовсе не обратят. К тому же, у них преимущество в виде отгороженной территории. Щит впишется в отведенное место как родной. Попробуй, докажи, что он здесь не стоит со времен, когда майоры еще были лейтенантами.


   Молодых при передвижении в целях их сохранности всегда сопровождали старослужащие. Иначе хорошую одежду чужие «старики» запросто меняли на ветхую. Если на салаге не было ничего привлекательного, могли взять его самого. Не на органы. Просто заставляли работать на себя. Отпускали в конце дня, тогда ему приходилось оправдываться перед своими командирами и отрабатывать свою часть задания. Сам виноват. Всегда.
   Толя и Боря шли по парку, привлекая к себе интерес своей полуметровой разницей в росте. Они подходили к пожарным щитам и пытались незаметно определять вес, поднимая ящик с одной стороны. В ящиках положено находиться песку, не менее полутонны в каждом. Понятно, что такой щит их артели не по силам. Следовало найти ящик, не заполненный песком по нерадивости или освобожденный для засыпки масляных луж и потом не наполненный. Визуально пустые от полных отличить невозможно. Все они для порядка закрыты на запоры.
   Наши друзья не знали еще об одной особенности. На некоторых участках ящики пожарных щитов были опустошены, и в них устраивалось удобное утепленное и мягкое логово для отдыха дембелей подальше от глаз начальства. Такой ящик и попался нашим искателям приключений. Правда находился он далековато от их участка, метрах в ста, зато был новеньким, укомплектованным и легким.
   Обрадованные удачей друзья пошли в маслогрейку, докладывать свой план ефрейтору и просить разрешения спрятаться в парке на время обеда для выполнения задания. Проходя мимо батареи пушек сто тридцатого калибра, услышали окрик:
- Стоять! Кто такие?
- Да мы из вон того …
- Отставить! Доложить по уставу!
Голос и вид остановившего их сержанта не предвещали ничего доброго.
- Почему слоняетесь без дела, сачкуете?
- Да мы…
- Отставить! Устава не знаете, колхозники? В одну шеренгу становись!
   Вид двухступенчатой «шеренги» развеселил все отделение пушкарей, занимавшееся расстановкой одинаковых пушек по только, им одним, понятным признакам.


   Делалось это скопом. Пушка на резиновых колесах, весом три тонны с задранным на два с половиной метра стволом. На конец ствола набрасывалась веревка, которую тянули, чтобы перевесить и оторвать от земли лафет с противоположной стороны. После этого пушку можно было перекатывать. Но положение ее было неустойчивым, веревка часто соскальзывала с гладкого ствола, узел на нем не держался, лафет, перевешивая, падал на землю, грозя обломать ноги солдат. Приходилось снова набрасывать веревку и начинать сначала. Подготовка отнимала больше времени, чем само перемещение.
   Сержант оценивающе посмотрел на Толю, подвел его к стволу пушки и приказал поднять руки. Толя, не ведающий приемов передвижения пушек, забеспокоился, хотя и понимал, что в мирное время без суда и следствия солдат из пушек в упор не расстреливают. Руки его оказались выше ствола. Пушкари одобрительно закивали головами. Один их них сказал: «Гут, гут», - и приказал Толе обхватить конец ствола и подогнуть ноги. Веса оказалось недостаточно. Тогда на Толю запрыгнуло и вцепилось несколько человек. Пушка наклонилась в походное положение. Приказав Толе держаться, чтоб не покалечить людей, пушкари с гиканьем перекатили пушку. Толя разминал затекшие руки, с тоской глядя на участок тягачей, а обрадованные неожиданной находкой артиллеристы сказали, чтоб до обеда, даже не помышляли об освобождении. Толя стал веревкой. Когда в первый раз его руки, не выдержав напряжения, сорвались, Борю забросили наверх. Он придавил собой руки Толи, зафиксировав их, и работа пошла полным ходом. Боря стал узлом. На вопли Толи, висящая на нем гроздь артиллеристов, не обращала внимания. В промежутках сержант проводил с ними строевую подготовку.  Через час они усвоили, что самыми правильными и безопасными выражениями в армии являются «Никак нет! Так точно! Не могу знать!». В очередь за «балластом» выстроились все сержанты дивизиона. Когда первая батарея откатала свои пушки, их отдали в следующую.


   Взмыленные и растрепанные разведчики появились на своем участке, когда ефрейтор заканчивал напутствие перед их окоченевшими на морозе однокашниками:
- Невыполнение приказа командира карается по Уставу, а неуважение к распоряжениям «дедов» наказывается по традициям. Вы заслужили оба вида наказаний, а ваши друзья  вдобавок ответят за самовольную отлучку с рабочего места.
- Разрешите доложить? – вмешался подоспевший Толя. Трехчасовая подготовка с чужим сержантом уже давала плоды.
- Докладывайте!
   Подразделения строились в колонны для отправки в столовую. Ефрейтор вникнув, одобрил план, сбегал к указанному щиту, оценил и распорядился всем спрятаться в тягачах, чтобы офицеры не заметили, что в парке остаются люди. Двух часов обеденного перерыва должно было хватить с лихвой. После выполнения спецзадания сержант пообещал накормить и отпустить всех из парка в тепло казармы.
   Когда прогрохотали, закрываясь за последним подразделением металлические ворота, Толя выглянул, оглядел территорию парка с высоты своего роста и убедился, что вокруг пусто.
   Солдаты, стуча сапогами по мерзлой земле, ринулись к заветному инвентарю. Облепив щит со всех сторон, потащили его к себе. Десятерым места не хватало, а ухватившие несли его с трудом, на ходу ругая Толю:
- А говорил, что легкий!
- Другие еще тяжелее были, может быть, мы перепутали и с песком тащим?
Остановились, попробовали открыть крышку ящика, чтобы убедиться. Крышка не поддавалась.
- А, черт с ней, несем, времени нет!
   С передышками минут за пятнадцать донесли ящик и установили на отведенное место. Переводя дыхание, отирали пот со лба.
   В это время откинулась крышка ящика и из него высунулась донельзя довольная физиономия необъятной ширины. На плечах новенького бушлата обитателя ящика красовались погоны с широкой лычкой старшего сержанта.
- Молодцы солдаты! А теперь бегом, без остановок, на место МАРШ!
Солдаты подхватили щит и пустились выполнять команду. Сержант, развалившись в своем ложе, управлял процессом. Когда приехали на прежнее место, он похвалил их за интересное развлечение, сказал, что ему очень понравилось, и потребовал, чтобы его еще покатали по парку.
- Да не трясти, дембеля везете, не дрова!