Как обещала, ниже привожу сокращённый рассказ Андрея Шальопа о семейном опыте удочерения.
Идея удочерения появилась сначала у жены Андрея Лады. Их первый сын Иван появился на свет в 1992 году, когда Андрею было 20 лет. По экономическим причинам дочь Наташа родилась спустя 12 лет. К этому времени, пишет Андрей «мы осознали, что быть родителями — это огромное счастье. Стали приходить в голову мысли, что внимание, тепло родителей формирует ребёнка как личность и защищает его.» Этого у детей без семьи, сирот. Такое открытие стало очень беспокоить Ладу. Она начала искать информацию о детях-сиротах и делилась своими знаниями с Андреем. А он ей:»Какие сироты, о чём ты говоришь?» В конце концов она решала пробраться в больницу, где лечили детей-сирот. Тогда больницы сильно нуждались в памперсах. С помощью друзей она накупила их целый автомобиль, договорилась с главным врачом и отвезла их туда. В качестве бонуса ей разрешили посмотреть этих детишек. Из больницы Лада вернулась под очень сильным впечатлением. «Сухая суть её слов сводилась к тому, что если мы ничего не будем делать для таких детей, то за нас этого не сделает никто...Она долго мучилась сомнениями, мучила меня, и я сказал:»Всё, хватит. Давай уже определимся с ребёнком и возьмём его.»
В то время (2006 г.) самой большой проблемой было то, что потенциальные родители оказались разделёнными с сиротами на системном уровне. Сейчас благодаря усилиям таких организаций, как «Петербургские родители», которую создала и возглавляет Лада, и многим другим, стало гораздо легче.
Первого ребёнка Андрей и Лада взяли в семью в 2007 году. Нашли девочку Сашу в доме ребёнка для детей с ВИЧ и гепатитконтактом в Москве. Саше тогда было 5 месяцев. Чтобы побыстрее забрать ребёнка, Лада оформила опёку, а позже, когда все документы были собраны и суд состоялся, Сашу удочерили. ВИЧ, как у неё подозревали, был ошибочным диагнозом, но в 3 годика у дочки выявили рак.
«Когда мы приняли Сашу, первое, что я испытал, взяв в руки ребёнка на руки, - это то, что ребёнок чужой. Когда я брал на руки кровного малыша, то чувствовал чудесный запах, ощущал его тепло, его тело было приятным, родным. Просто очарование! Я испытывал любовь к кровному ребёнку, которая была квинтесенцией любви к жене, к плоду нашей любви, и всё это было доведено до абсолюта. К своему ребёнку сразу испытываешь глубокую привязанность, ничего для этого делать не надо. А тут беру на руки маленькую девочку и не чувствую ничего. Но в тот момент я не испытал никакокй паники — подумал, что привыкну и потом полюблю. Так и вышло. В результате Саша стала ребёнком, к которому я испытывал невероятную любовь. В том числе и потому, что она была словно с другой планеты...Я видел в ней то. Чего нет в нашей генетике, и восхищался этим. Она была спокойная, смелая, в ней ощущалась невероятная щедрость. Саша стала для меня очень дорогим и родным человеком . В приёмном ребёнке можно найти то, чего никогда не будет в твоём. Это очень круто!
Сильная привязанность формируется чаще всего постепенно. И ещё срабатывает точок. Например, начинаешь с ребёнком жить, а потом он заболевает какой-нибудь простудой. Ребёнку плохо, ты начинаешь носить его на руках и мечтать о том, чтобы он поправился. А он видит в тебе спасение, нуждается в тебе. И в этот момент происходит взаимное проникновение. Приёмные дети нередко заболевают, когда их забираешь домой, происходит своего рода крещение. Я забыл, как именно былос Сашей, но прекрасно помню, какой я испытывал восторг, когда она подросла. А последний год жизни она меня просто обожала. Приходила ко мне почти каждую ночь, вылезала из своей кроватки, заходила к нам в спальню и стояла рядом со мной. Если я спал. Она меня не будила. Когда я открывал глаза и видел перед собой Сашу, то октидывал одеяло, она залезала к нам и тут же засыпала. Спала до утра спокойно, не просыпаясь. Под конец у нас была мощная связь и такая верность, какая не всегда бывает с кровными.
И вот, когда Саше исполнилось три годика, она простудилась. Наша участковая сначала прописала антибиотики, потом решила, что у Саши воспаление лёгких, и отправила нас на рентген. Мы сделали снимок, и на нём врачи обнаружили новообразование. Чисто случайно. Мы могли бы ничего не знать, и тогда вообще не известно, как бы всё сложилось. Опухоль вырезали, потом начали курс химии. На ней она погибла...
К вопросу о судьбах. Был момент, когда я считал, что на мне лежит Божья благодать. Впавший в гордыню, думал, что со мной случиться такого не может, был уверен, что спасу ребёнка. Но как оказалось, у Бога были другие планы на Сашу... Мне иногда кажется, хотя это, конечно, может показаться странным, что если бы мы не забрали Сашу из Дома малютки, она бы не умерла. Может, была бы судьба очень тяжёлая. Но у меня есть ощущение, что в судьбе произошёл резкий поворот, и она не удержалась на рельсах. Это опыт очень тяжёлый, но он бесценный. Потому что с тем невыносимым горем, которое нам пришлось пережить, мы получили ресурс. На очень многое «объяснили» - нашей семье и детям тоже. Мы все очень любили Сашу.
Саше поставили диагноз в феврале, а умерла она в декабре. 2009 года. Около года мы жили в больницах, последние два месяца - в реанимации, рядом с ней. Она лежала в коме. Вместе с Сашей у нас было трое детей, а после её гибели снова стало двое.
Лада целенаправленно занималась семейным устройством детей-сирот, много ездила по детским домам. И вот в одном увидела девочку, которая по словам врачей, «уже отправлялась в последний путь». В свои два годика Ира весила 7 кг. У неё были диагнозы один страшнее другого. Если Саша, когда мы её забирали, была самым здоровым ребёнком в группе, то Ира оказалась самы больным ребёнком во всём детском доме...
Каждый раз встреча с ребёнком происходит по-разному. В отношении Иры была особая мотивация — помочь выжить. Мы все были под очень сильной анестезией горя, которое только что с нами произошло, и, мне кажется, чувствовали и воспринимали всё несколько ненормально. Да и ребёнок был настолько замученным, больным, что к нему невозможно было не испытывать жалости, не чувствовать потребности обогреть.
В апреле 2010 года мы забрали Иру домой. И вот тогда началась наша одиссея с тяжёлым ребёнком, которая продолжается по сей день. Слава тебе, Господи, Ира постепенно компенсируется, но компенсируется очень медленно. Это самый сложный наш ребёнок, который требует много внимания, сил и терпения. У Иры серьёзная фитопатия, она по-прежнему очень лёгонькая. Ей 8-й год, а она весит всего 20 кг...
В 2011 году Лада обнаружила в одном из детских домов девочку 11 лет и как-то сильно разволновалась на её счёт. Дело в том, что Саша была мулаткой, и вот эта 11-летняя девочка оказалась той же удивительной этнической внешности, она выглядела, как родная сестра Саши. «Я, разумеется, сказзл Ладе, чтобы она даже и не думала. Что это просто психоз, и детей нам хватит. Но, естественно, через некоторое время мы её забрали. Таким образом у нас появилась Нина...Когда мы её брали, у нас уже был опыт приёмного родительства. И потом благодаря деятельности Лады и из общения с другими людьми (у нас появилось много друзей-усыновителей) я многое узнал. Мы понимали, что дети-подростки — это очень ответственно. К тому же Нина с рождения была в учреждении, провела там 11 лет. Но мы решили, что рискнём, и рискнули. На мой взгляд, ребёнок, который нам достался, - это Божий промысел. Нинка — один из самых надёжных партнёров для нас с женой, она ответственная, на удивление не депривированная. Её очень любят дети. Наша кровная дочка просто обожает Нину. И маленький, естественно, тоже — Алексей родился уже после того, как Нина пришла в нашу семью.
У неё стояла умственная отсталось, всё как положено. Но, разумеется, она никакая не умственно отсталая. Просто была банальная педагогическая запущенность. В школе Лада сначала перевела Нину на заочное обучение, и дочка за один год прошла два класса — было отставание на один класс. Догнали, пошли в обычную школу в 6-й класс. Нина учится очень ответственно. Если сравнить с тем, как учился я или мой кровный сын, небо и земля. Она, как я говорю, человек с колдовством — для меня загадочная девушка совершенно...
Как я чувствую и как мне кажется, когда мы берём приёмного ребёнка - это важный момент, потому что происходит поворот в судьбе. Изменения как минимум двух траекторий - траектории ребёнка и взрослого. Происходит невероятный колоссальный вираж. Судьба человека стоит на неких рельсах, и она по этим рельсам идёт, и вдруг происходит невообразимый толчок, взрослый как будто ловит большую массу и дальше тащит её по своему пути. Один знакомый врач сказал:" Когда вы берёте приёмного ребёнка, вы принимаете чужую судьбу." Может, это стоит немного по-другому сформулировать, но в принципе трое приёмных детей - это то, что сильно меняло нашу судьбу. Хотя справедливости ради надо сказать, что любой ребёнок меняет судьбу, кровный тоже.
В общем, на данный момент у нас пятеро детей. Сейчас бывает, когда вижу симпатичных детей, на автомате думаю:»Хороший ребёнок, я бы взял!».. Но на сегодняшний день у нас просто слотов нет.
на фото Лада, а вот с кем не могу сказать. К сожалению. все фотографии сборника без подписей