Людям не всегда нужны советы. Иногда им нужна рука, которая поддержит. Ухо, которое выслушает и сердце, которое поймет.
Нашлась в моих старых - старинных блокнотах – книжках записных визитная карточка. «Хусанжанова Раъно Исраиловна. Проектный институт «УзГипроГаз»».
И всколыхнулись вновь мои воспоминания.
Коканд. Студенческие годы. 1956 – 1960. Кокандский нефтяной техникум им. Азизкариева. Группа «БНиГС» - Бурение Нефтяных и Газовых Скважин - 2 года обучения по этому курсу. В группе - одни мальчики. Узбеки почти все. Было 2 татарина, один - кореец, один русский – Сергей Бородин, спасенный из блокадного Ленинграда и воспитанник Кокандского детского дома номер 3. Детский дом тот тоже был узбекский, и этот СЕРЕЖА - СИРОЖИТДИН по узбекски, очень плохо знал русский. Хотя Сергей Бородин, русский. Вот эти мальчики меня учили узбекскому языку. Училась-училась—аж 2 года. Потом за отличные оценки уже на третьем курсе меня перевели на высвободившееся вакантное место на курс «ЭНиГС» - эксплуатация Нефтяных и Газовых Скважин.
Учились интересно. Будни учебные, будни хлопковые, праздники-парады-демонстрации. Субботние танцевальные вечера. А по средам в актовом зале техникума - неизменные художественные фильмы. А перед фильмом - обязательно какая-нибудь лекция - научная, географическая, историческая или еще какая. Из тех лекций я запомнила столько, сколько потом я не слышала и даже стала подзабывать. Короче, учились мы интересно. В сравнении с теперешними временами - на много интереснее.
Но вот закончена учеба. Последний выпускной. Вручение синеньких коленкоровых «корочек» - ДИПЛОМ, в котором написано черной тушью и каллиграфическим почерком, что я - Ф.И.О. обучалась в такие-то годы в таком-то учебном заведении, защитила дипломную работу по «такой-то» теме и по окончании мне присвоена квалификация «Техник по эксплуатации нефтяных и газовых скважин. ;
Почти всю группу направили на работу в ГАЗЛИ Бухарской области. Меня направили на работу в Андижанское объединение «СредАзНефть» Это потом оно стало именоваться НГДУ «АндижанНефть» И был там тогда директором Насыр Рахимович Рахимов - прекрасной души человек. Советский человек. Совершенно русско-язычный. Жена у него русская была. И дети - двое - фактически были русскими, хотя и записаны были узбеками. С его дочкой - Ириной Насыровной мне уже пришлось познакомиться и проработать бок-о-бок с 1985 года в нашей уже вышестоящей организации - Сначала «СредАзГазПром», потом «СредАзНефтеГазДобыча», потом «Узбекнефтефтегаздобыча». Теперь Н.Р. Рахимов - уже покойный, Ирина Насыровна - в Нижнем Новгороде, давно пенсионерка, но пишет мне - «работаю ещё. В России на пенсию прожить очень проблематично». Может быть и так, я не знаю. Не жила на российскую пенсию. Живу на узбекскую пенсию. Хватает.
Какие случайные и интересные встречи у меня были с моими однокурсниками. Нарочно не придумаешь.
Вот первая встреча.
1968й год. Новосибирск. Была я там в гостях у своей двоюродной сестры Это, которая потом уехала в Украину и теперь бедствует там в условиях УкроВойны. СтоЮ я это на трамвайной остановке. Вдруг слышу - кто-то зовет меня по имени. Ну, кто меня будет в Новосибирске звать по имени? Не откликаюсь. Сзади по плечу кто-то меня так легонько хлопает:
- Ты, что не слышишь? Я тебя зову!
Смотрю - глазам не верю! Мой однокурсник - Сашка Жуков. Солидный такой мужчина. При галстуке.
Ой - говорю - ты как меня узнал-то? И вообще - ты как здесь?
Говорит: - Да вот, узнал, по волосам курчавым и блондинистым. Смотрю в профиль - вроде Алла. А я - говорит - здесь живу. А ты как здесь?
«- А я в гостях - из Узбекистана. Сибирь посмотреть приехала!»
Все дела в сторону. Назначили вечером встречу в кафе. Сестра удивилась - как встреча? С кем? Ого, даже тут ваши есть? - говорю - не только - наши – свои, ОДНОКУРСНИКи мы. Посидели в кафе, поОкали, как у нас говорят. Потом он меня провожал в аэропорту Толмачево на самолет до Ташкента. Случайная встреча. Но сколько тепла эта встреча оставила у меня в душе.
Встреча вторая.
1969й год Ташкент. Я в командировке по своим производственным делам. А недалеко от здания «Узбекгаза» тогда еще на перекрестке улиц Богдана Хмельницкого и Шота Руставели был большой универмаг. Народу там всегда - очень было много. Выхожу я из этого универмага и в дверях …сталкиваюсь с рыжеволосым кудрявым мужчиной. « Ой, простите, - толпа народу - а у меня вдруг мелькнуло как молнией пронзило - Это же Наумов! Как же его звали?» Стою как вкопанная и смотрю вслед той толпы, с которой смешался этот рыжий Наумов. И вспомнила - Валерка! Валеркой его звали. И продолжаю ждать его на выходе. Вот он идет. Меня не видит. А я вот так же, осторожно, к нему сзади подхожу: - «-Который час, не скажете?» Поднял он на меня глаза - Ооо! Алла! Это ты? - ну да, это я! «Ты что здесь делаешь?» - да вот, в командировке я, в Узбекгаз приехала.
Он так был удивлен, что на момент дар речи потерял. Смотрит на меня во все глаза свои голубые. А рыжая кудрявая копна волос на его голове горит, как солнышко. Еврей он был по национальности. Оказалось, работал в Ташкенте, прорабом на каком-то строй.объекте «ТашГорЖилСтрой». Ну, необычная встреча, причем, в толпе. Это было нЕчто…
Он мне говорит - Володька Котляр тоже здесь. Сейчас я ему позвоню… Посидим. Вечером - на Анхоре, на Урде посидели.
Еще все мы были в Узбекистане.
Еще не грянула эта Горбачевская перестройка, а потом - а потом - вообще полный раздрай страны.
Слышала - Наумов Валера и Котляр Володя подались в Израиль. Где сейчас и живы ли вообще - не знаю. Никто о них не знает ничего.
Две сестры в группе у нас были. Линкевич обе. Одна - Людмила, другая Вера. ПогОдки. Но вот попали в одну группу. Люська была красавица, Верка была - серенькая мышка. Соперничали очень. У Верки был скверный характер. Доносчица была. Однажды мы ей устраивали «тёмную» на хлопке. Накрыли одеялком, и понавтыкали ей хорошенько за доносы. Притихла потом, но от коллектива оторвалась. И была сама-по-себе. Люська была моложе, но первая у нас в группе вышла замуж. За нашего же однокурсника - Валеру Чубрикова. Что её так рано погнало в замуж - мы так и не пОняли. Но стала она у нас Чубрикова. А Линкевич - осталась - Линкевич. Говорили мне потом, что она в Коканде так и не вышла замуж, старой девой без детей так и прожила. А Чубриковы поехали в Газли по распределению. Но очень быстро там «разбежались». Люся вернула себе свою девичью фамилию и уехала в Латвию. Дальше про неё я ничего так и не узнала.
Случайно, уже будучи на курсах повышения квалификации, в Губкинском нефтяном институте, от Сахалинских женщин в разговоре узнала, что нашу Шурочку Сергееву - тоже такая милашка-кудряшка была - там , на Сахалине /ОхаГазПром/ убили. Я была в шоке от этой новости. Вот эти Сахалинские женщины тогда там и «сватали» меня к ним, в ОхаГазПром.
Не поехала я туда. Очень много негатива услышала я тогда про этот край. Не любит чужаков Сахалин. Сказали мне мои одно-группчанки тогда в Москве. Это был уже 1982й год. Год смерти Л.И. Брежнева. И я тогда была свидетельницей того времени в Москве. Жаль, конечно, дядю Лёню было нам. Но всё было молча. Особых стенаний и слёз по нему тогда не было. В сравнении со смертью Сталина. Тот период я тоже помню.
С Лёвой Хон из группы бурильщиков я встретилась уже здесь в Мубареке, в 1984м году. Увидела в кадровом списке в мастерах промысла Караул-Базар. Пригласила к себе в кабинет. Пришел. Здорово был удивлен. Встреча через 24 года. Знатно! Только я теперь уже была более начальником, чем он. Посмеялись тогда. Вспоминали всех. Долго вспоминали. А в 1989м этот Лёва скоропостижно умер. На рабочем месте. Начались потери ОДНОКУРСНИКОВ с него.
А когда в 2002м году Нефтяной техникум в Коканде отмечал свой 80ти-летний юбилей, и мне было прислано приглашение, звонит мне отдел кадров - Поедете? А то тут наш Зайниев Н.З /тогдашний наш начальник/ презент им хочет передать - я страшно была удивлена и без колебаний воскликнула - Какие вопросы? конечно поеду! Снарядили мне какую-то большую коробку для директора техникума - я до сих пор не знаю, что там было? наверное, люстра большая. Взяла две своих больших фотографии с тех лет учебы для техникумского музея и поехала. Родители мои были нимало тоже удивлены. -Юбилей? ничего себе! А мы и не знали!
Пришла я с этой огромной коробкой в техникум. Там уже предпраздничная суета. Вход изукрашен воздушными шарами и гирляндами из пихты и цветов, флаги. Праздник!!! Байрам! Редкий байрам! Захожу в кабинет директора. А там эта наша Раъно Исраилова Хусанжанова. Всплеснула она руками - Оу, как же это вас Зайниев выпустил из Мубарека? Как он там без вас-то будет несколько дней? А я говорю - да попробовал бы он меня сюда не отпустить! Я бы без содержания отпуск взяла бы... И подаю свои большие черно-белые фотографии. "А это вам на память. От меня. Одна виньетка выпускная от 1960го года. А одна - любительская. Наша группа буровиков, от 1958 года. Раъно Исраиловна как глянула и ..- оу, здесь же мой братишка, Омон. --Как Омон? Хусанжанов? с синими глазами? ваш братишка? в жизни бы не догадалась! Мало ли Хусанжановых из Коканда. -- Где он? Будет здесь? -- а как же! Обязательно будет! --Так вы, Раъно Исраиловна, ему передайте, что я - Алла Носова - тоже здесь.
А директор на фотографии посмотрел и мне выразил большую благодарность. Говорит - вот фотографий этого потока тех давних лет в нашем музее не было. И повёл меня в музей техникума. Сколько там всего я увидела! это было удивительное моё путешествие в город юности моей.
И вот день встреч. Ходим мы по длинному коридору старого еще здания техникума. Аудитории свои ищем. И вдруг - навстречу мне с распахнутыми руками идет такой коренастый мужчина. Схватил меня в свои объятия. - Это ты, Омончик? Узнал меня? а я тебя не забыла. Как можно забыть узбека с синими глазами?! Он мне говорит - а ты тоже мало изменилась. Издалека я тебя узнал!
Умер Омон Хусанжанов в 2010м. В том же году умерла его сестра - Раъно Исраиловна. Это так - в примечания
А юбилей был шикарный! И, главное, я там встретилась, так сказать, со своими ОДНОКАШНИКАМИ, с которыми работала-соприкасалась десятки лет, но не знала, что мы все из одной Almamater. И встречи в коридорах техникума были такими горячими, и целовались, и обнимались, и удивлялись друг-другу. После торжественной части был прекрасный концерт силами тех студентов, которые уже учились после нас. Потом был ужин! И уж вот тут мы все "оторвались"! Я так танцевала "Андижанскую польку" , что чуть не свалилась от пляски этой. Потом меня провожал домой Хусанжанов Омон - голубоглазый братишка той самой Раъно Хусанжановой. А я не знала, что он её братишка. А мы учились на буровиков вместе. Нет, эти встречи - спустя десятки лет - оставляют такой в душе незабываемый след и отпечаток. Мы были! Мы - жили! И кое-кто еще из нас всех в живых остался!!!
Наступила эпоха Интернета. 2008й год. Я регистрируюсь в ОДНОКЛАССНИКИ.ру и приступаю к поиску своих однокурсников. Делаю список своих одноклассников и однокурсников. Ищу по поиску. Кое-кого нахожу, но уже через-через их детей и даже внуков по сохранившимся тем фамилиям. Из одноклассников кокандских сведения были только про одну - Любу Юрасову из школы номер 14.
Потом, в Америке обнаруживается брат моей кокандской одноклассницы. Он у меня и до сих пор в друзьях Жив-здоров. Работал СТОМАТОЛОГОМ. Еврей, Из Бухарского племени.
Нахожу кое-кого в Израиле, но меня они уже не помнят.
Нахожу земляков и родственников моего однокурсника в Греции. Тяжело болен. Несколько лет в инсультном состоянии, в коляске. Но жив. Жора Муратиди. Дразнилка у нас про него была - из припева песенки - АХ, ЖОРА, ПАДЕРЖИ МОЙ МАКИНТОШ. Это распевал у нас ИГОРЬ ЛЕЩЕНКО.. Он знал все старые послевоенные куплеты из серии - воровские песни. Открыто их мы не пели. А вот на хлопке - под ложки алюминиевые и гитару – пели дружно.
Сейчас из моих однокурсников под большим вопросом - в ВОЛОГДЕ - жива-ли-нет, не знаю, связь давно потеряна, даже телефонная. Раиса Ивановна Грошева- Соболь. Известная была личность в Газли. Была даже депутатом Верховного Совета УзССР когда-то. Два сына у неё. Один в Украине. Она мне говорила - с ним нет связи у неё по политическим мотивам.
И только Гончаров Юрий Иванович до самой своей смерти прожил в Коканде. Много лет работал на больших руководящих должностях во властных структурах города. Был ранен во время известных кокандско-ферганских соббытий в 80х, но своей земле не изменил. В этом году он умер. Похоронен в Коканде.
Вот какая СЕ ЛА ВИ.
Поворачивается иногда не тем боком, каким ей надо бы быть.
Друг мой Сашка. Тоже Кокандско-Асакинско-Андижанский.
Ушел в религию.
И на этой почве наши с ним дорожки даже в Интернете - разошлись. А ведь друзьями по факту были более 40 лет.
Вот вам и ОДНОКУРСНИКИ.
Жизнь - река с множеством рукавов от неё.
И если повезет, случайно бывают встречи.
НО, как говорится - в одну реку дважды не войдёшь.
И где же вы мои друзья ОДНОКУРСНИКИ?
Умалчивает даже интернет.
Послесловие
Память противостоит уничтожающей силе времени… Благодаря памяти прошедшее входит в настоящее, а будущее как бы предугадывается настоящим, соединенным с прошедшим. Память — преодоление времени, преодоление смерти. Без памяти нет ни нравственности, ни совести.
Дмитрий Лихачев.
04 декабря 2017 года