Подарок для королевы Датской марки Каролин Возняцки
Поголовная утрата вместе с доверием яиц среди мужского поголовья русского народишки, духовнясто - говнястого и ноющего вечно аки волци рыщущие на потеху мне и моей сестрице, по жизни угорающим над неумелыми креативщиками, даже из поширше и навсегда не сумевших изобразить ничего достойнее отстойного шоу Галкина - Киркорова на похоронах их баушки в Доме Культуры ГАЗа, видимо, во второй раз за неделю привела меня к многочасовому угоранию по порнофоткам Бэйли, херастой девицы, вышибившей мозг Трампу и учащей наглядно русских мужчин татарской лихости, что не приведет априори ни к чему : поляки знали, что говорили, именуя эту нечисть быдлом, это действительно самое настоящее быдло, двуногий скот, злящийся и негодующий по курилкам, переулкам и пивнушкам, не находящий в себе сил выйти и сказать заворовавшимся упырям " Геть ", как сказали фашистские хохлы по указке коварной Хиллари, только и рыскающей по миру в поисках желающих послать, наконец, на х...й местных рекетиров и перейти под широченное плечо дона Вито Корлеоне, сипящего пробитым " Скадом " горлом на руинах Семендерема, иудействующим царем Иосифом потрепыхавшегося полчаса в хищных лапах обезбашенных толп князя Святослава, носящего рабскую погремуху с изяществом Диты фон Тиз, не зная при этом по древлеславянски ни единого слова. Иншалла, браты викинги, чую, после трансов поползу псом пресмыкаться перед норманнами, а датчане - норманны, вошедшие в хроники как черные, в отличие от норвегов, белых, хотя, глядя на прическу королевы трудно согласиться с древнейшими медвежьешкурыми саксами, слоняющимися по развалинам римских мраморных гробниц с видом крайне озлобленным и гордым, не умея построить ничего, кроме саманных хижин, и срущих себе в карманы по обету перед святейшим Мерлином. Мать моя женщина, и ведь прошло историцки чутка и стали британцы, шотландцы, шведы, а были ведь х...ня х...ней, так, закатай в вату. Наверное, русским тоже надо продержаться еще лет пятьсот под управлением чухонского мудака и станут они цивилизованными как Бальзаминов или медведи, а другие здесь и не живут, как точно отметил Лукьян Лукьяныч.
- Будете башмачником, Бальзаминов, - отряхая рукав гусарского доломана Изабеллы Кларк резко и отрывисто руководил Лукьян Лукьяныч, - внедритесь в ближайшее окружение Хизер Суит и похитите Анфису. Или Раису, - задумался неистовый жених, выбирая из двух зол наименьшее, не придя к консенсусу среди себя тряхнул головой и решил, - а лучше всего : Кристину, хоть и замужем девка.
- Лукьян Лукьяныч, - блеял тенором Бальзаминов, надевая карнавальный костюм Болванщика, как всегда все перепутав, - у её брат опасный, лежит горизонтально и издевается над патриотизмом. Боязно как - то.
- Не бойтесь, Бальзаминов, - покровительственно похлопал по голове претендента на руку и сердце Лукьян Лукьяныч, - он вас не больно зарежет. Чик и вы уже посмешище. Хотя, вы и так, - скривился гусар, козыряя Невзоровым, довольный донельзя, столкнув толоконными лбами трех антагонистичных уродов. Он даже сосчитал, так, так, шайтаны, Пикачу, лошадиный граф, бляяяя, не хватает какого Лимонова и ахуй будет кромешным, словно яйца кур.
- Тоже как - то, - заопасался Бальзаминов, вспоминая ужасающее слух кудахтанье, - девки жуткие, балаклавные. Готфрик, опять же.
- К черту, - решил Лукьян Лукьяныч, - Бальзаминов, сомнения. Идите и побеждайте здравый смысл.
Бальзаминов убыл. Лукьян Лукьяныч запел песню о козе, строя рожи маленькому Бурляеву. А я продолжил рассматривать херастых девчонок, втайне завидуя и любя свою родину внутри себя, как солитер.
В конце стихозу, разумеется, мы же культурные люди, мадемуазель. Практически, кулугуры или кульки. В нас можно завернуть, что угодно, хоть патриотство, хоть налима, хоть шилишпера с гайкой.
- Между нами простой муж Бэйли Джей
И смотрящие в корень операторы съемок,
Польский треш футбольных полей
И в шапочке ребенок Сантини ( тута надо местами их поменять, но неохота ).
Ты, моя любовь, умна и красива, не говорил, но скажу : никогда не ходи на эфир к нацистам в " Останкино " и будет тебе счастье. Уж поверь.