Шёл третий день последнего полнолуния в этом году. Декабрь был тёплым и сырым. Но Альстрёмерия – Алия мёрзла… Лунный свет тихо лился из окна в просвет между решётками и полз по полу к её ноге. Женщина не шевелилась, пусть ползёт – не змея же… И вот, достигнув ноги он осветил её, но Алия ничего не почувствовала – ни тепла, ни радости… Лунный свет – обман, отражение солнца, зазеркалье… Алия, так называли её ласково близкие, так называла её мама, отдёрнула ногу в сторону. Противный кандальный лязг разбудил сокамерников, и они недовольно заворчали, мол, только уснули, а ты тут…
Она не собиралась спать – завтра, точнее уже сегодня суд… Это последняя её ночь, луна и утро… Она не боялась – просто всё так нелепо вышло, так глупо и быстро…
Ну, вот и всё – по коридору послышались гулкие шаги, лязгнул дверной затвор и в камеру вошёл охранник. Свет факела ослепил женщину, она отвернулась к стене, но страж пнул её ногой – это было сигналом… Пора! Она с трудом поднялась и поплелась к выходу…
Во дворе каземата её ждала тележка с клеткой… «Как я страшна!» – ухмыльнулась Алия. Ехали минут двадцать, но тряска по булыжнику и холод взбодрили её. На центральной площади было столпотворение. Народ издалека приходил к месту казни, все были одеты в праздничную одежду. Проезжать мимо зрителей на казнь – нелегкое испытание… Народ не упускает возможности поиздеваться и посмеяться над осужденной ведьмой, ехавшей в свой последний путь… Они кричали, выли, свистели, улюлюкали, плевались, швыряли гнильё…
На трибуне уже собралась местная власть: епископ, священники и каноники, члены ратуши, судьи и судебные заседатели. Площадь гудела, от людей шёл пар, и осуждённая даже немного согрелась, как ей показалось.
– Ты обвиняешься в колдовстве! Признаёшь ли вину? – объявил судья.
– Не признаю…
– Мы запретили красную помаду, но ты стала варить женщинам розовую. Она стала привлекать мужчин ещё больше! Признаёшь вину?
– Нет! Помада – это красиво! Разве плохо, что люди влюбляются?
– Молчи, ведьма! Все ходят в чёрных накидках, а ты покрасила всю свою одежду в цвет ночного неба и назвала его индиго! Ведьма, ты поклоняешься ночи! Признаёшь вину?
– Нет! Этот цвет больше подходит мне к бледной коже и голубым глазам…
– Молчи! И последнее! Ты пишешь колдовские стихи, заманивая чужих мужчин в свои сети! Жёны жалуются, что мужья по ночам находят свитки с твоими рукописями у ворот и тайно читают их! – судья потряс над головой пучком свитков. – Вот они – не увернуться тебе! Кто помогает тебе в этом? Черти?
– Я не подбрасываю рукописи, я калека и почти не выхожу из дому… А стихи мои о любви… Я могу прочесть, ваша честь, если позволите в своё оправдание.
Судья махнул рукой, разрешая. Площадь притихла, слушая…
Ты знаешь как это бывает
Когда можно вслух молчать
Ведь мысли и так совпадают
Главное просто дышать
Вместе дышать этим небом
Вместе звёзды считать
И любоваться снегом
Скучая губы кусать
Предвестником непогоды
Слетает последний лист
И как важны эпизоды
Их сердце в себе хранит
Зацепки закладки записки
Запахи фразы и взгляд
До дрожи до стона до риска
До кончиков пальцев разряд
Волос завитка на шее
Желанней дороже нет
И нет ничего важнее
Чем встретить вместе рассвет…
Судья почувствовал вожделение и рукой остановил чтение… Толпа застонала и взвыла!
– Ведьма, ведьма! – неслось со всех сторон, – Жечь её! На костёр!
– Последний раз спрашиваю – признаёшь ли ты вину? – обратился он к женщине.
Она молчала… Она искала в толпе синие глаза… «Где ты, мой Июль? Увидеть бы тебя в последний раз… Я оставляю тебе закаты и рассветы, все мои стихи и песни, мою любовь! Береги себя в этом страшном и жестоком мире!»
– Виновна! – объявил судья, пряча рукописи себе под мантию. – Приговорена к казни через сожжение! А казнить тебя нужно было ещё в детстве – видимое ли дело, быть названной в честь цветка!
Палач выволок её из клетки и приковал к столбу. Доброхоты быстро обложили столб хворостом, поленьями и соломой. Алия подняла глаза к небу – там рядом с солнцем висела луна! Она как будто специально не упала за горизонт, а осталась полюбоваться казнью. Всё случилось быстро: палач просто бросил факел в её сторону, солома мигом вспыхнула, но тут, сквозь колышущийся от жара воздух, Алия увидела светящийся сапфирами взгляд – его глаза! Он тут, он прощается с ней, и она уже ничего не боится! А небо в мгновение ока заволокло тучами и хлынул дождь! Костёр горел, но совсем не жёг женщину и вскоре ей стало совсем легко, и она взлетела над смрадной площадью, и стала радугой. Люди, подняв голову вверх показывали на радугу руками, но не могли сказать ни слова…
Когда суд разошёлся по домам, и костёр совсем затух, палач хотел собрать пепел, чтобы рассеять его по ветру, как требовал закон, чтобы ничто не напоминало о богохульных делах помощников дьявола. Но пепла не было, он нашёл лишь закопчённую цепь, а сильные струи дождя смыли пепел в реку. С тех пор в том городе течёт серая река, а в декабре тепло и сыро, идут дожди и бывает радуга!
05.12.2017 г.