Не та деревня
Пролетев двести метров и раздробив тело в кашу, Дмитрий вспомнил, что высоко подвешенный портал был любимой шуткой Травкина. И жаль что потерять сознание не получилось, увы, этому мешала медленная, избирательная регенерация, рождающая дикий, оглушительный крик. Смело разбрызгиваясь слюной и соплями, Дмитрий заорал так, что вся придорожная фауна невольно поснималась с насиженных мест, обратившись в тотальное, бесповоротное бегство.
А вот Игорь Плеханов приземлился мягко, по-кошачьи. Спокойный и сосредоточенный, он долго всматривался в округленные глаза товарища, после чего исполнил глубокий, долгожданный нокдаун.
Наступившая темнота подкупала стандартно, ведь кроме покоя и тишины у неё ничего не было, но это были одни из самых приятных вещей на свете. Темнота знала это. Именно этими вещами она и заманивала своих героев, заменяя их светлую память, покоем непроницаемой мглы. Дмитрий улыбнулся, его любовные образы еще не истлели. Их яркое свечение слепило и отрезвляло, не давая уснуть, не давая забыться прекрасным, вечным сном. Темнота вздохнула и расступилась, она поняла, что её время еще не пришло.
Грустный вид, больших, зеленых, сильно обгаженных кустов, Дмитрий расценил как издевательство, особенно после изумительно красивой, разбитой дороги. С другой стороны, сельские дороги довольно часто играли центральную роль в природных композициях, оставляя засранные кусты на фоновых задворках, поэтому подобный жест можно было расценить как отсылку к творческой правде.
Опустив взгляд пониже, Дмитрий чертыхнулся, оказывается кроме обгаженных кустов, была еще и одежда. Разорванная и испачканная, она не умела заживать, настоятельно рекомендуя смену, которую предусмотрительный Игорь, почему-то забыл оставить. Дмитрий медленно поднялся и огляделся, оказалось, его друг не только убрал его с основной дороги, но и практически дотащил до деревни, сэкономив товарищу время и силы. Облегченно вздохнув, Дмитрий стукнул по наушнику. Наушник тихо пискнул и отвалился, демонстрируя полное неповиновение и разрушенную связь. Он злобно наступил на прибор, искать Игоря без связи было проблематично, спасало лишь то, что деревня была под боком.
Первый дом удивил, на его заборе болтался собачий труп. Собак Дмитрий не любил, он никогда их не подкармливал и любые факты о несчастной собачьей жизни воспринимал как нечто правильное, не требующие изменений, искренне веря в то, что лучший вариант совместного проживания — это собачьи питомники. Вероятно поэтому, дохлого пса он воспринял более или менее хладнокровно, не кидаясь на хозяев с резкими суждениями.
И это было правильным решением. Немного присмотревшись, он в лишний раз убедился в важности спокойствия. Возле забора, на котором висела собака, практически у самых лап несчастного животного безумно лаяла небольшая сука. Видимо обезумев от женского внимания, бедный сторожевой пёс, всё-таки не выдержал и прыгнул, смело укротив свою жизнь на порядок.
Молодой проникатель сочувственно покачал головой, поступок пса он воспринял к сердцу, ведь не каждый раз ему удавалось наблюдать подобную любовь. Кроме того, бедная овчарка заметно выигрывала на фоне лающего пуделя, эту породу он вообще не переносил.
Дальше было скучнее. Красные, кирпичные дома были просты и однообразны, лишая интереса как такого. Кладбища, ровно как и церкви, Дмитрий не обнаружил, видимо местных было настолько мало, что создавать ради них подобные сооружения было роскошью.
В конце деревни, между сине-белым небом и вольной трактовкой сельской равнины, он увидел Плеханова. Статная, неподвижная фигура командора и прекрасный миролюбивый речной пейзаж неплохо контрастировали, определяя друга, друга как зловредное, инородное тело. Когда Дмитрий подошел поближе, то заметил в глазах друга странный, задумчивый взгляд, который по причине незнания Игоря, можно было трактовать как испуганный.
— Что тебя так задержало?
— Местное очарование.
— Что есть, то есть — согласился Плеханов.
— А ты я смотрю, тоже, наслаждаешься местным покоем.
— Нет, не этим. Я просто думаю что наша сюжетная, заросшая мхом серия избушек, красиво украшенная бабками, сеновалом и местным клубом для доярок сильно отличается от новеньких кирпичных домов.
— Выходит в начале фильма, наш придурок режиссер совсем другую деревню вставил? Смешно.
— А еще мои препараты перестали действовать — всё также спокойно заметил Игорь.
— А вот это уже не смешно.
— Ты Травкина вызывал?
— Нет, а что?
— У меня помехи.
— У меня, наверное, тоже бы были, если б я не разбил свой наушник.
— Странно, вроде, когда тебя оставлял специально посмотрел на его сохранность.
— И нас старуху бывает проруха.
— Ты не заметил дохлую овчарку?
— Заметил.
— Прекрасно, я знал, что обратишь внимание, там, рядом серый одноэтажный дом, сумки в зале на столе. Хозяев нет, так, что я не думаю, что у тебя возникнут проблемы с проникновением.
— Постой, ты убил собаку, чтобы привлечь мое внимание?
— Возьмешь оружие, проверишь и перезарядишь. Я не думаю, что мы очень далеко, пара километров не больше. В конечном счёте, по замыслу режиссера, все деревни стоят рядом. Ну, если он понимал что снимает другую деревню. А еще я думаю, что местные наверняка знают близлежащие деревни. К тому же одна видна уже отсюда.
Дмитрий посмотрел на другую сторону реки, там и вправду была деревня с небольшой церковью и самым настоящим деревенским кладбищем.
— Я вернусь через час, примерно два. В этом дрянном фильме, даже летом, темнеет быстро.
— Думаешь это хорошая идея ходить тут одному без витаминов?
— Думаю да.
— Но если с тобой что-то произойдёт, то как я вообще отсюда не выберусь, связь то у тебя.
— Не переживай, кого-нибудь да пришлют.
— Злобный ты какой-то.
— Хочу побыстрей закончить. Я конечно понимаю, что ты у нас любитель подобных приключений, но я то нет. Так что давай, иди.
Дмитрий вздохнул и молча развернувшись, пошёл обратно.
Серый двухэтажный дом, оказался довольно вместительным строением, дизайнер которого был несомненно, мудрым, талантливым творцом, так как сумел объединить огромный, каменный камин и тяжёлую, металлическую люстру, в нечто целое.
Подойдя к длинному, дубовому столу, Дмитрий раскрыл одну из сумок и вытащил оттуда дробовик. Это простое, но эффективное оружие было прекрасным эталоном красоты, и даже не требовало особых Травкиных ухищрений. Дмитрий повел рукой чуть ниже и плавно коснулся курка. Сексуальность этой детали, была велика. Она обладала особой притягательностью, повинуясь малейшим усилиям мужчины. Отложив сексуальное оружие в сторону, он продолжил извлечение.
«Стечкин». Именно с этого пистолета и делался «колдун», самый мощный из используемых Дмитрием пистолетов. Как и дробовик, «стечкин» не подвергался особым изменениям, сохранив всё привычные черты. Вёс и объем, которые считались недостатками, не играли тут особой роли, так как самая минимальная доза, полностью их убирала.
Провозившись, целый час оружием, Дмитрий почувствовал первый признак приближающегося голода, его живот забурлил. Проверив весь дом на наличие съестного, он вышел во двор и продолжил поиски там, однако кроме диких яблок и ягод ничего там не обнаружил. Сглотнув слюну, Дмитрий вспомнил о наличие лающего пса у соседа, вполне возможно этот человек посещает свою дачу чаще.
И он не прогадал. Маринованное мясо для шашлыков, было приятным подарком для голодного воина. Дмитрий не сомневался, подобное воровство только поможет уменьшить уже совместное горе, забрав часть внимания от новой, невосполнимой, но уже пудельной утраты, лай которой так сильно раздражал. Закинув маринованные куски в пакет, Дмитрий еще раз осмотрел холодильник, к сожалению, из спиртных напитков он предпочитал мартини и абсент, а не самогон.
Когда голод стал чем-то далеким, а живот приятно ворчал от проделываемой работы, безмятежный сон сразу же решил овладеть его сознанием. Дмитрий не противился, сон всегда был желанным гостем, позволяющим лучше осознать себя. Откинувшись в большом дубовом кресле, он быстро уснул.
Париж был прекрасен, особенно с высоты холма. Это был очень теплый, насыщенный солнцем день. Лило была рядом, она спала. Дмитрий снова заметил, насколько она прекрасна и что природа лишь подчеркивала её красоту, перед которой любой мужчина склонил бы колени. О да, он влюблен, он остро почувствовал это.
Плеханова он увидел не сразу. Старый друг появился из ниоткуда, словно в этот рай он имел свой собственный вход. Удивительно, но он не радовался общей красоте, его черные холодные глаза не светились счастьем, а плотно сжатые губы убивали улыбку. Бледное мраморное лицо было холодным и решительным, резкий шаг неумолимым и четким. Даже обычные рубашка и джинсы, казались зловещими и мрачными.
Первые выстрелы прозвучали тихо. Плехановский пистолет был прекрасным, почти бесшумным оружием, обладающим хорошей скорострельностью и кучностью. Увернувшись от первых пуль, Дмитрий отошел на несколько шагов назад, нападать в открытую, он не мог, вооруженный Плеханов был сильнее. Отстреляв первую обойму, его друг опустил ствол.
— А знаешь, я ведь тоже люблю Париж.
— Неужели?
— Ну да, это ведь прекрасный город.
— Может не стоит портить его? А?
— А чем я могу его испортить?
— Кровью, например, особенно невинной.
— Это твоей что-ли?
— Лило.
— Это очень спорный вопрос. Невинность сложное понятие, хотя я тебя утешу, даже если бы она и оказалась самой невинной девушкой на земле, я всё равно застрелил бы её. Это необходимая жертва. Преподнесённая тобой, жертва.
— Перекидываешь вину?
— Ну да конечно, чтобы совесть не загрызла — Игорь остановился и потер подбородок — Это же я, подставляю своих друзей ради киношных увлечений.
— Игорь как ты не понимаешь, это не подстава, это любовь, она больше не персонаж, в одно прекрасное утро я понял, что моё солнце приходит с ней.
— Нет, Мот, это киноперсонаж, кадр пленки, на которую ты променял нас всех. Точнее это удовольствие, на которое ты променял нас всех. Такие вещи непростительны мой друг. За это я тебя и накажу.
— Смертью?
— У тебя есть другие варианты?
— Во всяком случае, я не пользуюсь наивностью Дианы. Не трахаю её, вспоминая об Ольге.
— Старая байка, ты всё время мне Дианой тычешь. А между тем, наш с ней секс, не угрожает нашему коллективу, он проходит отдалённо, не касаясь. Поэтому это нормально и позволительно. А вот твой, нет. Он напрямую долбит по нам.
— Всё это иллюзия. Ты просто боишься влюбиться. Боишься потерять контроль.
— Ты не прав.
— Я прав и ты это знаешь.
— Мот, вся твоя любовь это ширма, под которой прячется старая слабость. Несчастная баба просто этого не поняла, в этом её проблема.
— Проблема, может наоборот, счастье.
— Софистика, она тебе не поможет…
— Твое желание всё упорядочить туман. После смерти Ольги ты всё время стараешься ставить точные прогнозы, ты думаешь, что можешь что-то изменить
— Да, я сумел это пережить, я не сломался, я не стал искать прощенья. Я принял вину. Вот именно в этом наше отличие. Я верен своему миру и не тешу себя иллюзиями.
— Какой ты правильный.
— Да я правильный и я рад, что ты признал это.
— Если ты её тронешь, я тебя убью. Прими это как факт.
— Ирония и юмор, мне это всегда в тебе нравилось Мотыль. Мне будет недоставать тебя.
Дмитрий почувствовал боль. Пуля из новой обоймы, оказалась немного быстрей предыдущих подруг. Сильно раздробив колено, она лишила равновесия и надежды. Вслед за первой пошла вторая, в этот раз пострадало левое плечо и рука. Пошатнувшись, он упал.
Игорь подошёл поближе. Прислонив пистолет ко лбу, он нажал на спусковой курок и подарил пробуждение, невероятное по силе и мощности, неплохо сдобренное обильным потом и сильной головной болью. Дмитрий вздохнул, наступившая ночь несла дурные вести, ведь судя по всему, Плеханов с разведки так и не вернулся.