Бузина

Лауреаты Фонда Всм
ЕЛЕНА КУЛИЕВА - http://www.proza.ru/avtor/elenakulieva - ПЯТОЕ МЕСТО В 92-М ЮБИЛЕЙНОМ КОНКУРСЕ ДЛЯ НОВЫХ АВТОРОВ МЕЖДУНАРОДНОГО ФОНДА ВЕЛИКИЙ СТРАННИК МОЛОДЫМ

     Я одна в нашей двухкомнатной квартирке. Стою у стола, над ним висит черная тарелка радио, из которой льется: «Меня не любишь ты, так что ж…». Голос прекрасный, объемный, заполняет собой все пространство: «Любовь, любовь…» Я много раз слышала эту музыку, но не понимала смысла слов. И вот теперь я услышала и  представила, что это меня никто не любит. В глазах застыли слезы. Я всех люблю, а меня никто не любит…

     Через открытую форточку врываются голоса моих друзей.

     Год назад мы получили эту квартиру в доме на две семьи по улице Ленина, 111.  Двор очень большой,  напротив парк, там же кинотеатр, танцплощадка. К нам перед танцами часто заходит в гости Света – красивая (!!!) в крепдешиновом платье с оборочками, ее талию перехватывает тонкий лакированный белый поясок. Глаза голубые-голубые, ниточки бровей подведены черным карандашиком, иногда она дотрагивается до них, и линия бровей ломается. Свету это очень расстраивает, поэтому она часто достает из крошечного кармашка маленькое зеркальце посмотреть, все ли в порядке. Губки подведены губной помадой морковного цвета. Светлые волосы сплетены в косички, кудрявая челочка складывается в колечки над бровями. Она как ангелочек с картинки, которую я видела у своей тети.

     Сейчас мы сядем за стол на большой веранде, будем пить чай с вареньем из стаканов в подстаканниках. Папа пьет чай из толстого граненого стакана, на котором можно прочитать «Морфлот РСФСР». И подстаканник тоже очень большой. На нем выдавлен портрет Сталина, от его головы отходят солнечные лучи в разные стороны, а под портретом четыре буквы «СССР». Читать я еще не умею, но я знаю, что они означают.

     А потом Света, унося аромат цветочных духов, упорхнет на танцы. Вот уже слышно: «Ландыши, ландыши…», «Теплоход…». Я знаю, там танцуют парами. Перед сеансами кино в летнем кинотеатре всегда играет музыка, и мои родители тоже танцуют танго или вальс. А мы с сестричкой сидим в первом ряду гордимся  и любуемся ими. Мне всегда очень нравилось ходить в кино, хотя в самом начале фильма я засыпала на руках у отца. А просыпалась, когда мы уже подходили к дому.

     Слова всех тех песен, которые доносились с танцплощадки, я прекрасно знала. Их пели и по радио, и во дворе. И арию Кармен я слышала много раз, вот только смысл слов до меня дошел внезапно. И мне стало так жалко и Кармен, и себя, что я чуть не пропустила очень важное событие в этот день.

    На дворе жарко, как обычно. Кубанское солнышко щедро светит и греет. Отбросила все свои печали, выбежала во двор. Среди всей ребятни я самая маленькая и меня брать с собой на важные дела никто не хочет. Но я все-таки успела, ура! Вовка Оськин, самый старший, презрительно глянул на меня, но пришлось смириться: я под защитой своей старшей сестрички Виточки.

     Оказывается, мы идем искать клад. У кого-то кирка, у кого-то лопата, совок, а у Вики немецкая саперная лопатка (трофей отца с войны). Направляемся к гаражам. Это сразу за нашим двором, надо только пройти через огороды. За огородами высоченная трава, репейник, колючий терновник. Тропинка узкая, мы вытянулись друг за дружкой. Я самая последняя. Сестричка иногда оглядывается, не потерялась ли я.

     Вовка посчитал, что мы уже на месте. И вот начинается работа. Мальчишки копают яму. Суглинок такой пересохший, что в трещины помещается ладонь. И это спасает: мальчишки засовывают в трещину ломик, через какое-то время выворачивают огромную глыбу земли.

    Кто-то продолжает углубляться, а кто-то на всякий случай разбивает эту землю, чтобы ничего не пропустить. И правильно делают, потому что там обязательно можно что-то найти. Но в этот раз – только патроны. Потом мы обязательно достанем из них порох, насыплем его тонкой дорожкой и подожжем. Это будет почти салют – я видела цветную картинку в журнале, мама рассказала, зачем делают салют. Порох будет вспыхивать и трещать. И от этого будет весело и празднично. Но это надо делать осторожно, чтобы  родители не увидели, иначе заработаем «на орешки»! Таинственность придает торжественность этому мероприятию.

     А вот еще находка: патронташ. Витька сказал, что это немецкий. И каска с огромной дырой, тоже немецкая. Лопата звонко ударилась обо что-то очень твердое. Этот звук услышали мы все и замерли. Мальчишки, потные, в пыли, с еще большим азартом стали копать. Кто-то закричал: «Осторожнее!». Когда мальчишки отходили от ямы, девочки выгребали из нее землю.

     В глубине явно что-то блестело. Это, конечно же, клад в стальной шкатулке. Костя лег на землю, пытаясь теперь руками вытащить сокровище. И вытащил … кусок корня акации. Он был светлым и очень сухим. И совсем не блестел, как это только что нам казалось.

     Мы были очень разочарованы. Но не долго. Кто-то сказал, что на горе созрела бузина и что она очень-очень вкусная. Мы пошли искать созревшую бузину. Поднимались все выше, потом повернули в улочку. И увидели ишака Борьку на привязи. Обступили его. Я хотела погладить Борьку, как это делала при знакомстве с бесчисленными беспризорными кошечками и собачками, вытаскивая из их шерсти репяхи. После такого знакомства с одной собачкой, мне делали 40 уколов в живот, чтобы я не заболела бешенством. Собака совсем маленькая, но злющая, прокусила мне палец.

     Виточка отодвинула меня подальше от ишака. Он смешно выпячивает губы и начинает орать, что есть мочи, заглушая наш смех своим «и-а». Боря совсем не рад встрече с нами. Мне одновременно страшно и очень интересно, как это у него получается. «И» он произносит на вдохе, «а» - на выдохе. Я пытаюсь повторить. Но ишак продолжает кричать и мне совсем не слышно, получается у меня, или нет.

     Мы дошли до дома Кузьмича. Это дедушка с седыми усами и бородой. Я даже не знаю точно, как его звать. Может он и на самом деле Кузьмич, а может это я ему придумала такое имя. В какой-то книжке я видела на картинке похожего пожарного в каске и со шлангом, его звали Кузьмич. Калитку и забор оплела лоза дикого винограда. От калитки тянется беседка из изабеллы. Виноград еще совершенно зеленый, гроночки маленькие и ягодки такие одинокие на длинных зеленых черешках.

     Вот и сам Кузьмич. Иногда он звал нас к себе во двор и разрешал заглянуть в бассейн, который был огромным. К нему спускался желоб от крыши дома для сбора дождевой воды. Но теперь сильнейшая засуха. И в бассейне пусто.

     Наконец мы видим заросли бузины. Какие красивые зонтики серых ягод. Но если сорвешь ягодку, оботрешь от пыли, она фиолетово-черная, блестит под солнышком. С опаской пробую на вкус. Бузина очень сладкая, но у нее какой-то противный привкус – мне не нравится. Вика  тоже попробовала и не смогла проглотить. Мы возвращаемся в наш двор. Теперь уже как-то тревожно: если тетя Лёля обнаружила, что нас нет во дворе, будем наказаны. Бежим как можно быстрее, Вика тянет меня за руку.

     Теперь можно отдышаться: никто ничего не заметил. А вот и мамочка возвращается домой. Мы бежим ее встречать. Но она застывает в изумлении: «Вы что, бузину ели? Вы же могли отравиться! А ну-ка, марш домой!». Откуда она узнала! Мы поняли это, когда посмотрели друг на друга. На наших щеках, губах, руках и на платьицах красноречивые черно-фиолетовые кляксы.

     Сначала мама нас отмыла и переодела. А теперь, ясное дело, надо стоять в углу – мы наказаны. Но Виточка пытается защитить меня: «Это я виновата», - и направляется в угол. Я поднимаю глаза к черной тарелке над столом. А вот и не правда, что меня никто не любит! И мы стоим в углу вдвоем, взявшись за руки.
     02.10.2017