Вспомнил, как обгладывал буханку чёрного хлеба где-то в 1947 году, когда купил её в магазине по просьбе одной молодой женщины. Не совсем, конечно, посторонней. На седьмой воде родственница. Почему доверила мне купить хлеб, не пойму. Я же всё время был голодным!
Когда обкусывал, остановиться не мог! Корочка была такой вкусной! Да, в 1947 году хлеб, наверно, умели печь! Сегодня я буханку чёрного хлеба не обкусал бы, даже если бы не кушал весь день. Ножом бы отрезал краешек и водой запивал бы.
Да и вообще не стал бы есть!
Мы же сегодня до того отъелись, что за день нас не удастся посадить на голодный паёк. Кто сегодня голодный? Всё лето я встречался с Бомжем по дороге на дачу. Я - на велосипеде, а он с тележкой на четырёх колёсах. Мусор там всякий железного свойства.
Я на старом велосипеде мимо него проскакивал. Вижу, собачка к нему, тоже бездомная, пристала. Остановился и дал собаке куриные косточки. Я их на помойку не выбрасываю. Все же должны кушать. Бомж видит велосипед, видит его возраст, воспринимает меня равным ему. Душевный разговор ведём.
А у велосипеда старого камера потерпела прокол. Делать нечего, сажусь на новый, горный велосипед и еду. Я на нём ездить не люблю, потому что он или слеплен некачественно или мой скелет неправильно рассредоточен на этом велосипеде.
Как он смотрел на меня, этот Бомж! Как он восклицал!
-О!!! Ты на новом велосипеде??? О, как это здорово!!!
Дописанное пропало загадочным образом. Решил продолжить. В принципе, я пишу в чудовищных условиях. Меня всё время отключают. Интернет просто поганый! Может быть, меня записали в иностранные агенты?
Но, господа! Мы же, не по своей воле, разделились на господ и товарищей! Кстати, "товар ищи" странным образом вошёл в обиходное обращение друг к другу, Купцами мы, в большинстве своём, никогда не были. Товар за нас всегда искало Правительство. Там слово "товарищ" было вполне уместным. Мы же всегда рабами были.
Раб! Эй, рабочий! Ты где рабствуешь? То-есть, где работаешь? Помню, опоздал на 15 минут на работу. Как бы, инженер второй категории, от меня зависит успех работы в целом Отделе. А меня записали на проходной завода, как преступника. В личном деле записали, что было сделано предупреждение дисциплинарное! Кстати, Начальник Отдела не опустился до разбирательства этого опоздания. Я уже при увольнении прочитал эту гнусную запись. Слишком я был великим рабом, чтобы меня терзать за опоздание по уважительной причине.
А бомж после моего проезда на очень дорогом велосипеде перестал со мной разговаривать. Я, по его мнению, должен был кормить не только его собаку, но и его самого.
Можно спорить в этом вопросе с кем угодно, должен или не должен. Но Бомжи расплодились. Их старательно прячут, но квартиры сегодня бесплатно не выдают, а купить Бомж никогда не догадается. Не на что! Но есть большие плюсы сегодня для Бомжа. У баков я наблюдал такие вещи, которые и мне бы не стыдно надеть!
К счастью, я от Бомжа отличаюсь приличной пенсией, квартирой и, что удивительно, в годы студенческие пристрастился шить себе приличные прикиды. Мог сшить даже модный пиджак, приличное пальто. Всё остальное - в момент!
Вынужден признаться, мне нужно отдельное помещение, потому что оверлок поставить некуда. Качество бы сильно повысилось. Стоит бедная машина на стуле одиннадцать лет без дела.
Я заметил, что весь мой роман состоит из отдельных рассказов, не сильно похожих на повествование. Однако без этих рассказов я не могу продвигаться вперёд, потому что вся моя жизнь не изобиловала горячей и страстной любовью. Я никогда не обнимался и не целовался с матерью. Ласка у нас в семье всегда была сдержанной, выражалась только в словах.
_У, вотянка! - почти плача, вопил я матери.
-Сам такой! - отвечала мать, вся светясь улыбкой. Мать сначала не походила на удмуртку. Скорее всего, она была из рода немцев. Кто поверит, чтобы удмуртка так забивала гвозди огромным молотком? Только женщина немецких кровей. К сожалению, мать на старости лет стала походить на удмуртку окончательно. Я пока не сильно.
Продолжение - http://www.proza.ru/2017/12/17/1209