Запись четвёртая
… года. Не успел тот раз дописать – прибежала Светочка, наша медсестра, которую мы прозвали «Вчерашний день». Она всегда и везде опаздывает, а потому постоянно торопится. Вот и сейчас влетела, словно ураган, подхватила штативы с давно закончившимся капельницами, и понеслась обратно в процедурную, едва не утащив за собой и меня – спохватилась в последнюю секунду, что не вытащила из руки иглу.
- Ой, а у тебя сегодня в левой, - бесцеремонно протараторила Светочка, - а я думала, что ты сам вытащил.
Так вот, после новогодних праздников папка запил опять. На этот раз единственным последствием запоя стало то, что я заметил его начало. Обычно папка выпивал за ужином бутылку пива. Это было в порядке вещей и к запою привести не могло. Работа у него была, и правда, тяжёлая. С утра до вечера он строил дома. Сколько тонн кирпича приходилось ему поднимать ежедневно? Мог он выпить и две, и тоже без последствий. Три он никогда домой не приносил. Но стоило появиться трехлитровой банке разливного пива – через два дня начинался запой. Так «разгонялся» он уже третий раз, так что, снова увидев в папкиной руке авоську с банкой, я уже знал, чем кончится дело.
Вы знаете, нет ничего хуже, чем эти два дня перед запоем. Я уже знаю, что будет дальше, но ничего, естественно, не могу поделать. Хотелось кричать на весь город: "Остановись! Что ты делаешь?". Думаю, он знал, что делал... И эта безнадёга убивала меня больше всего. За двое суток я так выматывался, что уже ждал начала, как избавления. И мне, действительно, потом становилось легче: запой начался, тут уж не расслабишься.
Был и ещё один момент, который убивал меня в эти дни не меньше, а может быть и больше, чем бессилие – в это время папка не скупясь делился пивом с мамкой, и она цвела от этого, как маков цвет, только вот душок от такого «мака» был на всю квартиру.
Много чего между ними происходило эти два дня, о чём мне хотелось бы забыть. Всё-таки, родители – это святое, и они в детских глазах не могут делать то, что остальные люди. Ладно, не будем об этом.
Папкины запои меня уже не особенно пугали. Я был достаточно взрослый (а куда, блин, денешься), чтобы сготовить себе поесть, если, конечно, дома были продукты. Да и не было – тоже не беда. Деньги у папки водились, и мелочи на молоко и батон он давал всегда, главное дождаться, когда он проснётся, а недалеко от дома была «дежурка» - круглосуточный магазин. Там меня давно знали, потому что я покупал не только молоко да хлеб, но, случалось, и водку.
Чтобы не остаться без работы, папка пристроился запивать на праздники, видимо, задержку в пару дней ему прощали. В то время людей не хватало везде, и даже алкоголиками не разбрасывались. Тем более - запойными.
Мамка, вертевшаяся возле него в начале запоя, как муха над… сладким, уже на второй день приходила с работы позже обычного, потом, когда папка уже ничего не соображал, могла и не придти вообще, затем появлялась и приводила с собой знакомого фельдшера, который прокапывал папку, приводя его в порядок. Ещё день папка, сидя дома, был тих и ласков, затем уходил на работу, возвращаясь с бутылкой пива…
Господи, как же я забыл! Тот запой впервые оказался двойным. Выходившись, папка, как всегда, ушёл на работу, а поздно вечером его привели мужики из бригады. Они тоже были пьяны, и я, открыв дверь, решил, что это они его напоили. Помнится, не соображая от злости, я ткнул кого-то кулаком в живот, ожидая сдачи, но один из них, кажется дядя Вова, присел на корточки передо мной и, пока остальные заносили бесчувственного папку, сказал:
- Думаешь, это мы его? Нет. Он с утра уже пришёл с литрой – вчера давали зарплату, он перед работой и получил. Видно, не напился, - потом пошарил по карманам пальто и достал несколько красных десяток. – На вот, убери и матери не говори, а то отберёт. А я Ваське скажу, что он всё пропил.
Потом дядя Вова протянул мне ладонь.
- Держись, хозяин.
Я пожал его твёрдую, мозолистую руку. У папки была точно такая же.
Через два дня всё повторилось – мамка привела фельдшера, папка был тих и ласков, а мамка ругала его за то, что он пропил всю зарплату. А деньги, отданные мне дядей Вовой, много раз выручали меня потом, когда папка и мамка запивали вместе.
Пролетающая мимо открытой двери палаты, Вчерашний День крикнула, чтобы я шёл к Пал Иванычу. Видимо, пришли результаты обследования. Капельницы за два дня сняли абстиненцию, больничная еда придала сил, уколы успокоили боль в боку, так что я, отлежавшись и отъевшись, пойду в ординаторскую. Пал Иванычу ничего не стоило прийти и самому, но он, видимо, решил дать мне прогуляться.
Продолжение http://www.proza.ru/2017/12/18/1699