Нильс: Эта глава посвящена фактически одному вопросу - мистике. И у меня к тебе тот же вопрос, чем ты руководствовался при отборе материала для этой главы?
ЮС: Мистические явления человека сопровождают столько, сколько он себя помнит. И Бог, и мистика очень тесно переплетены. Литература о Боге и литература о мистике одинаково разнообразны и обширны. Цитировать эту литературу всю немыслимо, бумаги не хватит. Поэтому надо было себя ограничить. Здесь я собрал «экспериментальные данные» о встречах с Богом, которые показались мне наиболее убедительными.
В конце этой главы я хочу привести отрывок из одного свидетельства, который содержит большинство эпизодов, описанных мною раньше. Кроме того, в данном повествовании имеется один уникальный момент, о котором раньше ничего не сообщалось. Он заключается в том, что светоносное вещество заранее говорит человеку о неминуемой смерти, но впоследствии решает сохранить ему жизнь.
"В от время когда это произошло, я страдал жестокими приступами бронхиальной астмы и эмфиземы. Такие приступы у меня бывают и сейчас. Однажды во время сильного приступа кашля у меня, очевидно, произошло смещение в нижней части позвоночника. Через пару месяцев я проходил врачебную консультацию, и вдруг у меня начались мучительные боли. Присутствующий при этом врач направил меня к нейрохирургу. Тот осмотрел меня и сказал, что надо немедленно ложиться в больницу. Я согласился, и меня посадили в машину скорой помощи.
Доктор Уатт сказал, что у меня больные легкие, поэтому пригласил специалиста, который сказал, что на операции будет присутствовать анестезиолог на случай, если придется давать наркоз. В понедельник доктор Коломан согласился на операцию, назначив ее на следующую пятницу. Вечером я заснул и проспал всю ночь. Но рано утром, во вторник, проснулся от страшной боли. Я поворачивался с боку на бок, чтобы занять более удобное положение.
Как раз в это время в углу комнаты под потолком появился свет. Это был светящийся шар, похожий на мяч, не слишком большого размера, двенадцать-пятнадцать дюймов. Как только он появился, мною овладело странное чувство - не страха, нет, это было ощущение необыкновенного мира и полного облегчения. Свет протянул мне руку и сказал: "Пойдем со мной, я хочу что-то показать тебе". Немедленно, без всяких колебаний, я взял его за руку и сразу же ощутил, что оставляю свое тело. Я оглянулся и увидел его лежащим на кровати в то время, как я поднимался к потолку комнаты.
Теперь, когда я оставил тело, я принял ту же форму, что и свет. У меня было чувство - я буду употреблять свои слова для описания всего этого, так как я никогда не слышал, чтобы кто-нибудь говорил о подобном, - что это форма определенно духовной природы.
Скорее всего она напоминала клуб дыма или пара. Таким мы видим облачко сигаретного дыма в свете лампы. Кроме того, форма имела цвет. Я различал оранжевый, желтый и еще - не очень отчетливо - индиго и голубой.
По форме новая моя сущность не была похожа на тело. Более или менее круглая, она имела то, что я буду называть руками. Это я помню, потому что, когда свет спустился ко мне, я мог взять протянутую мне руку своей рукой. Но когда я не пользовался руками, моя сущность вновь принимала округлую форму.
Вместе со светом мы двигались сквозь потолок и стены палаты в коридор, потом через коридор вниз по этажам - и так до нижнего этажа больницы. Мы безо всякого труда проходили сквозь двери и стены. Они словно расступались перед нами.
Все выглядело так, будто мы путешествовали. Я знаю, что мы двигались и скорость была не слишком большой. В какой-то момент я понял, что мы достигли послеоперационной палаты. До этого я даже не знал, где она находится, но теперь мы были там и парили под потолком, в углу. Я видел врачей и сестер в белых халатах и стоявшие там кровати.
Свет сказал, вернее, показал мне: "Вот где ты будешь после операции. Когда тебя привезут, то положат вон на ту кровать, но ты не проснешься. Ты не будешь знать, что происходит с тобой до тех пор, пока я не приду к тебе". Не могу сказать, что свет разговаривал словами. Его голоса не было слышно. Но он каким-то образом чрезвычайно точно передавал мне свои мысли.
Когда я находился в новой духовной форме, то гораздо быстрее, чем обычно, воспринимал все, что видел. Мысль моя работала мгновенно. Я видел, что кровать, на которой я буду лежать, находится справа как войдешь в комнату, и понимал, что свет показывает это мне с определенной целью. Он не хотел, чтобы я боялся момента, когда мой дух выйдет из тела, я должен был заранее знать, что меня ждет.
Сразу же после того, как я сам стал духом, мы в некотором смысле слились со светом в единое целое, но в то же время существовали раздельно. Насколько я могу судить, он главенствовал, но от него исходило необыкновенное спокойствие и ясность.
Затем свет снова вернул меня в палату. Я увидел, что мое тело все еще лежало в том же положении, в каком я его оставил. И в то же мгновение я вошел в него. Полагая, что находился вне своего тела минут пять или десять, но обычное течение времени не имеет ничего общего с тем состоянием, которое я пережил.
Все это было так живо и реально... На следующее утро я уже ничего не боялся. Когда я брился, я заметил, что мои руки не дрожали, как это было раньше. Я знал, что умру, но это не огорчало и не пугало. Я был готов...
Когда в четверг днем, то есть за день до операции, я находился в своей палате, мною овладело беспокойство. У нас с женой был сын, и мы еще взяли на воспитание племянника, с которым было много хлопот. Я решил написать одно письмо жене, а другое племяннику и изложить в них то, что меня беспокоило, письма я хотел спрятать так, чтобы они были найдены только после операции. Исписав две страницы, я вдруг почувствовал, что у меня внутри открылись какие-то шлюзы, и я залился слезами. Впервые я рыдал так сильно и боялся, что привлеку внимание сестер. В этот момент я снова ощутил чье-то присутствие. Но на этот раз не видел света. До меня только доходили мысли или слова, как раньше. Он говорил мне: "Джек, почему ты плачешь? Я думаю, тебе будет хорошо со мной". "Да, я знаю", - ответил я. "Тогда почему ты плачешь?" - "У меня очень сложные отношения с племянником, я опасаюсь, что жена не сможет его воспитать".
И я услышал мысленно ответ существа: "Поскольку ты просишь за другого и думаешь о других, я помогу тебе. Ты будешь до тех пор, пока твой племянник не станет взрослым мужчиной".
Я перестал плакать и порвал письмо, чтобы его случайно не нашла жена. В тот вечер ко мне приходил доктор Коломан и сказал, что предстоит много трудностей с обезболиванием и я не должен удивляться, если вдруг проснусь во время операции и увижу себя в окружение шлангов, труб, машин и т.д. Я ничего ему не сказал о своем опыте, а только соглашался, кивая головой.
На следующий день меня оперировали. Операция шла долго, но закончилась успешно. Когда я очнулся, то увидел доктора Коломана. Я сказал ему, что точно знаю, где нахожусь. Он спросил: - На какой вы кровати?
Я ответил: - На той, которая первая - справа, как войдешь из холла.
Он рассмеялся, так как подумал, что я разговариваю, находясь под наркозом.
В этот момент подошел доктор Уатт и спросил у коллеги:
-Он проснулся, что вы хотите сделать?
Коломан ответил:
-Его спасение не зависело от моих возможностей. Я никогда в жизни не был так потрясен, как сейчас. Я со всем своим оборудованием был ему совершенно не нужен. Доктор Уатт рассмеялся:
-Вот видите, чудеса все еще встречаются, даже в наш век!
Когда я смог подняться с кровати и осмотреться, то увидел, что лежу именно на том месте, которое мне показал свет несколько дней назад.
Это самое фантастическое событие в моей жизни произошло три года назад. С тех пор я очень изменился. Я больше не сомневаюсь в существовании жизни после смерти".[23. Стр.50-53]
Утром 12 апреля 1975 года Марта Иган готовила завтрак мужу и дочери. Налив в кувшин апельсиновый сок и поглядывая за беконом, она пробежала глазами список дел на этот день. Первым на листке стоял звонок матери в Вермонт, которая еще не совсем поправилась после гриппа.
В то утро Марте было не по себе. Она проснулась с тяжестью в груди, подумала: потянула мышцу или простудилась, и заметила, что дышит неглубоко и тяжело. Боль в груди усилилась, немного погодя стали нечувствительными губы. Вскоре после того, как семья Марты села завтракать, она перенесла первый сердечный приступ.
Когда "скорая помощь" доставила миссис Иган к специальному входу, больная перестала дышать. Сопровождающий ее врач не мог нащупать пульс: Марта Иган находилась в состоянии клинической смерти. Бригада врачей и сестер делали ей массаж грудной клетки и вводила в легкие кислород. Хотя Марта Иган, несомненно, была без сознания - на самом деле "мертва", - она была свидетельницей всей процедуры собственного воскрешения из некоторой точки вне ее тела. Но рассказ Марты сильно отличается от рассказов большинства людей, вернувшихся к жизни после клинической смерти. Ее не беспокоило, что усилия воскрешавших ее врачей могут не увенчаться успехом. Но ее заботило, как больная мать воспримет известие о ее смерти. Впоследствии Марта рассказала: «Если мне предстояло умереть, именно мне следовало сообщить маме плохую новость. Мне нужно заверить ее, что я не против того, чтобы умереть, если это необходимо, что умереть не так уж плохо. И действительно, мое положение казалось вполне приятным".
Лишь только Марта подумала о том, чтобы сообщить известие матери, как увидела ее сидящей в кресле рядом с кроватью у себя дома в Вермонте.
"Мама читала, сидя в своем любимом кресле. Я продолжала находиться в палате отделения реанимации, но в то же время была у мамы в спальне. Было поразительно - находиться одновременно в двух местах, да еще настолько удаленных одно от другого, но пространство казалось понятием, лишенным смысла. Я сказала: "Мама, у меня сердечный приступ, я могу умереть, но не хочу, чтобы ты беспокоилась. Я не против того, чтобы умереть, если это необходимо". Но она не смотрела не меня.
Я подошла поближе к ее креслу и села на край кровати. Нас разделяло теперь всего несколько дюймов. Мама была поглощена книгой, возможно, я взглянула на название, но не могу сейчас сказать, что это было. Я сознавала, что мне нужно каким-то образом привлечь мамино внимание. Дотронуться до нее я боялась, чтобы не напугать. "Мама, - продолжала я шептать, - это я, Марта. Мне надо поговорить с тобой". Я пробовала привлечь ее внимание как-нибудь по-другому, но вдруг фокус моего сознания вернулся в реанимационное отделение. Я оказалась вновь в собственном теле".
Марта Иган начала дышать самостоятельно, ее сердцебиение вошло в норму, но она оставалась без сознания до одиннадцати ночи. Придя в себя, Марта увидела у постели своего мужа и дочь и рядом с ними брата, живущего в Коннектикуте. Тогда она решила, что муж позвонил родным, и брат прилетел в Айдахо. Но несколько дней спустя выяснилось совсем другое. Брату действительно позвонили на работу, в Нью-Йорк, но позвонила мать. У нее было странное ощущение, что с Мартой что-то случилось, и она просила сына узнать, в чем дело. Позвонив несколько раз, он выяснил, что произошло, и первым же самолетом прилетел в Айдахо. Неужели Марта действительно преодолела без тела расстояние, равное двум третям протяженности США, и общалась со своей матерью?
Марта чувствует, что так оно и было. Ее мать, умершая в прошлом году, могла сказать только: она почувствовала - что-то не в порядке, но не представляла себе, ни что именно, ни каким образом она узнала об этом. [23. Стр.80-81]
Не все соприкоснувшиеся со смертью рассказывают в точности об одном и том же виде опыта. Но у Айрис Зелман, тридцатишестилетней учительницы средней школы во Флинте, Мичиган, была типичная встреча со смертью, встреча первого рода.
"Я находилась в отделении интенсивной терапии хирургии открытого сердца по поводу замены клапана. Вдруг я ощутила резкую боль в груди. Я вскрикнула, и две медсестры тут же отвезли меня снова в операционную. Я почувствовала, что врачи вводят провода в мою грудную клетку, и ощутила укол в руку.
Потом я слышала, как один из врачей сказал: "Нам ее не спасти".
Я заметила, что белая дымка, наподобие тумана, окутала мое тело и поплыла к потолку. Сначала я была зачарована этой дымкой, а потом поняла, что смотрю на свое тело сверху, а глаза мой закрыты. Я сказала себе: "Как я могу быть мертвой? Ведь я продолжаю находиться в сознании!" Врачи вскрыли мою грудную клетку и работали над сердцем.
При виде крови мне стало нехорошо, и я отвернулась, посмотрела как бы кверху и поняла, что нахожусь у входа во что-то, похожее на длинный темный тоннель. Я всегда боялась темноты, но в тоннель вошла. Сразу же я поплыла вверх к далекому яркому свету и услышала пугающие, но не противные звуки. Я испытывала непреодолимое желание слиться воедино со светом.
И тут я подумала о муже, мне стало жаль его. Он всегда и во всем так зависел от меня. Он не сможет жить без меня. В этот момент я поняла, что могу либо продолжать идти к свету и умереть, либо вернуться в свое тело. Меня окружали духи, облики людей, которых я не могла узнать... Я остановилась. Я была совершенно подавлена тем, что ради мужа должна вернуться – я чувствовала, что должна, - и вдруг голос, непохожий ни на что слышанное мною когда-либо, повелительный, но мягкий, сказал: "Ты совершила верный выбор и не пожалеешь об этом. Когда-нибудь ты вернешься". Открыв глаза, я увидела врачей".[23. Стр.88-89]
Опыт доктора Каблер-Росс с тем, что мистики называют "космическим сознанием", только дал ей возможность предполагать, что жизнь после смерти существует, что есть длительность вещей не только в пространстве, но и во времени. Окончательно в существование жизни после смерти ее убедил визит бывшей пациентки миссис Шварц, явившейся после смерти и похорон. Как рассказывает доктор Каблер-Росс о своей встрече четвертого рода со смертью, миссис Шварц явилась в полностью человеческом облике поблагодарить доктора за заботу и воодушевить ее на дальнейшую работу с умирающими. Сначала доктор Каблер-Росс решила, что галлюцинирует, но, поскольку присутствие миссис Шварц продолжалось, она попросила гостью написать несколько слов и подписаться. Записка находится сейчас у священника, который тоже принимал участие в миссис Шварц и который подтвердил подлинность ее почерка.
С тех пор доктор Каблер-Росс часто видит умерших пациентов и даже записала голос одного из них, Уилли. "Я понимаю, что это слишком, - замечает доктор Каблер-Росс, - и я вовсе не хочу, чтобы люди принимали все на веру. Я сама довольно скептична. Ученый во мне хотел, чтобы миссис Шварц подписала записку, хотя я знала, что это именно она посетила мой кабинет. И мне нужно было записать на пленку голос Уилли. Я слушаю его и иногда думаю, что все это - огромный невероятный сон. Меня не оставляет трепет и ощущение чуда".[23. Стр.128]
Довольно редко человеку случается видеть или слышать астральное тело, но гораздо реже случаи, когда три человека независимо друг от друга видят один и тот же дух. Двадцатишестилетняя Молли Чайлдз работала в Калифорнии под руководством психолога доктора Чарлза Гарфилда с умирающими пациентами. Ей был известен опыт со смертью других лиц, а в1972 году при аварии мотоцикла Молли пережала собственную встречу со смертью. Это было встреча первого рода, прекрасная, но чисто субъективная. Спустя четыре года умерла бабушка Молли. Несмотря на привычку к смерти, Молли тяжело пережила расставание с бабушкой.
Однажды утром вскоре после бабушкиных похорон Молли сидела у себя в гостиной: "Вдруг я поняла, что в комнате находится бабушка. Я знала, что она тут, и начала разговаривать с ней. Не вслух, мысленно. Она отвечала. Это трудно объяснить. Лучше всего сказать, что мы общались чувствами, как можно общаться с людьми, эмоционально очень близкими, - без слов, лишь ощущали чувства друг друга. Бабушка действительно пробыла здесь около пятнадцати минут".
Сначала Молли решила, что ее тоска по бабушке выразилась в галлюцинации, хотя и весьма убедительной. Но через несколько дней после этого случая она получила по письму от своих двух сестер. Каждая из них утверждала, что ее посетила бабушка. Ощущение было настолько сильным, что и та и другая испугались и почувствовали необходимость поделиться своими переживаниями с Молли. Обсудив визит бабушки к каждой из сестер, они пришли к выводу, что бабушка действительно посетила их в один и тот же день в различных частях штата. "Я читала, что после смерти человека, - говорит Молли, - его астральное тело может находиться неподалеку и посещать людей, которые были значимы для человека при жизни, пытаясь завязать контакт. Я верю, что так было и с бабушкой".[23. Стр.130]
Все началось в 1959 году, когда Фридрих Юргенсон, художник и оперный певец, записывал пение птиц в лесу неподалеку от своего дома в Мельндаль, в Швеции. При проигрывании записи наряду с трелями и чириканьем Юргенсон услышал звучный мужской голос, сказавший по-норвежски что-то о "ночном пении птиц" или о "птичьих голосах ночи". Юргенсон был захвачен настолько, что решил сделать еще записи пения птиц, и обнаружил, несомненно, человеческие голоса, иногда голос своей покойной матери, предостерегающей: "Фридрих, за тобой наблюдают!" "Когда я услышал голос матери, - сказал семидесятилетний Юргенсон, - я убедился, что сделал важное открытие". На международной пресс-конференции Юргенсон проиграл свои записи, а в 1964 году опубликовал на шведском языке книгу под названием "Голос Вселенной", отражающую его четырехлетнее изучение феномена голосов. Его вторая книга - "Радиоконтакт с мертвыми", опубликованная в 1967 году, была переведена на немецкий и в какой-то момент прочитана психологом, латышом по национальности, доктором Константином Раудивом. Потрясенный перспективой общения с мертвыми, но в меру скептический, доктор Раудив посетил Юргенсона и изучил его методику записи. Он вскоре овладел ею, и при помощи уже своих записей, которые удивительно просты, он привлек внимание всего мира к феномену голосов книгой "Открытие", в которой приводит часть полученных им сообщений двадцати семи тысяч различных голосов. В Соединенных Штатах и Англии записанные на пленку голоса известны как "голоса Раудива", и инженеры-электронщики, ученые и медиумы подвергали Раудива самым жестким проверкам, пытаясь обнаружить источник его голосов.
Раудив никогда не сомневался в том, что слышит голоса мертвых, потому что многие голоса называли свое имя и заявляли, что находятся в другом измерении бытия. Правда, наряду с голосами, записанными на более сложной современной аппаратуре, "голоса Раудива" заметно отличаются от обычной человеческой речи по высоте тона, тембру и силе. А их мягкий, неправильный ритм часто дает особые модуляции. Раудив говорит об этом: "Конструкция фразы подчинена законам, коренным образом отличным от правил обычной речи, и, хотя голоса, кажется, говорят так же, как и мы, анатомия их речевого аппарата должна отличаться от нашей".
Раудив полагал: тот факт, что голоса слышны и мы можем понять речь, хотя иногда с трудом, подтверждают их физическое, независимое существование. Самая строгая проверка была проведена незадолго до смерти Раудива. [23. Стр.131-132]
Раудив умер, но преподобный Бетти Дуе из Стауолла в Джоржии, священник и целитель-экстрасенс, который начал заниматься записью голосов в 1972 году, утверждает, что имел контакт с Раудивом вечером 16 апреля 1976 года и много вечеров после. Записи Дуе еще не изучены экспертами, но на одной из них легко различить мужской голос, называющий себя Раудивом. В отрывочный фразах голос поощряет дальнейшие исследования феномена голосов и подчеркивает, что существует множество духов, которые хотели бы вступить в контакт с живыми. [23. Стр.133]
В феврале 1970 года домохозяйка из Калифорнии Кэтрин Хейуард узнала от врачей, что у нее болезнь Ходжкина - как правило, ведущее к смерти разрастание и воспаление лимфатических желез и селезенки. После недолгой ремиссии болезнь вернулась в марте 1974 года. Кэтрин чувствовала, что непременно умрет: "Я знала, что это всего лишь вопрос времени. Детей я отослала пожить к отцу. Было 30 июня 1974 года, десять часов вечера. Я набрала номер Энн, своей ближайшей подруги".
Энн приехала, и какое-то время Кэтрин без страха говорила о близкой смерти. Энн заметила, что ее подруга теряет силы, и настояла на том, чтобы отвезти ее в больницу. Кэтрин продолжает:
"Последнее, что я помню, после того как мы покинули дом, это то, что я шла сквозь больничные двери в отделение неотложной помощи. Я очнулась в реанимации. Рядом была Энн. Я была опутана проводами и трубочками. Мне стало страшно. Я услышала звонок и увидела, как к моей кровати торопится сестра".
Сердце Кэтрин остановилось, она пережила ОВТ (ОВТ - опыт вне тела). Некоторые пациенты не знают точно, чей голос они слышат, Кэтрин знала:
"Я видела Его - я знала, что это Бог. Я приблизилась к Нему - и наконец почувствовала себя в полной безопасности. Я услыхала Его слова: "Ты должна вернуться", - хотя Его губы не шевелились. Его правая рука двигалась в воздухе, подобно цветку, колеблемом ветром. Его левая рука касалась меня. Слова звучали неумолимо.
Когда я вспоминаю, мне становится смешно, как я отвечала, я вела себя как обиженный ребенок: "Я не хочу возвращаться. Я хочу остаться здесь, с Тобой". Он ответил: "Твоя душа всегда была обращена ко мне; теперь тебе надо научиться быть ребенком. Этого ты еще не испытала. Пора принять то, что ты должна. Я говорю тебе: это будет счастливая жизнь - ты узнаешь любовь, и я не покину тебя, потому что ты принадлежишь мне".
Кэтрин очнулась от мучительной боли: мешали введенные в легкие трубки, по которым поступал кислород. Через два дня ее переместили в палату, но она была слишком подавлена и слишком рассержена, чтобы есть или разговаривать с кем-либо. К вечеру второго дня ее вернули в отделение реанимации.
"Я вновь оказалась вне тела - И Он был здесь. Посмотрев Ему в глаза, я смутилась, не знаю точно почему. Во всяком случае, я добилась, чего хотела - быть рядом с Ним. Он печально посмотрел на меня и сказал: "Мое сострадание привело тебя ко мне вновь. Я знаю, что ты хочешь быть рядом со мной. Если ты поступишь, как я прошу, ты потом придешь ко мне, и я не оставлю тебя".
Я кивнула головой в знак согласия. Он улыбнулся - отвернулся и исчез. После этого я опять начала дышать. Дышать было легко, боли не было. Я знала, что это начало новой жизни. Силы стали возвращаться ко мне".
Вскоре Кэтрин вышла из больницы, и сейчас это здоровая, деятельная женщина, ставшая еще более религиозной и сострадательной благодаря пережитому. Таинственным образом все симптомы ее болезни исчезли, и она посвятила себя работе с умирающими пациентами в нескольких больницах. Врач, лечившая ее, сказала: "Я много работала с людьми, чтобы помочь им принять смерть, но впервые мне пришлось помогать пациенту принять жизнь". [23. Стр.174-175]
В начале декабря 1943 года в военном госпитале в Кемп Баркли, Техас, Джордж Ритчи выздоравливал после серьезного легочного заболевания. Он горел желанием поскорее выйти из госпиталя, чтобы иметь возможность посещать медицинский факультет в Ричмонде, Виргиния, в качестве военно-медицинского стажера. Рано утром 20 декабря у него внезапно подскочила температура, он стал бредить и потерял сознание.
"Открыв глаза, я увидел, что лежу в небольшом помещении, где никогда раньше не был. Горела тусклая лампочка. Какое-то время я лежал, пытаясь понять, где нахожусь. Внезапно я просто подскочил. Поезд! Я опоздал на поезд в Ричмонд!
Я вскочил с постели и огляделся, ища одежду. На спинке кровати ничего не было. Я остановился, посмотрел кругом. На кровати, с которой я только что встал, кто-то лежал. В слабом свете я подошел ближе. Это был мертвец. Отвисшая челюсть, жуткая серая кожа. И тут я увидел кольцо, кольцо общества Фи-Гамма-Дельта, которое я носил уже два года".
Испуганный, но не вполне сознавая, что лежащее тело принадлежит ему самому, Ритчи выбежал в коридор позвать санитара, но обнаружил, что его голоса не слышно. "Санитар не обратил на меня внимания, а через секунду прошел как раз там, где я стоял, как если бы меня не было". Ритчи прошел сквозь закрытую дверь - "как привидение" - и обнаружил, что "летит" к Ричмонду, гонимый желанием попасть на медицинский факультет.
"Вдруг мне стало ясно: каким-то непонятным образом мое тело утратило плотность. Я также начал понимать, что тело на кровати принадлежит мне, непостижимо отделенное от меня, что я должен вернуться и соединиться с ним как можно скорее. Найти базу и госпиталь было нетрудно. Мне кажется, я вернулся почти в тот момент, как подумал об этом".
Бросаясь из комнаты в комнату, рассматривая спящих солдат, Ритчи лихорадочно разыскивал собственное тело по знакомому кольцу.
"Наконец я добрался до небольшой комнаты, освещенной одной тусклой лампочкой. Лежащий на спине был накрыт простыней с головой, но руки оставались снаружи. На левой было кольцо. Я пытался откинуть простыню, но не смог схватить ее. Внезапно я подумал: "Это смерть"
Именно тогда Ритчи понял, что он мертв. Это сразило его - мечта о поступлении на медицинский факультет рухнула. Вдруг внимание Ритчи что-то привлекло.
"Комната стала наполняться светом. Я говорю "свет", но в нашем языке нет слов, чтобы описать такое великолепное сияние. Я должен попробовать найти слова, однако, поскольку это было непостижимое явление, как и весь случай, я нахожусь с тех пор под его неизменным воздействием.
Свет, появившийся в комнате, был Христос: я понял это, потому что у меня появилась мысль: "Ты перед Сыном Божиим". Я назвал его светом, потому что комната была наполнена, пронизана, освещена самым полным состраданием, какое я когда-либо ощущал. Было так спокойно и радостно, что я хотел навсегда остаться и глядеть не отрываясь".
Все детство Ритчи прошло перед ним, и свет спросил: "что ты совершил за свое пребывание на Земле?" Ритчи запинался и заикался, пытаясь объяснить, что был слишком молод, чтобы сделать что-либо значительное, и свет мягко возразил: "Слишком молодым быть нельзя". И тут чувство вины у Ритчи отступило, затмившись новым открывшимся видением, настолько необычным, что, читая его описание, следует помнить - это говорит умный, опытный психиатр, который всю жизнь занимается анализом различий иллюзии и реальности.
"Новая волна света залила комнату, и мы вдруг оказались в другом мире. Или, скорее, я ощутил совершенно новый мир, находившийся в этом же пространстве. Я следовал за Христом по обычным улицам в сельской местности, где толпился народ. Там были люди с самыми печальными лицами, какие мне доводилось когда-либо видеть. Я видел чиновников, ходивших по коридорам учреждений, где они работали раньше, напрасно пытавшихся добиться чьего-либо внимания. Я видел, как мать шла за своим шестилетним сыном, поучая, предостерегая его. Он, казалось, не слышал. Вдруг я вспомнил, что целую ночь стремился в Ричмонд. Может быть, это было то же, что с этими людьми? Может быть, их разум и сердце полны земных проблем, и сейчас, покинув мир, они никак не могут от них отрешиться. Я размышлял, не ад ли это. Беспокоиться, когда ты совершенно бессилен, - это действительно может оказаться адом. Мне было дозволено заглянуть еще в два мира этой ночью - я не могу сказать "духовных мира", они были слишком реальны, слишком прочны. Второй мир, как и первый, умещался в том же пространстве, но был совершенно иным. В нем все были поглощены не земными проблемами, а - не могу подобрать слова лучше – истиной.
Я видел скульпторов и философов, композиторов и изобретателей. Там были библиотеки и лаборатории, хранящие разнообразнейшие достижения научной мысли.
На последний мир я лишь мельком взглянул. Я увидел город, но город, если подобное можно предположить, созданный из света. В то время я не читал Книги Откровения, ни публикаций о жизни и смерти. Дома, стены, улицы города, казалось, излучают свет, а существа, ходившие по нему, светились так же ярко, как Тот, кто стоял рядом со мной".
В следующий момент Ритчи оказался снова в военном госпитале, на кровати, в своем теле. Прошло несколько недель, прежде чем он смог ходить по госпиталю, и, пока он лежал, ему все время хотелось заглянуть в свою историю болезни. Когда он сумел незамеченным пробраться и посмотреть, то увидел запись: рядовой Джордж Ритчи, смерть наступила 20 декабря 1943 года, двусторонняя пневмония.
Доктор Ритчи рассказал нам:
"Позже я поговорил с врачом, подписавшим заключение о смерти. Он сказал, что у него не было никаких сомнений о том, что я мертв, когда он осматривал меня. Но девять минут спустя солдат, который должен был транспортировать меня в морг, подбежал к нему и сказал, что я, кажется, жив. Доктор сделал мне укол адреналина прямо в сердечную мышцу. Мое возвращение к жизни, сказал он, без нарушений деятельности мозга или еще какого бы то ни было ущерба - самое непонятное событие в его жизни".
Этот случай оказал глубокое воздействие на Ритчи. Он не только кончил медицинский факультет и стал врачом-психиатром, но священником своей церкви. [23. Стр.176-179]
Одиннадцатого сентября 1961 года в 6 часов 5 минут вечера Клодетт Кили, домохозяйка из Массачусетса, родила третьего ребенка, дочь, в больнице Провиденс в Холиоуке, штат Массачусетс. Она слабо улыбалась, когда врач наклонился к ней и сказал, что возникли осложнения - плацента не отошла от матки, из-за чего Клодетт потеряла огромное количество крови.
"Я стала потихоньку молиться святому Джерарду, покровителю матерей, - рассказывает Клодетт. - Потом я услышала, как врач крикнул анестезиологу: "Начинай!" Прежде чем они наложили мне маску, я произнесла: "Святой Джерард, прошу тебя, помоги им".
Боль исчезла, исчезли врачи и медсестры. Я чувствовала, как вплываю в темный тоннель, сознавая все полностью. Я не раздумывала, входить или нет. Тогда я первый раз увидела свет. Я помню, было удивительно, что на такой яркий свет приятно смотреть. Каким-то образом я инстинктивно знала, что должна попасть туда, где свет, и тогда мир снизойдет на меня. Кажется, тогда я была на полпути к свету, еще в тоннеле, послышался голос. Несомненно, мужской голос. "Клодетт, - сказал он, - вернись"… Слова были произнесены мягко, но это было приказание. "Я не хочу, - ответила я, - прошу, дай мне приблизиться к свету".
"Ты должна вернуться, Клодетт". В голосе звучала настойчивость и, как ни странно, огромная нежность. Я знала, что он не станет принуждать меня, окончательное решение принадлежало мне. Я продолжала плыть, собираясь достичь света, и наконец он произнес: "Клодетт, что будет с твоим только что родившимся ребенком?"
Почему-то я совсем не вспомнила о ребенке и сказала об этом. Тогда голос быстро добавил: "А с твоими сыновьями, Джоном и Джерардом?" Это заставило меня замереть. Джону был год и десять месяцев, а Джерард - на несколько лет старше. Я помню, что закричала: "Прошу, помоги мне вернуться".
Клодетт очнулась. Несколько часов, пока врачи не убедились, что кровотечение не повторится, она провела в отделение интенсивной терапии. Позже Клодетт рассказала о случившемся врачу, упомянув события, происходившие в родильной палате в то время, как она находилась без сознания. Он побледнел и отказался обсуждать этот казус.
В 1961 году, когда Клодетт пережила все это, о встречах со смертью писали мало. Ее случай был настолько жизненным, что трудно было считать его галлюцинацией, но в течение нескольких лет она думала, что он единственный. Прошло девять лет, и случилось неожиданное. Клодетт начала переживать непроизвольные опыты вне тела (ОВТ). Они приводили ее в удивительные места: мощный завод, маленький ресторанчик и другие невероятные места. Вскоре она, однако, научилась контролировать свои ОВТ и входить в них при помощи методики расслабления. Чтобы удостовериться, что она не галлюцинирует, Клодетт стала участницей экспериментальных "полетов" доктора Озиза в 1973 году. В течение пяти вечеров в определенное время она проецировала свое астральное тело из собственной спальни в Гренби, Массачусетс, на третий этаж помещения Американского общества психических исследований в Нью-Йорк Сити. Клодетт оказалась прекрасным объектом, она легко идентифицировала заданные предметы. Как-то вечером участница исследований Бонни Пераскери стояла в заданной комнате у стола, на котором были разложены предметы для определения. Бонни заметила голубую дымку, вьющуюся около стола. "Дымка собралась в облачко над столом, напоминая человека, который обходит стол и рассматривает лежащие на нем предметы", - рассказывает Бонни. Затем дымка поплыла к камину, где стояла Бонни, которая была настолько захвачена зрелищем, что не испугалась. Облачко исчезло также быстро, как сгустилось. Дымка появилась как раз в то время, когда Клодетт, находясь дома, проецировала себя астральным образом. Особенно заинтересовало всех сообщение, что в этот вечер, когда Клодетт занималась астральными перемещениям, она надела голубой купальный халат.
Клодетт может вызвать ОВТ, и она же пережила клиническую смерть. Она считает оба случая весьма схожими. "Для меня - говорит она, - существует очень небольшое различие, хотя каждый из моих ОВТ в какой-то мере отличается от другого". Она утверждает, что во время ОВТ встречала духов, разговаривала с ними, видела яркий свет. Однажды в один из своих "полетов" она услышала мужской голос, который считала голосом Бога: "Клодетт, что ты здесь делаешь вновь?" Она ответила: "Я думаю, что эта работа (Экспериментальные "полеты") поможет сближению религии и науки". Она говорит, что голос никогда больше не отзывался. И не сказал, чтобы она прекратила ОВТ. [23. Стр.186-188]
История о том, как Клев Бакстер открыл, что растения способны реагировать на сигналы других видов, стала фольклором, тем не менее стоит подробно рассказать о его первом эксперименте. В 1966 году Бакстер заметил, что растения, присоединенные к прибору, измеряющему электрическое сопротивление, реагируют на некоторые ситуации, причем эту реакцию можно измерить. Для объективной проверки наблюдений он соорудил автомат, бросающий мелких рачков по одному в кипящую воду, и присоединил находившееся в другой комнате растение через обычные электроды к самописцу. Он обнаружил, что в момент падения рачка в воду в растении происходили значительные электрические изменения, когда же машина бросала мертвого рачка, записывающее устройство не отмечало подобных сигналов.
Результаты этих исследований были опубликованы в1968 году и вызвали такой интерес, что Бакстеру пришлось вести двойную жизнь. Днем в своей конторе рядом с Таймс-Сквер в Нью-Йорке он, как и прежде, учил полицейских пользоваться сложным электронным оборудованием, зато ночью детекторы лжи и электроэнцефалографы подсоединялись к организмам, которых никак нельзя было заподозрить в преступлении.
Бакстер обнаружил, что растения реагируют не только на смерть рачка, но и на все виды жизни. Они давали бешенную реакцию, когда в комнате разбивали яйцо. Отсюда следует не только то, что растение способно понимать, что такое жизнь, и воспринимать наносимый ей ущерб, но и то, что яйцо также активно участвует в этом процессе, передавая определенное сообщение. Тот факт, что неоплодотворенное куриное яйцо состоит из одной клетки, свидетельствует, что сигнал и ответ могут происходить на клеточном уровне. Поэтому Бакстер начал экспериментировать с более простым биологическим материалом. Он подключил яйцо к электроэнцефалографу, уравновесив его в электрической цепи, затем в 6 часов 44 минуты 1972 года в кипящую воду было брошено второе яйцо в двадцати пяти футах от первого. Ровно через пять секунд прямая линия на записывающем устройстве резко поднялась, едва не выбросив перо за пределы бумаги. В нужный момент яйцо отреагировало на то, что произошло с ему подобным. [23. Стр.244-245]
Проводя опыты с рачками, Бакстер заметил, что растения постепенно перестают реагировать на животных. Ему показалось, что растения, "поняв", что участь рачков им не грозит, привыкли к сигналам и перестали к ним прислушиваться. С точки зрения биологии это разумно. Другие опыты Бакстера показали, что растения склонны положительно или отрицательно относиться к другим организмам в зависимости от поведения последних.
В моих (Лайэлл Уотсон) исследованиях я лично столкнулся с ситуацией, которая показывает, что у растений действительно имеется способность не только реагировать на находящуюся вблизи от них жизнь, но и запоминать условия, связанные с такой реакцией. В ряде случаев, в различных лабораториях и с разным оборудованием, я разыгрывал ботаническую версию старой салонной игры под названием "убийца". Выбираются любые шесть человек, которым сообщают правила игры. Они тянут жребий, и тот, кто получает меченную карту, становится "преступником", однако хранит это в тайне. Два любые растения, принадлежащие к одному и тому же виду, помещаются в комнате, и каждому из шести позволено провести с ними наедине десять минут. В конце часового эксперимента грязное дело сделано, и одно из растений лежит смертельно раненное, возможно, выкинутое из горшка и растоптанное. Но существует Свидетель. Оставшееся в живых растение присоединено к электроэнцефалографу или к пишущему устройству, и каждый из шести человек ненадолго входит в комнату и встает около Свидетеля. На пятерых из них растение не обращает никакого внимания, если только их не было в комнате во время нападения, но, оказавшись рядом с виновным, растение почти всегда дает особую реакцию, которую регистрирует записывающее устройство.
Весьма возможно, что прибор или прибор вместе с растением реагируют на электрический сигнал "преступника", знающего о своей вине. Возможно, что я, присутствуя на этих опытах, так или иначе воздействовал на прибор, но однажды мы получили результат, подтверждающий, что дело не в этом. Во время одного из опытов во Флориде цикламен обвинил сразу двух из шести подозреваемых. Я вызвал их, чтобы задать несколько вопросов, и узнал, что один был действительно виновен, а другой часом раньше стриг газон перед собственным домом. Он пришел, не чувствуя своей вины, но растению стало ясно, что у него "руки в крови".[23. Стр.246-247]
3 октября 1863 года из Ливерпуля вышло паровое судно "Город Лимерик", на борту которого находился владелец мануфактуры из Коннектикута С.Р. Уилмот, направляющийся домой к жене и семье в Соединенные Штаты. Ночью 13 октября Уилмоту приснилось, что его жена вошла в каюту в ночной рубашке, остановилась в нерешительности в дверях, увидев, что там находится еще один пассажир, затем приблизилась, поцеловала его и исчезла. На следующее утро его сосед, по отзывам "сдержанный и очень набожный человек", без всякой видимой причины вдруг перестал с ним разговаривать. После настойчивых попыток выяснить, в чем дело, Уильям Тайт заявил: "Как вы можете позволять себе, чтобы женщина являлась к вам в таком виде". Выяснилось, что: лежа без сна, он наяву видел в точности ту же сцену, что Уилмот во сне. Когда 23 октября судно пришло в Нью-Йорк, жена Уилмота сразу же спросила, не видел ли он ее десять дней назад. Зная о штормах в Атлантике и услышав сообщение о гибели другого судна, она отправилась спать в большой тревоге за жизнь мужа. Ночью она почувствовала, что пересекает бурное море, находит низкий черный корабль, проходит сквозь него, видит на соседней койке глядящего прямо на нее незнакомого человека и на минуту задерживается в дверях, но все же входит, целует мужа и покидает каюту. После расспросов она сумела точно описать каюту. [23. Стр.305]
Утром 21 сентября 1774 года Альфонсо де Лигуори готовился отслужить мессу в тюрьме Ареццо, когда его сразил глубокий сон. Двумя часами позже он пришел в себя и сообщил, что только что вернулся из Рима, где присутствовал при смерти папы Клемента 16-ого. Сначала решили, что это ему приснилось, затем, когда через четыре дня пришли известия о смерти папы, объяснили совпадением. Впоследствии выяснилось, что все, кто стоял у постели умирающего папы, не только видели Альфонсо, но и беседовали с ним, так как он руководил молитвой на исход души. [23. Стр.323]
Мери Рофф умерла 5 июля 1865 года в возрасте восемнадцати лет. По всем отзывам это была странная девочка, подверженная эпилептическим припадкам и головным болям, которые она облегчала кровопусканием. Говорят, она обладала слепым зрением: читала книги с завязанными глазами и письма, не вынутые из конвертов. 16 апреля, за четырнадцать месяцев до того, как Мери скончалась в судорогах, в том же городе родилась другая девочка. Все первые тринадцать лет своей жизни Люранси Вениум ничем не отличалась от сверстников, но когда она достигла зрелости, с ней начали происходить странные вещи. Сначала она погрузилась в каталептическое состояние, продолжавшееся пять лет, затем она время от времени стала впадать в трансы, во время которых видела "ангелов" и "духов". Ее сочли безумной и передали под наблюдение психиатра. Он обнаружил, что она была одержима двумя разными личностями: старой, злобной колдуньей и юношей-самоубийцей. Под гипнозом удалось восстановить собственную личность Люранси, объяснившую, что есть только один способ избавиться от двух злых духов: позволить вселиться ангелу, стремящемуся ей помочь. На вопрос, знает ли она, кто это, она ответила: " Ее зовут Мери Рофф".
Люранси снова превратилась в Мери, и ей разрешили жить с семьей Рофф. Она было совершенно счастлива, знала всех и вся, что знала Мери, узнавала друзей и знакомых, называя их по именам, вспоминала тысячи подробностей из жизни Мери: значительные, вроде поездки в Техас, и мелкие, вроде пришивания воротничка. Она находила вещи, спрятанные Мери, о которых семья Рофф ничего не знала. Эта одержимость продолжалась три месяца и десять дней, внезапно Люранси очнулась и вернулась в свою семью, которую снова узнала. [23. Стр.343]
Вот одно из характерных свидетельств: "Мой отец, будучи молодым человеком, охотился в ноябре на лимане и простудился. Сельский врач осмотрел его и предупредил родственников, что жить ему осталось немного. Вызванный из города врач подтвердил его слова. К утру отец умер. Пригласили священника, но тот почему-то отпевать не стал, сказал, что надо подождать. Так и лежал отец с собственным гробом, среди родственников, съехавшихся на похороны. На пятый день он застонал и открыл глаза. Мать, проплакавшая все эти дни, кинулась к нему на грудь, и он тихо сказал: "Теперь буду жить".
Что же рассказал отец о своем посмертном опыте. Постучал кто-то в окно и сказал: "Степан, выходи!". За окном знакомый всадник. Сели на лошадь и поскакали на поляну, освещенную ярким светом. Их встретили много людей. От них отделилась одна женщина. Она сказала: "Степан, зачем ты пришел сюда, тебе еще рано. Иди к тем людям, они тебя накормят". Но не доходя до стола, он насытился. И тогда подошла другая женщина и сказала: "Ты должен привезти нам Ивана Буруна. Срок тебе пять дней. Если не привезешь, останешься с нами". Долго искал он дом Буруна и не мог отыскать, пока не догадался отпустить поводья, и конь сам пришел к дому. Отец постучал. Иван Бурун вышел и сел сзади. Встретила их та же женщина, она отвела отца в сторону и стала говорить напутственные слова, что надо жить в любви к ближнему, по пятницам поститься, что проживет отец еще 63 года.
Во время рассказа отца мать тихо охнула: "Иван Бурун вчера скончался". Автор этой исповеди действительно умер в возрасте 84 лет. [23. Стр.411-412]
Рассмотрим характерный пример этого опыта: Как только появился свет, он спросил у меня: "Принесла ли ты пользу в этой жизни?" Потом он показал мне картины прожитой жизни. Я подумала: "Что произошло?" Я вдруг стала маленьким ребенком. В один момент я снова прожила все годы своей жизни, все, до сегодняшнего дня.
Все это выглядело очень необычно. Я была маленькой девочкой, играла у ручья. последовали другие события жизни того времени: переживания, связанные с сестрой, соседи - все так, как было. Я пошла в детский садик, вспомнила любимую игрушку, я ее поломала и очень о ней плакала. Для меня это было драматическим событием. Картины продолжали меняться - вот я скаут, ученица средней, высшей школы. Тогда считалось большой честью быть избранной в общество лучших учеников школы. Я стала членом этого общества. затем выпускные экзамены, первые годы в колледже. Все до настоящего момента. Все происходило в хронологической последовательности, картины были подвижные, в цвете. У меня было ощущение, что я действующее лицо этих картин. Все картины были подвижны. Это не походило на просмотр с моей сегодняшней перспективы. У меня было ощущение, что какая-то другая девочка играет на детской площадке, хотя это была я. Я видела, как вела себя, что делала, будучи ребенком, и все это было в действительности. Я это могу рассказать, я все это помню. Пока это длилось, я не видела свет. Он исчез, как только мне были заданы вопросы, но я знала, что свет здесь со мной, он вел меня через эти картины. Я ощущала его присутствие, его комментарий. В каждой из сцен он хотел что-то подчеркнуть, напомнить некоторые из картин, помочь их вспомнить. Все это время он подчеркивал важность любви. Это было наиболее отчетливо видно в моменты общения с моей сестрой: мы всегда были близки с ней. Свет показал мне сцены, где я была эгоистична по отношению с ней, а потом случай, где я проявляла к ней любовь и делилась с ней.
Он как бы подчеркивал важность любви к другим людям, советовал мне больше любить и сделать для них все возможное. Это не было обвинением в мой адрес. На этих сценах он учил меня, и это была его позиция. И в той сцене, где я была эгоисткой, его интересовал вопрос, связанный с приобретением знаний. Постоянно указывалось на то, что с этим связано. Он "говорил", что я должна продолжить учебу, и когда "он снова придет (я уже знала, что я вернусь к жизни), у меня должна быть тяга к знаниям". Он говорил, что приобретение знаний - это постоянный процесс, я поняла, что он продолжается и после смерти. Я подумала, что ретроспективный просмотр научит меня многому.
Вся ситуация была довольно странной. Я присутствовала, смотрела вспышки из прошлого, переживала их за короткий промежуток времени. Не верю, что все это долго длилось. Появился свет, я прошла через вспышки прошлой жизни. Мне кажется, что все вместе не длилось больше пяти минут, - секунды! Я не могу сказать, как долго это длилось. Мне было страшно один раз, в тот момент, когда я испугалась, что не смогу закончить свою жизнь на земле. Мне было интересно смотреть на собственное прошлое, и я им наслаждалась. Мне понравилось возвращение в детство - это было так, как будто я пережила его еще раз. В обычной ситуации это не могло произойти. [24. Стр. 50-52]
У меня был сердечный приступ, и я очутилась в черной пустоте. Я знала, что я покинула свое материальное тело, что умираю. Я подумала: "Господи, помоги мне, прошу Тебя". Я сразу вышла из темноты, увидела вдали темный туман и пошла ему навстречу. Там я увидела людей, которые выглядели как на земле, увидела какие-то строения. Все было пронизано волшебным светом. Сияние было ясным, желто-зеленым, но цвет золота был бледнее, чем на земле. Когда я подошла ближе, я была уверена, что пройду сквозь туман. Это было великолепное радостное чувство. Нет слов, какими можно описать это. Я еще не прошла через туман. В эту минуту по другую сторону тумана появился мой дядя Карл, он умер несколько лет назад. Он сказал: "Вернись, твое дело на земле еще не закончено". Я не хотела возвращаться, но у меня не было другого выбора. Я сразу соединилась со своим телом. Я ощутила страшную боль в груди, слышала, как плакал мой сынок: "Господи, верни мне мою маму".[24. Стр.57]
Я ухаживала за своей старой теткой перед ее смертью. Она была больна, и я заботилась о ней вместе с обитателями монастыря. Все в монастыре молились о ее выздоровлении. Несколько раз тетка переставала дышать, но дыхание к ней возвращалось. Наконец в один из дней она посмотрела на меня и сказал: "Джоанна, я была там. Там очень хорошо. Мне бы хотелось бы уйти, но я не могу этого сделать, пока вы молитесь, чтобы я осталась с вами. Ваши молитвы не отпускают меня. Прошу вас, больше не молитесь". Мы так и сделали. Через некоторое время тетка умерла. [24. Стр.61]
После выздоровления я могу улавливать чужие мысли и чувства людей, чувствовать их намерения. Я часто догадываюсь и знаю, что скажет собеседник, прежде чем он попытается что-то произнести. Я знаю, что многие мне не верят, но эти качества появились у меня после "околосмертного опыта". Однажды я была на вечеринке и читала вслух чужие мысли, после чего некоторые вставали и уходили. Вероятно, они испугались, подумали, что я колдунья. Я не знаю, как толковать эти качества, приобретенные мною после "смерти". Я не знаю, приобрела ли я эти качества после "околосмертного опыта", но до него я ими не обладала. [24. Стр.69-70]
Теперь послушаем свидетельство женщины:
Я почувствовала какую-то вибрацию. Она окружала меня, все мое тело. Это напоминало вибрацию тела, но я не знаю, откуда это исходило. Во время этой вибрации я почувствовала, что отделяюсь. Потом я увидела свое тело... Я немного постояла над ним, наблюдая за усилиями врача и медсестер, не понимавших, что происходит...
Я стояла в изголовье собственной кровати, наблюдая за происходящим; в какое-то мгновенье медсестра потянулась к стене у кровати, чтобы взять висевшую там кислородную маску, и при этом ее рука прошла прямо сквозь мою шею...
Потом я начала подниматься вверх и прошла через черный туннель... Я попала в сверкающее сияние... чуть позже рядом со мной оказались дедушка и бабушка, а также отец и брат - все они умерли раньше... Все вокруг было залито восхитительным, сверкающим сиянием. Там было очень красиво. Я видела много цветов - очень ярких цветов, - которые совсем не напоминали земные краски; это просто невозможно описать.
Еще там были люди, очень счастливые... Люди были везде, некоторые из них собирались в группы. Кто-то занимался обучением... Другие - что-то изучали...
Невдалеке... я увидела город. Там были дома. Они стояли отдельно друг от друга и были яркими, просто сверкающими. Около домов я видела счастливых людей. Там были фонтаны с искристыми струями... думаю, что лучше всего было назвать это городом света...
Это было замечательно. Там звучала прекрасная музыка и все вокруг было сияющее, удивительное... Но если бы я вошла в этот город, то, мне казалось, я уже никогда не вернулась обратно... И мне сказали, что если я войду в этот город, то действительно никогда не вернусь назад... и что решение остается за мной. [24. Стр. 154-155]
Я был тяжело болен и находился при смерти из-за проблем с сердцем, а моя сестра в это же время умирала в диабетической коме в другой части этой же больнице. Я покинул свое тело и переместился в угол комнаты, откуда наблюдал, как они работают надо мной там внизу.
Вдруг я обнаружил, что разговариваю с сестрой, оказавшейся там же, наверху, вместе со мной. Я был очень привязан к ней, и у нас шел серьезный разговор о происходящем внизу, когда она начала удаляться от меня.
Я попытался последовать за ней, но она настойчиво потребовала, чтобы я остался на месте. "Это не твое время, - сказала она. - Ты не можешь идти со мной, потому что твое время еще не наступило". Затем она стала просто исчезать вдали, через туннель, а я остался там в одиночестве.
Проснувшись, я сказал доктору, что умерла моя сестра. Он отрицал это, но по моему настаиванию послал медсестру проверить. Она действительно умерла, и я об этом уже знал... [24. Стр.256]
Все люди, с которыми я беседовал, желали бы остаться там, доведись им заботиться только о самих себе. Но обычно они говорили, что вернулись из-за необходимости растить своих покинутых детей или потому, что родителям и супругам будет их не хватать.
Женщине из Лос-Анжелеса дважды в жизни довелось отвечать на этот вопрос Существу Света. Первый раз - в конце пятидесятых годов, когда она была в коме, последовавшей за автокатастрофой, и Существо Света сказало, что пришло ее время умереть и отправиться на небеса.
Она возразила, пожаловалась, что слишком юна для смерти. Однако Существо и не пошевелилось, пока женщина не сказала:
"Но я молода, я еще не танцевала".
Здесь Существо от души расхохоталось и разрешило ей жить.
Лет тридцать спустя у женщины при пустячной операции остановилось сердце. Вновь она преодолела туннель, вновь обнаружила себя с Существом, и вновь ей было сказано, что это ее время смерти.
В этот раз женщина возразила, сказав, что должна вырастить детей, что не может оставить их в таком возрасте.
"Ладно, - сказало Существо. - Но это - в последний раз. Следующий раз ты останешься". [24. Стр.273]
Одна женщина, имея внетелесный опыт восприятия, покинула комнату, где ее телу возвращали жизнь. Через вестибюль гостиницы она наблюдала, как к ее свояку подошел партнер по бизнесе и спросил, что тот делает в больнице.
"Ну, я хотел уехать из города по делам, - сказал свояк. - Но похоже, что Джун собирается сыграть в ящик, так что я лучше останусь и подержу угол траурного покрывала на гробе".
Несколько дней спустя, когда она ожила, свояк навестил ее. Она поведала ему, что была в помещении при его разговоре с другом, и развеяла все сомнения, сказав: " В другой раз, когда я умру, ты можешь ехать по делам, так как со мной все будет в порядке". Он стал таким бледным, что она подумала, не испытывает ли он сам околосмертный опыт. [24. Стр.274]
Ник, артист в душе и законченный преступник, не брезговал ничем - от обмана вдов до распространения наркотиков. Именно благодаря своей преступной деятельности он обеспечил себе роскошную жизнь: имел прекрасные машины, одежду, новые дома - и не испытывал никаких угрызений совести.
Но затем его жизнь резко переменилась. В облачный день он играл в гольф. И внезапно разразилась гроза. Прежде чем он смог покинуть поле, его ударила молния и "убила".
На какой-то момент он завис над своим телом, а затем обнаружил, что мчится по туннелю по направлению к световому пятну. Он вынырнул на яркую лужайку, где его приветствовали родственники и другие люди, испускающие лучи света.
Он встретил существо из света, которое он с некоторым сомнением называет Богом и которое доброжелательно провело его через все его прошлое. Он вновь целиком пережил свою жизнь и не только увидел свои действия в трех измерениях, но и прочувствовал их воздействие на других.
Этот опыт поменял Ника. Поправляясь в больнице, он испытал во всей полноте влияние обозрения собственной жизни. Существо света поставило его незащищенным перед чистой любовью. Он ощутил, что когда окончательно умрет, ему придется вновь обозреть свою жизнь, и процесс будет очень неприятным, если он не извлечет уроки из первого опыта.
"Теперь, говорит Ник, я живу, знанием собственной жизни",
Я не буду говорить, чем он добывает средства к существованию, могу лишь уверить вас, что это честная и полезная профессия. [24. Стр.287]
Самое важное, что я извлекла из этого опыта - это что я несу ответственность за все, что я делаю. Извинения и уклонения от ответов были невозможны там, когда я с Ним обозревала свою жизнь. И не только это. Я увидела, что в конечном итоге быть ответственным за свои поступки не так уж тяжело, что я не должна сама себя оправдывать или пытаться переложить свои неудачи на другого. Это может показаться забавным, но мне дороги мои ошибки. Это мои ошибки, и, будь они прокляты, я собираюсь учиться на них, хоть там ад, хоть потоп.
Когда я Там смотрела ретроспективу своей жизни, передо мной промелькнул один эпизод из моего детства. Когда, еще ребенком, я вырвала пасхальную корзинку из рук моей маленькой сестренки, потому что там была игрушка, которую я хотела. И вот, обозревая свою жизнь, мне вдруг стали понятны ее чувства огорчения и потери, ее чувства неприязни ко мне.
Что же мы делаем с другими людьми, когда поступаем против любви! Это замечательно, что судьбой нам не дозволено остаться в неведении о последствиях наших поступков. Неважно, если сейчас кто-то мне не верит. Я встречусь с ним в послежизни, где у него будет шанс столкнуться с тем же, и мы сможем поспорить...
Все, что вы сделали в жизни, представлено там (в обозрении) на ваше суждение, и как бы ни было для вас неприятно видеть некоторые эпизоды, вы так хорошо себя чувствуете, когда все это выходит наружу. В жизни вы можете притворяться, извиняться и извинять себя и даже скрыться; и вы можете остаться, если захотите, незаметным, играя со всеми в прятки. Но когда я была Там - в Том обозрении, прятаться было негде. Я была именно тем человеком, которому причинила боль, и я была именно тем человеком, которому сделали добро. Я хотела бы найти способ донести до каждого, как хорошо чувствуешь себя, когда знаешь, что ты несешь ответственность за свои поступки; чтобы каждый прошел через нечто подобное обозрение собственной жизни, при котором невозможно не прочувствовать последствия ваших действий.
Это ощущение самого полного раскрепощения в мире. Это настоящий вызов: каждый день моей жизни знать, что когда я умру, то должна буду опять стать свидетелем каждого, самого простого своего действия, только на этот раз действительно ощущая его последствия для других. Это наверняка заставит меня остановиться и подумать. Меня это не страшит. Мне это приятно. [24. Стр. 295-296]
Я (Р. Моуди) болтал с Сэмом, девятилетним мальчиком, о его болезни, когда он смущенно сказал: "Около года назад я умер".
Я упросил его поделиться со мной впечатлениями о том событии. И он рассказал, что, когда он умер, то воспарил из свое тела и смотрел вниз, как врачи надавливают на грудь, чтобы запустить его сердце. Сэм в своем измененном состоянии пытался остановить докторов, чтобы они не били его, но те не обратили на него никакого внимания.
В этот момент Сэм ощутил очень быстрое движение вверх и увидел землю, тающую далеко внизу.
Затем он прошел сквозь темный туннель, и на другой стороне его встретила группа "ангелов". Я спросил, были ли у ангелов крылья, и он ответил "нет".
"Они светились, - сказал он, - светились изнутри, и казалось, что все они очень любят меня".
В том месте все было наполнено светом, сказал Сэм. А сквозь все это он видел прекрасные пасторальные сцены. Это небесное место было обнесено забором. Ангелы сказали, что если он зайдет за забор, то не сможет вернуться к жизни. Затем существо света (Сэм назвал его Богом) сказало, что он должен отправиться назад и вновь войти в свое тело.
"Я не хотел назад, но оно заставило меня", - сказал Сэм. [24. Стр. 304]
Я сидел в комнате один, когда в нее вошла женщина. Едва увидев ее, я почувствовал, что знаю ее. Но все произошло очень неожиданно, и мне потребовалось несколько мгновений, чтобы прийти в себя и вежливо поприветствовать ее. Потребовалось еще некоторое время, должно быть, меньше минуты, прежде чем я опознал женщину как мою бабушку по отцу, которая умерла несколько лет назад. Я, помнится, поднял руки к лицу и воскликнул: "Бабуля!"
В этот момент я смотрел прямо в ее глаза в благоговейном страхе. Очень мягко, с любовью она назвала себя и обратилась ко мне по прозвищу, которым только она называла меня в детстве. Как только до меня дошло, кто же эта женщина, поток воспоминаний хлынул в мой мозг. Отнюдь не все они были доброй памятью. Многие были отчетливо неприятны. Если мои воспоминания о бабушке по матери позитивны, то память о бабушке по отцу совсем другого рода.
Одно из ворвавшихся в мой ум воспоминаний касалось ее противной привычки объявлять: "Это мое последнее Рожество!" Она произносила эту фразу каждые каникулы в последние двадцать лет.
Бабушка также постоянно предупреждала меня, молодого, что я отправлюсь в ад, если нарушу любой из наложенных Господом запретов - в ее собственной интерпретации, естественно. Однажды она промыла мылом мой рот за то, что изрек слово, которое она не одобряла. В другой раз она говорила мне, ребенку, вполне серьезно, что грешно летать на самолете. Она была недоброжелательна и эксцентричная.
Теперь же , глядя в глаза этому привидению, я прочувствовал, что стоящая передо мной женщина изменилась в очень положительную сторону. Я ощущал исходящее от нее тепло и любовь, эмоциональность и сострадание, и это было выше моего понимания. Она определенно была с юмором, и вокруг нее разливались покой и радость.
Причина, по которой я не сразу узнал ее, заключалась в том, что она выглядела гораздо моложе, чем когда умерла, и даже моложе, чем когда я родился. Не помню, чтобы мне попадались ее фотографии в возрасте, на который она походила в это свидание. Однако это не имеет значения, ибо я узнал ее не только по физическому облику. Скорее, я опознал эту женщину через ее несомненное присутствие и через многие воспоминания, о которых мы говорили и которые обсуждали. Короче, это была моя скончавшаяся бабушка. Я узнал бы ее где угодно. Я хочу подчеркнуть, сколь завершенной и естественной была эта встреча. Она ни в коей мере ни причудлива, ни сверхъестественна. На самом деле это была наиболее нормальное и приносящее удовлетворение общение, которое у меня с ней когда-либо было.
Наша встреча касалась исключительно наших отношений. Я не переставал удивляться, что нахожусь в присутствии человека, который покинул мир, но это никак не мешало нам. Она была предо мной, и сколь бы ни был поразителен сам факт, как таковой, я принял его и разговаривал с ней.
Мы говорили о старых временах, об особых случаях из моего детства. Она напомнила мне о некоторых забытых мной происшествиях. Она также обнаружила знание кое-чего очень личного о моей семейной ситуации, что было для меня сюрпризом, но в ретроспективе это имеет большой смысл. Вследствие того, что главные действующие лица еще живы, эту информацию я держу при себе. Скажу лишь, что ее откровенность на многое в моей жизни позволила взглянуть по-другому и что я чувствую себя значительно лучше, услышав это от нее. Я говорю "услышав" почти в буквальном смысле. Я слышал ее голос четко, единственное отличие состояло в том, что в нем присутствовал треск электрического свойства, что, казалось, делало голос четче и громче, чем он был до ее смерти.
Другие люди, имевшие подобный опыт, описывали общение как телепатическое, или "из ума в ум". Хотя большая часть разговора осуществлялась посредством речи, время от времени я мгновенно угадывал ее мысли, и, могу утверждать, что то же верно и для нее.
В нашем воссоединении она ни в коей мере не выглядела прозрачной или похожей на духа. Она казалась целой и крепкой, не отличалась от любого другого человека, за исключением того, что она, казалось, была окружена неким сиянием или находилась внутри полости в пространстве, как если бы была отделена от ее физического окружения.
По какой причине бабушка не позволила мне прикоснуться к ней? Два или три раза я пытался дотянуться до нее и обнять, и каждый раз она поднимала руки и отстраняла меня. Она так решительно отвергала попытки прикосновения, что я отказался от них. Не имею понятия, как долго длилась наша встреча. Кажется, очень долго. Я был полностью поглощен событием, и мне не приходило в голову взглянуть на часы. Судя по мыслям и чувствам, прошло, пожалуй, пару часов, но меня не покидает ощущение, что, вероятно, все это произошло быстрее, чем в "реальном" времени.
И как же завершилась наша встреча? Я был настолько всем переполнен, что просто сказал: "До свидания". Мы условились снова встретиться, и я просто вышел из комнаты. Когда вернулся, ее нигде не было. Приведение моей бабушки исчезло. [25. Стр. 262-265]
Тогда-то я понял, что фундаменталистами являются те, кто испытывает страх и отвращение, когда дело доходит до идей, подобных СЗ (СЗ - смотрение в зеркало). Фундаменталисты любого пошиба, будь то христиане, иудей, психиатры или психологи, -
это люди, которые пригвождены к познанной структуре, это догматики. Они отвергают новые идеи или изобретения, которые хоть как-нибудь не вписываются во внутренние жесткие структуры. Фундаменталисты от религии повторяют свой старый рефрен: "Это дело Сатаны!" Фундаменталисты от психологии также имеют свой рефрен: «Я никогда этого не видел, следовательно, это не может быть правдой».
Для меня ясно, что за таким отношением стоит желание безопасности. [25. Стр. 281]
И к президентам приходит просветление через зеркальные видения. В ночь судьбоносных выборов 1860 года Авраам Линкольн прилег, обессиленный на кушетку. И вдруг в ближайшем зеркале он увидел свое изображение, один образ - действительный, другой - бледный как привидение.
Об этом Линкольн рассказал своей жене, Мэри. Первая леди это видение объяснила так, что Линкольна изберут на второй срок и он умрет в своем кабинете. И видение, и его интерпретация оказались пророческими. [25. Стр. 306]
Было и религиозное давление. Религиозные организации с жесткой идеологией имели свой интерес отваживать людей от опытов духовной реальности из первых рук. Поскольку практика СЗ дает людям доступ к их духовной вселенной, лидеры различных религий (не только христианства, в равной мере и других главных религий тоже) загнали эту практику в подполье. Многие религии декларировали свою любовь к человеку, сжигая во имя ее нарушителей или исключая их другими путями.
Необходимо отметить, что общество всегда сурово обходилось с нарушителями всеобщего согласия. Очень немногие принципы человеческой жизни, познавательной или социальной, священны и неприкосновенны более, чем нравоучение о непроходимой пропасти между миром живых и царством мертвых. Тех, кто эту границу пересекает, ждет суровое наказание. [25. Стр. 306-307]
Типичным был случай с мужчиной, желавшим увидеть свою мать. Он пришел ко мне, услышав в Нью-Джерси мое сообщение о возможностях СЗ.
Он рассказал, что мать умерла в прошлом году, и это большая потеря для него. Отец скончался, когда он был маленьким, и все заботы достались матери. В результате у мужчины сформировалась необычно сильная привязанность к матери, и он сильно горевал после ее ухода.
Я (Р. Моуди) проверил его данные. Ему было за сорок, он занимал высокий пост в фирме в Нью-Йорском Сити, никогда не лечился по поводу психологических расстройств.
Я решил, что он является превосходным объектом, ибо и желает участвовать, и может понять процесс, и соответствует сформулированным мною критериям.
Я был взволнован, когда он сообщил, что готов провести со мной день. Мы все делали по приведенному выше распорядку. Утро мы провели в длительной прогулке на природе и беседе о мотивах его желания увидеть мать. Я всегда находил это удивительно полезным для раскрепощения ума человека. Некоторые психологи прогулки и пробежки включают в свои обычные методы лечения.
"Она сильно болела в конце жизни, - говорил мужчина. – Я думаю, что хочу увидеть ее, чтобы убедиться, что она счастлива там, где сейчас находится. Это одна из причин".
После ланча мы просматривали фотоальбом, снимок за снимком, год за годом - он и его мать. С ранних фотографий на нас смотрела крепкая и счастливая женщина, а вот на фото в конце альбома была измученная возрастом и болезнями женщина. На некоторых снимках мать и сын щеками прижимались друг к другу. И хотя сын улыбался, было ясно, что болезненное состояние матери тревожит его.
Мы посмотрели принесенные им памятные вещи: свитер, который она носила в конце жизни, и шляпку, которую она носила в молодости.
"Одежда имеет память, - объяснил он. - Я хотел захватить с собой то, что напоминало бы мне, как она себя чувствовала и даже как она двигалась".
Вечером я повел мужчину в комнату видений, объяснил ему процедуру и оставил одного. Он появился приблизительно через час, улыбающийся, но слезы катились по его щекам. Он ликовал. Мы уселись в моем офисе, и мужчина рассказал об увиденном:
"Вне всякого сомнения личность, которую я видел в зеркале, моя мать! Я не знаю, откуда она пришла, но уверен, что видел реальную личность. Она смотрела на меня из зеркала. Я не могу сказать, во что она была одета, но могу сказать, что ей было за семьдесят лет, приблизительно тот же возраст, в котором она скончалась. Однако выглядела она более здоровой и счастливой, чем в конце своей жизни.
Ее губы не двигались. Но она говорила со мной, и я ясно слышал ее слова. Она сказала: "У меня все прекрасно", и счастливо улыбнулась.
Я оставался, насколько мог, расслабленным и просто смотрел на нее. Мои руки подрагивали, и я чувствовал, как ускоряется сердцебиение. Затем я решился поговорить с ней и сказал: "Рад увидеть тебя снова". "Рада увидеть и тебя тоже", - ответила она. Это все. Она просто исчезла".
Опыт успокоил его относительно смерти матери. "Из того, что я видел и слышал, я могу понять, что ей больше не больно, как было в ее последние дни, - говорил он. - Это само по себе намного облегчает мою жизнь". [25. Стр. 314-316]
Женщина пришла на свидание с умершим дедом. У нее был с собой фотоальбом, и она рассказывала мне о своей любви к нему, показывая снимки. Она ушла в комнату с зеркалом в надеже увидеться с дедушкой, но никто не был готов к тому, что случилось. Она не только виделась и разговаривала с дедушкой; когда женщина начала плакать, тот вышел из зеркала и успокаивал ее.
"Я была так счастлива видеть его, что начала плакать. Сквозь слезы я все еще видела его в зеркале. Затем мне показалось, что он приблизился и, должно быть, вышел из зеркала, потому что я помню, как он держал меня и обнимал меня. Было ощущение, будто он сказал что-то вроде: "Все в порядке, не плачь".
Прежде чем я смогла осознать это, он ушел. Я все еще чувствую его прикосновение. Я также ощущаю тепло, как если бы меня обняли.
Это было изумительно, снова увидеть его. Он был счастлив, и это хорошо. И хотя мне не достает его, приятно знать, что он счастлив там, где он находится". [25. Стр. 319-320]
Другой подопытный, хирург, искал воссоединения с умершей в 1968 году матерью. Все эти годы он тосковал по ней и часто размышлял, как сложилась бы его жизнь будь мать жива. С желанием просто увидеть мать снова мужчина отправился в камеру видений. Вот его рассказ:
"Я вошел в камеру с некоторой опаской, не будучи уверен в успехе. Я долго там сидел, стараясь расслабиться и войти в подходящее состояние. В конце концов я так расслабился, что, думаю, начал дремать.
В этот момент, когда я взглянул в зеркало, по нему прошла как бы пелена, дымчатая субстанция. Затем из этой пелены стала формироваться фигура, сидящая на какой-то софе. Вначале я видел лишь общий контур, никаких деталей. Затем, попозже, может быть, через минуту, стали проявляться некоторые черты. Они не появлялись сразу целиком. Они больше походили на компьютерные картинки, которые вы видите по телевизору. Лицо как бы наполнялось сверху вниз, и скоро я понял - это мама.
"Как ты?" - спросил я. Ее губы не двигались, но ментально мы были связаны. "У меня все хорошо и я люблю тебя", - ответила она.
Я задал еще вопрос: "Было больно, когда ты умирала?" "Вовсе нет. Переход к смерти легок". Вначале я задавал вопросы вслух, произнося их четко и громко. Но прежде чем проговаривал несколько вопросов, ответы уже приходили мне в голову. Звуки ее речи не было, я просто знал, что она говорит.
Я задал ей еще несколько вопросов мысленно. "Что ты думаешь о женщине, на которой я собираюсь жениться?" - спросил я.
"Это хороший выбор. Тебе следует беречь отношения и не быть себялюбивым. Постарайся стать более понимающим".
Я задал ей, наверное, вопросов десять, а затем она растаяла, и я больше не мог с ней разговаривать. Я очень старался ее вернуть, но нахлынуло столько чувств, что я не сумел это сделать. Я был очень растроган". [25. Стр. 323-325]
"Я видела призрак матери задолго до опыта с СЗ. Она покончила с собой в 1975 году. Мой дед, ее отец, был министром. С детства я знала, что самоубийство - непростительный грех. Так что, когда мать умерла, я была раздосадована утратой, но более была расстроена тем, что мать потеряна навсегда.
На похоронах я очень горевала об этом. Но тихий голос – я назвала его тихим гласом Господним - говорил со мной, и я взглянула вперед и вверх; там, у потолка, было видение Христа и матери, рука об руку они уходили от меня. Видение было цветным и естественным как жизнь. Оба оглянулись через плечо, улыбнулись мне и исчезли.
Так вот начался мой духовный поиск. Именно в тот момент я осознала, что многое из внушенного мне неверно.
Не прошло и года, как был убит мой муж Билл. Мы прожили с ним десять лет. С тех пор я на духовном пути.
Я подолгу медитировала и пыталась достичь глубоких уровней медитации, чтобы пообщаться с мужем, поэтому в камеру видений я собиралась совершенно спокойно.
Не знаю, как долго я там находилась до того, как это началось; возможно десять минут, а может, и меньше, но вскоре я потеряла из поля зрения зеркало и вместо него увидела мать.
Вначале я увидела вдали только ее лицо.
Она подходила все ближе и ближе и становилась все больше похожей на духа, но это не подавляло. Она не была ни светлой, ни плотной. Вокруг нее была некая дымка.
Она улыбнулась и назвала меня Бирди - так, как звала меня в детстве.
"Бирди,- сказала она, - я пришла к тебе на свидание, потому что Билл не может прийти. Я немного больше могу, чем он, а ему еще многому следует учиться. Он занимается. Но с ним все в порядке, он очень любит тебя, и ему хорошо".
Именно в этот момент она будто вышла из зеркала. Меня поразило выражение ее лица. Оно излучало.
Мне стало тепло, то ли из-за моей взволнованности, то ли от окружавшей ее энергии. Голос был не таким, каким мы с вами говорим. Я много лет работала оператором телефонной компании на трансокеанских линиях связи. Когда мы связывались через спутники, качество звучания менялось. Вот так было и с голосом; лучше описать не могу.
Случившееся не было воображением. Оно было реальным и очень благоговейным.
Забавно, мать была достаточно близко, чтобы ее коснуться. Не знаю, что бы произошло, попытайся я это сделать. Я была занята разговором, смыслом ее слов и зрительным контактом, что и не думала прикоснуться к ней. Теперь я хотела бы попытаться, чтобы посмотреть, что произойдет.
Не думаю, что говорила с ней вслух. Я думаю, что просто проговорила что-то в уме, но полной уверенности в этом нет. Она отвечала мне столь же быстро. Преимущественно это походило на односторонний разговор ее со мной. Я словно пребывала в некоем мистическом состоянии, состоянии благоговения главным образом, и обучалась всему происходящему.
В камере я находилась тридцать или сорок минут. К концу видение превратилось в легкий туман, и она исчезла". [25. Стр. 350-352]
Такое случайное и беглое упоминание о носителе этого феномена содержит например, несколько страниц монографии американского психолога Дональда Уилсона. В работе этой, посвященной совершенно другому вопросу - изучению преступности и наркотиков в одной из самых суровых тюрем Соединенных Штатов Форте Ливенворт, - несколько раз упоминается заключенный Хадад. Автор говорит вскользь о некоторых обстоятельствах, с ним связанных, которые не интересовали, впрочем, его самого, но, безусловно, будут интересны нам с вами.
Хадад был черным. Его представительный вид и изысканные манеры контрастировали с тем, как выглядели и держались другие обитатели этого мрачного места. Возможно, это связано было с тем, что некогда Хадад учился в Оксфорде. Этот заключенный время от времени доставлял беспокойство администрации тюрьмы, исчезая то из запертой и охраняемой камеры, то из столь же тщательно охраняемой и замкнутой на несколько запоров тюремной автомашины. Правда, с такими исчезновениями начальство тюрьмы успело как бы смириться и не поднимало тревоги - всякий раз Хадад вскоре сам появлялся у ворот тюрьмы, прося впустить его, извиняясь, что он потерялся по дороге или вынужден был отлучиться из камеры. В одном из случаев, описанных исследователем, Хадад исчез таким образом из своей со всеми тюремными предосторожностями замкнутой камеры, чтобы побывать на концерте в близлежащем городе Канзас-сити. Именно так объяснил он свое очередное исчезновение директору тюрьмы, перед которым предстал он, как и в других случаях, сам вернувшись после концерта. Директор, которому начинало уже надоедать все это, стал мрачно выговаривать ему, что приговор, который тот отбывает, исключает такие отлучки.
- Но, сэр, - простодушно возразил Хадад. - Я же вернулся. Я всегда возвращаюсь. Я не собираюсь избежать моего наказания. Кому сделал я плохо, поступив так? Никто не знает даже, что меня здесь не было.
Какого администратора, какого начальника тюрьмы убедили бы эти речи?
Две недели одиночного заключения - такого было наказание, назначенное Хададу на этот раз.
На этом, на констатации самого факта таких исчезновений разговор о Хададе можно было бы, собственно говоря, завершить. Этим в монографии ограничивается описание феномена, который интересует нас и к которому довольно безразличен, как я говорил уже, сам автор исследования. Однако сверх сказанного об этом человеке там сообщаются еще кое-какие сведения, которые определенным образом сочетаются, как кажется мне, с его
способностью к телепортации.
Через неделю после того как Хадад был помещен в одиночку, автора исследований Уилсона и другого тюремного врача срочно вызвали на этаж, где была его камера. Оказалось, уже несколько дней Хадад не подавал признаков своего присутствия и не отвечал на обращения через окошко. Когда дверь открыли, все увидели Хадада висящим в петле, изготовленной из форменного тюремного ремня, который носили охранники. При этом обнаружилось, что один из них, только что открывший дверь, к собственному удивлению, оказался вдруг без ремня. оба врача, присутствовавшие при этом, констатировали полное отсутствие признаков жизни, и тело было перенесено в тюремный морг.
Через несколько дней те же врачи в сопровождении еще двух пришли в морг, чтобы произвести вскрытие. Но когда один из них занес скальпель, чтобы приступить к делу, Хадад неожиданно поднялся и сел. Врач в ужасе выронил скальпель и перекрестился. Хадад открыл глаза и произнес:
- Господа, я предпочел бы, чтобы вы не делали этого.
Уилсон и его коллеги несколько раз после этого беседовали с этим странным человеком. Он еще раз продемонстрировал им свои способности по своей воле полностью прекращать все жизненные функции тела: остановились сердце и дыхание, зрачок не реагировал на свет. При надрезе на теле, который делали врачи, даже не шла кровь. Хадад демонстрировал им и другие удивительные свои способности, а в конце предложил своим собеседникам приобщить их к своему искусству. Речь шла, однако, не об овладении каким-то умением, знаниями или приемами, а о некоем ритуале ("кровавом ритуале", пояснил Хадад). Пройдя ритуал, приняв инициацию, человек, по словам Хадада, получает весь спектр необъяснимых способностей, которыми обладает он сам, включая способность к телепортации, перемещению в пространстве по своему желанию.
- После этого, - предупредил Хадад, - вы перестанете быть такими, какие вы есть сейчас. То, что произойдет с вами, изменит вас совершенно.
Решившись на это, подумали они, можно целиком попасть под власть этого странного человека. Именно это остановило их. Неизвестно, действительно ли крылась какая-то реальность за этим, о чем говорил он, но ни тот, ни другой так и не переступили черту. [26. Стр. 110-112]
Когда супруги Кирлиан поместили лист растения в высоковольное высокочастотное поле, оказалось, что его окружает слабое, но ясно различимое сияние. В такой же ауре пребывают и другие биологические тела и даже кристаллы. причем характер свечения меняется в зависимости от состояния объекта. По цветной фотографии пальца в таком поле можно судить, например, о нервно-психологическом состоянии человека. Цвет и характер ауры говорит, есть ли в крови у него алкоголь, принимал ли он допинговые средства и т.д.
Однако самое странное обнаружилось, когда в такое высокочастотное поле поместили лист растения, а затем часть этого листа была обрезана. На экране ровным светом засиял контур не обрезанного, а целого листа. Но ведь светящуюся ауру может порождать только ткань растения! Таково было объяснение, понятное и принятое всеми до этого. Если же самой ткани нет, она удалена, что тогда генерирует сияющий контур целого листа? Оставалось одно: ореол объекта существует сам по себе, как некая первичная, исходная электрическая реальность, не зависящая от его заполнения клетками или тканями. [26. Стр. 122-123]
Весьма небезынтересно, как представляется мне, еще одно свидетельство, которое хочу я привести здесь. Событие, о котором собираюсь я рассказать, произошло в одном из провинциальных русских городов в конце прошлого века. Главное действующее лицо, К. Икскуль, после того, что произошло с ним, по прошествии какого-то времени удалился в монастырь. Предоставим, впрочем, слово ему самому. ( Привожу его рассказ с сокращения-
ми.)
"...Случилось мне по делам службы попасть в К. и заболеть серьезно. Так как ни родных, ни даже своей прислуги в К. у меня не было, то пришлось лечь в больницу. Доктора определили у меня воспаление легких".
К.Икскуль подробно описывает течение болезни. Несколько дней держалась высокая температура, затем она внезапно упала, видимо, наступил кризис. "Помню, в часов около четырех я почувствовал как бы легкий озноб и, желая согреться, плотно увернулся в одеяло и лег было в постель, но вдруг сделалось очень дурно.
Я позвал фельдшера; он подошел, поднял меня с подушки и подал мешок с кислородом, где-то прозвенел звонок, и через несколько минут в мою палату вошел старший фельдшер, а затем один за другим оба наших врача.
В другое время такое необычное сборище всего медицинского персонала и быстрота, с которой собрались они, смутили бы меня, но теперь я отнесся к этому совершенно равнодушно, словно оно и не касалось меня.
Странная перемена произошла в моем настроении! За минуту перед тем жизнерадостный, я теперь, хотя и видел и отлично понимал все, что происходило вокруг меня, но к всему этому у меня вдруг явилась такая непостижимая безучастность, такая отчужденность, какая, думаю, совсем даже и не свойственна живому существу.
Я видел, например, как доктор протягивает руку и брал меня за пульс - я и видел и понимал, что он делает, но прикосновения его не чувствовал. Я видел и понимал, что доктора, приподняв меня, все что-то делали и хлопотали над моей спиной, с которой, вероятно, начался у меня отек, но что делали они – я ничего не чувствовал, и не потому, что в самом деле лишился способности ощущать, но потому, что меня нисколько не интересовало это, потому, что, уйдя куда-то глубоко внутрь себя, я не прислушивался и не следил за тем, что делали со мной.
Во мне как бы обнаружились два существа: одно – крывшееся где-то глубоко и главнейшее; другое внешнее и, вероятно, менее значительное; и вот теперь словно связывавший их остов выгорел и расплавился и они распались, а сильнейшее чувствовалось мною ярко, определенно, а слабейшее стало безразличным. Это слабейшее было мое тело.
Могу представить, как, может быть, всего несколько дней тому назад, был бы поражен я открытием в себе этого неведомого мною дотоле внутреннего моего существа и сознанием его превосходства над тою, другою моей половиной, которая по моим понятиям и составляла всего человека, но которого я теперь почти не замечал.
Вот доктор задал мне вопрос; я слышу и понимаю, что он спрашивает, но ответа не даю, на даю потому, что мне незачем говорить с ним. А ведь он хлопочет и беспокоится обо мне же, но о той половине моего "я", которая теперь утратила всякое значение для меня, до которой мне нет никакого дела.
Я вдруг почувствовал, что меня с неудержимой силой потянуло куда-то вниз. В первый момент это ощущение было похоже на то, как бы к всем членам моим подвесили тяжелые, многопудовые гири...
И однако, как ни сильно было ощущение, но не препятствовало мне думать и сознавать все; я сознавал и странность этого моего положения, помнил и сознавал действительность, то есть что я лежу на койке, что палата моя на втором этаже, что подо мною такая же комната, но в то же время по силе ощущения я был уверен, что, будь подо мной не одна, а десять нагроможденных одна на другую комнат, все это мгновенно расступится предо мною, чтобы пропустить меня... Куда?
Куда-то дальше, глубже, в землю.
Именно в землю, и мне захотелось лечь на пол, и я сделал усилие и заметался.
- Агония, - Услышал я произнесенное надо мной доктором слово.
Значение слышанного мною слова "агония" было вполне понятно для меня, но во мне как-то так перевернулось теперь, от моих отношений, чувств и до понятий включительно.
"Нет, весь я не уйду, не могу", - чуть ли не громко крикнул я и сделал усилие, чтобы освободиться, вырваться от той силы, что влекла меня, и вдруг почувствовал, что мне стало легко.
Я открыл глаза, и в моей памяти с совершенною ясностью до малейших подробностей запечатлелось все, что видел я в ту минуту.
Я увидел, что стою один посреди комнаты; вправо от меня, обступив что-то полукругом, столпился весь медицинский персонал: заложив руки за спину и пристально глядя на что-то, чего мне за их спинами не было видно, стоял старший врач, подле него, слегка наклонившись вперед - младший; старик фельдшер, держа в руках мешок с кислородом, нерешительно переминался с ноги на ногу, по-видимому, не зная, что делать ему теперь со своей ношей, отнести ли ее или она может еще пригодиться; а молодой, нагнувшись, поддерживал что-то, но мне из-за его плеча виден был только угол подушки.
Я подвинулся и глянул туда, куда глядели все.
Там на койке лежал я!
Не помню, чтобы я испытал что-нибудь похожее на страх при виде своего двойника; меня охватило только недоумение: как же это? Я чувствовал себя здесь, а между тем и там тоже я.
Я оглянулся на себя, стоящего посреди комнаты. Да, это, несомненно, был я, точно такой же, каким я знал себя.
Я захотел осязать себя, взять правой рукой за левую: мои руки прошли насквозь, попробовал охватить себя за талию – руки снова прошли через мой корпус, как по пустому пространству.
Что сделалось со мной?
Я позвал доктора, но атмосфера, в которой я находился, оказалась совсем непригодною для меня: она не воспринимала и не передавала звуков моего голоса, и я понял полную разобщенность со всем окружающим, свое странное одиночество, и панический страх охватил меня.
- Нет, ничего тут не поделаешь! Все кончено, - безнадежно махнув рукой, проговорил в это время младший доктор и отошел от койки, на которой лежал другой я.
Мне стало невыразимо досадно, что они все толкуют и хлопочут над тем моим "я", которого я совершенно не чувствовал, которое теперь совершенно не существовало для меня, и оставляют без внимания другого, настоящего меня, который все сознает и, мучаясь страхом неизвестности, ищет, требует их помощи".
Последующий опыт автора этих записок повторял то, о чем говорилось уже на этих страницах: быстрое движение через невообразимое пространство к свету.
"...Я видел над собою яркий свет; он походил, как казалось мне, на солнечный, но был гораздо сильнее его. Там, вероятно, какое-то царство света.
"Да, именно царство, полное владычество света", предугадывая каким-то особым чувством еще не виданное мною, думал я, - потому что при этом свете нет теней. Но как может быть свет без теней?" Сейчас же выступили с недоумением мои земные понятия.
И вдруг мы быстро внеслись в сферу этого света, и он буквально ослепил меня. Я закрыл глаза, поднес руки к лицу, но это не помогло, так как руки мои не давали тени. Да и что значила подобная защита!
Невозможность видеть, смотреть увеличивала для меня страх неизвестности, естественной при нахождении в неведомом мне мире, и я с тревогой размышлял: "Что же будет дальше? Скоро ли минем мы эту сферу света, и есть ли предел, конец?"
Но случилось иное. Величественно, без гнева, но властно и непоколебимо сверху раздались слова:
- Не готов!
И затем... затем мгновенная остановка в нашем стремительном полете вверх, и мы быстро стали спускаться вниз..."
"...Вот и памятное мне здание больницы. Так же, как и прежде, через стены здания и закрытые двери был внесен я в какую-то совершенно неизвестную мне комнату. В комнате этой стояло в ряд несколько окрашенных темною краской столов, и на одном из них, покрытом чем-то белым, я увидел лежащего себя или, вернее, мое мертвое, окоченевшее тело.
Неподалеку от моего стола какой-то седенький старичок в коричневом пиджаке, водя согнутою свечкой по строкам крупного шрифта, читал Псалтырь, а по другую сторону на стоявшей вдоль стены черной лавке сидела, очевидно, уже извещенная о моей смерти и успевшая приехать моя сестра и подле нее, нагнувшись и что-то говоря ей, - ее муж".
Очнулся он в больничной палате на койке, окруженный недоумевающими и растерянными врачами.
" У ног моей койки, - продолжает свой рассказ К.Икскуль, - одетая в траурное платье, с бледным взволнованным лицом, стояла сестра моя, подле нее зять, из-за плеча сестры выглядывало более других спокойное лицо больничной сиделки, а еще дальше за нею виднелась уже совсем перепуганная физиономия нашего младшего фельдшера".
Для недоумения и растерянности у врачей действительно были все основания.
Не каждый день умерший, помещенный в ледяную мертвецкую и пробывший там полтора суток, сам по себе внезапно возвращается к жизни. Недоумение их возросло еще больше, когда недавний покойник поведал им не только, что происходило и говорилось в палате после его смерти, но и описал в деталях внутренность мертвецкой, где пролежал он все время, до минуты, когда тело его, не приходя еще в сознание, явило признаки возвращения к жизни шумным дыханием. [27. Стр. 81-85]
Это не единственный случай, когда земные обстоятельства, отношения или дела продолжают сохранять какое-то свое значение для ушедших. Такой случай приводит, например, барон Дризен. По смерти своего тестя Н.И. Понамарева, отношения с которым у него были не самые лучшие, барон после заупокойной службы вернулся домой и, ложась спать, задул было свечу, когда ему послышалось, что в соседней комнате кто-то есть. Он собирался уже пойти и проверить, как вдруг, рассказывал он, "Я увидел господина Понамарева, стоящего по эту сторону закрытой двери. Несомненно, это был он в своем голубом камзоле, отороченном беличьем мехом и застегнутом не на все пуговицы, так что мне виден был его белый жилет и черные брюки. У меня не было не малейшего сомнения, что это был он. Я не испугался. "Что вам угодно?" - спросил я тестя. Господин Понамарев сделал пару шагов навстречу мне и сказал: "Василий Федорович, я скверно поступал в отношении вас. Простите меня! без этого мне нет покоя там". Указывая левой рукой на потолок, он протянул мне свою правую руку. Я пожал его руку, которая была холодной, и
ответил: "Николай Иванович! Бог мне свидетель, что я никогда не имел ничего против вас".
После этого привидение исчезло, и барон, перекрестившись, вернулся в постель. На следующее утро в церкви он встретил о. Василия, духовника семьи, который, отозвав его после службы в сторону, в растерянности поведал барону, что накануне ночью ему явился умерший господин Понамарев, который просил священника примирить его с зятем. [27. Стр. 102]
Рассказывает военный врач Х.
- Когда мы с женой приехали в Ленинград, у нас было очень плохо с жильем. Не было никакой надежды, и мы вообще не представляли себе, где нам жить. На следующий день должен был прибыть контейнер с вещами, и нам просто негде было его принять. Ночью спим мы в комнате, где нас временно приютили. Я просыпаюсь и вижу, в ногах кровати стоит моя бабушка, которая умерла уже лет десять назад. Я почему-то не удивился. Она говорит: "Не волнуйся, завтра придет человек и скажет, что для тебя есть хорошая квартира. Все будет хорошо". Я спрашиваю: "Я тебя правда вижу или мне это снится?" - "Если я тебе скажу, ты мне все равно не поверишь". - "Тогда сделай что-нибудь". А на столике в изголовье стоял будильник, я только что купил его, буквально в первый день , как приехал в Ленинград. "Хочешь, я будильник остановлю?" -"Да". Я услышал, как щелкнула она пальцами, и будильник действительно остановился, тиканье смолкло. Последние ее слова были: "Мне пора". И ее больше не было видно. Тут же, как от толчка, проснулась жена. Я рассказал ей, что было. Она сказала мне то, что и полагается говорить жене в такой ситуации. Однако часы-то стоят. На другой день произошло все точно, как было мне сказано. В этой квартире мы живем и сейчас. Будильник тоже с нами. С той ночи он так и не идет. В скольких мастерских побывал он, у скольких мастеров. Сделать ничего не могут. И в довершении всего иногда он сам вдруг начинает идти, причем тикает на всю квартиру. И всякий раз это предвещает близость какой-то неприятности или несчастья. Несколько раз мы собирались избавиться от будильника, выбросить его, но рука не поднимается. [27. Стр. 104]
Двойники появляются и в наше время, назову один такой случай. Он произошел с очень сильным экстрасенсом - А.В. Мартыновым. Вот как рассказывает о том, что произошло с ним, он сам:
- В Крыму, под Феодосией, есть завод "Электроприбор", где одно время я часто бывал в командировках. Второго апреля 1982 года находился я в Киеве и как раз в тот день вспомнил, как я бывал там, и очень хотел бы оказаться в тех местах снова. И вот в тот день, когда сам я, повторяю, был в Киеве, под Феодосией, именно в тех местах, о которых я думал, которые вспомнил, меня на улице встречает хорошая моя приятельница по туристическим походам Ирина Игнатьевна, которую я знаю много лет. Бросается ко мне, расспрашивает, что я и как. Я (или, вернее, мой двойник) подробно рассказывает обо мне. Говорит, в частности, что теперь у меня в Ленинграде появился телефон, и называет его номер. Она записывает его. Другим человеком, который встретил меня, вернее моего двойника, там в тот же день, был военпред завода. Ему нравятся мои стихи, и мы стояли и долго беседовали о стихах. Так рассказывал он мне потом. Но самым удивительным было что вот: когда я вернулся из Киева в Ленинград, недели через две мне телефон действительно поставили. И только тогда мне стал известен его номер. Оказалось, это был тот самый номер, который мой двойник дал за несколько недель до этого. Как был одет мой двойник? Я поинтересовался этим. Он был одет так же, как был одет я в то время в Киеве.
Через месяц-другой я поехал в командировку в Феодосию, как давно хотел. Мне там говорят: "Ты опять приехал?" Когда я стал убеждать, что не приезжал я, мне никто не поверил - меня видели, а ни в какую мистику они не верят. [27. Стр. 111]
Среди свидетельств о прижизненных призраках особое место занимают показания о встречах с "оригиналами". Любопытен эпизод, связанный с П.А. Вяземским. Случай этот важен не только тем, что там произошла встреча поэта с собственным двойником, но и тем, что двойник оставил князю некий текст, т.е., реальный, физический след своего присутствия. Рассказ этот сохранился в записи петербургского епископа Порфирия (Успенского), записанного им со слов самого поэта. "Однажды, - рассказывал Вяземский, - я ночью возвращался в свою квартиру на Невском проспекте, у Аничкова моста, и увидел свет в окнах своего кабинета. Не зная, отчего он тут, вхожу в дом и спрашиваю своего слугу: "Кто в кабинете?" Слуга сказал мне: "Там нет никого", - и подал мне ключ от этой комнаты. Я отпер кабинет, вошел туда и увидел, что в глубине этой комнаты сидит задом ко мне какой-то человек и что-то пишет. Я подошел к нему и, из-за плеча его прочитав написанное, громко крикнул, схватился за грудь свою и упал без чувств; когда же очнулся, уже не видел писавшего, а написанное им взял, скрыл и до сей поры таю, а перед смертью прикажу положить со мною в гроб, в могилу эту тайну мою. Кажется, я видел самого себя пишущего". [27. Стр. 112]
...точно так же завершилась встреча со своим двойником другой русской императрицы, Екатерины Великой. Об этом со слов подданных, вхожих во дворец императрицы, упоминал Людовик Восемнадцатый в своих "Воспоминаниях".
"За 2 дня до смерти (следовательно 2 ноября 1796г.) - писал он, - фрейлины, дежурившие у дверей спальни ее величества, увидели, что государыня, в ночном костюме и со свечой в руках, выходит из своей спальни и идет по направлению к тронной зале и входит туда. Сперва они были очень удивлены таким странным и поздним выходом, а вскоре начали тревожиться ее продолжительным отсутствием. Каково же было их изумление, когда они услыхали из спальни государыни звонок, которым обыкновенно призывалась дежурная прислуга!
Бросившись в спальню, они увидели государыню лежавшею на кровати; Екатерина спросила с неудовольствием, кто это ей мешает спать. Фрейлины замялись, боясь сказать ей правду; но императрица быстро заметила их смущение и в конце концов заставил-таки рассказать себе подробно все происшествия. Живо заинтересованная рассказом, она приказала подать себе одеться и в сопровождении своих фрейлин отправилась в тронный зал. Дверь была отворена - и странное зрелище представилось глазам присутствующих: громадная зала была освещена каким-то зеленоватым светом. На троне сидел призрак - другая Екатерина!..
Императрица вскрикнула и упала без чувств. С этой минуты здоровье ее расстроилось, и два дня спустя апоплексический удар прекратил ее жизнь.
Описанное событие имело стольких свидетелей, что было невозможно скрыть его, и я был одним из первых, кто узнал об этом". [27. Стр. 115]
Говоря об экспериментах, связанных так или иначе с темой двойника, я назвал бы опыты, которые проводил в свое время психиатр В.Л. Райков. Участник эксперимента, экстрасенс, выделял из своего тела то, что он называл "астральным двойником", видимым только ему. После чего он приказывал "двойнику" переместиться в соседнее помещение. Находившаяся там другая участница опыта, предварительно погруженная в гипноз, в тот же момент фиксировала появление в комнате "двойника" и описывала его внешность, совпадающую с тем, как выглядел сам экстрасенс. Само собой до этого ни внешность его, ни содержание эксперимента известны ей не были.
Опыт был усложнен. Участнице, по-прежнему пребывавшей в состоянии гипноза, давалось задание взять иголку и уколоть двойника, видимого только ей. Она делала это, но не без колебаний, поскольку "двойник", очевидно, воспринимался ею как реальный человек. И всякий раз экстрасенс, находившийся, как было сказано, в другом помещении, точно фиксировал момент и место укола на своем теле. Ощущения, судя по всему, носили ясно выраженный болевой характер, так как несколько раз он даже вскрикнул. [27. Стр. 118-119]
"Признаюсь, - писал Кант, - что я очень склонен к утверждению существования в мире нематериальных существ..." [27. Стр. 134]
«Когда я узнал о группе исследователей, которые совестно с известным колдуном Юрием Тарасовым ("Труд" неоднократно рассказывал о нем) ведут работы по созданию искусственного привидения, то искренне рассмеялся. Но после встречи с Юрием Васильевичем мой скепсис несколько поубавился.
Призрак Шерлока Холмса бродит по Бейкер-стрит, а в Москве наш корреспондент своими глазами видел призрак... таблетки анальгина
Первое, что показал мне Ю. Тарасов, - небольшая вырезка из иностранного журнала. В ней говорилось, что этим летом группа голландских туристов встретила ночью на знаменитой Бейкер-стрит высокого худого мужчину, одетого по старинной моде, под Шерлока Холмса. Заметив, что за ним следят, великий сыщик... шагнул в кирпичную стену здания и исчез!
В конце заметки некий профессор А. Сандерсон давал свой комментарий: мол, явление призрака Шерлока Холмса является следствием коллективной галлюцинации экзальтированных туристов.
- Я не случайно выбрал это сообщение из множества других, собранных нашей исследовательской группой, - сказал Юрий Васильевич. - Тут в качестве привидения выступает не традиционная для таких историй душа умершего человека, а выдуманный, литературный герой... Для понимания проблемы это момент принципиальный. Ведь призраки и привидения, с нашей точки зрения, это не что иное, как "информационные матрицы" существовавших, существующих или вовсе придуманных объектов.
- Забавно, - продолжал Тарасов, - но в информационном пространстве профессор Сандерсон, комментирующий заметку, куда более призрачный персонаж, чем Шерлок Холмс. Что мы знаем об этом психологе? Да ничего. А спросите любого о сыщике с Бейкер-стрит, вам опишут и внешность, и привычки, и характер... А это, кстати, означает, что и влияние на наш (материальный) мир эта информационная матрица оказала более значительное, чем реально существующий человек по фамилии Сандерсон.
Информационные призраки окружают нас повсеместно и постоянно. Вот вы смотрите фильм с участием Андрея Миронова, слушаете пластинки с песнями Высоцкого, читаете стихи Есенина... Эти люди уже умерли. Но информация, записанная на кинопленку, на магнитную пленку, на бумагу, сохранила для нас их облик, дыхание, мечты, мысли... Даже эти далеко не полные информационные матрицы заставляют нас смеяться и плакать, подталкивают к каким-то поступкам... А ведь современные технологии позволяют сделать более тщательную и подробную запись характеристик человека! Если же к такому информационному призраку подключить и компьютер, то он будет способен даже на относительно самостоятельные действия. Нечто подобное и задумала создать группа московских ученых.
- Простите за нескромный вопрос, но при чем тут тогда вы?
- Я колдун, а значит, должен быть большим знатоком привидений, - улыбается Тарасов. - А если серьезно, то я давно уже участвую в исследованиях нетрадиционных методов лечения, которые создаются на стыке древних знаний и современных технологий. Меня интересуют не сами "информационные призраки", а их возможное практическое применение. Я уже полгода использую аппарат "Искусственное привидение" во время приемов пациентов. Положительный эффект неизменно наблюдается при воздействии информационными матрицами, снятыми со знаменитых икон, земли из святых мест, иерусалимской воды... Оказалось, что они удивительным образом помогают против информационных болезней, которые в народе именуют порчей и сглазом. Сейчас я совместно с авторами аппарата отрабатываю также возможность воздействия на людей информационными матрицами лекарств. Есть все основания полагать, что "информационные призраки" таблетки анальгина или ампулы морфия будет достаточно эффективны и при этом не дадут негативных последствий.
Я испытал на себе воздействие "призрака таблетки анальгина". Аппарат с черным конусом был направлен мне в переносицу. По коже растеклось тепло. Головная боль, преследовавшая меня до этого, отступила. Сработало самовнушение? А может, и впрямь помогло призрачное лекарство?..
Игорь Царев»
Из газеты "Труд-7", 6.09.1996. Стр. 22. Цитируется без сокращений.